Проблема метода для анализа особенностей интенции

Важная особенность коммуникативных интенций состоит в том, что формы их выражения чрезвычайно разнообразны, не всегда стандартны и могут быть как прямыми, открытыми, так и косвенными, неявными [Федосюк, 1988; 1989; 1997; 2000]. Эта их особенность, видимо, вызвана тем, как язык развивается в онтогенезе. Выше уже говорилось, что языковые формы усваиваются из языка окружающих для "удовлетворения" интенциональной направленности. Поскольку интенции гибки, изменчивы и порой бывают весьма сложными, возникает необходимость их гибкого "обслуживания". Отсюда - возникновение нестандартного пути их выражения. Существуют, однако, и прямые способы выражения коммуникативных интенций. Чаще всего это приказы, просьбы, уведомления и др., использующие глагольные формы [Остин, 1986; Серль, 1987; Федосюк, 1999].

Однако огромная часть произносимого речевого материала использует совсем другие способы выражения интенций говорящего, и самая замечательная из особенностей использующих язык людей состоит в том, что даже при нестандартном и непрямом выражении интенций они понятны слушателям - носителям данного языка. Причина этому в том, что говорящий сам стремится к тому, чтобы его интенции были поняты, в противном случае цели его "речевой работы" просто не достигаются, она оказывается неуспешной. При этом внешняя, лингвистическая форма речи, используемые слова, грамматические конструкции часто оказываются чисто технической стороной, не задерживающейся в памяти слушателя и не оказывающей решающего влияния на восприятие содержания. Проиллюстрируем сказанное на небольшом примере. Фраза "Вот эта статья" может быть произнесена в различных контекстах, выражая совершенно различные интенциональные содержания, и только они (при идентичности речевой формы) будут составлять ее смысл:

- Вот эта статья (которую ты потерял, а утверждал, что она у меня): интенция упрека.

- Вот эта статья (где напечатан интересующий тебя материал): интенция помощи.

- Вот эта статья (которую ты должен исправить): интенция побуждения к действию.

Обыденное, повседневное понимание речи в большой мере представляет собой понимание собеседника как указывающего на факты, которые его занимают или он считает нужным сообщить, а также обнаружение чувств и реакций на произошедшие события, намерение побудить слушателя к действию, отношению и т. п. Внешне спокойные слова могут обидеть собеседника, если он услышит за ними интенцию неодобрения, презрения, отвержения.

При всех случаях интенциональное содержание речи человека является важной характеристикой языковой личности. Доброжелателен ли данный субъект или злобен, выражает ли он терпимость или обнаруживает негативное отношение к собеседнику, направлен ли он эгоистически, на себя, или его интересуют другие люди? Какой предмет занимает его мысли, какого он характера? Насколько широк круг явлений, которые его занимают? Эти и многие другие такого же рода показатели открываются в том, что человек говорит. Вот почему мы полагаем, что интенциональная направленность говорящего составляет центральную часть содержания речи. По многим приметам она идентифицируется слушателем и становится тем пластом речи, который имеет действенное на него влияние. Слова, грамматические конструкции, правила построения текста используются для того, чтобы передать окружающим одобрение, порицание, просьбу, угрозу в отношении тех или других объектов, то есть наши интенции. Реакция на них слушателя, разумеется, может быть различной, она зависит от ситуации, позиций слушателя, наконец, от его характера.

В нашей работе с опорой на очерченную выше концепцию мы провели исследование телевизионных диалогов с целью выделить и описать их интенциональные особенности.

Очерченный выше подход выделяет в качестве главного объекта исследования выраженную в речи интенциональную направленность сознания говорящего человека как языковой личности. В современной лингвистике языковая личность как объект исследования представлена работами Г.И.Богина [Богин, 1984], Ю.Н.Караулова [Караулов, 1987] и др., которые отмечают, что каждая языковая личность уникальна, у нее свой языковой и социокультурный тезаурус, своя система коммуникативных ценностей. Есть личности многословные и немногословные; правдивые и неправдивые; говорящие по теме и отклоняющиеся от нее; говорящие логично, ясно, убедительно, выразительно и не обладающие такими способностями; есть люди тактичные и бестактные; великодушные и бездушные; одобряющие и порицающие; скромные и нескромные; соглашающиеся и возражающие; испытывающие симпатию и антипатию к партнеру (см. постулаты Грайса и Линча) - и все это выражается в высказываниях и текстах, обнаруживая в общении и дискурсные способности говорящих. Бесспорно, такой объект требует определенной специфики в методе его исследования. Отметим две его особенности.

Как об этом уже говорилось, интенции могут быть выражены в разнообразных формах. Подход лингвистического характера, который опирался бы на формальные лингвистические показатели, например, использование говорящим определенного типа глаголов и т. п., оказывается недостаточным. В выделении и квалификации используемых говорящим интенций малопродуктивна опора на отдельные слова и даже предложения. Одна и та же интенция может быть выражена в целом пассаже, а в письменной форме - в абзаце или нескольких абзацах. И наоборот: в одном предложении или даже интонации можно выразить несколько интенций.

Поскольку нас интересуют личностные проявления говорящего в его речи, необходимым оказывается получение данных о всей совокупности интенциональных составляющих, проявленных в анализируемом тексте. В результате количественной оценки такого рода данных можно делать заключение о той или иной общей направленности говорящей личности.

Вторая важная сторона метода нашего исследования опиралась на уже отмеченную выше особенность интенций: их выражение в языке организовано таким образом, чтобы они были понятными слушающим. Понятность для слушающих интенций говорящего является целью говорящего, и он использует такие известные ему языковые средства, которые, по его предположению, дадут желаемый результат его понятости. Критерий субъективной понятности интенций является, таким образом, основным в их выражении. На основании сказанного мы полагаем, что метод выявления интенций говорящего со стороны исследователя также должен строиться на субъективном оценивании. Эта сторона метода адекватна самому изучаемому объекту. Экспертное выявление и идентификация речевых интенций дает возможность очертить их круг, т. е. качественно охарактеризовать их. На этой основе возможна также их количественная оценка. В то же время мы сознаем, что степень субъективной понятности выражаемых в тексте интенций не может быть абсолютной. "Размытость" значения и смутность понимания используемого речевого материала, видимо, остается присущей интенциональным высказываниям чертой. Неполное понимание говорящего, ложное толкование его слов - также, по-видимому, достаточно обыденное и распространенное явление жизни [Знаков, 1999]. Поэтому наша общая исследовательская задача состоит в экспертном (субъективном) оценивании характера интенций говорящего и степени "размытости" и неясности их понимания.

Наш подход к исследованию интенциональной направленности речи по его общему смыслу мы оцениваем как психосемантический.

На основании очерченных методических позиций проведено аналитическое исследование материалов регулярных телевизионных диалогов-интервью. Описание конкретных методических средств, процедуры анализа, а также полученных результатов представлено в последующих параграфах исследования.