Гносеологические корни религии 


Мы поможем в написании ваших работ!



ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?

Гносеологические корни религии



Гносеологические предпосылки возникновения религиозного сознания – это порождающие и поддерживающие религию особенности осмысления человеком мира и своего места в нем.

Одним из гносеологических корней религии является основанная на социальном бессилии ограниченность знаний людей о природе и обществе. Но не всякое отсутствие знаний ведет к религиозным представлениям, а такое, которое порождает бессилие и продуцирует беспомощность в борьбе с явлениями природы и стихиями общественного развития. И чем более ранней является стадия развития человечества, чем меньше объем имеющихся знаний, тем более ощутимо это бессилие и более многоаспектны формы зависимости. С одной стороны, первобытный человек не выделял себя из родо-племенной общности, что явилось основой для возникновения первой исторической формы взаимодействия личности и общества – личностной зависимости, а с другой – он ощущал свою слитность с природой, – и эта нерасчлененность субъективного и объективного в реальности продуцировала тождество предмета и образа в сознании. Неразвитость логического мышления вела к доминированию чувственных форм познания, в которых эмоциональное, образное восприятие действительности становилось основой его фантастического отражения. Духовное и телесное еще не дифференцировалось. Человек не выделял себя из природы, а значит и не мог противопоставить себя ее силам. «Подход ума (человека) к отдельной вещи, снятие слепка (= понятия) с нее, – писал В.И. Ленин, – не есть простой, непосредственный, зеркально-мертвый акт, а сложный, раздвоенный, зигзагообразный, включающий в себя возможность отлета фантазии от жизни; мало того, возможность превращения (и притом незаметного, несознаваемого человеком превращения) абстрактного понятия, идеи в фантазию (in letzter Instansz = бога)» (9, 330).

Другим гносеологическим корнем религии следует считать сложность процесса познания. Познание есть диалектический процесс перехода от незнания к знанию, от неполного, неточного знания к более полному и точному, движение от явления к сущности, от заблуждения к истине. Но процесс этот очень сложен и противоречив, требующий напряжения духовных и физических сил и приводящий подчас к разочарованию и ощущению бессилия. Не случайно в одной из философских книг «Библии» – «Екклесиасте» устами мудрейшего царя Соломона провозглашается: «Во многой мудрости много печали; и кто умножает познания, умножает скорбь» (Еккл. 1:18). Действительно, чем более углубляется человек в стремление обрести истину, тем больше новых граней неизведанного открывается перед ним. А для первобытного человека весь мир превращался в сплошную загадку.

Обратимся к любопытному рассуждению, которое проливает свет на особенности мышления человека, стоящего на примитивной ступени развития. Его приводит Дж. Леббок в исследовании «Начало цивилизации».

«Я пошел как-то пасти свой скот, – рассказывал один зулус. – Погода была пасмурная. Я сел на скалу и стал задавать грустные вопросы; да, грустные, потому что я не в силах был ответить на них. Кто касался звезд своими руками? На каких столбах они держатся? Я спрашивал себя также: Воды никогда не устают, у них нет другого дела, так течь, не переставая, с утра до ночи и от ночи до утра; Но где же они останавливаются и кто заставляет их течь таким образом? И облака тоже приходят и уходят, и изливаются водой на землю. Откуда они приходят? Кто посылает их? Конечно, не колдуны посылают нам дождь; как могут они сделать это? И почему я никогда не вижу своими глазами, как они поднимаются на небо, чтобы добыть его? Я не могу видеть и ветра, но что же это такое? Кто несет его, заставляет его дуть, реветь и пугать нас? Разве я знаю также, как растет хлеб? Вчера у меня в поле не было ни былинки; сегодня я пришел дать земле мудрость и силу, чтобы произвести это?» (10, 138-139).

Удивлением, изумлением, сомнением, любознательностью наполнено это красноречивое повествование. Оно позволяет проникнуть в логику зулусца и распознать суть еще одной причины, обуславливающей религиозное сознание – метафизический подход к объяснению мира. Во-первых, «вопросы грустные», потому что ему заведомо понятно, что ответить он на них не сможет (ограниченность знаний); во-вторых, эти вопросы для него жизненно значимы: его волнует и космос великий: откуда звезды и как они держатся на небе? Откуда вода, без которой немыслима жизнь? Откуда такая стихия, как ветер? Как растет хлеб? Последний вопрос ему немного понятен, поскольку он сам дает «земле мудрость и силу». И вот здесь сокрыто главное: если он причастен к выращиванию хлеба (хотя и это для него загадка), то кто-то должен быть причастен и ко всему остальному. Вопросы каузальные, но он их привык решать с помощью органов чувств: он должен это видеть, а то, что выпадает из поля зрения, должно найти разрешение иным путем, путем перенесения человеческих познавательных способностей на нечто иное. В одном он убежден: это не колдуны. Очевиден важный этап рождения идеи о некой более могущественной силе благодаря рассуждению согласно аналогии: раз что-то видимое, реальное создано человеком, то должен быть и творец всего остального.

Из сложности процесса познания и рождается метафизический способ мышления, который лежит в основе религиозного сознания. Метафизика – это антидиалектический способ мышления, результат односторонности в познании, когда вещи и явления рассматриваются в изоляции, когда внимание фиксируется только на внешних характеристиках, количественных изменениях и не просматриваются внутренние качественные превращения, а противоречия игнорируются как источник развития. Ввиду неразвитости общественной практики метафизический способ мышления играл в сознании первобытных людей существенную роль.

«Познание человека, – писал В.И. Ленин, – не есть … прямая линия, а кривая линия, бесконечно приближающаяся к ряду кругов, к спирали. Любой отрывок, обломок, кусочек этой кривой линии может быть превращен (односторонне превращен) в самостоятельную, целую, прямую линию, которая (если за деревьями не видеть леса) ведет в болото, в поповщину… Прямолинейность и односторонность, деревянность и окостенелость, субъективизм и субъективная слепота – вот гносеологические корни идеализма» (9, 322).

Идеализм и религия связаны как онтологически, так и гносеологически. Сложность познания содержит в себе возможность ошибок, поскольку человеческое познание представляет собой единство двух сторон: объективного содержания и субъективной формы. Противоречия между многогранным содержанием объективного мира и ограниченностью субъективного опыта приводили к гносеологической односторонности и явились основой для религиозной фантазии. Но стать таковой они могли только тогда, когда был достигнут определенный уровень мышления – абстрактное мышление.

Все рассмотренные выше причины возникновения религиозного сознания имели место и в более ранний период первобытнообщинного строя – до появления неандертальцев и, вероятно, выступали в более гипертрофированной форме: и бессилие в борьбе с явлениями природы, и невозможность понять и определить свое место в мире, но до тех пор, пока мышление конкретно и ограничивается чувственным восприятием, нет платформы для полета фантазии, а значит, и условий для возникновения религии.

И в настоящее время существуют племена, не имеющие самых элементарных религиозных представлений, поскольку у них отсутствует абстрактное мышление и способность к обобщениям. Таковы бечуане, считающие по конкретным предметам счета – пальцам рук и ног, а если что-то не вписывается в их число, то отвечают: «Много». Таковы жители Огненной Земли, с которыми встретился Чарльз Дарвин, совершая путешествия на корабле «Бигль». В своем труде «Происхождение человека и половой отбор» он констатирует: «Мы не могли найти у огнеземельцев даже следа веры в то, что мы назвали бы божеством, не нашли и следа религиозных обрядов». (11)

У тасманцев, папуасов и меланезийцев также нет никаких религиозно-мистических понятий. Когда Н.Н. Миклухо-Маклай спрашивал у папуасов: «Куда уходят умершие?», они совершенно осознанно отвечали: «Человек умер-умер: человека уже больше нет!»

Этнограф В. Фольц в своей книге «Римба» приводит диалог с жителем римбы (племени кубу), в котором он пытался установить, имеют ли кубу представление о высших существах.

«Я спрашивал одного кубу:

– Ходил ли ты когда-нибудь ночью в лес?

– Да, часто.

– Слышал ли ты там стоны и вздохи?

– Да.

– Что же ты подумал?

– Что трещит дерево.

– Не слыхал ли ты криков?

– Да.

– Что же ты подумал?

– Что кричит зверь.

– А если ты не знаешь, какой зверь кричит?

– Я знаю все звериные голоса…

– Значит, ночью в лесу ты ничего не боишься?

– Ничего.

– И ты никогда не встречал там ничего неизвестного, что могло бы тебя испугать?

– Нет, я знаю все.» (12, 17-18).

Этим поверхностным восприятием природы и гордым категоричным заявлением «я знаю все» парализуется его воображение, сверхчувственным существам нет места в его психике.

О высших существах кубу не имеют ни малейшего понятия, поскольку у них нет отвлеченных представлений.

В процессе перехода от чувственно-практического познания к абстрактному мышлению формируются способности человеческого сознания к фантазии, к отделению образов или конкретных их свойств, качественных характеристик от реальности и наделения ими других предметов и явлений или приданию им сверхъестественных свойств. Примером этого превращения могут служить сказочные персонажи, в частности, образ черта. Отдельные его качества и свойства человек встречал у конкретных животных: черная шерсть, рожки, нос пятачком, копыта. В сознании человека эти свойства отчуждаются от животных, которым они принадлежат, и конструируется фантастическое существо, аналога которому нет в действительности. Человек в своем сознании может соединить то, что в действительности не встречалось (сирена, кентавр, ангел).

Способность вычленять общее, существенное, необходимое – это величайшее свойство человеческого сознания, знаменующее собой более высокую ступень интеллектуального развития, которое детерминировало возникновение и развитие науки, но оно же создало возможности для превращения общих понятий в самостоятельные сущности, которые стали рассматриваться как существующие вне и независимо от материального мира и, таким образом, явилось основой для возникновения религии и объективного идеализма. Как отмечал В.И. Ленин, уже в первой элементарной абстракции «дом вообще» и конкретный дом возникает возможность отлета мысли от действительности. Появилась иллюзия, будто мысль может существовать отдельно от действительности, - и для первобытного человека понятия, идеи представлялись как самостоятельные существа, которые наделялись способностью оказывать влияние на реальный мир (в идеализме на «мир вещей»). Классики марксизма подчеркивали эту взаимосвязь: «Человек, для которого чувственный мир превратился в голую идею, превращает, обратно, голые идеи в чувственные существа. Призраки его воображения принимают телесную форму». (13, 202)

Возникновение таких понятий, как «душа» или «дух» было бы невозможно без попыток обобщить ряд явлений психической жизни человека, выделить в них некоторые общие и существенные черты. Академик Ю.П. Францов писал, что для возникновения у первобытного человека понятия «душа» необходимо обобщенное представление о психической деятельности. (14, 101)

Познавательную деятельность людей следует рассматривать исторически. Гносеологические корни религии в ходе исторического развития тоже претерпевали определенные модификации. В первобытном обществе, например, наряду с гносеологическими факторами, сохраняющимися затем на всем протяжении существования человеческого общества, имелись гносеологические корни, специфичные именно для этой эпохи. Важную роль в качестве гносеологических корней играли такие приемы духовного освоения мира, как оборотничество («все превращается во все»), партиципация («часть вместо целого»), стремление к одухотворению и олицетворению мира (перенос представлений о человеке и общинно-родовых отношениях на природу). Истоки этого стремления к олицетворению следует искать в условиях жизни первобытных людей. Поскольку, как уже отмечалось, первобытный человек не выделял себя из природы, постольку он представлял все природные явления по аналогии с собой как живые, сознательные существа, а их изменения рассматривал как сознательные акты поведения.

Многочисленные источники свидетельствуют о том, что у отсталых племен до сих пор имеют место аналогичные представления: все окружающие предметы обладают свойствами живых существ. Так, Э. Тайлор приводит любопытные факты олицетворения явлений природы: в представлениях племени мбокоби в Южной Америке луна играет роль мужа, а солнце – его жены; в мифологии алгонкинов, наоборот, солнце выступает как муж, а луна – его жена; новозеландцы думают, что солнце на ночь опускается в свою пещеру, купается в воде жизни и возвращается на рассвете из подземного мира. Автор делает вывод, что в первобытной философии всего мира солнце и луна одарены жизнью и по природе своей принадлежат как бы к человеческим существам. То же касается и звезд. У эскимосов сохраняется поверье, что звезды, прежде чем подняться на небо, в древности были людьми и животными (15, 131-133)

Способности и стремление к олицетворению сыграли свою роль в ходе становления идеи бога. Первоначальная персонификация сил природы привела к персонификации представлений о сверхъестественном.

Без способности к абстрактному мышлению возникновение и существование религии практически невозможно, а эта способность явилась результатом длительной эволюции человеческого сознания. Этим и объясняется сравнительно позднее возникновение религии в первобытном обществе.



Поделиться:


Последнее изменение этой страницы: 2017-02-10; просмотров: 569; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы!

infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 18.234.232.228 (0.03 с.)