Глава вторая источники для исследования преступлений

Для приведения в возможную известность всех обстоятельств, как относительно действительности какого-либо преступления, так относительно обнаружения лица, совершившего запрещенные дей­ствия, и наконец, относительно открытия степени виновности пре­ступника, необходимы известного рода средства или источники, ко­торые бы служили основанием к приобретению этой известности. Источники для открытия истины бывают двоякие: или они в душе следователя производят полное убеждение в действительности какого-либо события, или они порождают в душе следователя борь­бу между причинами, опровергающими обстоятельства происшест­вия¹). Первые источники, на которых основывается убеждение в дей­ствительности какого-либо события, называются доказательствами; второго же рода источники, порождающие борьбу в душе следовате­ля и которые допускают вероятность события, называются уликами.

В древнем нашем законодательстве не известно разделение ис­точников для исследования преступлений на доказательства и ули­ки, хотя слово улики иногда в нем и встречается, но оно имело оди­наковое значение с доказательствами, даже в этом смысле оно упо­треблено в Уложении²). Первое разделение встречаем в «Кратком изображении процессов», в котором источники для исследования преступлений, порождающие в следователе уверенность, названы доказали, к ним причислены: 1) своевольное признание, 2) свиде­тели, 3) письменные доводы, 4) присяга-^); те же источники, кото-

1) Баршев. Осн. угол, судопр., стр. 73.

2) Ул. Гл. XXI, ст. 29.

3) Кр. из. пр. Ч. II. Гл. 1, ст. 6.

рые представляют вероятность в совершении преступления, назва­ны причинами, имеющими подозрение, что злое действие учинено. Этих причин подозрения представлено семь, а именно: 1) когда от­ветчик бежать вознамерится, 2) когда с другими злодеями в компа­нии был, 3) если он наперед сего равные чинил злые действия, 4) когда на оных, которых прежде того обидел, грозился, 5) ежели он пред судом двоякое учинил доношение и будет свои слова тол­ковать инако, 6) буде он в других местах признает нечто из своих действ или тем похвалится или 7) когда достоверный свидетель при том присутствен был¹).

Но самый важный разбор сущности источников познания на­ходится в Наказе комиссии о составлении проекта нового Уложе­ния, постановления его служат основанием ныне действующим за­конам по этому предмету. В Наказе относительно приобретения известности о предметах следствия сказано следующее: «Вот пред­ложение, общее для выкладки, по которой о истине содеянного беззакония увериться можно примерно: когда доказательства о ка­ком действии зависят одни от других, т. е. когда знаков преступле­ния ни доказать, ни утвердить истины их инако не можно, как од­них чрез другие; когда истина многих доказательств зависит от ис­тины одного только доказательства, в то время число доказательств ни умножает, ни умаляет вероятности действия, потому что тогда сила всех доказательств заключается в силе того только доказатель­ства, от которого другие все зависят, и если сие одно доказательст­во будет опровержено, то и все прочие вдруг с оным опровергают­ся. А ежели доказательства и зависят одно от другого, и всякого до­казательства истина особенно утверждается, то вероятность дейст­вия умножается по числу знаков для того, что несправедливость од­ного доказательства не влечет за собою несправедливости и дру­гого. Может быть, кому слыша сие покажется странно, что я слово вероятность употребляю, говоря о преступлениях, которые долж­ны быть несомненно известны, чтобы за оные кого наказать мож­но было. Однако ж при сем надлежит примечать, что моральная из-

1) Кр. из. пр. Ч. II. Гл. V, ст. 6.

 

6 - 4954

вестность есть вероятность, которая называется известностью для того, что всякий благоразумный человек принужден оную за тако­вую признать¹)».

Кроме этого рассуждения об общих свойствах доказательств, в Наказе встречаем разделение доказательств на два рода: на совер­шенные и несовершенные. Императрица Екатерина II определяет их следующим образом: «Я называю совершенными те, которые ис­ключают уже все возможности к показанию невинности обвиняе­мого; а несовершенными те, которые сей возможности не исклю­чают²)». Наконец, в Наказе изложены те качества следователя, которые необходимы для того, чтобы он мог воспользоваться на­ходимыми доказательствами: «В изыскании доказательств преступ­ления надлежит иметь проворство и способность; чтобы вывесть из сих изысканий окончательное положение, надобно иметь точ­ность и ясность мыслей; но чтобы судить по окончательному сему положению, не требуется больше ничего, как простое здравое рассуждение, которое вернейшим будет предводителем, нежели все знание судьи, приобыкшего находить везде виноватых»3).