Это – жизнь среди тех миров, которые не позволены тебе в реальности.

И я хочу спать. И я буду спать. Столько, сколько захочу. И присню себе то, что захочу.

Главное во сне – спать правильно.

Хотите пример самого страшного сна? Се-ей-ча-ас ра-асс-ска-аажу-уу…

Приснился мне как-то сон, будто сплю я, и снится мне, что я сплю…

И трижды звонит будильник или телефон.

Трижды выливают на лицо чайник холодного кипятка.

Трижды хочется в туалет, и трижды встаёшь, но только один раз доходишь наяву.

Но всё-таки доходишь. В туалет. Реальный! А не в тот туалет, который там – за двумя реальностями.

Потому что: умеешь заказывать сны. Сон – это не функция!!! Это – талант…

Откуда ты взялся, осёл?!! Перестань копаться в моих снах!! Брысь!!!

 

-Белкин!!! Синьор!!! Евисей-сан!!! Уважае…

 

шшшшшшшшш…иау…плюмссс…

 

-Елисей Демидович? Искренне прошу прощения за вторжение. Но, уверяю вас, это – жизненно необходимо.

-Для меня?

-В принципе. Меня зовут Онир. В стародавние времена имел честь быть богом вещих и лживых снов.

-Сразу интересно.

-В каком виде вам сейчас удобней общаться?

-Я сплю.

-Потому и спрашиваю. Я уже попросил своих племянников о соответствующих услугах, и они на низком старте.

-Племянников?

-Ну, да. Морфея. Он чудно воспроизводит людей. Знакомых, незнакомых. Вплоть до голоса и запаха, простите, аромата. По желанию заказчика. Фобетор гарантирует любую живность из любой реальности. А Фантас обеспечивает общение с недвижимостью.

-В смысле?

-Захочется вам поговорить во сне с горячо любимым шкафом - Фантас это сделает безукоризненно. Только не стоит потом сообщать об этом своему психотерапевту.

-Мне лень думать.

-Немудрено! После такой-то контузии. Тогда, с вашего позволения…

-Господи! Да, делайте вы всё, что хотите…

шшшшшшшшш…иау…плюмссс…

Закат впечатлял. Небо на якобы Востоке уже достигло состояния индиго, а якобы Запад всё ещё розовел, привнося покой и удовлетворение жизнью. На фоне заката в раздумье гуляли пунцовые фламинго. А озеро, на которое перенёс меня нежданный собеседник, было идеально бирюзового цвета. Пели какие-то тропические птицы. Может, и не тропические – но чертовски сладкоголосые. Пахло свежими фруктами, мёдом и то ли лотосом, то ли ландышем. Эдем, не Эдем, но весьма. Да-с, весьма!

Над озером мелькали причудливые «фата-морганы», что до конца усиливало сказочный эффект. И бокал красного портвейна в моей ладони, и шезлонг подо мной, расписные «багамы» на моём теле, в тон к татуировкам, и ноги в тёплом песке, и даже белые розы на плетёном столике: всё это дивно нивелировало то состояние дискомфорта, которое я испытывал ещё секунду назад.

-Не правда ли, здорово?- спросил сидящий справа от меня кудрявый шатенистый малый, чем-то смахивающий на эталонного купидона с полотен девятнадцатого века.- А то Фобетор с Фантасом предлагали что-нибудь экстремальное, вроде неземного зоопарка в марсианском кратере. Чтобы снять ваш стресс шоковой терапией. Согласитесь, тут куда как лучше беседовать.

-О чём?- лениво спросил я и отпил портвейна, к слову сказать – отменного, с привкусом красной смородины и земляники.

-О сущности Бытия,- не менее лениво ответил собеседник.- Вы, Елисей Демидович, вписались в историю, которая может закончиться самым, что ни на есть, пошлым Концом Света. Скорее, неверным продолжением. Как вы понимаете, никого из обитателей наших с вами реальностей сие не устраивает. Я знаю, о чём говорю. В конце концов, сны, которые я когда-то монтировал в людских мозгах, были не только лживыми, но и вещими. И вторые мне нравились куда больше.

-С чего бы вдруг бросать любимую работу?- я всё ещё был уверен, что сплю, как и желал до этого.

-А вы ведь действительно спите, Елисей Демидович. Можете не сомневаться. Не обессудьте, что прочёл ваши мысли, но во сне они почти материальны,- Онир совсем небожественно почесал безволосую грудь и, пошарив ладонью в блюде со сладостями, выбрал крупный кубик рахат-лукума.- И поговорить нам с вами надо именно с глазу на глаз. Чтоб никто ни-ни. Вот вы попросили ответить, зачем я бросил своё любимое дело. Отвечу. Честно.