Угостив молодёжь приготовленным на скорую руку обедом, , родители полины принялись уговаривать их пойти на праздник вместе.

- Только оденься поприличнее, - попросила мать, - и почему ты в этом ужасающем тюрбане?

Девушка не успела опомниться, как платок был сорван с её головы.

Мать ахнула и схватилась за сердце, Егор Свиридович молча опустился на стул. Оба выглядели потрясёнными. Даже Василий взирал на девушку с таким испугом, точно увидел привидение.

Волосы девушки в лучах солнца буквально вспыхнули золотым сиянием.

- Полина, доченька…. – дрожащим голосом выговорила Раиса Сергеевна, - что у тебя на голове?

- На голове у меня волосы, - недовольно проворчала девушка, – тебя это удивляет? Ты ожидала увидеть что-нибудь другое? Розы с мимозами?

- Полина, не груби матери, - опомнился Егор Свиридович, - ответь на вопрос. Мы ждём объяснений.

- А я не знаю, что ответить.

- Да, мы не знаем, - поддержал любимую девушку Вася, - мы случайно попали в коллайдер…

- Куда попали?! – в голос вскричали родители.

- Вы не поймёте, - отмахнулась девушка.

- Нет, уж, пожалуйста! – настаивал Егор Свиридович.

- Не в коллайдер, - поправился Вася, - это я про себя его так называю с тех пор, как меня туда затянуло, а потом и Полину притянуло телепортироваться прямо из Москвы в Петербург. Тем более что там её ограбили и сумочку хотели отобрать, а она в банке спряталась и в зоне турбулентности любви вобрала в свои волосы ионы золота из банковских хранилищ.

- Что он такое говорит?! – всплеснула руками Раиса Сергеевна, - они в своём уме?

- Молодой человек, - начал, было, Егор Свиридович, но Вася тут же поднял руки вверх:

- Я пошутил!

- У вас странные шутки, - заметил отец Полины и посмотрел на юношу с подозрением, - смахивает на правду, только всё очень непонятно.

- Папа, мы правда пошутили, - закончила спор девушка, - а мои волосы – просто сюрприз. Хотела вас обрадовать. А вы почему-то испугались. Разве не красиво?

- Красиво-то красиво, - вздохнула мать, да только чересчур красиво. Прямо чистое золото! Сроду не видела таких волос. Аж сами по себе сияют. Что за краска такая? Придумают же.

- Мы запрещали тебе красить волосы, - занудным голосом завёл Егор Свиридович, - в девушке всё должно быть естественным, иначе это и не девушка уже, а товар на продажу. Тебе осталось только в зуб бриллиант вмонтировать, в пупок серёжку, а в нос кольцо.

- А грудь и губы гелем накачать? – усмехнулась Полина.

- Ты видела когда-нибудь ремень? – нахмурился отец.

- Смутное представление имею.

- Вот на досуге загляни в кожгалантерею.

Беззлобно пикируясь, они сели в старый отцовский «Москвич» и минут через двадцать были уже в Еврозоне, у самой пещеры Горыныча, где праздник был в самом разгаре. Гремела музыка, в толпе бродили ряженые, коптили небо шашлычники, девушки в кокошниках бойко торговали в палатках фастфудами и пивом.

На нескольких концертных площадках пели и плясали самодеятельные коллективы из ближних сёл и деревень. На старом толстом – в три обхвата - дубе висел огромный плазменный экран, на котором застыла картинка, отражавшая красочно оформленный вход в пещеру. Тут были и венки из вьющихся роз, и шары в виде красных сердечек, и даже почему-то ёлочные гирлянды.

Но главным сооружением на площади перед пещерой была эстрада, от которой в ряды зрителей протянулся так называемый «язык» - подиум, словно для дефиле на показе мод. А на конце его была стационарно установленная киношная камера, рядом с которой сидел в наушниках оператор и суетились многочисленные ассистенты.

Что поразило – вход в пещеру по периметру охранял почему-то ОМОН с дубинами и в касках.

Егор Свиридович и Раиса Сергеевна умчались по своим делам, Полину окружили одноклассницы, а к Васе привязался какой-то пьяненький горожанин. На макушке у него была маленькая шапочка с ослиными ушами, с которых свисала синтетическая лапша, поверх летних брюк надеты были шорты с весьма убедительно изображённым голым задом и запечатлённым на этом заду поцелуем накрашенных губ. Чего хотел от него ослиноухий и задопоцелуйный гражданин, Вася так и не понял, но в этот момент загудели фанфары и на главную сцену рядом с пещерой Горыныча вышли сам Змей-Горыныч и Баба-Яга с метлой в руке, одетая в непотребные отрепья.

- Ну, Бабка-Ёжка, золота серёжка, - голосом, глухо прозвучавшим из-под маски, начал Горыныч, - каку невесту ты посватаешь мне нынче? Давай, старая, расстарайся!

- А вот и не старая я вовсе! – затрещала Яга, в которой Вася узнал шоумена из «Камеди-Клаб» - сам ты старый, никуда не годисся, а туда же – надумал жениться. В который раз уже невесту подбираю тебе, а ты всё нос воротишь.

- Где моя дочь?! – раздался вдруг в толпе истошный женский вопль.