Наличие у лица, производящего расследование, иных данных, свидетельствующих о причастности гражданина к совершению преступления.

Как отмечалось, критерием подозрения в уголовном процессе необходимо признавать, в конечном счете, психологическое подозрение следователя, сформировавшееся у него на основе тех или иных фактических данных. Перечень оснований подозрения будет неполным, если не назвать еще одно.

Специфика рассмотренных первых четырех оснований в том, что все они имеют прямое отражение в материалах уголовного дела, поскольку вытекают из процессуальных источников: постановления о возбуждении уголовного дела; протокола явки с повинной; материалов физического задержания лица; доказательств, свидетельствующих о причастности лица к преступлению. Нередко при отсутствии той или иной из этих ситуаций следователь в ходе расследования уголовного дела формирует убеждение о причастности конкретного лица к расследуемому преступлению. Это происходит большей частью на основе оперативно-розыскной информации, а нередко – путем выдвижения версий. В первом случае информация прямо свидетельствует против этого лица, во втором – следователь, исходя из оценки обстоятельств преступления, приходит к вероятному выводу о причастности к нему того или иного лица. В случае появления этого лица в уголовном деле и необходимости его допроса следователь обязан определиться с его процессуальным положением. Если предмет допроса такого лица не охватывает обстоятельства причастности к преступлению, т.е. следователь не выражает к допрашиваемому своего подозрения, то нет никаких препятствий для допроса лица в качестве свидетеля. Если же следователь в той или иной форме предъявляет лицу подозрение (а конкретно это выражается в постановке перед допрашиваемым вопросов о его собственных действиях в связи с преступлением), то свидетелем данное лицо быть не может. Оно должно приобрести наиболее соответствующий его реальному положению статус подозреваемого с официальным предъявлением имеющегося подозрения и быть допрошено в качестве данного участника уголовного процесса.

Поскольку в этом случае основание подозрения в материалах уголовного дела не отражено и со стороны не может быть проконтролировано, то данная ситуация всецело остается “на совести” лица, производящего расследование. Здесь оно оказывается перед выбором – рассматривать фактически заподозренное лицо свидетелем и допросить его таковым, соблюдая при этом положения ст. 51 Конституции РФ и нормы, регламентирующие правовое положение свидетеля, либо выдвинуть против лица подозрение и действовать по отношению к нему как к полноценному подозреваемому, соблюдая его права и законные интересы, в первую очередь право на защиту.

Таким образом, наличие любой из пяти перечисленных ситуаций, свидетельствующих о причастности лица к совершенному преступлению, означает появление оснований подозрения, что должно исключить для заподозренного лица статус свидетеля и повлечь приобретение им процессуального положения подозреваемого с соответствующими правами и обязанностями.

Следует подчеркнуть, что предложенные ситуации являются лишь основаниями уголовно-процессуального подозрения, т.е. сами по себе не могут расцениваться как факты появления в уголовном деле подозреваемого. При наличии у следователя основания подозрения он вправе, но не обязан, вовлечь лицо в дело в качестве подозреваемого. В противном случае, фигура подозреваемого станет обязательной при расследовании уголовных дел, а предъявление обвинения превратится в чисто формальную процедуру.

Но впрочем, и не это является главным в уяснении роли оснований подозрения. А основное предназначение оснований подозрения, закрепленных в уголовно-процессуальном законе, заключается, по нашему мнению, в создании надежного препятствия вовлечению фактических подозреваемых (заподозренных лиц) в уголовный процесс в качестве свидетелей. Ведь на сегодняшний день под нормативное определение свидетеля по уголовному делу (“Свидетелем является любое лицо, которому могут быть известны какие-либо обстоятельства, имеющие значение для расследования и разрешения уголовного дела, и которое вызвано для дачи показаний” (ст. 56 УПК РФ) подпадает не только действительный свидетель, но и будущий потерпевший, подозреваемый и обвиняемый, поскольку и каждому из них “могут быть известны какие-либо обстоятельства”.

Поэтому, как только появляется любое из пяти оснований подозрения, то для следователя это означает одно – допрос лица в качестве свидетеля исключен! Если же лицо признается свидетелем, то это должно означать, что оно никак не подпадает под подозрение и обязано давать показания обо всем, что ему известно по расследуемому делу, за исключением сведений о собственных действиях, которые могут быть обращены против него самого, и сведений против близких родственников. Более того, последующий перевод такого свидетеля в статус подозреваемого недопустим. Данное уточнение понятия свидетеля обусловлено такими факторами, как положения ст. 51 Конституции РФ, приоритет прав и свобод личности, присущий правовому государству, а также обеспечение права на защиту лица, привлекаемого к уголовной ответственности.

Может показаться, что такое предложение не отвечает задачам предварительного расследования, создает дополнительные препятствия для эффективного раскрытия преступлений. Такие опасения напрасны, так как с полной реализацией ст. 51 Конституции РФ работать с фактическим подозреваемым формально как со свидетелем стало затруднительно. Различные формы давления, применяемые к такому свидетелю, большей частью себя не оправдывают, поскольку суды стали намного строже подходить к оценке заявлений свидетелей о применении к ним в стадии предварительного расследования незаконных методов получения показаний. Предлагаемый подход к подозрению позволяет, с одной стороны, более эффективно обеспечить права и законные интересы личности в уголовном процессе, а с другой – дать возможность органам уголовного преследования задействовать весь арсенал процессуальных действий, предоставленных законодателем на этапе подозрения.

В заключение данного вопроса следует отметить следующее. Во-первых, предложенные основания подозрения не только соответствуют новым правовым нормам и общественным ценностям, но и дают большие гарантии обеим сторонам – органам уголовного преследования ясно и однозначно ставить человека в то процессуальное положение, которое он действительно занимает по делу, обеспечивая его при этом не только правами, но и требуя от него выполнения определенных обязанностей; личности же предоставляется возможность отстаивать свои интересы через набор тех правомочий, который предоставляется законом тому или иному участнику уголовно-процессуальной деятельности. Во-вторых, основания подозрения служат одному – они требуют от органа уголовного преследования вынесения официального юридического акта подозрения лица в причастности к совершению преступления.