Решение вопроса о применении к подозреваемому меры пресечения.

Этап подозрения от начала до конца пронизан активной доказательственной деятельностью органов предварительного расследования. Здесь решается одна задача – раскрытие преступления, состоящее в выяснении причастности подозреваемого лица к расследуемому преступлению. При этом орган предварительного расследования использует весь арсенал познавательных уголовно-процессуальных средств и, прежде всего, следственных действий: допросов, обысков, выемок, экспертиз и т.д. Целью этой деятельности является обвинение как логический и обоснованный результат того предположения, которое было выдвинуто при привлечении лица в качестве подозреваемого. Содержание доказывания до обвинения остаётся практически неизменным в зависимости от того, проходит ли предварительное расследование этап подозрения или нет, и поэтому в данном пособии эта сторона уголовно-процессуальной деятельности специальному рассмотрению не подвергается. Говоря о структуре подозрения, следует иметь ввиду те узловые моменты, которые раскрывают содержание и специфику деятельности органов уголовного преследования на данном этапе предварительного расследования.

После привлечения лица в качестве подозреваемого, предъявления подозрения, допроса и задержания подозреваемого логика предварительного расследования ставит вопрос о применении к нему меры пресечения.

Назвав применение меры пресечения в виде заключения под стражу к заподозренному лицу одной из процессуальных форм выдвижения подозрения по уголовному делу (п. 3 ч. 1 ст. 46 УПК РФ), законодатель придал ей дополнительную функцию. Если основная задача мер пресечения заключается в обеспечении надлежащего поведения лица, привлеченного к уголовной ответственности (уже после того, как состоялся акт привлечения), то по ст. 46 УПК РФ мера пресечения служит еще и тому, чтобы с ее помощью лицо, заподозренное в совершении преступления, юридически было поставлено в статус подозреваемого по уголовному делу.

В связи с этим УПК РФ предусматривает две ситуации, при которых мера пресечения в виде заключения под стражу используется на этапе подозрения. В первом случае лицо задерживается в порядке ст. 91 и 92 УПК РФ, после чего в течение срока задержания к подозреваемому применяется мера пресечения. Этот вариант соответствует и логике расследования, и прямому назначению меры пресечения как меры уголовно-процессуального принуждения. При этом к моменту применения меры пресечения лицо может оставаться подозреваемым, а может уже стать обвиняемым, если за период задержания следствию удалось собрать достаточные для обвинения доказательства.

Вторая ситуация применения меры пресечения в виде заключения под стражу на этапе подозрения более сложна и заключается в следующем. Располагая данными подозревать лицо в совершении преступления и не имея оснований для задержания подозреваемого в порядке ст. 91 и 92 УПК РФ, следователь применяет к заподозренному лицу меру пресечения в виде заключения под стражу. Тем самым в уголовном деле в соответствии со ст. 46 УПК РФ, появляется подозреваемый как полноценный участник уголовно-процессуальной деятельности.

Предложенная идея признания лица подозреваемым путём вынесения специального акта о привлечении лица в качестве подозреваемого позволяет полностью решить названную проблему. В этом случае мера пресечения освобождается от несвойственной ей функции постановки лица в статус подозреваемого и служит той цели, для которой она предназначена – обеспечить надлежащее поведение лица, привлекаемого к уголовной ответственности, до решения вопроса о его виновности.

Поэтому необходимость обращения органа предварительного расследования к мере пресечения возникает в рамках выдвинутой концепции подозрения только после привлечения лица в качестве подозреваемого, предъявления ему подозрения и допроса. Здесь возможны два варианта: а) подозреваемый не был задержан в порядке ст. 91 и 92 УПК РФ; б) подозреваемый был задержан. В первом случае следователь (дознаватель) после допроса подозреваемого, с учетом его личности, тяжести преступления и других обстоятельств, немедленно избирает и применяет ту меру пресечения, которая может наиболее эффективно обеспечить поведение подозреваемого при дальнейшем расследовании уголовного дела. Если оснований для применения меры пресечения нет, то орган предварительного расследования вправе ограничиться отобранием у подозреваемого обязательства о явке, в соответствии со ст. 112 УПК РФ.

Во втором случае вопрос о применении меры пресечения откладывается на срок задержания подозреваемого и связан, прежде всего, с использованием такой меры пресечения, как заключение под стражу (арест). Кроме того, к подозреваемому, в соответствии с УПК РФ, могут применяться и иные меры пресечения.

Окончание подозрения.

Срок существования лица в качестве подозреваемого в действующем уголовно-процессуальном законодательстве четко не определен. Традиционно в теории и практике уголовного процесса он ограничивается десятью сутками, поскольку в ст. 100 УПК РФ указано, что в случае применения к подозреваемому меры пресечения обвинение ему должно быть предъявлено не позднее десяти суток с момента применения меры пресечения, а если подозреваемый был задержан, а затем заключен под стражу – в тот же срок с момента задержания. Данную норму нельзя считать безупречной, так как, во-первых, в ней речь идет об истечении срока подозрения только в случае п. 2 и 3 ст. 46 УПК РФ, оставляя открытым вопрос о сроках подозрения при возбуждении уголовного дела в отношении конкретного лица (п. 1 ч. 1 ст. 46 УПК РФ), а во-вторых, моментом окончания десятисуточного срока ст. 100 УПК РФ называет факт предъявления обвинения, тогда как подозрение завершается не предъявлением обвинения, а привлечением лица в качестве обвиняемого. Строго говоря, ст. 100 УПК РФ определяет не срок существования подозрения, а срок предъявления обвинения лицу, к которому мера пресечения была применена до выдвижения против него обвинения.

Такая неопределенность в сроках подозрения порождает ряд практических проблем. Так, остается неясным, каков срок подозрения в случае возбуждения уголовного дела в отношении конкретного лица (п. 1 ч. 1 ст. 46 УПК РФ); каковы начальная и конечная точки отсчета срока нахождения лица под подозрением и др.

Первопричиной проблемы срока подозрения является, на наш взгляд, отсутствие в уголовно-процессуальном законе требования о вынесении специального юридического акта о привлечении лица в качестве подозреваемого. Наличие такого акта ясно и однозначно определяет исходный момент подозрения, что необходимо и важно как для органа уголовного преследования, так и самого лица, оказавшегося под подозрением.

Вопрос о сроке подозрения имеет большое значение не только в плане точного его измерения, но и его длительности, протяженности. При этом следует исходить из того, что подозрение есть неопределенность, состоящая в вероятном характере утверждения органа предварительного расследования о причастности лица к совершению преступления. Такая неопределенность, тем более сопровождаемая мерами принуждения к подозреваемому, долго существовать не может. Срок в десять суток, сложившийся в уголовном процессе России, представляется нам оптимальным. В этот временной отрезок орган уголовного преследования обязан провести активную познавательно-доказательственную работу и прийти к категорическому знанию – доказать виновность лица в совершении преступления и перевести подозрение в обвинение либо установить отсутствие оснований для обвинения и освободить лицо от подозрения.

Первый вариант развития подозрения в действующем уголовно-процессуальном законе предусмотрен. Ст. 171 УПК РФ содержит общую норму привлечения лица в качестве обвиняемого, а в ст. 100 УПК РФ говорится об обвинении применительно к подозреваемому. Однако достаточно точной и полной регламентации перехода подозрения в обвинение в УПК РФ не содержится.

Значительно сложнее обстоит дело с другим вариантом развития подозрения – когда выдвинутое подозрение не подтвердилось и оснований для предъявления обвинения подозреваемому в деле нет. К сожалению, в УПК РФ эта ситуация предусмотрена лишь в общем виде.

Указанное обстоятельство заслуженно расценивается как пробел в законодательной регламентации58. Логично предположить, что законодательная конструкция была создана с тем условием, при котором выдвинутое подозрение во всяком случае должно перерасти в обвинение. Между тем, достаточно противоречивая модель подозрения, существовавшая длительное время, при которой нет ни логического начала, ни логического конца, оставаться в неизменном виде не должна.

Понимая незавершенность ситуации, следственная практика в большинстве случаев прикрывает данный правовой пробел, освобождая лицо от подозрения постановлением о прекращении уголовного преследования. По этому же пути пошел законодатель, установив, что уголовное преследование в отношении подозреваемого прекращается в связи с непричастностью его к совершению преступления (п. 1 ч. 1 ст. 27 УПК РФ). Признавая по существу обоснованность подобного решения, трудно согласиться с его формулировкой. Уголовное преследование – понятие достаточно широкое. Оно охватывает не только подозрение, но, главным образом, и обвинение.

Поэтому, говоря о прекращении уголовного преследования, остается выяснить, о чем идет речь – об освобождении от подозрения или обвинения. С точки зрения Б.А. Денежкина, следователь должен вынести мотивированное постановление о снятии подозрения, а копию такого постановления вручить реабилитированному и направить прокурору59. Аналогичную по существу позицию занимает А.В. Солтанович, который утверждает, что “в случае непричастности подозреваемого к совершению преступления вывод об этом необходимо излагать в отдельном процессуальном документе. Таким документом может быть вынесенное постановление о реабилитации подозреваемого, копия которого вручается реабилитированному под расписку, а также направляется прокурору”60.

Разделяя данные мнения, добавим, что более точным названием такого решения явилось бы “постановление об освобождении от подозрения”. Его правомерно выносить и на основе уголовно-процессуального законодательства, руководствуясь положениями п. 25 ст. 5 УПК РФ. С момента прекращения уголовного преследования подозреваемого ему должно быть предоставлено право на все виды материальной и моральной компенсации в случае причинения ему в связи с незаконным привлечением к участию в деле в качестве подозреваемого какого-либо вреда61.

После освобождения от подозрения лицо в любом случае уже не является подозреваемым, но может или остаться в уголовном деле, или вообще выйти из него. В первом случае бывший подозреваемый становится свидетелем. Для того, чтобы показания такого свидетеля имели полноценное доказательственное значение и были получены в соответствии с законом, все его предыдущие сообщения должны быть исключены из используемых доказательств, а лицо допрошено вновь теперь уже в качестве свидетеля с соблюдением положений ст. 51 Конституции РФ. Если показания бывшего подозреваемого не имеют доказательственной ценности, то после освобождения от подозрения лицо вообще выбывает из уголовного процесса и каким-либо его участником не является.

Таким образом, подозрение приобретет полностью завершенный вид только в том случае, если оно будет надлежаще оформлено вначале постановлением о привлечении лица к делу в качестве подозреваемого, а в конце – постановлением о привлечении лица к делу в качестве обвиняемого, либо об освобождении лица от подозрения.

В итоге структуру уголовно-процессуальной деятельности на этапе подозрения можно представить в виде схемы, состоящей из взаимосвязанных между собой и строго упорядоченных элементов: