Поверишь ли, я сам себе не рад,

Когда очнусь и в будущее вникну,

Как в прошлом опрокидывал домкрат,

Тянул жену – с узлами злую нитку.

Но с каждым шагом к горизонту ближе,

И с каждым вздохом опадает грудь,

Прибой пока, ласкаясь, ноги лижет,

Доколе сумерки надвинутся вокруг.

Что не по-нашему, саднило, досаждало,

Забвеньем скрасилось, слегка зарубцевалось.

Колчан опустошён и притупилось жало,

На спусковом крючке теперь у смерти палец.

Ни там, ни здесь душе опоры нет,

И телу не всегда есть опереться.

Лишь познакомишься, глядишь другой сосед,

И в совокупности не светит счастье вместе.

В жару ручьи сведут на нет сугроб –

Друзья растаяли и с ними их подруги.

А было – дружба закадычная по гроб, –

Рассыпалась внезапно, и по живому рубим.

День покаянья стал прощенья днём,

Знакомство свёл с воскресшим Иисусом;

Ни шагу ныне без Него – вдвоём, –

Переполняет счастье там, где было пусто.

Сосуд, горшок, кувшин – так назовём

Телесную храмину, то есть тело,

А содержимое когда-то перельём

И не куда-то, но в такой, но целый.

При воскресенье будет, при всеобщем,

Прах непонятно соберётся в образ.

Из антиминсов вытряхнутся мощи,

Молниеносно, на предпоследней скорость.

И верю в это, несказанно рад,

Из Библии узнал, от Бога Иеговы.

Ветшаем с зеркалом, но зрю иной наряд,

Всё будет праздничным, душа войдёт в обновку. 24.01.06. ИгЛа (Игнатий Лапкин)

 

Поверьте на слово.doc

 

Поверьте на слово – я за «сухой» закон,

Когда ни грамма алкогольной влаги,

«Жизнь или смерть!» – поставлено на кон,

Скитаться нищим или жить в палатах.

Прапраотца в ковчеге пожалеем,

Под пьяну руку подвернулся Хам,

У сына разные теперь с отцом ночлеги,

Но раб рабов на этот раз не пьян.

Не спаивайте, дочери, отца,

Он много сделает беспамятных движений.

Без музыки потомкам тем плясать,

Не вразумились этим неужели?

Стон после выпивки, багровые глаза,

Дела преступные под руки подвернулись.

Безногому захочется плясать,

Подвыпив, самый честный оказался жулик.

И потому за трезвый образ жизни

Двумя руками голосую сходу;

Нельзя христианину по-другому мыслить,

Лишь только трезвый Иисусу годен.

И нет надежды пьяным в рай попасть,

Их дьявол обуял, и правит бал,

Великая приспичила напасть,

И пьяный уже здесь никчёмным стал.

При встречах, расставаниях и смерти

Конечно при победах, при рожденьях

Устраивают выпивки потери,

На «нет» сведут уют работу, деньги.

Суров закон на пьяницу и мота,

На тех детей, чья задница не драна,

С нечистой силой в ад идут с охотой –

На них управа лишь статьи Корана.

Христос однажды воду претворил

На браке в Канне в дивное вино.

Попросим Господа, чтоб винные пары

Он в воду претворил для избранных сынов. 03.07.06. ИгЛа (Игнатий Лапкин)

 

 

Повстречал христианина.doc

 

Повстречал христианина-режиссёра:

«Здравствуйте, Сергей Иванович Попов,

Как там ваш Ермак с шармачьей сворой,

Вместе с ним не наломали дров?»

Это мой знакомый, полон сил,

Пишет необычную поэму

Про Ерёму-Ермака, как тот косил

Не траву, татар загнал в Освенцим.

Атаман Ермак, Иеремия –

Самый беспощадный был разбойник.

И не доски от коры шкурил он, –

Каждый выстрел сотни упокоил.

Да, историю мы знаем, как старуху,

Помутившуюся в разуме, что ходит под себя...

Атаман-разбойник ночью в воду рухнул,

Часовые сном могильным спят.

Взявший меч, сам от меча погиб,

В плен вели, в плену и околели,

Банда из грабителей, какой у них был вид,

Жён чужих хватали из постели.

Как же можно зверство прославлять,

Полностью отрекшись от Иисуса.

«Что есть истина?» – ощерился Пилат,

Христиан на нехристей науськав.

Нет, Сергей Иванович, не надо

Петь акафисты о сыне Тимофея.

Прославлять злодея-конокрада,

К дьяволу пойдут его трофеи.

Нужно покаянье принести

За поход крестовый, подражая Папе.

На коленях вымолить «Прости!»

Внуки Ермака всё так же любят хапать.

И не пойте с тяжкого похмелья,

Не озвучивайте кровь и грязь злодея.

Кормите не Библией, а зельем –

Что же вырастет, когда такое сеем? 6.11.05. ИгЛа (Игнатий Лапкин)

 

 

Повсюду сетуют.doc

 

Повсюду сетуют, что сократилась жизнь,

Срок жизни в перестройку уменьшился солидно,

Зап и лся, искурился, сдурел совсем мужик,

И в перспективе смерть. – слепому это видно.

Но если к Богу кто-то всё же не идёт,

Не хочет верить, дикость насаждает,

Смердит, коптит законный идиот,

Не признаёт ни ближних и ни самых дальних.

Скажи, зачем такому переводить и воздух,

Всё оскверняя худшим, словно демон?

Такой в младенчестве умрёт... и будет поздно,

Никто в виссон по смерти не оденет.

Не нужно сетовать, что смертность превышает,

Рождаемость ничтожней с каждым часом,

В сравнении с китайцами, с цыганами, с мышами

Россия лишь скелет без человечья мяса.

Не множеству слепцов Бог отдал предпочтенье,

Они все вместе взвешенные легче пустоты.

Без Бога, без Христа, признайся, что ничей ты,

Вулкан кипящий некогда потух, застыл.

И не ко множеству Господь благоволит,

Демографический распыл Его не беспокоит,

Холера, тиф, чума, вселенский СПИД –

На всех не хватит лазаретных коек.

Таких пространств и недр, зверья и рыбы

За всю историю никто не получал;

Колокола гудели, и в народе прибыль,

Казалось рай в Божественных лучах.

Не оценили, жили скверно и безбожно,

И Бог разгневался, стёр в прах монастыри.

Крушили храмы, – продирает с дрожью,

Священство волосатое враг наголо остриг.

К примеру, даже в этой гнусной перестройке

Мы христиане получили безгранично много:

Свободу благовестия ещё не раз утройте,

Наш расчудесный сайт рождает не убогих. 02.06.09. ИгЛа (Игнатий Лапкин)

 

 

погасло светило, Навеки погасло.doc