Малые жанры детского фольклора (материнская, календарная, игровая, сатирическая поэзия). 


Мы поможем в написании ваших работ!



ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?

Малые жанры детского фольклора (материнская, календарная, игровая, сатирическая поэзия).



Детский фольклор - Это понятие в полной мере относится к тем произведениям, которые созданы взрослыми для детей. Кроме того, сюда входят произведения, сочиненные самими детьми, а также перешедшие к детям из устного творчества взрослых. То есть структура детского фольклора ничем не отличается от структуры детской литературы.

Изучая детский фольклор, можно многое понять в психологии детей того или иного возраста, а также выявить их художественные пристрастия и уровень творческих возможностей. Многие жанры связаны с игрой, в которой воспроизводятся жизнь и труд старших, поэтому здесь находят отражение моральные установки народа, его национальные черты, особенности хозяйственной деятельности.

В системе жанров детского фольклора особое место занимает «поэзия пестования», или «материнская поэзия». Сюда относятся колыбельные песни, пестушки, потешки, прибаутки, сказки и песни, созданные для самых маленьких.

Колыбельные. В центре всей «материнской поэзии» — дитя. Им любуются, его холят и лелеют, украшают и забавляют. По существу, это эстетический объект поэзии. В самые первые впечатления ребенка народная педагогика закладывает ощущение ценности собственной личности. Малыша окружает светлый, почти идеальный мир, в котором царят и побеждают любовь, добро, всеобщее согласие.

Нежные, монотонные песни необходимы для перехода ребенка из бодрствования в сон. Из такого опыта и родилась колыбельная песня. Здесь сказались врожденное материнское чувство и органически присущая народной педагогике чуткость к особенностям возраста. В колыбельных отражается в смягченной игровой форме все, чем живет обычно мать, — ее радости и заботы, ее думы о младенце, мечты о его будущем. В свои песни для младенца мать включает то, что понятно и приятно ему. Это «серенький коток», «красная рубашечка», «кусок пирога да стакан молока», «журавлик»... Слов-понятий в колыбельной обычно немного — лишь те, без которых первичное познание окружающего мира невозможно. Слова эти дают и первые навыки родной речи.

Ритм и мелодия песни были, очевидно, рождены ритмикой качания колыбели. Вот мать поет над колыбелью:

 

Баюшки-баю! Сохрани тебя И помилуй тебя Ангел твой Сохранитель твой, От всякого глазу,

От всякого плачу, От всех скорбей, От всех напастей: От лому-ломища, От злочеловека — Супостателя.

 

Сколько в этой песне любви и горячего стремления охранить свое дитя! Простые и поэтичные слова, ритм, интонация — все направлено на почти магическое заклинание. Нередко колыбельная и была своего рода заклинанием, заговором против злых сил. Слышатся в этой колыбельной отзвуки и древних мифов, и христианской веры в Ангела-хранителя. Но самым главным в колыбельной песне на все времена остаются поэтически выраженная забота и любовь матери, ее желание оберечь ребенка и подготовить к жизни и труду:

Будешь жить-поживать, Не лениться работать! Баюшки-баю, Л юл юш ки - л юл ю! Спи-поспи по ночам

Да расти по часам, Вырастешь большой — Станешь в Питере ходить, Сребро-золото носить.

 

Частый персонаж в колыбельной песне — кот. Он упоминается наряду с фантастическими персонажами — Сном и Дрёмой. Некоторые исследователи полагают, что упоминания о нем навеяны древней магией. Но дело еще и в том, что кот много спит, — вот он-то и должен принести младенцу сон.

Нередко упоминаются в колыбельных, а также в иных детских фольклорных жанрах и другие животные и птицы. Говорят и чувствуют они, как люди. Наделение животного человеческими качествами называется антропоморфизмом. Антропоморфизм — отражение древнейших языческих верований, согласно которым животные наделялись душой и разумом и потому могли вступать в осмысленные отношения с человеком.

Народная педагогика включала в колыбельную не только добрых помощников, но и злых, страшноватых, иногда не очень даже и понятных (например, зловещего Буку). Всех их нужно было задабривать, заклинать, «отводить», чтобы не причиняли они вреда маленькому, а может быть, даже и помогали ему.

Колыбельной песне присуща своя система выразительных средств, своя лексика, свое композиционное построение. Часты краткие прилагательные, редки сложные эпитеты, много переносов ударений с одного слога на другой. Повторяются предлоги, местоимения, сравнения, цел!;г словосочетания. Предполагается, что древние колыбельные обходились вообще без рифм, — «баюшная» песня держалась плавной ритмикой, мелодикой, повторами. Пожалуй, самый распространенный вид повтора в колыбельной — аллитерация, т. е. повторение одинаковых или созвучных согласных. Следует еще отметить изобилие ласкательных, уменьшительных суффиксов — не только в словах, обращенных непосредственно к ребенку, но и в названиях всего того, что его окружает.

Сегодня приходится с сожалением говорить о забвении традиции, о все большем сужении круга колыбельных песен. Это происходит главным образом потому, что нарушено неразрывное единство «мать—дитя». Да и медицинская наука вносит сомнения: полезно ли укачивание? Так что колыбельная уходит из жизни младенцев. Между тем знаток фольклора В.П.Аникин оценивал ее роль очень высоко: «Колыбельная песня — своего рода прелюдия к музыкальной симфонии детства. Пением песен приучают ухо младенца различать тональность слов, интонационный строй родной речи, а подрастающий ребенок, уже научившийся понимать смысл некоторых слов, овладевает и некоторыми элементами содержания этих песен».

Пестушки, потешки, прибаутки. Как и колыбельные песни, эти произведения содержат в себе элементы первоначальной народной педагогики, простейшие уроки поведения и отношений с окружающим миром. Пестушки (от слова «пестовать» — воспитывать) связаны с наиболее ранним периодом развития ребенка. Мать, распеленав его или освободив от одежды, поглаживает тельце, разгибает ручки и ножки, приговаривая, например:

Потягушки-потягунушки, Поперёк-толстунушки, А в ножки — ходунушки, А в ручки — хватунушки, А в роток — говорок. А в голову — разумок.

Таким образом, пестушки сопровождают физические процедуры, необходимые ребенку. Их содержание и связано с конкретными физическими действиями. Набор поэтических средств в пестушках также определен их функциональностью. Пестушки лаконичны. «Сова летит, сова летит», — говорят, например, когда машут кистями рук ребенка. «Птички полетели, на головку сели», — ручки ребенка взлетают на головку. И так далее. Не всегда в пестушках есть рифма, а если есть, то чаще всего парная. Организация текста пестушек как поэтического произведения достигается и многократным повторением одного и того же слова: «Гуси летели, лебеди летели. Гуси летели, лебеди летели...» К пестушкам близки своеобразные шутливые заговоры, например: «С гуся вода, а с Ефима — худоба».

Потешки — более разработанная игровая форма, чем пестушки (хотя и в них элементов игры достаточно). Потешки развлекают малыша, создают у него веселое настроение. Как и пестушкам, им свойственна ритмичность:

Тра-та-та, тра-та-та. Вышла кошка за кота! Кра-ка-ка, кра-ка-ка, Попросил он молока! Дла-ла-ла. дла-ла-ла, Кошка-то и не дала!

Иногда потешки только развлекают (как приведенная выше), а порой и наставляют, дают простейшие знания о мире. К тому времени, когда ребенок сможет воспринимать смысл, а не только ритмику и музыкальный лад, они принесут ему первые сведения о множественности предметов, о счете. Маленький слушатель постепенно сам извлекает такие знания из игровой песенки. Иными словами, она предполагает известное умственное напряжение. Так в его сознании начинаются мыслительные процессы.

Сорока, сорока, Первому — кашки,

Бело-белобока, Второму — бражки,

Кашку варила, Третьему — пивца.

Гостей наманила. Четвёртому — винца,

Кашку-то на стол, А пятому не досталось ничего.

А гостей — на двор. Шу, шу! Улетела, на головку села.

 

Воспринимая через такую потешку первоначальный счет, ребенок озадачивается еще и тем, почему же пятому не досталось ничего. Может, потому, что молоко не пьет? Вот ведь и коза бодает за это — в другой потешке:

Кто соску не сосёт, Молочко кто не пьёт, Того — бу-у! — забоду! На рога посажу!

Назидательный смысл потешки подчеркивается обычно интонацией, жестикуляцией. В них вовлекается и ребенок. Дети того возраста, которым предназначаются потешки, сами еще не могут выразить в речи все то, что они чувствуют и воспринимают, поэтому они стремятся к звукоподражанию, к повторам слов взрослого, к жесту. Благодаря этому воспитательный и познавательный потенциал потешек оказывается весьма значительным. К тому же в сознании ребенка происходит движение не только к овладению прямым смыслом слова, но и к восприятию ритмико-звукового оформления.

В потешках и в пестушках неизменно присутствует такой троп, как метонимия — замена одного слова другим на основе связи их значений по смежности. Например, в известной игре «Ладушки-ладушки, где были? — У бабушки» при помощи синекдохи внимание ребенка привлекается к его собственным ручкам.

Прибауткой называют небольшое смешное произведение, высказывание или просто отдельное выражение, чаще всего рифмованное. Развлекательные стишки и песенки-прибаутки существуют и вне игры (в отличие от потешек). Прибаутка всегда динамична, наполнена энергичными поступками персонажей. Можно сказать, что в прибаутке основу образной системы составляет именно движение: «Стучит, бренчит по улице, Фома едет на курице, Тимошка на кошке — туды ж по дорожке».

Вековая мудрость народной педагогики проявляется в ее чуткости к этапам взросления человека. Проходит пора созерцания, почти пассивного слушания. На смену ей идет время активного поведения, стремления вмешиваться в жизнь — тут-то и начинается психологическая подготовка детей к учебе и труду. И первым веселым помощником оказывается прибаутка. Она побуждает ребенка к действию, а некоторая ее недоговоренность, недосказанность вызывает у ребенка сильное желание домыслить, дофантазировать, т.е. пробуждает мысль и воображение. Часто прибаутки строятся в форме вопросов и ответов — в виде диалога. Так малышу легче воспринимать переключение действия с одной сценки на другую, следить за быстрыми изменениями в отношениях персонажей. На возможность быстрого и осмысленного восприятия направлены и другие художественные приемы в прибаутках — композиция, образность, повторы, богатые аллитерации и звукоподражания.

Небылицы-перевертыши, нелепицы. Это разновидности прибауточного жанра. Благодаря перевертышам у детей развивается чув­ство комического именно как эстетической категории. Этот вид прибаутки называют еще «поэзией парадокса». Педагогическая цен­ность ее состоит в том, что смеясь над абсурдностью небылицы, ребенок укрепляется в уже полученном им правильном представ­лении о мире. Чуковский посвятил этому виду фольклора специальную рабо­ту, назвав ее «Лепые нелепицы». Он считал этот жанр чрезвычай­но важным для стимулирования познавательного отношения ре­бенка к миру и очень хорошо обосновал, почему нелепица так нравится детям. Ребенку постоянно приходится систематизиро­вать явления действительности. В этой систематизации хаоса, а также и беспорядочно приобретенных клочков, обломков знаний ребенок доходит до виртуозности, наслаждаясь радостью позна­нии. отсюда его повышенный интерес к играм и опытам, где про­цесс систематизации, классификации выдвинут на первое место. Перевертыш в игровой форме помогает ребенку утвердиться в уже обретенных познаниях, когда знакомые образы совмещаются, знакомые картины представляются в смешной неразберихе.

Подобный жанр бытует и у других народов, в том числе у анг­личан. Название «Лепые нелепицы», данное Чуковским, соответ­ствует английскому «Торку-Шгуу гНутез» — буквально: «Стишки вверх дном».

Чуковский считал, что жажда играть в перевертыши присуща почти каждому ребенку на определенном этапе его развития. Ин­терес к ним, как правило, не угасает и у взрослых — тогда на первый план выходит уже не познавятсльный, а комический эф­фект «лепых нелепиц».

Исследователи полагают, что в детский фольклор небылицы-перевертыши перешли из скоморошьего, ярмарочного фольклора, в котором излюбленным художественным приемом был оксюмо­рон. Это стилистический прием, состоящий в соединении логически несоединимых, противоположных по смыслу понятий, слов, фраз, в результате которого возникает новое смысловое качество. Во взрос­лых нелепицах оксюмороны служат обычно разоблачению, насмеш­ке, в детском же фольклоре при их помощи не осмеивают, не на­смехаются, а нарочито серьезно повествуют о заведомой небываль­щине. Склонность детей к фантазиям находит тут себе примене­ние, обнаруживая близость оксюморона к мышлению ребенка.

Серели моря овин горит. По чисту полю корабль бежит. Мужики на улице заколы1 бьют, Они заколы бьют — рыбу ловят. По поднебесью медведь летит, Длинным хвостиком помахивает!

Близкий к оксюморону прием, помогающий перевертышу быть развлекательно-смешным, — перверсия, т.е. перестановка субъекта и объекта, а также приписывание субъектам, явлениям, предме­там признаков и действий, заведомо им не присущих:

 

Ехала деревня мимо мужика,

В красном сарафане,

Глядь, из-под собаки лают ворота... Дети на телятах.

 

Из-за леса, из-за гор Едет дядюшка Егор:

Слуги на утятах...

Дон. дон. аилилон.

 

Сам на лошадке, В красной шапке, Жена на баране.

Загорелся кошкин дом! Бежит курица с ведром Заливает кошкин дом..

 

нелепицы-перевертыши привлекают комизмом сценок, смешным изображением жизненных несообразностей. Народной педагогике этот развлекательный жанр оказался нужным, и она его широко использовала.

Считалки. Это еще один малый жанр детского фольклора. Считалками называют веселые и ритмичные стишки, под которые выбирают ведущего, начинают игру или какой-то ее этап. Считалки родились в игре и неразрывно с нею связаны.

Современная педагогика отводит игре чрезвычайно большую роль в формировании человека, считает ее своеобразной школой жизни. Игры не только развивают ловкость и сообразительность, но и приучают подчиняться общепринятым правилам: ведь любая игра происходит по заранее оговоренным условиям. В игре устанавливаются еще и отношения сотворчества и добровольного подчинения по игровым ролям. Авторитетным здесь становится тот, кто умеет соблюдать принятые всеми правила, не вносит хаоса и неразберихи в детскую жизнь. Все это отработка правил поведения в будущей взрослой жизни.

Кто не помнит считалок своего детства: «Заяц белый, куда бегал?», «Эники, беники, ели вареники...» — и т.п. Сама возможность играть словами привлекательна для детей. Это жанр, в котором они наиболее активны как творцы, нередко привносят в готовые считалки новые элементы.

В произведениях этого жанра зачастую использованы потешки, пестушки, а иногда и элементы взрослого фольклора. Может быть, именно во внутренней подвижности считалок кроется причина их столь широкого распространения и живучести. И сегодня можно услышать от играющих детей очень старые, лишь чуть осовремененные тексты.

Исследователи детского фольклора полагают, что пересчет в считалке идет от дохристианских «волхований» — заговоров, заклинаний, шифрования каких-то магических чисел.

Скороговорки. Они относятся к жанру потешному, развлекательному. Корни этих произведений устного творчества также лежат в глубокой древности. Это словесная игра, входившая составной частью в веселые праздничные развлечения народа. Многие из скороговорок, отвечающие эстетическим потребностям ребенка и его стремлению преодолевать трудности, закрепились в детском фольклоре, хотя явно пришли из взрослого.

Сшит колпак, Да не по-колпаковски. Кто бы тот колпак Перевыколпаковал?

Скороговорки всегда включают в себя нарочитое скопление труднопроизносимых слов, обилие аллитераций («Был баран белорыл, всех баранов перебелорылил»). Этот жанр незаменим как средство развития артикуляции и широко применяется воспитателями и медиками.

 

Поддёвки, дразнилки, приговорки, припевки, заклички. Все это произведения малых жанров, органичные для детского фольклора. Они служат развитию речи, сообразительности, внимания. Благодаря стихотворной форме высокого эстетического уровня они легко запоминаются детьми.

— Скажи двести.

— Двести.

— Голова в тесте!

(Поддёвка.)

Радуга-дуга, Не дай нам дождя, Дай красна солнышка Кол околицы!

(Закличка.)

Мишка-кубышка, Около уха — шишка.

(Дразнилка.)

Заклички по своему происхождению связаны с народным календарем и языческими праздниками. Это относится и к близким к ним по смыслу и употреблению приговоркам. Если первые содержат обращение к силам природы — солнцу, ветру, радуге, то вторые — к птицам и животным. Эти магические заклинания перешли в детский фольклор благодаря тому, что дети рано приобщались к труду и заботам взрослых. Более поздние заклички и приговорки приобретают уже характер развлекательных песенок.

В играх, сохранившихся до наших дней и включающих в себя заклички, приговорки, припевки, явно просматриваются следы древней магии. Это игры, проводившиеся в честь Солнца (Колядъ\, Ярилы) и других сил природы. В сопровождающих эти игры закличках, припевках"сохранилась вера народа в силу слова.

Но множество игровых песенок носят просто веселый, развлекательный характер, обычно с четким плясовым ритмом:

 

Баба сеяла горох —

Прыг-скок, прыг-скок! Обвалился потолок — Прыг-скок, прыг-скок!

Баба стала на носок, А потом на пятку, Стала русского плясать, А потом вприсядку!

 

Русские народные песни играют большую роль в формировании у детей музыкального слуха, вкуса к поэзии, любви к природе, к родной земле. В детской среде песня бытует с незапамятных времен. В детский фольклор вошли и песни из взрослого народного творчества — обычно дети приноравливали их к своим играм. Есть песни обрядовые («А мы просо сеяли, сеяли...»), исторические (например, о Степане Разине и Пугачеве), лирические. В наше время ребята чаше распевают песни не столько фольклорные, сколько авторские. Есть в современном репертуаре и песни, давно свое авторство потерявшие и естественно втянутые в стихию устного народного творчества. Если же возникает необходимость обратиться к песням, созданным много веков, а то и тысячелетий назад, то их можно найти в фольклорных сборниках, а также в учебных книгах К.Д.Ушинского.

Былины. Это героический эпос народа. Он имеет огромное значение в воспитании любви к родной истории. В былинах всегда повествуется о борьбе двух начал — добра и зла — и о закономерной победе добра. Самые известные былинные герои — Илья Муромец. Добрьня Никитич и Алеша Попович — являются собирательными образами, в которых запечатлены черты реальных людей, чья жизнь и подвиги стали основой героических повествований — былин (от слова «быль») или старин. Былины — грандиозное создание народного искусства. Присущая им художественная условность нередко выражается в фантастическом вымысле. Реалии древности переплетаются в них с мифологическими образами и мотивами. Гипербола — один из ведущих приемов в былинном повествовании. Она придает персонажам монументальность, а их фантастическим подвигам — художественную убедительность.

Важно, что героям былин судьба родины дороже жизни, они защищают попавших в беду, отстаивают справедливость, полны чувства собственного достоинства. Учитывая героический и патриотический заряд этого старинного народного эпоса, К.Д.Ушинский и Л.Н.Толстой включали в детские книги отрывки даже из тех былин, которые в целом нельзя отнести к детскому чтению.

 

Сказки. Они возникли в незапамятные времена. О древности сказок говорит, например, такой факт: в необработанных вариантах известного «Теремка» в роли теремка выступала кобылья голова, которую славянская фольклорная традиция наделяла многими чудесными свойствами. Иными словами, корни этой сказки уходят в славянское язычество. При этом сказки свидетельствуют отнюдь не о примитивности народного сознания (иначе они и не могли бы существовать многие сотни лет), а о гениальной способности народа создать единый гармоничный образ мира, связав в нем все сущее — небо и землю, человека и природу, жизнь и смерть. Видимо, сказочный жанр оказался так жизнеспособен потому, что прекрасно подходит для выражения и сохранения фундаментальных человеческих истин, основ человеческого бытия.

Сказывание сказок было распространенным увлечением на Руси, их любили и дети, и взрослые. Обычно сказитель, повествуя о событиях и героях, живо реагировал на отношение своей аудитории и тут же вносил какие-то поправки в свое повествование. Вот почему сказки стали одним из самых отшлифованных фольклорных жанров. Наилучшим образом отвечают они и запросам детей, органично соответствуя детской психологии. Тяга к добру и справедливости, вера в чудеса, склонность к фантазиям, к волшебному преображению окружающего мира — все это ребенок радостно встречает и в сказке.

В сказке непременно торжествуют истина и добро. Сказка всегда на стороне обиженных и притесняемых, о чем бы она ни повествовала. Она наглядно показывает, где проходят правильные жизненные пути человека, в чем его счастье и несчастье, какова его расплата за ошибки и чем человек отличается от зверя и птицы. Каждый шаг героя ведет его к цели, к финальному успеху. За ошибки приходится расплачиваться, а расплатившись, герой снова получает право на удачу. В таком движении сказочного вымысла выражена существенная черта мировосприятия народа — твердая вера в справедливость, в то, что доброе человеческое начало неизбежно победит все, ему противостоящее.

Сказка строится по принципу цепной композиции, включающей в себя, как правило, троекратные повторы. Вероятнее всего, этот прием родился в процессе рассказывания, когда сказитель вновь и вновь предоставлял слушателям возможность пережить яркий эпизод. Такой эпизод обычно не просто повторяется — каждый раз в нем происходит усиление напряженности. Иногда повтор осуществляется в форме диалога; тогда детям, если они играют в сказку, легче перевоплощаться в ее героев. Часто сказка содержит песенки, прибаутки, и дети запоминают в первую очередь именно их.

Сказка имеет собственный язык — лаконичный, выразительный, ритмичный. Благодаря языку создается особый фантастический мир, в котором все представлено крупно, выпукло, запоминается сразу и надолго — герои, их взаимоотношения, окружающие персонажи и предметы, природа. Полутонов нет — есть глубокие, яркие цвета. Они влекут к себе ребенка, как все красочное, лишенное однообразия и бытовой серости.

По тематике и стилистике сказки можно разделить на несколько групп, но обычно исследователи выделяют три большие группы: сказки о животных, волшебные сказки и бытовые (сатирические).

 

Сказки о животных. Маленьких детей, как правило, привлекает мир животных, поэтому им очень нравятся сказки, в которых действуют звери и птицы. В сказке животные приобретают человеческие черты — думают, говорят, совершают поступки. По существу, такие образы несут ребенку знания о мире людей, а не животных.

В этом виде сказок обычно нет отчетливого разделения персонажей на положительных и отрицательных. Каждый из них наделен какой-либо одной чертой, присущей ему особенностью характера, которая и обыгрывается в сюжете. Так, традиционно главная черта лисицы — хитрость, поэтому речь идет обычно о том, как она дурачит других зверей. Волк жаден и глуп; во взаимоотношениях с лисицей он непременно попадает впросак. У медведя не столь однозначный образ, медведь бывает злым, а бывает и добрым, но при этом всегда остается недотепой. Если в такой сказке появляется человек, то он неизменно оказывается умнее и лисы, и волка, и медведя. Разум помогает ему одерживать победу над любым противником.

Животные в сказке соблюдают принцип иерархии: наиболее сильного все признают и главным. Это лев или медведь. Они всегда оказываются на верху социальной лестницы. Это сближает сказки о животных с баснями, что особенно хорошо видно по присутствию в тех и других сходных моральных выводов — социальных и общечеловеческих. Дети легко усваивают: то, что волк силен, вовсе не делает его справедливым (например, в сказочном сюжете о семерых козлятах). Сочувствие слушателей всегда на стороне справедливых, а не сильных.

Есть среди сказок о животных и довольно страшные. Медведь съедает старика и старуху за то, что они отсекли ему лапу. Разъяренный зверь с деревянной ногой, конечно, представляется малышам ужасным, но по существу он ведь — носитель справедливого возмездия. Повествование предоставляет ребенку самому разобраться в сложной ситуации.

Волшебные сказки. Это самый популярный и самый любимый детьми жанр. Все происходящее в волшебной сказке фантастично и значительно по задаче: ее герой, попадая то в одну, то в другую опасную ситуацию, спасает друзей, уничтожает врагов — борется не на жизнь, а на смерть. Опасность представляется особенно сильной, страшной потому, что главные противники его — не обычные люди, а представители сверхъестественных темных сил: Змей Горыныч, Баба Яга, Кощей Бессмертный и пр. Одерживая победы над этой нечистью, герой как бы подтверждает свое высокое человеческое начало, близость к светлым силам природы. В борьбе он становится еще сильнее и мудрее, приобретает новых друзей и получает полное право на счастье — к вящему удовлетворению маленьких слушателей.

В сюжете волшебной сказки главный эпизод — это начало путешествия героя ради того или иного важного задания. На своем долгом пути он встречается с коварными противниками и волшебными помощниками. В его распоряжении оказываются весьма действенные средства: ковер-самолет, чудесный клубочек или зеркальце, а то и говорящий зверь или птица, стремительный конь или волк. Все они, с какими-то условиями или вовсе без них, в мгновение ока выполняют просьбы и приказы героя. У них не возникает ни малейшего сомнения в его нравственном праве приказывать, поскольку очень уж важна поставленная перед ним задача и поскольку сам герой безупречен.

 

Бытовая (сатирическая) сказка наиболее близка к повседневной жизни и даже не обязательно включает в себя чудеса. Одобрение или осуждение всегда подается в ней открыто, четко выражается оценка: что безнравственно, что достойно осмеяния и т.п. Даже когда кажется, что герои просто валяют дурака, потешают слушателей, каждое их слово, каждое действие наполнены значительным смыслом, связаны с важными сторонами жизни человека.

Постоянными героями сатирических сказок выступают «простые» бедные люди. Однако они неизменно одерживают верх над «непростым» — богатым или знатным человеком. В отличие от героев волшебной сказки здесь бедняки достигают торжества справедливости без помощи чудесных помощников — лишь благодаря уму, ловкости, находчивости да еще удачным обстоятельствам.

Бытовая сатирическая сказка веками впитывала в себя характерные черты жизни народа и его отношения к власть предержащим, в частности к судьям, чиновникам. Все это. конечно, передавалось и маленьким слушателям, которые проникались здоровым народным юмором сказителя. Сказки такого рода содержат «витамин смеха», помогающий простому человеку сохранить свое достоинство в мире, где правят мздоимцы-чиновники, неправедные судьи, скупые богачи, высокомерные вельможи.

В бытовых сказках появляются порой и персонажи-животные, а возможно и появление таких абстрактных действующих лиц, как Правда и Кривда, Горе-Злосчастье. Главное здесь не подбор персонажей, а сатирическое осуждение людских пороков и недостатков.

Порой в сказку вводится такой специфический элемент детского фольклора, как перевертыш. При этом возникает смещение реального смысла, побуждающее ребенка к правильной расстановке предметов и явлений. В сказке перевертыш укрупняется, вырастает до эпизода, составляет уже часть содержания. Смещение и преувеличение, гиперболизация явлений дают малышу возможность и посмеяться, и подумать.

 

 



Поделиться:


Последнее изменение этой страницы: 2017-02-21; просмотров: 1563; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы!

infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 18.212.87.137 (0.04 с.)