Все переглянулись. Их слов я не понимал и не хотел понимать - тянуло спать, чувствовалась дикая усталость и слабость. Дед Федор взял меня на руки и отнес на сундук, где я тут же уснул.

Следующий день прошел в дреме. Пару раз я просыпался и снова засыпал. Окончательно я проснулся только к вечеру от чувства приятной прохлады. Бабушка сидела рядом и обтирала мое лицо и руки влажным полотенцем. За чувством прохлады возникло знакомое жжение, вызванное живой водой Теплого ключа. Сон как рукой сняло. От нахлынувшей волны бодрости и силы хотелось прыгать, орать и кувыркаться. Я захихикал, соскочил с сундука и запрыгал вокруг бабушки не хуже Васьки. Она покачала головой и засмеялась:

Вижу, выспался наконец, - бабушка легонько шлепнула меня по спине. - Марш мыться! Будешь столько спать - пролежни лечить придется.

Ба, а где деда Федя и остальные?

На станцию уехали, да иди ты, непоседа.

Я быстро умылся и вернулся в дом. Бабушка налила мне большую кружку молока, дала хлеба и творога.

- Садись, поешь, проголодался, наверное. Почти два дня ничего не ел, - сказала она.

Есть не хотелось, но я сел к столу и попил молока с хлебом.

Ба, а Теплый ключ снова работает?

Работает, работает, миленький, - улыбнулась бабушка. - Как же ему не работать!

А кто были эти люди?

Люди, знающие тайну Теплого ключа.

Посвященные?

Бабушка внимательно посмотрела на меня.

- Вот что, миленький, расскажи-ка еще раз, что ты помнишь о прошедшей ночи?

Я стал вспоминать. Бабушка слушала и задавала вопросы. Воспоминания были нечеткие - так, отдельные фрагменты, и вообще все это напоминало сон. Казалось, вот-вот вспомнишь, но воспоминания куда-то убегали, проваливаясь в глубины памяти. По мере того как я говорил и отвечал на бабушкины вопросы, воспоминания возвращались ко мне, оставаясь тем не менее в форме общей картины - стерлись отдельные детали. Бабушка внимательно выслушала мой рассказ, подумала и сказала:

- Много помнишь, свою память открыл, свое прошлое вспомнил.

В своем недолгом прошлом ничего подобного я не помнил. Но привык к тому, что бабушка говорит много непонятных вещей. В это время она скорее выражала собственные мысли, чем говорила со мной.

ПРОЩАНИЕ С ДРУИДОМ

На дворе раздался шум - это со станции вернулся дед Федор. Он распряг лошадь и вошел в дом.

Проводил, - сказал дед Федор. - А вы, Аннушка, может, задержитесь на пару деньков? Пусть мальчонка по лесу побегает, да и мне веселее!

Нет, Федя, рада бы, да домой пора. Своих дел невпроворот. Да и ему, - бабушка кивнула в мою сторону, - скоро в школу собираться. Я и сама не рада, что взяла его с собой, уж больно глубоко ушел.

- Ну что ж, - вздохнул дед Федор, - видно, так надо.

Я вышел на улицу и пошел посмотреть на камни. Они были на месте, правда, ветер уже заносил их листьями, а по низу большого камня легла тонкая патина мха, скрывая цепочку непонятных знаков. Я разгреб листья - знаки виднелись на поверхности малых камней. Послышались шаги. Я обернулся - сзади подходил дед Федор.

Деда, а почему эти камни вчера ночью из земли торчали, а сегодня нет?

Не вчера это было, - задумчиво ответил дед. - Когда-нибудь ты и это вспомнишь...

Утром дед Федор отвез нас на станцию.

Ну, простите, если что не так, - сказал дед Федор.

Все хорошо, Федя, - ответила бабушка. - Спасибо тебе, да не последний раз видимся, на будущий год опять встретимся.

Встретимся, - кивнул дед Федор. - И с тобой встретимся, внучек, правда, не так скоро.

Я шмыгнул носом. Дед стал для меня кем-то очень родным, почти как бабушка. Он тем временем достал из-за пазухи ремешок, на котором висел маленький черный камешек, вросший в кусочек корня, и повесил мне на шею. Бабушка удивленно посмотрела на него:

Зачем, Федя?

Пусть будет. А мне уже ни к чему. - Дед махнул рукой.

Поезд уходил. На платформе, провожая его глазами, стоял огромный седой человек. Он уже скрылся, а я все стоял у окна и махал рукой, сжимая в другой подарок деда.

С дедом Федором и другими участниками Освящения я встретился лишь через шесть лет, когда тринадцатилетним подростком принимал свое первое Посвящение и бабушка привезла меня для представления кругу Посвященных. Впоследствии я постигал оккультные науки у каждого из них, принимая семь частей знаний. Каждый из семерых владел определенным даром и техникой, которой пользовался в обычной жизни. Но, собираясь вместе, они могли творить настоящие чудеса, управляя огнем и водой, погодой и ветрами, деревьями и камнями. И даже сердитый дед Семен оказался прекрасным и терпеливым Учителем.

Под их руководством я впервые вошел в мир духов. Но это уже совсем другая история. Что касается теплых ключей, то они существуют. Вода их обладает удивительной целительной силой, но не сохраняет своих свойств больше двух-трех дней. Много раз я пытался анализировать химический состав теплых ключей - ничего особенного с точки зрения химии в этой воде найдено не было. И по сей день теплые ключи остаются одним из удивительнейших явлений природы и тайн мира.

Глава 5 Оккультика.

"ЕЕ ГЛАЗА СТАЛИ АБСОЛЮТНО БЕЛЫМИ..."

- Ты - изначальный и вечный, Ты - питающий и непитающийся, Ты - творящий по воле Своей, Ты - исходящий из тьмы и уходящий во тьму, Ты, наделивший человека частицей силы Своей и живой душой. Из тьмы времен, из глубины веков, из вечного Ничто призываю

силу Твою... - Голос раздавался глухо, как будто через толстую стену.

Бабушкины пальцы выписывали сложные пассы над головой сидящей у стола женщины. Пламя свечей отражалось в сосуде с водой, отчего царившая в комнате темнота казалась еще более густой. Бабушка развела руки, женщина пронзительно закричала и начала биться, пытаясь вскочить со стула. Только сейчас я заметил, что ее руки и ноги были плотно привязаны к стулу полосками ткани. Свечи затрещали и начали чадить. Неизвестно откуда появился отвратительный сладковатый запах, напоминающий запах тления.

Женщина забилась еще сильнее, ее глаза вылезли из орбит и стали абсолютно белыми, на губах появилась пена, а крики стали такими громкими, что я невольно зажал уши. Это мало помогло. Крики одержимой раздавались, казалось, внутри головы. Бабушка взяла свечу, стоящую напротив женщины, и провела ею перед глазами одержимой:

- Именем и властью Творца времен заклинаю тебя - назовись. Именем и властью изначального приказываю тебе - освободи это тело.

Свеча описала круг. Казалось, по комнате пронесся порыв ветра. Пламя свечи заметалось, по поверхности воды в миске пошла рябь. Лицо одержимой замерло, превратившись в неподвижную маску. Зубы оскалились, из горла раздался хриплый клекот, сопровождаемый ужасной бранью. Причем губы женщины не шевелились, а голос был чужой, со свистящим пришепетыванием. Я никогда не думал, что человеческое горло способно издавать такие звуки.

Эта история началось месяцем раньше, когда к нам приехали молодой мужчина и пожилая женщина. Они о чем-то долго говорили с бабушкой, после чего она уехала с ними и вернулась лишь через два дня. Бабушка выглядела очень усталой, глаза запали, сетка морщинок глубже залегла на лице. Казалось, что прошедшие два дня она не спала и не ела. Я пристал было с расспросами, но бабушка отвечала односложно и нехотя.

Прошло несколько дней. Бабушка была занята какими-то сложными приготовлениями. Она то уходила в лес за травами и корнями, то надолго запиралась в своей комнате, то варила какие-то составы. Еще дважды она куда-то уезжала, возвращалась усталой и осунувшейся. Так прошли недели две. На все мои расспросы бабушка отшучивалась: мол, любопытной Варваре нос оторвали, много будешь знать - скоро старым станешь и тому подобное. Но чувствовалось, что она очень напряжена и ей вовсе не до шуток. Вечерние сказки стали короткими и скомканными. Казалось, какая-то мысль не дает ей покоя и она никак не может решить некую сложную задачу.

Все это время бабушка много читала. В нашем доме появилось несколько книг, написанных от руки. И часто, просыпаясь утром, я заставал ее за чтением. Было ясно, что она не ложилась спать, всю ночь не выпускала из рук книги. Бабушка читала, делала какие-то записи, рисовала непонятные знаки и схемы. Однажды, оставшись в доме один, я заглянул в эти книги, но ровным счетом ничего не понял. Книги были написаны абсолютно незнакомыми мне буквами, даже скорее не буквами, а знаками, в них было много таких же непонятных рисунков - геометрических фигур, странных формул и еще невесть чего. Отчаявшись что-либо разобрать, я оставил книги в покое. Но наконец мое первичное любопытство было удовлетворено, и с этого момента началось постижение оккультных наук.

ЧТО ТАКОЕ ОДЕРЖИМОСТЬ

Однажды вечером, укладывая меня спать, бабушка, как всегда, села рядом. Я уже ожидал очередной сказки, но она молчала. Гладя мои волосы, бабушка смотрела вдаль и о чем-то думала. Наконец она заговорила:

- Понимаешь, миленький, не знаю, что и делать. Больная попалась очень сложная - одержимость у нее, а силы у меня уже не те. Старовата я стала, боюсь, одна не управлюсь. Помощник мне нужен.

Впервые я услышал от бабушки слово "старость". Это было настолько непривычно, что я ничего не сказал, а лежал, открыв рот, и смотрел на нее.