Глава 1. Русский Обще-Воинский Союз. 


Мы поможем в написании ваших работ!



ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?

Глава 1. Русский Обще-Воинский Союз.



В науке до сих пор нет единой точки зрения о численности российской эмиграции 1917-20-х годов, противоречивы и данные источников по этой проблеме. По сведениям Лиги Наций, всего Россию после большевистского переворота и Гражданской войны покинуло 1 млн. 160 тыс. беженцев. Американский Красный Крест отмечал, что на 1 ноября 1920 численность российских эмигрантов составляла 1 млн. 966 тыс. 500 человек. В дальнейшем в исторической литературе закрепилась цифра в 2 миллиона.

Современный исследователь называет шесть этапов эмиграции, которая с 1919 года приняла массовый характер. Первый этап был связан с уходом германских войск с территории Украины в январе-марте 1919. Второй – с эвакуацией французских войск с юга России в марте 1919. Третий – с уходом из Северной области России англо-американских войск в феврале 1920. Четвертый – с эвакуацией Вооруженных Сил Юга России генерал-лейтенанта А. И. Деникина из Новороссийска в феврале 1920. Пятый – с уходом Русской Армии генерал-лейтенанта П. Н. Врангеля из Крыма в ноябре 1920. Шестой – с поражением войск адмирала А. В. Колчака и эвакуацией японской армии из Приморья в 1920-21 годах [4].

Зарубежную Россию составили не только беженцы. Более восьми миллионов русского населения проживало на территориях, включенных в состав Польши, Румынии, Чехословакии, Латвии, Эстонии и Литвы. Современный исследователь, ссылаясь на переписи населения 1920-х годов, приводит данные о том, что в Польше русскими записались 5 млн. 250 тысяч человек, в Румынии 742 тысячи, в Чехословакии 550 тысяч, в Латвии 231 тысяча, в Эстонии 91 тысяча, в Литве 55 тысяч, в Финляндии 15 тысяч [5]. Они не покидали территорию бывшей Российской империи.

Российская эмиграция 1917-1920-х годов включала представителей многих классов, не исключая рабочих и крестьян. Российское зарубежье представляло собой «сколок» общества, но социальные группы были представлены не пропорционально. По этому эмиграция ассоциируется, прежде всего, с представителями Дома Романовых, дворянством, духовенством, интеллигенцией, крупными предпринимателями, сотрудниками государственного аппарата, политическими деятелями, не принадлежавшими к большевистской партии. Чем выше был социальный статус того, или иного слоя, тем полнее он был представлен в зарубежье. Исключение составляли военные, которых было около четверти от общего числа эмигрантов [6]. Этот факт определил лидирующее положение военных в «Зарубежной России».

Наиболее крупный контингент, ведший традицию от первого ядра добровольцев, прибыл из Крыма в Константинополь в ноябре 1920 года. Россию в те дни покинуло примерно 70 тысяч военных. С ними эвакуировалось около 80 тысяч гражданских лиц.

Вопрос о возобновлении вооруженной борьбы с большевизмом был поставлен Врангелем еще до прибытия в Константинополь. План предстоящих действий обсуждался на совещании военачальников Русской Армии на крейсере «Генерал Корнилов» в водах Босфора. Расчет делался на то, что при помощи союзников по Антанте – Франции и Великобритании, армия будет сохранена и до 1 мая 1921 года высадится десантом на Черноморском побережье России. Надежда на осуществление «весеннего похода» станет смыслом существования многих российских военных за рубежом.

Контингент Русской Армии, состоявшей из трех корпусов, был размещен на территории бывшей Османской империи, в районах, контролируемых войсками союзников. 1-й Армейский корпус генерал-лейтенанта А. П. Кутепова – на Галлиполийском полуострове. Донской корпус генерал-лейтенанта Ф. Ф. Абрамова и Кубанский корпус генерал-лейтенанта В. Г. Науменко – на острове Лемнос и на континенте – в Чаталджи, в 50 километрах от Константинополя. Военно-морская эскадра под командой контр-адмирала М. А. Беренса отправлена в Северную Африку на базу союзников в Бизерте. В организованных для временного пребывания армии и флота лагерях поддерживалась воинская дисциплина, проводились тактические учения и двусторонние маневры. Был произведен ремонт кораблей. Сохранялись дивизии, полки, батальоны, батареи, эскадроны и военные училища. Происходило производство из юнкеров в офицеры.

В силу многих обстоятельств, о которых будет сказано ниже, лагеря Галлиполи, Лемнос, Чаталджа и Бизерта не стали плацдармом для возобновления борьбы с большевиками. Основной контингент Русской Армии предстояло переместить в славянские страны Балканского полуострова. Разрешение разместить русские воинские структуры на территории Болгарии было дано начальником Штаба болгарской армии. Переезд белогвардейцев в Болгарию был осуществлен в конце 1921 года. Они рассчитывали использовать территорию славянской страны в качестве плацдарма для осуществления «белого реванша» в России. Болгарское монархически настроенное офицерство, в свою очередь, рассчитывало на поддержку белогвардейцев в своей борьбе против левого правительства А. Стамболийского и местных коммунистов.

9 июня 1923 года правительство Стамболийского было низложено [7]. Однако организовать новой поход против большевиков с территории Болгарии белогвардейцам не удалось. В 1924 году Франция, Англия, а также Италия, Греция, Норвегия, Швеция, Дания, Мексика и Китай установили дипломатические отношения с СССР. Рассчитывать на возобновление интервенции в обозримом будущем уже не приходилось. А без поддержки ведущих европейских держав возобновить Гражданскую войну в России белогвардейцы не могли. Командование Русской Армии сохраняло уверенность, что иностранные правительства со временем придут к мысли о необходимости возобновить борьбу с большевизмом. И тогда белогвардейцы предпримут новую попытку продолжить борьбу за освобождение России. Однако, начало «весеннего похода» откладывалось на необозримый срок.

В сложившихся условиях, Врангель считал своей главной задачей сохранить армию: «Армия постепенно перейдет к новым формам и условиям жизни… Армия будет существовать в полураскрытом виде, но армия должна быть сохранена во что бы то ни стало» [8].

1 сентября 1924 года в Сремских Карловцах (Сербия) Врангель подписал приказ об образовании Русского Обще-Воинского Союза (РОВС) [9]. С этого момента можно говорить о превращении Русской Армии в эмигрантскую организацию. Врангель стремился объединить под своим началом всех российских военных за рубежом. Поэтому в РОВС был открыт доступ ветеранам армий А. В. Колчака, Н. Н. Юденича и других вождей Белого движения. За офицерскими обществами, союзами, воинскими частями и войсковыми группами, принятыми в РОВС, сохранялись их названия и порядок внутреннего управления. Общее управление делами РОВС сосредотачивалось в Штабе Врангеля.

Приказ о создании РОВС предписывал сформировать пять Отделов в конкретно названных европейских странах. I Отдел объединял белоэмигрантов, проживающих в Англии, Франции, Бельгии, Италии, Чехословакии, Дании и Финляндии. II Отдел – в Германии и Венгрии. III – в Польше, Данциге, Литве, Эстонии и Латвии. IV – в Королевстве Сербов, Хорватов и Словенцев (так до 1929 года называлась Югославия), а также в Греции. V Отдел – в Болгарии и Турции. В связи с массовыми перемещениями российских эмигрантов по Европе в 1920-30-е годы, распределение Отделов РОВС по странам менялось. К 1938 году существовало шесть европейских Отделов: I – «французский», II – «германский», III – «болгарский», IV – «югославский», V – «бельгийский» и VI – «чехословацкий».

В состав Отделов РОВС входили объединения бывших однополчан, участников тех или иных важных событий Первой мировой и Гражданской войн: Союз участников Первого Кубанского похода генерала Корнилова, Галлиполийское Землячество в Брно, Общество Галлиполийцев в Словакии и другие. Были объединения, созданные по родам войск: Общество русских офицеров-артиллеристов в Югославии, Морская группа в Праге, Морской кружок «3вено», Объединение кавалерии и конной артиллерии в Праге… Объединения по профессиональному признаку: Пшибрамскии союз русских горных инженеров, Союз русских врачей, Союз русских сестер милосердия. Наконец, существовали военные объединения, создаваемые просто по месту проживания: Русский Воинский Союз в Праге, Русская Воинская Группа в Градеце Карлове и другие.

По данным Штаба РОВС в 1920-е годы в организации состояло 100 тысяч человек [10]. На протяжении 1920-30-х годов в состав РОВС включались группы участников Белого движения, проживавшие не только в Европе, но также в США, Южной Америке, Китае и других странах и регионах. Создавались новые Отделы.

Количество организаций в составе РОВС постоянно увеличивалось, но при этом общая численность организации снижалась – многие утрачивали контакт со структурами РОВС. В этом проявились две тенденции, характерные для российской военной эмиграции. Часть ветеранов Белого движения переставала надеяться на возобновление борьбы с большевиками, погружалась в частную жизнь. Но другие, не отказавшиеся от идеи «весеннего похода», демонстрировали стремление к консолидации. К 1937 году РОВС насчитывал 13 отделов и подотделов, и объединял в себе около 30 тысяч человек [11]. При сокращении численности, организация становилась более монолитной и целеустремленной.

В случае возобновления иностранной интервенции в СССР, РОВС уже не мог трансформироваться в армию, которая могла бы противостоять РККА. Но он мог стать костяком армии, рядовой состав которой предполагалось набрать из граждан СССР, настроенных враждебно по отношению к советской власти. Руководители РОВС делали ставку на то, что часть Красной Армии в ходе начавшейся войны может повернуть оружие против большевистского правительства. Принимался в расчет тот факт, что по своему социальному составу Красная Армия была преимущественно крестьянской, то есть враждебной по отношению к коллективизации.

Руководители РОВС заботились о том, чтобы белые офицеры поддерживали на должном уровне свои военные знания. В 1927 году в Париже начали работу Высшие военно-научные курсы, созданные для переподготовки офицеров и воспитания новых военных кадров. Курсами руководил генерал-лейтенант Н. Н. Головин, признанный военный теоретик, автор двух фундаментальных трудов: «Военные усилия России в Мировой войне» и «Российская контрреволюция в 1917-1918 гг.» В основу организации курсов была положена система обучения, существовавшая в Николаевской военной академии. В программу обучения, рассчитанную на 4,5 – 5 лет, входили: стратегия, тактика артиллерии, тактика воздушных войск, боевая химия, военная психология, война и международное право. На курсах преподавали известные военные специалисты П. Н. Шатилов, А. А. Зайцов и другие.

В белградском отделении Высших военно-научных курсов читал лекции генерал-майор Н. С. Батюшин – специалист по истории разведки времен Первой мировой войны. Курс его лекций был в 1939 году сведен в книгу «Тайная военная разведка и борьба с ней» [12].

Параллельно действовала Офицерская школа усовершенствования военных знаний, в которой чины РОВС знакомились с последними достижениями мировой военной науки. С 1932 года при Офицерской школе был организован отдел по изучению советской России [13].

Руководство РОВС заботилось о военно-политической подготовке нового поколения. Молодежные организации создавались практически во всех странах российского зарубежья. Наиболее массовыми были: Общество Русский сокол, Национальная организация русских разведчиков, Национальная организация витязей, Национальная организация скаутов. При РОВС действовали многочисленные военные курсы для подготовки и совершенствования знаний молодых офицеров, а также исторические кружки [14].

К началу Второй мировой войны численность русских «сокольских обществ» за рубежом составила 75 действующих организаций, в которые входило 5 700 человек. «Просветительские курсы» осуществляли идеологическую работу, в специальных лагерях проводилась военная подготовка.

Были разработаны теоретические и практические курсы: по организации вооруженных сил, тактике, топографии, стрелковому делу, разведке, связи, маскировке и другим дисциплинам [15].

Наиболее дееспособным был Краевой союз «соколов» в Югославии, который к 1938 году объединял 28 обществ [16]. В качестве примера можно привести работу стрелкового отдела общества в Земуне. Здесь было введено обучение стрельбе из пистолета и карабина при разном освещении, в темноте, при кратком освещении цели, стрельбе по горящей свече, движущейся мишени и т.д. К началу Второй мировой войны отдел подготовил сотни квалифицированных стрелков, занимавших высокие места на «общесокольских слетах» [17].

В 1937 году в Болгарии из добровольцев Национальной организации русских разведчиков и Национальной организации витязей была сформирована «Рота молодой смены имени генерала Кутепова» при III Отделе РОВС. Рота состояла из трех взводов и носила форменную одежду – зеленые рубашки с высоким воротником и буквами «АК» на погонах – инициалами Александра Кутепова. Занятия проводились трижды в неделю и помимо обычной военной подготовки включали специальные тренировки для «будущих кутеповских боевиков». Добровольцы обучались пересекать минные поля и преодолевать проволочные заграждения; взрывать мосты и железнодорожные пути; вести уличные бои и организовывать вооруженные восстания [18].

Группа активистов РОВС проверила себя в деле в ходе гражданской войны в Испании 1936-39 годов [19]. Симпатии белоэмигрантов были на стороне генерала Франсиско Франко, противопоставившего себя правительству, попавшему в зависимость от прокоммунистического Народного фронта.

Русский отряд в количестве 72 человек воевал в составе Кастелиано-Арагонского легиона Национальной испанской армии Франко. Отряд возглавлял генерал-майор Анатолий Владимирович Фок, прошедший переподготовку на Высших военно-научных курсах Головина. Генерал Франко провел несколько встреч с русскими добровольцами. Они участвовали в параде победы в Валенсии 3 мая 1939 года, получили воинские звания испанской армии, были удостоены военных наград.

Таким образом, группа белоэмигрантов в Испании выполнила представительскую функцию, показав Франко, что помимо военных советников, направленных в Испанию Сталиным, существуют «руссо бланко» – белые русские.

Таким образом, в 1920-30-е годы РОВС удалось консолидировать ветеранов Белого движения, поддерживать их военные знания на должном уровне, готовить новые кадры. Российская военная эмиграция в лице РОВС образовала единый штаб, объединявший большинство офицерских организаций и союзов. РОВС стал символом непримиримости в борьбе с советской властью.

 

Белая эмиграция стремилась донести до международной общественности суть происходящих в России событий. В 1926 году Российский зарубежный съезд, проходивший в Париже, выступил с «Обращением ко всему миру»: «Над Россией властвует ныне международная коммунистическая организация – III Интернационал. Она говорит и действует именем России, притязает на ее наследие и на ее права для того, чтобы тратить силы и средства, накопленные веками русской государственности, на дело мировой революции, т. е. на разрушение политического и социального уклада во всех странах, у всех народов. Организация III Интернационала, властвующая над Россией, не только не должна быть отождествляема с Россией и рассматриваема как русское правительство, но она есть, наоборот, злейший враг нашей родины»[20].

При этом иностранным правительствам было сделано предупреждение: «Всякие соглашения, а тем более союзы с этой силой есть величайшая ошибка. Русский народ… стряхнет с себя ненавистное иго, и тогда все, кто строил свои расчеты на заявлениях советской власти, окажутся строившими свое здание на песке» [21].

Эмигранты рассчитывали подвести правительства зарубежных стран к таким решениям, которые могли бы способствовать осуществлению «белого реванша». Историк и общественный деятель С. С. Ольденбург подготовил доклад о сущности коммунистической власти: «По своей интернациональной природе, коммунистическая власть угрожает всем государствам и только временно сосредотачивает свои усилия то на тех, то на других, стремясь найти себе попутчиков в лице врагов той или иной страны… Мировая коммунистическая партия является международной опасностью, международным злом, в борьбе с которым, в первую очередь, конечно, заинтересована Россия, но борьба эта едва ли на много менее существенна для уцелевших государств» [22].

Съезд выступил с обращением ко всему миру, содержащим призыв оказать помощь России: «Формы этой помощи могут быть многообразны, как многообразна сама борьба России с ее врагом – Интернационалом… Не будет мира в мире, пока не займет в нем своего, по праву ей принадлежащего, места воскресшая и возрожденная Национальная Россия» [23].

В сущности, белая эмиграция стремилась обратить внимание международной общественности на те намерения большевиков, из которых сами большевики отнюдь не делали секрета. О том, что Коминтерн является мировой коммунистической партией, сказано в первом параграфе устава этой организации. Здесь же определена ее главная задача: «Являясь вождем и организатором мирового революционного движения пролетариата, носителем принципов и целей коммунизма, Коммунистический Интернационал борется… за создание Всемирного Союза Советских Социалистических Республик…» [24] Подобная постановка вопроса, по сути, являлась объявлением войны всему миру.

РКП (б), согласно уставу Коминтерна, являлась одной из его секций, но играла главенствующую роль: «Число решающих голосов каждой секции на всемирном конгрессе определяется… согласно числу членов данной партии и политическому значению данной страны» [25]. Таким образом, Коминтерн являлся инструментом внешней политики РСФСР, а затем – СССР. В то время, как по линии Народного Комиссариата Иностранных Дел, большевистское руководство добивалось международного признания, по линии Коминтерна, оно стремилось дезорганизовать Западное общество, провоцировать в нем социальные конфликты, разжигать революции. Зарубежные компартии были послушными исполнителями воли руководства РКП (б): «Постановления Исполнительного конгресса Коммунистического Интернационала обязательны для всех секций Коммунистического Интернационала и должны ими немедленно проводиться в жизнь»[26].

В произведениях Ленина и других большевистских вождей можно найти немало высказываний о том, что любые договоры и соглашения с капиталистическими странами являются лишь тактическим маневром. Но стратегическая цель остается неизменной – полное уничтожение капиталистического окружения и победа коммунизма в мировом масштабе. Программа Коминтерна указывает, что должно произойти в ходе реализации этого плана и после его завершения: «Крупная буржуазия и помещики, преданные им части офицерского корпуса и высшая бюрократия являются последовательными врагами рабочего класса, с которыми необходима самая беспощадная борьба» [27]. Иными словами, предполагалось истребление ведущих слоев общества зарубежных стран, что уже полным ходом осуществлялось большевиками в России. «Для массового порождения коммунистического сознания… необходимо массовое изменение людей, которое возможно только в практическом движении, в революции…» [28] В качестве плацдарма для осуществления этого плана большевики использовали территорию бывшего российского государства.

Стремление белой эмиграции указать международной общественности на опасность, которую несет в себе большевизм, давала определенные результаты. Наиболее ощутимый из них – создание в 1924 году Лиги по борьбе с III Интернационалом – международной организации, которую возглавил гражданин Швейцарии Теодор Обер. Одним из первых, кто поддержал ее организаторов, был П. Н. Врангель. Ближайшим помощником Обера стал руководитель Российского общества Красного Креста в Женеве Ю. И. Лодыженский. Штаб-центры «Лиги Обера», как называли эту организацию, имелись во многих странах мира. В состав штаб-центров входили представители белой эмиграции, чины РОВС работали доверенными корреспондентами. В Берлине таким корреспондентом был руководитель II Отдела РОВС генерал-майор А. А. фон Лампе. С 1924 по 1927 год были проведены четыре международные конференции Лиги: в Париже, Женеве, Лондоне и Гааге. В начале 1928 года было объявлено об учреждении постоянного секретариата русской секции Лиги. Секретариат имел своих представителей в семнадцати странах [29].

 

Большевики предвидели, что белогвардейцы не оставят попыток продолжить борьбу с ними после ухода за пределы России. В связи с этим большевики стремились не допустить отбытия в эмиграцию наиболее активных борцов с коммунистическим режимом. В частности, была предпринята попытка, путем агитации и пропаганды, воспрепятствовать отступлению Русской Армии из Крыма в 1920 году. Когда войска Южного фронта РККА прорвали укрепления белых, командующий фронтом М. В. Фрунзе обратился по радио к П. Н. Врангелю: «Ввиду явной бесполезности дальнейшего сопротивления ваших войск, грозящего лишь пролитием потоков крови, предлагаю вам прекратить сопротивление и сдаться… В случае принятия вами означенного предложения Революционный военный совет армии Южного фронта на основании полномочий, предоставленных ему центральной Советской властью, гарантирует сдающимся, включительно до лиц высшего комсостава, полное прощение в отношении всех проступков, связанных с гражданской борьбой…»[30] Специальное обращение было адресовано офицерам, солдатам и матросам Русской Армии: «…Мы не стремимся к мести. Всякому, кто положит оружие, будет дана возможность искупить свою вину перед народом честным трудом. Если Врангель отвергнет наше предложение, вы обязаны положить оружие против его воли… Одновременно с этим нами издается приказ по советским войскам о рыцарском отношении к сдающимся противникам…» [31]. Пропаганда возымела определенное действие.

После занятия Крыма Красной Армией, известный деятель Коминтерна Бэла Кун опубликовал заявление принципиально иного содержания: «Крым – это бутылка, из которой ни один контрреволюционер не выскочит, а так как Крым отстал на три года в своем революционном движении, то быстро подвинем его к общему революционному уровню России…» [32]

В городах начались облавы. В первую ночь пребывания большевиков в Симферополе было расстреляно 1 800 человек, в Керчи – 1 300, в Феодосии – 420. Затем террор был «упорядочен» – начало производиться анкетирование населения. Большевиков интересовало не только отношение к Врангелю, но и социальное происхождение, имущественное положение анкетируемых, а также их родственников.

Жертвами террора становились: офицеры, солдаты, военные чиновники, члены их семей; а также врачи, медицинские сестры, инженеры, земские деятели, священники, студенты, гимназисты. В Севастополе было расстреляно свыше пятисот портовых рабочих, помогавших эвакуации беженцев. 28 ноября в «Известиях временного севастопольского ревкома» был опубликован первый список расстрелянных – 1 634 человека, в том числе 278 женщин. 30 ноября – второй список – 1 202 человека, в том числе 88 женщин. В Симферополе зафиксированы случаи расстрелов женщин с грудными детьми, в Ялте и Севастополе – расстрелов раненых и больных, вынесенных из лазарета на носилках. В качестве способа убийства применялись также массовые затопления в трюмах барж. Общее количество жертв красного террора в Крыму оценивается в пределах от 50 до 150 тысяч человек [33].

Борьба против РОВС была важным направлением деятельности Иностранного отдел ОГПУ и Разведывательного управление Главного штаба РККА. Советские спецслужбы стремились внедрить в ряды РОВС свою агентуру, провоцировали конфликты между эмигрантскими организациями и правительствами стран-рецепиентов, организовывали похищения людей.

26 января 1930 года в Париже советской агентурой был похищен генерал-лейтенант Александр Павлович Кутепов, возглавлявший РОВС после Врангеля, умершего в 1928 году. СССР отрицал причастность своих спецслужб к похищению генерала, объявив его «пропавшим без вести». В настоящее время существует три версии относительно обстоятельств гибели Кутепова. По одной версии, он был в бессознательном состоянии доставлен на советское судно, где умер от сердечного приступа. По другой версии, в момент похищения генерал оказал сопротивление и был заколот ножом. По третьей версии – умер от сердечного приступа, оказывая сопротивление похитителям, после чего тело было захоронено в Пригороде Парижа во дворе дома одного из агентов советской разведки [34].

На пост председателя РОВС вступил генерал-лейтенант Евгений Карлович Миллер, командовавший в 1919-20 годах войсками Северной области. В 1922-23 годах он был начальником Штаба Врангеля.

22 сентября 1937 года в Париже он был похищен агентами НКВД и тайно вывезен в СССР. После отказа выступить с открытым письмом, призывающим эмиграцию отказаться от борьбы с большевиками, Миллер был расстрелян 11 мая 1939 года[35].

До марта 1938 года во главе РОВС находился генерал-лейтенант Федор Федорович Абрамов. Он добровольно сложил с себя обязанности председателя в связи с попытками советских спецслужб дискредитировать его.

Абрамова сменил генерал-лейтенант Алексей Петрович Архангельский, который будет возглавлять РОВС на протяжении Второй мировой войны и после нее.

Архангельский был выпускником Александровского военного училища и Николаевской академии Генерального штаба. Как профессиональный генштабист, он с 1898 по 1918 год занимал ряд ответственных должностей. После прихода большевиков к власти продолжал руководить Управлением по командному составу. Этот пост он использовал для того, чтобы предупреждать генералов и офицеров о готовящихся арестах ЧК и тайно переправлять группы офицеров в Добровольческую армию.

В феврале 1919 года, используя подложные документы, Архангельский сам прибыл в распоряжение Деникина и настоял на том, чтобы предстать перед военно-полевым судом. Суд не только оправдал генерала, но и высоко оценил его заслуги перед Белым движением.

В 1919-20 годах Архангельский служил в Военном управлении Вооруженных Сил Юга России, в 1920-26 возглавлял Отделение личного состава Штаба Врангеля. С 1927 состоял председателем Общества офицеров Генерального штаба в Бельгии.

При Архангельском РОВС впервые получил возможность проверить реальность своего плана привлечения военнослужащих Красной Армии на свою сторону. Эта возможность возникла в связи с войной начатой Советским Союзом против Финляндии 30 ноября 1939 года. В. В. Орехов, главный редактор журнала «Часовой», писал: «Наш долг – долг русской эмиграции – принять посильное участие в борьбе с большевизмом, всегда, везде и при всяких обстоятельствах. Не надо преувеличивать свои силы: никаких армий и никаких корпусов мы выставить не можем, единственно, что можно сделать – это создать значительный русский отряд под нашим флагом, который привлечет к себе русских людей, ненавидящих советскую власть… И если Финляндия захочет нашей помощи, мы должны будем вложиться в эту борьбу, памятуя, что каждая пуля против красной армии нам выгодна, каждый удар по большевикам идет на пользу России и каждая неудача Сталина – радость русского народа…» [36].

Белым эмигрантам, отправившимся в Финляндию, удалось сформировать из советских военнопленных отряд численностью до двухсот человек. Отряд принял участие в боевых действиях и даже пленил 30 красноармейцев [37]. Скоротечность войны, закончившейся 12 марта 1940 года, не позволила развить данное начинание. Однако, накопленный в Испании и Финляндии опыт белая эмиграция будет использовать в ходе предстоящей войны Германии против СССР.

Эмиграция проявляла особый интерес к морально-политическому состоянию военнослужащих Красной Армии. Советско-финская война дала ценный опыт в этом отношении. В 1944 году в Нью-Йорке В. М. Зензинов опубликовал книгу «Встреча с Россией. Как и чем живут в Советском Союзе. Письма в Красную Армию. 1939-1940». Весь материал, положенный в основу книги, был собран на полях сражений в Финляндии. Это преимущественно письма, найденные на трупах советских солдат. «В известном смысле, – пишет Зензинов, – публикуемый материал по-настоящему может быть понят только теперь, после войны России с Германией. Для внимательных исследователей этот материал будет неоценимым и незаменимым источником для знакомства с людьми, жившими в сороковых годах двадцатого столетия в России, и для их понимания» [38].

«Всего больше в письмах можно найти материала о повседневной жизни в деревне, со всеми ее мелочами и заботами. Письма полны подробностей о жизни в колхозе, полны жалоб на тяжелую жизнь, на высокие налоги, на отсутствие товаров, дороговизну, на отсутствие одежды и обуви и невозможность достать новую, на затруднения в деле получения пособия, на тяжелые заработки. О многом говорит уже один тот факт, что повседневным заботам о существовании уделено в этих письмах со всех концов и из всех углов Советского Союза столько места и столько внимания» [39].

 

Первый опыт создания общей политической платформы белой эмиграции относится ко времени созыва Российского зарубежного съезда. Генералы Белого движения направили приветствие съезду, но П. Н. Врангель на нем не присутствовал, подчеркнув тем самым внепартийность РОВС, как военной организации, его независимость от возможных политических дискуссий.

В итоговом документе съезд провозгласил отказ от реституции собственности после падения большевизма. Сделал заявление о том, что восстановление российского государства не может означать посягательства на суверенитет других государств, возникших на территории бывшей Российской Империи. Провозгласил принцип обеспечения всем народностям России свободного развития их бытовых, культурных и религиозных особенностей.

Вместе с тем, съезд, на котором присутствовали как монархисты, так и республиканцы, не счел возможным предрешить будущий государственный строй России [40]. Такой подход соответствовал тактике Врангеля.

Военные эмигранты не занимались разработкой политических программ, считая своей главной задачей сохранение имеющихся и воспитание новые кадров армии. В приказе № 82 за 1923 год Врангель запретил военнослужащим вступать в политические организации, чтобы не допустить размежевания монархистов и республиканцев.

Активная работа по составлению программ началась со второй половины тридцатых годов – стали образовываться уже не просто военные, а военно-политические организации. В 1935 году – полковник Н. Д. Скалон формирует Российское Национальное и Социальное Движение (РНСД), в 1936 генерал-майор А. В. Туркул создал и возглавил Русский Национальный Союз Участников Войны (РНСУВ). Туркул добился наибольших успехов. К 1939 году отделы РНСУВ существовали во Франции, Бельгии, Чехословакии, Югославии, Греции, Албании, Аргентине и Уругвае. Своей главной задачей Союз считал «политическую подготовку к деятельности в России».

На страницах печатного органа РНСУВ – журнала «Военный журналист», позже получившего название «Всегда за Россию», постоянно публиковались материалы программного характера. «Непредрешенчество, – писал «Военный журналист», – страшное зло, главным образом потому, что оно избавляет его сторонников от обязанности продумать, разработать и сформулировать основные вопросы будущего государственного устройства России» [41].

Союз избрал себе лозунг: «Бог, Отечество и Социальная справедливость». Идеологи РНСУВ признавали, что события 1917 года были именно революцией, а не просто бунтом, то есть, были вызваны объективными причинами. Из этого делался вывод, что к прошлому возврата нет, реставрация старого режима невозможна, и следует вести борьбу за новую Россию. Члены Союза полагали, что либерализм и демократия с их парламентаризмом тоже «отжили свои век»: «Сейчас на смену им пришли новые веяния, новые течения… Мы должны взять, и мы возьмем от нового все, что в нем хорошо и полезно, но переделаем это на русский лад…» При этом утверждалось, что «единственным строем, подходящим для России, была и будет монархия» [42].

Статьи в «Военном журналисте» писались по материалам монархического семинара Югославского отдела РНСУВ. В них вырисовывается следующая картина будущего государственного устройства России: «Это должна быть социально ориентированная модель монархии, стоящая на принципах надклассовости, надсословности, самодержавия, гражданских прав и законности» [43]. «При отсутствии классов, сословий и привилегий, в будущей России не будет низких и высоких профессий, не будет также отношения свысока одних людей к другим, не будет и вопиющей разницы в окладах» [44].

Туркуловцы считали, что программа переустройства России должна быть написана именно эмигрантами: «Опыт финской войны показал, что подсоветские люди политически незрелы, поэтому было бы не только ошибочно, но и преступно предоставлять этим людям решать судьбы будущей Российской империи» [45].

РНСУВ выработал план действий во время предстоящей войны: русская национальная эмиграция должна объединить программы идеологически близких политических группировок и партий. Затем, не рассчитывая на внутренний переворот в СССР, предполагалось создать «освободительное движение на началах военно-политической акции», направленной из-за рубежа. Только потом, слившись с «национальными русскими силами на русской земле», планировалось начать боевые действия против Сталина. Еще до начала войны предполагалось создать авторитетный центр в эмиграции, который сумел бы доказать противостоящим Советскому Союзу странам выгодность для них включения элемента гражданской войны в их войну против СССР. Планировалось в срочном порядке выбрать кандидатуру будущего российского главнокомандующего и поставить его во главе эмигрантского национального центра. Этот главнокомандующий должен был положить начало превращению РККА в Русскую Императорскую Армию. «Если мы не создадим соответствующего центра, возглавляемого будущим главнокомандующим,… мы опять опоздаем, как опоздали в Финляндии» [46]. Допускалось, что в ходе войны какой-либо доселе неизвестный красноармейский военачальник («комкор Сидорчук») попытается повернуть оружие против Сталина. Такое развитие событий туркуловцы приветствовали.

 

В 1938 начались существенные изменения политической карты Европы. 12 марта в состав Третьего Рейха была включена Австрия. 1 октября – Судетская область, входившая ранее в состав Чехословакии. 15 марта 1939 года Гитлер оккупировал Чехию и Моравию, создав на этих территориях протекторат. На территории Словакии было создано формально независимое государство, которое, в действительности, находилось под контролем Германии.

Эти изменения отразились на структуре РОВС. В 1938 году в самостоятельную организацию был выделен II («германский») Отдел, возглавляемый генерал-майором А. А. фон Лампе. Новая организация стала называться Объединением Русских Воинских Союзов (ОРВС). В мае 1939 из РОВС был выделен VI («чехословацкий») Отдел, возглавляемый капитаном первого ранга Подгорным. Так возник Союз Русских Воинских Организаций (СРВО), который немедленно вошел в ОРВС в качестве его Юго-восточного Отдела [47].

Новые реорганизации последовали после раздела Польши между Германией и СССР в сентябре 1939 года, оккупации немцами части Франции в июне 1940 и Югославии в апреле 1941 года, оккупации Советским Союзом Литвы, Латвии, Эстонии, отторжения от Румынии Бесарабии и Северной Буковины летом 1940 года.

Генерал-лейтенант П. Н. Краснов писал, что поскольку возглавляемый генерал-лейтенантом В. К. Витковским I («французский») Отдел РОВС и возглавляемый адмиралом М. А. Кедровым Военно-Морской Союз, а также другие эмигрантские организации «в течение многих лет ориентировались на страны Антанты, то они не могли в новых условиях рассчитывать на сочувственное отношение со стороны германских властей. Естественно было образование какой-то новой группы, стоящей на платформе совместно с Германией, ей содружественной и сплетающей интересы будущей национальной России с интересами Германии»[48].



Поделиться:


Последнее изменение этой страницы: 2017-02-21; просмотров: 167; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы!

infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 54.198.37.250 (0.04 с.)