Можно ли старость чуть-чуть отодвинуть

На десятилетие, не на одно?

Было бы славно, и многим на диво,

Не сразу залечь, опустившись на дно.

Признаки старости все наяву,

Мне их искать не приходится долго:

В уши с трудом пробивается звук,

Рад бы помочь, да ни проку, ни толку.

Разум и зрение словно в тумане,

Здесь не запомнил и там позабыл,

Будто медведи в лесу изломали,

Будь ты женат или полный бобыль.

К статусу новому трудно привыкнуть,

Хочется так же повсюду успеть,

Только в ногах не обрящется прыти,

Чтобы, быть может, уменьшилась спесь.

Больше всего допекает ненужность, –

Только смотреть и советы давать.

Меньше всего молодым стали нужны:

«Знай своё место, давил бы кровать!»

У мусульман есть совет аксакалов,

Опыт мудрейших в почёте и ласке;

Зреть все последствия, чтоб не проспали,

Вовремя с хитростью сорваны маски.

Тело стареет, а дух обновится,

Если молиться Иисусу Христу.

Взор будет ясным и замыслы чисты...

Влагу почуяв и пни прорастут.

Больше всего помешали нам страсти,

В старости пламень да будет угасшим.

Сколько же сил пропустили напрасно,

Только подумаешь, станет так страшно.

В старости сочны и юны, и свежи,

А плодовитость врагам несомненна.

Колос налитый серп смерти подрежет,

В час воскресенья сгинет и тленье. 20.03.07. ИгЛа (Игнатий Лапкин)

 

Мой брат вчера напился до пьяна.doc

 

Мой брат вчера напился до пьяна, –

Обычно стопочкой нетрезвой обходился,

Корову сдуру порешил пинать,

Заснул на сеновале – рядом вилы.

Протрезвившись, сосёт епитимью,

И с оглашенными сгорбатился сугубо;

Священник шланг передавил к питью,

Теперь на свадьбах края не пригубит.

Чего уж умничать, по пьянке промотали

Здоровье, веру чистую и знанье,

Теперь крути и жми на все педали:

«Мы – русские, и нам платили дани!»

Теперь бесплодные Восток и вся Сибирь

Пожитки собирают и лохмотья;

Китай же сыплет желтизною вширь

Драконий дух и похотью от плоти.

Алкоголизм сгубил былую Русь,

И наркомания с иглою на подмогу.

Раздавлен был костяк и слышен хруст,

Что мусульман в России слишком много.

От пьянства вымерли достойные вожди,

Упившись кровью христиан и бедных.

Пожары ненависти сами разожгли,

И заросли в крапиве – в страшных бедах.

Путь к трезвости и лёгок и доступен,

Но не по силам и не алкашам;

Штрафуют их, толкут в буддийской ступе –

По пьянке и по трезвости грешат.

За брата молимся, постимся, подаём

От скудного пайка, чтоб помолились;

Акафисты, каноны ночью, днём,

Да снизойдет к нему Христова милость.

Неупиваемый котёл теперь разбит,

Евангелием тушим адский пламень.

Где был подвал, там монастырский скит –

Плот из пустых бутылок нам на память. 22.7.05. ИгЛа (Игнатий Лапкин)

 

мой брат отправляет.doc

 

Мой брат отправляет кого-то ко мне, ( Посвящается В.Ре.Дной)

Посыльный уже на перроне. Встречайте.

Она потерялась по чьей-то вине,

Крыло повредили тоскующей чайке.

Вниманьем особым её награди,

Расследуй прошедшее, есть ли начало.

Что нужно подай, не держи, проводи..

Пловец одновесельный ждет у причала.

Какими судьбами шторма и ветра

Тебя истрепали, корабль невезучий?

За руль твой вставали слепец и пират, -

К себе в послушанье и душит и мучит.

Разверзлася бездна под маской добра,

И мрак опоясал, башлык нахлобучив.

Об этом расскажешь, - кошмар до утра…

Ступени всё ниже, опаснее, круче.

Воспоминанием дышит шалаш,

Берёзы, поляна, замшелая чаща.

От спазмов удушье, а память в вираж..

Ах, прошлое! Ах – не переиначишь!

Какие же волки до самозабвенья,

Вгрызалися в тело, шалея в крови…

В угасший костер вновь вопросы-поленья.

И в бликах прошедшего контур кривит.

Евангельской нет при начале основы, -

Советчики-сплетчики сами во тьме.

Мужайся, сестра, начинать надо снова..

Всё-всё в перестройку в душе и в уме.

Тебя научили от собственных мыслей,

И ты им поверила всею душой.

Оставлена яблонька дикой и кислой..

С ножом не садовник – наемник чужой.

Мы Библию вместе не раз поцелуем,

Вникая в Божественный Авторитет.

Под утро Христу воспоём Аллилуйя!

В слезах обновленья встречая рассвет.

За душу твою обещаю бороться.

Крещенье обрящешь, скрываясь в воде.

И вместо бурьяна прозябнут колосья…

Пока еще полночь.. Но близится день. 11.9.88.

 

 

Мой вопль не многие расслышали извне.doc

 

Мой вопль не многие расслышали извне,

Схватили голову свою между ладоней.

Быть может, вразумятся чуть поздней.

Сам Бог им страху жуткого нагонит.

Кричу о криминальных отступленьях

От Слова Божия почти что поголовно.

Рассвет далёкий брезжится маленько, –

От крика перепонки могут лопнуть.

Что в церкви делается, что в монастырях!

Бум на мощах, мироточенье диком

Угроблено часов бесчётно зря,

И суток, и столетий – край не видно!

Такие ясные и чёткие глаголы,

Слова Иисуса в Библии небесной.

Из Византии привезли осколки,

Пещерное ученье в келье тесной.

Вот и гноили, гнули с тяжким гнётом,

Стоять учили в длинной литургии.

Умов Писание столетья не коснётся,

А значит без уверованья будет гибель.

С надеждой сею по готовой пашне,

Но прут по сеянному наглые попы,

И плевелы разбрасывают важно,

А языком молотят только пыль.

Для будущего высеяно столько.

Что хватит недругом, врагам и оголтелым.

Не лезут верблюды в ушко иголки.

Толкую о душе, не о дебелом теле.

День ото дня почти неотличимы,

Но близится кровавая расплата,

За отверженье Библии, кричащей о кончине,

Гнев попалит все храмы без остатка.

Просил и требовал я выхода в эфир,

Грозился климат изменить с годами.

Но остаюсь почти один и сир,

Ни телевиденья, ни радио не дали. О2.08..07. ИгЛа (Игнатий Лапкин)

 

Мой выбор сделан сорок лет назад.doc