Фобос, станция специальной ТФ-связи

Окончание. Начало в предыдущем выпуске «Искателя^,

достали из загашников долиции, где было несколько пустых бланков на случай, если потребуется допросить заключенного так, чтобы никто об этом не знал.

Впрочем, надзиратель знал Мора. Он едва взглянул на бу­мажку и даже выразил сожаление, что среди его подопечных находится и комиссар. Он отвел Мора в /приемную. Через не­сколько секунд появился Вержа. У него было розовое от­дохнувшее лицо.

— Все идет как по маслу, — начал Мора. — Я разгова­
ривал с Сильвенон по телефону. Она вернулась из Швейца­
рии и рассталась со своим боссом.

Он поведал о своей беседе со следователем. Даже если ему грозит только Дисциплинарный совет, у него есть все. шансы оставаться всю жизнь инспектором. Следовательно, ни цве­тов, ни сожалений. Он подготавливал арест того левака. И здесь будет все в порядке.

— Ты должен запяться Вептури, — сказал Вержа.

Мора согласился с воодушевлением: он не любил корси­канца.

— Ты вступишь с ним в контакт. Скажешь ему, чхо хочешь
видеть, его после того, как он проведет операцию, и до того,
как он отдаст деньги Альже.

— А если он меня пошлет подальше?

— Ты ему мило скажешь, что предупредишь свое пачаль-
ство о том, что готовится.

— Этим я разоблачу вас!

— Нет. Альже отменит операцию и не скажет аи слова.
Или же — и я думаю, что произойдет имепно так — он при­
кажет Вентури согласиться. Но ты подвергнешься большой
опасности. И я тоже, поскольку буду вместе с тобой. Вен­
тури получит указание нас прикопчить, но ае сумеет этого
сделать, потому что мы будем настороже и потому что мы
умнее.

Мора удивился: не превратила ли тюрьма просто хорошего полицейского в ясновидящего? Вержа расхохотался: просто-напросто он знает Альже и положение вещей.

— Он сейчас воображает, что меня обманули как ребенка.
Я в тюрьме, и он думает, что все деньги достанутся ему н его
компаньону, имя которого я когда-нибудь узнаю. Его взяли
за горло. Когда Вептури доложит ему, что ты хочешь его ви­
деть, Альже не будет колебаться ни секунды: ты должен ис­
чезнуть, поскольку ты единственный свидетель и мой помощ­
ник. Так как он знает к тому же о твоих плохих отношени­
ях с правосудием, то посчитает, что не станут поднимать всех
на ноги, чтобы отомстить за тебя. Та же рассуждение годится
и в отношении меня.

Все же Мора по-прежнему удивлялся: можно ли читать бу­дущее с такой уверенностью? Вержа покрутил пальцем у виска.

— Трик-трак, как говорил Хэмфри Богарт. В жизни надо
думать. Это то, что меня до сих пор спасало. И одновременно
утомляло.

— Вептури, возможно, явится со всей своей командой!

— Возможно, но не обязательно: обычно все торопятся ис-

чезнуть как можно скорей. Во всяком случае, мы примем ме­ры предосторожности.

— Вы подумали о месте свидания?

— Да, — ответил Вержа с явным удовольствием.

* * *

Вержа не удивил визит Моники. Удивило его то, что она ему рассказала. Она пришла вскоре после Мора, получив раз­решение повидать мужа от следователя Дельмеса.

Утром ее посетил Сала, вежливый, огорченный, говоривший плаксивым голосом. Оп в отчаянии от того, что происходит. Вержа был у него самый выдающийся сотрудник. Он не пред­ставляет, как сможет противостоять волне преступности те­перь, когда плотина разрушена. Какое несчастье, повторил он перед тем, как выложить цель своего визита. Вержа по не­досмотру унес кое-какие бумаги, и необходимо как можно скорее возвратить их. Знает ли Моника, где он их держит?

— Я ответила — нет, тем более что это правда, — сказала
она.

Тогда он принялся «по-дружески» расспрашивать ее, желая знать, какой была их супружеская жизнь.

— Прекрасной, — ответила я ему.

Он ей не поверил. Даже заговорил о Силызене. Но Моника изобразила полное неведение.

— Я сказала ему, что ты почти никогда не ночевал вне
дома, что ты был таким же мужем, как другие, не лучше,
не хуже.

Они сидели друг против друга, разделенные стеклом, снаб­женным микрофоном. Вержа улыбнулся Монике.

— Я не сказала ому, что ты мечтал уехать в Венесуэ­
лу, — проговорила она.

Он удивленно посмотрел на нес.

— Ты записал расписание на обложке одного из проспек­
тов «Эр Франс». Я проверила. Это не соответствует ни одно­
му рейсу из Франции. Но подходит, если лететь в Каракас
из Женевы.

Он ждал продолжения. Досадная оплошность. Когда-то он утверждал, что даже самый ловкий преступник всегда до­пускает ошибку,' пусть незначительную, но которая позво­ляет добраться до него.

— Я не отдала этот проспект Сала, — сказала Моника. —
Я его надежно спрятала.

— В.качестве сувенира?

— Не надо меня обижать. Ты исчезнешь. Так или иначе.
Я не хочу тебе мешать.

Она как будто произносила слова любви, гихим голосом,. с нежным выражением лица.

— Я принесла тебе документы. Ты их заполнишь. Они да­
дут мне все права на пенсию и остальное. Это самое мень­
шее, о чем я могу просить. Они в порядке. Я воспользовалась
визитом Сала, чтобы попросить их у него. Он прислал их че­
рез час и заверил меня, что ты не потеряешь свои права.

Он был рад, что я их унаследую. Но он не получит расписа-пио салюлетов. Если, конечно, ты понимаешь, что к чему. Она вытащила документы из сумки.

— С моим бизнесом и твоей пенсией мне будет на что
жить. Самым законным образом.

Она улыбнулась.

— Я совсем мещаночка.

Моника поднялась, сказав, что должна вернуться в магазин. Опа послала ему воздушный поцелуй. Выходя, она отдала документы тюремщику. Вержа был очень рад этому визиту: всегда в°едь неприятны угрызения совести.

Ле Муану, юноше с упитанным лицом, обрамленным длин­ной шевелюрой, которая порой падала на его мощные плечи, было 22 года. Ои учился на математическом факультете и активно участвовал в движении, которое объединяло самых ярых леваков. Добрые души, по считавшие, что если в моло­дости не досадишь всем и каждому, то уж не сделаешь этого никогда.

Оп решительно уселся па пол против окна в то время, как Мора производил обыск в сопровождении инспектора Эстева, который после ареста Вержа не переставал гневаться. Ле Муан жил н грязной двухкомнатной квартире па людной улице. Двое из его друзей караулили ыа тротуаре, готовые разнести свежие новости, может быть, об аресте.

Мора подошел к газовой плитке, просунул руку иод липо-леум, отделяющий ее от тумбочки, и испустил торжествующий крик. Повернувшись к Ле Муапу, он показал сиу сложенную вчетверо бумагу.

— Что это, по-тпоему?

Ле Муан тяжело подпялся.

— Пе вижу, — сказал он.

Мора развернул бумагу. Стал виден план. В углу крупными буквами: Национальный парижский банк. Ле Муан выглядел ошеломленным.

— В первый раз... — начал он.

— Может быть, ты скажешь, что это я его туда супул! —
сказал Мора.

Подошел Эстев. Он замахнулся и ударил Ле Муана по лицу.

— Где ты это взял? — спросил Мора.

— Ничего я не брал.

— Само залетело?

— II я себя о том же спрашиваю.

Гйговь подошел Эстев. Ле Муан принял оборонительную стойку.

— Боксировать со пшиком — это доставило бы мне удоволь­
ствие. Даже если потом вы мне отплатите сторицей.

Мора успокопл Эстева.

— Ты арестовал, — сказал оп Ле Муану.
Парень пожал плечами.

— Будет шум, — сказал он.

— Мы это любим, — произнес Мора в ответ.

Ле Муан надел мятый пиджак из выцветшего шевиота.

— Браво, — сказал он, — мы тоже.

На улице он подал знак своим товарищам, воздев руки к небу. На условном языке это означало: волнения. Мора был в курсе через осведомителя, 'того же, который описал ему ком­нату Ле Муана.

Мора все сделал по правилам, предупредив своего началь­ника, который информировал Сала. В настоящий момент не хотели провоцировать леваков. Было слишком много других дел. Но к обнаруженному плану нельзя было отнестись легко­мысленно. Однако Сала был удивлен: каждый раз, как поли­цейский оказывался в затруднительном положении, он напа­дал на удачное дело. Он позвонил в комиссариат, который на­ходился у факультета естественных наук. Там уже зашеве­лились. Сала поморщился.

Мора долго допрашивал Ле Муана. Он испытывал симпатию к этому парню, угостил его сигаретой н не стал с ним грубо обращаться, что явпо пришлось не по вкусу Эстеву. Новый начальник отдела Ниле присутствовал несколько минут на допросе. Он подумывал, не следует ли отпустить Ле Муана. Мора заметил, что можпо задержать парня, чтобы не выпу­скать его из виду и попытаться хотя бы выяснить, как к нему попала эта бумага. Пиле уступил.

К концу дня Мора расположился неподалеку от пивной Аль-же. Приехал Вентури па своем спортивном автомобиле. Оп за­крывал дверцу, когда почувствовал, что его хлопают по плечу. Он резко обернулся и поморщился, узнав Мора. Ипспекюр сказал лишь, что хочет побеседовать минуту с Вептури. Опи зашагали вдоль тротуара.

— Я хотел бы повидать тебя завтра вечером около половини
девятого, — сказал Мора.

— Невозможно. Я занят.

— Знаю, — заметил Мора. — Когда ты выйдешь из почты,
сразу отправишься в то место, которое я тебе укажу.

Веитури рассердился.

— Не понимаю, о чем вы говорите. Повторяю, я не moi у.

— Ты придешь, или я провалю дело. Скажи это Альже.
Вентури супул кулаки поглубже в карманы- пальто.

— Подложите свинью своему приятелю Вержа?

— Успокойся, его имя ее будет произнесено.

— Вы думаете, нам помешают это сделать?

— Вам не поверят, уж положись на меня.

— Вы не на таком уж хорошем счету! — выговорил Врнтури
со злобой.

— Ты тоже.

Мора похлопал Вентури по плечу.

— Предупреди Альже. Он поймет, чего я хочу. Чтобы ш
отдал мне долю Вержа, ничего больше. И не будет никаких
осложнений.

Он добавил, что будет ждать телефонного звонка в управ­лении полиции в течение получаса. Необходимо всего одно сло­во: да. Он назвал место встречи. Вентури знал это место.

Мора ушел. Вентури немного прошелся, затем вернулся в пивную. Альже внимательно выслушал Вентури и кивнул го-

ловой. Поступок Мора подтверждал его рассуждения. Вержа хотел сберечь деньги.

— Ты ликвидируешь Мора и сразу же приедешь. Все это должно получиться неплохо.

Немного позже Вентури отправился звонить Мора. Итак, все были довольны. Вержа уже давно спал сном праведника.

* * *

В довольно просторном помещении, куда доставляли выручку почтовых отделений, работало с десяток служащих, в том числе -Рабер, который с утра помирал от страха. Он заменил провод в сигнальном устройстве, как его просил Вержа, ш> все же думал, не произойдет лп чудо и не сработает ли сигнал. Оп буквально погибал от беспокойства. Когда открывал мешки, пальцы его так дрожали, что это заметил старший группы и спросил, в чем дело. «Грипп», — ответил Рабер. «Иди домой, ложись», — сказал тот. Но Рабер не мог: это верный способ обратить на себя внимание. Оп надеялся, что стрельбы не бу­дет. С ним мог случиться нервный припадок.

Работа была легкой и скучной: надо было открыть мешки с деньгами, посмотреть сводную ведомость, проверять, совпа­дают ли цифры, сложить банкноты по достоинствам н все это отпести двум служащим, которые укладывали деньги в огром­ный сейф. Кассиры занимались этой работой, сидя на табу­ретах за пятью массивными столами. Свет падал из неоновых ламп. Сигнал находился под столом старшего и был невидим под линолеумом, покрывающим пол. Этот сигнал поднимал по тревоге соседний полицейский комиссариат. У ночтовых слу­жащих было распоряжение не оказывать сопротивления. Мень­ше чем за минуту отряд полицейских мог оцепить здание поч­ты. С тех пор как произошли другие ограбления, сейф заме­нили. Единственный подходящий момент для ироведения опе­рации — это время, когда подсчитывали выручку.

Тем временем Вентури присоединился к итальянцам, прибыв­шим около девятнадцати часов. Они взглянули на почту, из­учили пути отхода,- план. Четвертый, страсбуржец, работавший то во Франции, то в ФРГ, высокий блондин с грубым акцен­том, внушал Вентури страх. Ни один из них не снял номер в гостинице, не пообедал в ресторане.

Вентурп встретился с итальянцами на темной улочке. Они не выходили из своего автомобиля, зарегистрированного в Иль-и-Внлен. Номер, разумеется, был фальшивый. На них были серые блузы, застегнутые до горла. На ногах — баскетболь­ные кеды в черной ваксе. У них не было никаких особых примет. Они были поджарыми и ловкими. Их исключительную силу можно было определить лишь по толщине запястий.

Показался эльзасец. На нем была такая же серая блуза и кожаная шапочка, скрывающая волосы. Он был веселее дру­гих, и это раздражало Веитури. Шутка, сказанная с немецким или эльзасским акцентом, казалась ему мрачной. Итальянцы не поняли, что говорит их сообщник. Они и так с трудом раз­бирали французские слова без акцента. Впрочем, им было на­плевать на всех этих временных компаньонов, которых они,

возможно, никогда больше и не увидят. Они получили скоп двадцать миллионов и тут же спрятали в тайник, оборудован­ный в багажнике. Оставалось только выполнить работу. Страс­буржец был доволен, потому что он тоже получил свою долю и планировал на завтра грандиозную вечеринку.

йбе украденпые машины находились поблизости. Владелец гаража и один из его служащих только что пригнали их. Оба итальянца уселись во вторую, а Вентури с эльзасцем — в первую. Парень вытащил из кармана револьвер девятимилли-метрового калибра. Вентури повторил, что стрелять следует только в самом крайнем случае.

Вентури тронул машину и включил радио, было время по­следних известий. С 18 часов шла заваруха возле универси­тета из-за ареста какого-то левака. Этот дилетант собрался конкурировать с ними: ограбить банк. Вентури размышлял, хорошо ли это для них. Полицейские были мобилизованы, что­бы избивать студентов, а территория университета находилась аа городом. В городе полицейских осталось немного. Альже был очень доволен этим, но и удивлен таким совпадением. Что-то уж очень кстати... По радио сообщили, что положенно обострилось: трое полицейских и четверо студентов ранены, Сражение шло жаркое.

Почта выходила на площадь между двумя улицами: одпой — довольно узкой, другой — пошире. Вход, который вел в поме­щение с сейфами, находился с задней стороны здания. Ему полагалось быть всегда запертым. Но инструкция не соблю­далась: служащие хотели выходить в любое время, никого не спрашивая.

Вентури остановился на той улице, что была пошире, а итальянцы припарковались чуть подальше. Потом все вместе широким шагом направились к входу. Прохожих почти не бы-ло. Ни одного полицейского в поле зрения. Половину их срочно отправили к университету, и контроль за улицей был сведец до минимума. Вержа знал по опыту, что во время студенче­ских манифестаций все службы безопасности практически ого­лялись.

Веитури первым проник в здание почты, оказался в кори­доре и сориентировался по памяти. Зал, где работали служа­щие, выходил в другую смежную галерею, шедшую под пря­мым углом. Грабители на ходу надели карнавальные маски и достали оружие. В руке у Вентури появилась длинная ду-бинка, хорошо знакомая демонстрантам. Он заимел ее, увидев однажды, как полиция избивает участников манифестации. Полицейские доставали их на расстоянии двух метров. Тогда Вентури аплодировал, потому что оа не любил беспорядков. А затем задумался: 'в его профессии такое оружие могло при­годиться. Он приобрел пару дубинок у одного корсиканского полицейского.

Они никого не встретили. Здесь опять-таки время было вы­брано точно. Только что более малочисленная ночная смена заступила вместо дневной. Грабители подошли к двери, и Вевтури резким движением распахнул ее. Они появились в зале внезапно, и их вторжение ошеломило служащих. Веп-тури приметил старшего и взглядом проследил за его ногой,

нажимавшей на сигнал. Вентури пожалел, что де может сразу же узнать, сработает сигнал или нет. Но он полагался па Вержа, который — Вентури должен был это признать — хо­рошо разработал операцию.

Он подбежал к столу, за которым сидел старший, и заставил его встать, ударив дубинкой по голове. -Его сообщники подо­гнали служащих к стене, угрожая револьверами или автома­тами. Один из тех троих, что были вооружены, попытался со­противляться. Эльзасец оглушил его рукояткой револьвера. Рабер старался сделаться совсем маленьким; подняв руки, оп попытался все же рассмотреть, не узнает лн кого-нибудь из бандитов.,В какой-то момент он подумал об эльзасце — не Вержа ли это: у них были сходные фигуры.

Меньше чем за минуту все служащие лежали ничком на полу. У тех, кто имел оружие, оно было отобрано. Вентури присматривал за всеми. Старший казался очень удивленным, что еще не слышит вдали полицейские сирены.

Оба итальянца и страсбуржец принялись запихивать деньги в мешки, которые они нашли в том месте,- как указывал Вер­жа. Они наполняли их с удивительной быстротой. Правда, почтовые служащие значительно облегчили им задачу, подго­товив пачки, которые были сложены в сейфе. Оии замедлили темп, когда дело дошло до денег, еще лежавших на столах. Закончив, Вентури взглянул на часы. Вся операция не заняла и трех минут. Прекрасная работа истинных профессионалов! Они убежали после того, как Вентури в соответствии с ука­заниями оглушил старшего, единственного, кто знал в дета­лях, какие меры следует предпринять в случае нападения. Затем оп запер дверь. Это тоже было предусмотрено: во время очередного осмотра Вержа заметил, что ключ оставляют в дверях. Он удостоверился, что эта небрежность допускалась постоянно, несмотря па соответствующие распоряжения.

На улице они припустили как следует. Тридцать секунд спустя Вентурп, побросав мешки в багажник, рванул машину с места. Автомобиль итальянцев исчез. Эльзасеп пока остался с Вентури.

— Теперь мы могли бы смыться, — сказал страсбуржец со
смехом.

— Ты что, рехнулся!

— Я пошутил.

Вентури терпеть не мог таких шуток.

Глава VI

Старший надзиратель слушал новости с помощью малень­кого транзистора. Вокруг университета сражения не прекра­щались.

— Пусть этих дурачков студентов доставят ко мне, — ска­
зал он Мора.