Место чеканки. Эмитенты и их цели

А. Налаживание выпуска

К.В. Голенко высказал мысль, что локализация находок«и дата чекана подражаний не оставляет сомнений в их тмутараканском, русском происхождении» (Голенко К.В., 1961. С. 216).

Через 40 лет было опубликовано мнение А.Я. Сергеева о «племенном» характере этой чеканки, поскольку подражания не несут на себе ни имени вождя, ни знаков государственности(Сергеев А.Я., 2001. С. 88).

В то же время, С.И. Безуглов утверждал, что «очевидно, таманскую чеканку X – XI вв. следует признать варварской по типу и государственной по характеру. Она не имела прецедента в хазарский период» (Безуглов С.И., 2002. С. 54).

Но изготовление ТП не могло не иметь прецедентов, поскольку местные подражания монетам различных метрополий чеканились в античное время, в том числе – и на Тамани. Известны также предшествовавшие таманским и современные им подражания арабским дирхемам, к которым на начальных стадиях производства никакие государства, вероятно, также не имели отношения, но могли иметь отношение военно-торговые объединения, часть которых позднее превратилась в «варварские» протогосударства. Эта система управлялась инкогнито и, очевидно, не имела под собой прямых политических целей. Единственными свидетелями её работы являются подражательные монеты, о которых нам доподлинно известно, что подобный выпуск не мог осуществить тот же эмиссионный центр, который чеканил и прототипы.

На наш взгляд, все подобные предприятия производятся с единственной целью извлечения дохода. Ни в каких иных видах не могла возникнуть необходимость пытаться внешне как можно лучше скопировать популярный завозной образец. Организовывать подобный выпуск имеют возможность только ли́ца, контактирующие с метрополией и получающие серебряные монеты (как и серебро в немонетном виде) в рамках договорных (протокольных) отношений.

Подобные фигуранты должны иметь и иные источники поступления драгметалла: в виде дани («по белке с дыма»), поборов, откупов, грабежа – и в монетный передел могут идти подобными способами обретённые «вторичные» предметы. Им нет смысла на «варварской» стороне платить милиарисий за милиарисий, дирхем за дирхем, денарий за денарий – когда можно ограничиться выплатой лишь части, внешне похожей на целое.

 

Рис. 2. Монета B102 (диаметр около 22 мм)

 

Поначалу из серебра выше 600 пробы делалось около трёх таманских милиарисиев из двух византийских (начало класса B). Аппетиты росли, монета подвергалась порче, и в дальнейшем получалось уже два и более ТП из одного прототипа (продолжение класса B, класс C, начала классов D и E, а далее – начала классов H и I из низкопробного серебра). Подражания постепенно обесценивались и синхронно подвергались иконографической деградации, очевидно, по причине платы денежным мастерам задельными деньгами.

Монета эта обращалась, почти исключительно, на местном рынке, что подтверждает крайняя степень локализации монетных находок в пределах Таманского полуострова и его ближайшей округи. Ранние подражания использовалась на рынке Таматархи до конца нулевых гг. XI в. наряду с гораздо более редкими здесь, постепенно обрезавшимися и истиравшимися настоящими милиарисиями, для закупки партий рабов и товаров, отправляемых в Византию. Поставщики из числа местной родовой знати приобретали на них привозившиеся из метрополии оружие, символы достатка и власти, предметы отправления культа, а также изделия местных ремесленников.

Б. Монеты класса G

В конце первого десятилетия XI в. (датировка Н.Д.) характер таманской подражательной чеканки резко меняется. Она как будто начинается с чистого листа. Производятся монеты (рис. 3), внешне достаточно хорошо оформленные, но в большинстве своём серебра не содержавшие, которые первый исследователь считал отчеканенными «на ранней стадии», «явно принадлежащими к ранним выпускам» (Голенко К.В., 1961. С. 219. Таб. I, №№ 6 – 10, таб. II, №№ 11, 12), что послужило возникновению, на мой взгляд, неверной – но крайне живучей – версии о разменной функции ТП.

Рис. 3. Аверсы монет G28 -2 (диаметр 19 мм) и G16 -21 (диаметр 23 мм)

 

Класс G обладает яркими стилистическими особенностями. При общей хорошей сохранности большинства монет, на 165 известных экземплярах от 45 штемпелей мы не сможем разглядеть черт лиц императоров. Их головы, очевидно, набивались пунсонами грушевидной формы, и низкий рельеф инструмента не позволял чётко переводить мелкие детали на рабочие штемпели. Бюсты императоров на монетах класса G представляют собой простые геометрические фигуры – прямоугольники, с шестью полями у «Василия» и несколькими вариантами разлиновки у «Константина».

Штемпели G1, G3, G14, G20, G26, G28 (рис. 3, слева), G31, G37 и G62 (Дуткинский Н.Е., 2016. С. 133, 139, 144, 146, 147, 150) представляют собой самые маленькие монеты класса. Если большой кружок имеет диаметр до 23 мм, то здесь – не более 19–20-ти (рис. 3) – соответственно уменьшены и изображения. Это может говорить о применении не бронзовых, а именно железных штемпелей, требовавших ковки, не дававшей стандартной толщины прутка. Я бы не стал ставить это в связь с попыткой одновременного введения в обращение двух номиналов с условным курсом – целого местного милиарисия и его фракции – 1/2 или 2/3.

В классе H, находящемся на градационной лестнице ступенью ниже G, мы также не видим черт лиц императоров, тогда как в классе I (рис. 4), параллельном классу H, глаза и носы (возможно, рты или подбородки) императоров иногда упрощённо набивались на поверхность рабочего штемпеля бусинчатыми пунсонами.

 

Рис. 4. Монета I91 -7 (диаметр 22 мм) поменять на I20-49

 

Как представляется, столь резкие изменения в характере подражательной чеканки, засвидетельствованные нумизматическими памятниками, были связаны с захватом Тмутаракани русами. В.В. Кропоткин предлагал «рассматривать эту кратковременную чеканку как неудачную попытку тмутараканских князей найти выход из денежных затруднений в условиях так называемого кризиса серебра» (Кропоткин В.В., 1963. С. 185).

Как видится, русы быстро сломали ранее отлаженную систему. Местному населению и поставщикам, прибывавшим с гор с гурта́ми овец и караванами узников, платили ничего не сто́ящей медью. Принимать свою «валюту» в платежи, они, вероятно, не спешили. Средство платежа стало быстро обесцениваться. Монеты, с поступательно возрастающим выпуском которых денежники справлялись с трудом, стремительно деградировали до классов H, I (рис. 4), J и, наконец, K (рис. 1). В этих условиях ТП быстро сравнялись по покупательной способности с содержавшейся в них медью, и наступил «конец истории». Товарно-транспортные потоки перенаправились, в Тмутаракани наступило запустение.

О высокой насыщенности рынка поздней монетой таманской чеканки и единовременном выводе её из обращения свидетельствует массовость единичных находок ТП на территории Таманского полуострова. По их характеру можно предположить, что монеты специальным образом не тезаврировались. После вспашки поля, расположенного над средневековым поселением, на площади в 0,1 га может быть найдено сразу несколько десятков медных ТП. Вероятно, их в сердцах выбрасывали за порог, отдавали играть детям, изготавливали украшения конской сбруи либо оставляли без использования. Остаётся сожалеть о случайном характере большинства находок и отсутствии стратиграфии.

В. Монеты класса F

Около середины десятых годов XI в. местный рынок начал восстанавливаться. Загнанное экспансией медных денег в кубышки серебро (обрезанные милиарисии, сребреники (Зайцев В.В., 2015), дирхемы и ранние подражания) восстановилось в законных правах. Кто-то из местной верхушки пытался наладить выпуск монет по примеру современных ему западноевропейских денариев, копируя всё тот же известный рынку образец, но на гораздо более примитивном уровне. Возможно, так и возникли редкие монеты класса F (рис. 5), которых в настоящее время выявлено 44 экземпляра от 31 штемпеля. Одну из них, F16 -1, около 1928 г. нашел на поверхности поля, лежавшего над бывшим Фанагорийским городищем, Л.П. Харко (Голенко К.В., 1953. С.271; рис. 1: 3).

Рис. 5. Монета F33 (диаметр 21-20 мм)

Временной период

А. Начало

«Единственным основанием датировки подражаний является время выпуска их прототипов – византийских милиарисиев рубежа X – XI вв.» (Голенко К.В., 1961. С. 217).

Начало процесса изготовления ТП, вероятно, было положено около 980 или 981 г. Это предположение можно сделать потому, что подавляющее большинство ранних таманских монет имеет украшение реверса в виде четырёх точек ромбом между титлами. На подлинных милиарисиях подобный орнамент может обозначать четвёртый год самостоятельного правления Братьев – время массового выпуска этих монет, на которое приходится также пик их обнаружения в европейских кладах (Malmer B., 2001. P. 296). На ранние подражания также достаточно часто помещена компиляция орнаментов реверса: с одной стороны легенды расположены четыре точки между титлами, с противоположной – пять (рис. 2).

Б. Продолжительность

«Стратиграфия находок подражаний византийскому милиарисию на Таманском городище из-за перекопанности верхних слоёв, к сожалению, не даёт никаких данных для установления времени их чеканки и длительности обращения» (Кропоткин В.В., 1963. С. 178, сноска ⁶).

И.Г. Спасский предположил, что «чеканку этих собственных монет в Тмутараканском княжестве [«монеты тмутараканского князя Олега-Михаила, около 1078 г.» – авт.], по видимому, подготовило изготовление подражательных монет по образцу некоторых византийских X – XI вв.» (Спасский И.Г., 1957. С 28). Как видим, учёный не утверждал, что подготовила выпуск именных серебряных денежных знаков князя чеканка деградированных медных монет.

«Возможно, что эпизодический чекан тмутараканского князя Олега-Михаила (1087 – 1093) знаменует собой прекращение выпуска подражаний» (Голенко К.В., 1961. С. 217).В то же время, первый исследователь ТП считал, что«изготовление этих монет из биллона, а, тем более, из серебра (известен лишь один экземпляр – № 3 [ C3 – Н,Д.] ) было очень ограниченным, и медь, как монетный материал, начала употребляться уже для первых серий подражаний» (Голенко К.В., 1953. С. 270. Рис.1: 1; 1961.С. 220). Таким образом, чеканка и обращение монет с принудительным курсом на Таманском полуострове должны были продолжаться более ста лет. Это ошибочное мнение в той или иной форме звучит в работах многих исследователей, но есть и те, кто его не разделял, считая, что «безусловно, прямой хронологической преемственности» между выпусками ТП и чеканкой монет Олега-Михаила нет, хотя последняямогла «иметь корни в местной экономической жизни» (Молчанов А.А., 1982. С. 253).

«Если terminus post quem чеканки варварских подражаний даёт клад у с. Денисы Переяслав-Хмельницкого района Киевской обл., то terminus ante quem установить очень трудно. Время обращения этих подражаний также не поддаётся определению» (Кропоткин В.В., 1963. С. 185). Но далее автор пишет, что найдена «Будучи единственной пока точно датированной находкой, он [Денисовский клад – Н.Д.] позволяет установить время обращения подражаний этого типа» (Кропоткин В.В., 1963. С. 185). К.В. Голенко высказал предположение: «Даже чисто формальные моменты искажения изображения не всегда вписываются в общую схему. Всё это заставляет предположить, что имитация таманских подражаний осуществлялась очень быстро и интенсивно» (Golenko K., 1965. P. 90, перевод Н.Д). Эти мысли в последующих работах учёных не получили развития, но мы видим, что разнонаправленный характер сведений вызывал у них закономерный диссонанс и побуждал разрешить противоречия.

«Большой хронологический разрыв между возникновением подражаний таманского типа и возникновением и временем обращения подражаний прибалтийского [«скандинавского» – Н.Д] типа свидетельствует о полной их самостоятельности» (Кропоткин В.В., 1963. С. 54). Исследователь делал подобный вывод на примере двух скандинавских подражаний, M36 и M37 -7, входивших в состав III Лодейнопольский клада. Его сокрытие датировалось началом XII в.

Иной взгляд на проблему хронологии выпуска ТП был представлен в 2001 г. и формулировался одним из авторов в 2003 г.: «С рассмотрением сходства и различий в выпуске таманских и скандинавских подражаний, выявлены основания для ограничения датировки ТП периодом от 990-х гг. до первых двух десятилетий XI в.» (Резник Л.И., Марков Д.Б., 2001. С. 115, 116; Markov D., 2003. Р. 177).

Определявшие t. p. q. подобных комплексов типы средневековых западноевропейских монет могут получать в настоящее время новые датировки. Соответственно, определяющими могут становиться другие монеты. А.Р. Михельсон, согласно высказанному им в переписке с одним из авторов этой работы мнению, считает указанный клад «типичным депозитом середины XI в.», что нивелирует временной разрыв возникновения и обращения двух видов подражаний одному образцу.

Скандинавские подражания демонстрируют переход, иногда даже непосредственно через штемпельные связки (Malmer B., 2010. S. 63, Fig. 6.30) от подражания милиарисию с высокой весовой нормой к подражаниям денарию, со сниженной, и далее – к чеканке именной монеты. Медные ТП явились диссонирующей нотой подобного процесса.

Достаточно однородную по составу металла имитацию торговой монеты «скандинавской» чеканки нужно дифференцировать с разнородной таманской. Выпуски и обращение ранних, медных и «экономических» ТП класса F происходили по трём, не полностью независимым, но крайне различающимся сценариям.

На наш взгляд, медные ТП вышли из обращения в 1010-х гг. или несколько ранее. Это доказывается именно находкой монеты J99 -2 в составе Денисовского клада, наиболее вероятным периодом тезаврации которого (с парным Денисовским II (Супоевским) является промежуток между 1011 и 1018 гг.

Медная монета J99 -2, массой 1,58 г., вероятно, присутствовала в комплексе в роли весовой гирьки в полсребреника/дирхема. Её было легко найти среди массива и воспользоваться как разновесом. Какую ещё роль кусочек ничего не сто́ящей меди мог играть среди шести (3,5 + 2,5) кг высокопробного серебра? Во время, предшествовавшее тезаврации комплекса, что очевидно, ТП уже были медными, а это означает, на наш взгляд, что к тому времени они уже прекратили или заканчивали играть роль средства платежа. Так как наша монета могла путешествовать с сокровищем какое-то время, нам придётся допустить возможность выхода из обращения медных ТП ещё ближе к началу XI века – но не к концу 1070-х гг.

Анализ имеющихся памятников говорит о чрезвычайно ёмкой и короткой чеканке. Одни и те же штемпели не могли чеканить медь через десятки лет после серебра (D20 – D22, D25, E20, H30), а, вполне вероятно, и серебро после (или одновременно) с медью (D23, G39, I17, I32).