Филосовские проблемы социально-гуманитарных наук

ФИЛОСОВСКИЕ ПРОБЛЕМЫ СОЦИАЛЬНО-ГУМАНИТАРНЫХ НАУК

1. Общетеоретические подходы к социально-гуманитарным наукам. 1

2. Формирование научных дисциплин социально-гуманитарного цикла. 2

3. Философия как интегральная форма научных знаний. 4

4. Специфика объекта и предмета социально-гуманитарного познания. 5

5. Сходство и отличие наук о природе и наук об обществе. 6

6. Гуманизация и гуманитаризация современного образования. 7

7 Субъект социально-гуманитарного познания. 8

7 Субъект социально-гуманитарного познания. 8

8. Научное сообщество как субъект познания. 9

9. Природа ценностей и их роль в социально-гуманитарном познании. 10

10. Жизнь как категория наук об обществе. 11

11. Понимание жизни за пределами ее биологических смыслов. 13

12. Время, пространство, хронотоп в социальном и гуманитарном знании. 14

13. Объективное и субъективное время. 16

14. Коммуникативность в науках об обществе и культуре. 18

15. Научные конвенции (соглашения, договоренности) как необходимость и следствие коммуникативной природы познания. 19

16. Проблема истиноссти в СГН.. 21

17. Проблема рациональности в СГН.. 22

18. Объяснение, понимание, интерпретация в СГН.. 23

19. Вера, сомнение, зание в СГН.. 25

20. Основные исследовательские программы СГН.. 27

21.Натуралистическая исследовательская программа СГН. 29

22. Антинатуралистическая культурцентристская исследовательская программа СГН.. 31

23. Разделение СГН на социальные и гуманитарные науки. 33

24. Дисциплинарная структура и роль СНГ в процессе социальной трансформации. 35

25. Философско-методологические проблемы экономической науки. 37

 

 

Философия как интегральная форма научных знаний.

Философия имеет много общего с наукой:

· также как наука использует систему доказательств;

· имеет собственные законы и терминологию;

· рассуждения философа базируются на законах логики;

· философ, как и любой ученый, нацелен на поиск истины.

Однако в отличие от науки философия:

· имеет дело не с предметами как таковыми, а с размышлениями об этих предметах;

· конкретная наука развивается линейно. Философии же характерна вечность философских проблем. Это происходит потому, что эти вечные проблемы не имеют окончательного решения. Меняется мир, человек, общество и поэтому каждое поколение должно решать для себя эти старые и вечно новые проблемы;

· универсальный характер философии. Это означает, что философия берет материал для своих размышлений из науки, искусства, морали, религии, обыденной жизни. Любая же конкретная наука имеет четкую специализацию, свой предмет;

· для философии колоссальное значение имеет личность философа, то есть у каждого философа своя собственная философская система, которая отличается целостностью и определенной законченностью. Конкретная же наука всегда одна, она универсальна и интернациональна.

В тоже время философия и наука взаимосвязаны. Философия способствует развитию творческого потенциала науки и с момента возникновения и по настоящее время выступает как интегральная форма научных знаний. В античной традиции понятия философии и науки совпадали. По мере развития знания от философии стали отпочковываться специальные науки, до этого бывшие составной частью философии. Так большинство СГН вышли из философии (т.е. зародились и развивались в рамках философского знания).

В итоге философия занимает особое положение в системе наук. Она способна синтезировать данные различных наук, получая в результате общенаучную картину мира и формируя общее представление о мире и о месте человека в этом мире.

Проблема истиноссти в СГН

Проблема истинности и рациональности – центральная проблема науки. Ее решение исторически изменчиво, но при всех изменениях цель научной деятельности остается направленной на получение истины, на формирование стандартов научной рациональности, неразрывно связан­ных с рациональностью во всех ее проявлениях и во всем объеме.

Классическая концепция истины в социальных науках утверждала принцип объективности и следовала формуле отражения общества как объекта познания в сознании познающего субъекта: О – S. Так, истина есть соответствие наших знаний о мире самому миру, слепок с объекта позна­ния в знании.

Неклассическая концепция истины вынуждена признать присутст­вие субъекта познания в таком объекте познания, как общество, и пе­рейти, к формуле O/S – S. Такое понимание истины способст­вовала тому, чтобы различные трактовки могли найти место в социальном познании, выступая как ракурсы интерпретации или как эквивалентные описания, с которыми успешно работает и естествознание.

Постнеклассическая трактовка истины признает уже не только нали­чие субъекта в социальной реальности, но и его практическую роль, в том числе в социальном конструировании самой этой реальности, ус­ложняя процесс получения истины до 0/S/P – S, где О – объект, S – практический или познающий субъект и Р – практика. При этом субъ­ектом познания в таких концепциях чаще всего выступает общество, яв­ляясь вместе с тем объектом познания. Объективность знания во всех трех моделях научности и рациональности – классической, неклассиче­ской и постнеклассической – достигается стремлением субъекта позна­ния к адекватному воспроизведению изучаемой реальности, сколь бы сложной она ни была.

Невозможно разобраться в эволюции методов познания, не раскрывая тех изменений, которые происходят в трактовке самого понятия истины.

Классическая «матрица» европейской культуры покоилась на таких принципах, как гуманизм, рационализм, историзм и объективность по­знания (единственность истины).

Гуманизм ориентировал на высшие проявления творческого духа че­ловека. Рационализм – на способность разума к овладению условиями познания и существования. Историзм – на признание развития, преем­ственности и разумности истории, прогресса разума и свободы. Объек­тивность – на познаваемость мира, достижения такого результата по­знания, который бы не зависел от человека или человечества, а соответствовал познаваемому предмету.

Оптимизм этой концепции не выдержал испытания временем. Неклас­сическая трактовка истины, отдельные черты которой вызревали еще в эпоху классики, латентно обосновывались уже не гуманизмом, а, скорее, личной ответственностью и трудовой этикой. Уже не апеллировали к ра­ционализму в указанном возвышенном понимании, а придали ему более плоскую форму – позитивистской веры в науку и в достижимость целей (целерационалъность) взамен прежней универсальной веры в разум. Исто­ризм, утверждавший преемственность и разумность истории, сменился ве­рой в материальный прогресс.

Обнаруживается связь истины с интересами. Объективность знания со­стоит в нахождении наиболее адекватных интересам способов деятельности.

Вера, сомнение, зание в СГН

Важное место в СГН занимает вера в ее соотношении с сомнени­ем и знанием. При этом имеется в виду не религиозная вера – это осо­бый случай, требующий специального рассмотрения, – но вера вообще как состояние сознания, не испытывающее сомнения, принимающее события, высказывания и тексты без доказательств и проверки. Это явление не отвечает научным критериям, но вместе с тем тема веры, достоверности, сомнения оказывается одной из фундаментальных в познавательной деятельности, особенно в неформализованном, нематематическом либо интуитивном и метафорическом знании об обществе, культуре, человеке, его сознании и жизни.

Социально-гуманитарные науки, в отличие от естествознания не забывающие о своих корнях в «человеческих смыслах» и отношениях, рассмат­ривают веру и верования человека прежде всего как данность его бытия среди людей.

Вера присутствует и в структуре научного знания. Как правило, иссле­дователи стремятся предельно ограничить в науке область веры, что явля­ется одним из важных требований научности, но одновременно многие мыслители, особенно в сфере философии и культуры, признают конструк­тивную роль веры в познании.

В научно-исследовательскую деятельность ученого различного рода верования входят в такую формах, как личностное неявное знание, пред­ставленное в форме индивидуальных навыков и умений, практического знания, знания о пространственной и временной ориентации, двигатель­ных возможностях нашего тела – своего рода «личностного коэффициен­та», «инструмента» взаимодействия с миром вокруг нас. Признание эври­стической значимости неявного знания, в свою очередь, влечет за собой введение субъективной веры, поскольку «неявное знание не может быть критическим....Систематическая критика применяется лишь к артикули­рованным формам, которое мы можем испытывать снова и снова». Час­то вера как субъективная уверенность является началом и источником знания. Вера присутствует также и как доверие к показаниям органов чувств, которое коренится в чувственно-практической деятельности че­ловека; в отнесении объектов к определенному классу вещей, событий.

Как соотносятся вера, сомнение, истина? Это классическая тема, осо­бое значение ей придавав Декарт, требовавший подвергать все сомне­нию, чтобы освободить научное знание от обыденных заблуждений и принятых на веру эмпирических представлений.

Сомнение – это состояние беспокойства и неудовлетворенности, заставляющее действовать с целью его устранения, порождающее желание перейти к состоянию верования – спокойного и удовлетворенного. Итак, сомнение, усилие для его преодоления – это стимул исследования и достижения цели.

Однако в науке ставка только на сомнение приобрела прочность пред­рассудка, который должен быть сам подвергнут критике. И тогда выяснит­ся, что не только вера, но и сомнения могут оказаться необоснованными, (фанатическими и догматичными) допущение или недопущение сомнения само есть акт веры. Вместе с тем очевидно и другое: речь может идти только о единстве и взаимодействии доверия и сомнения в научном познании, именно так здесь реализуется рациональность.

Таким образом, признание конструктивной роли веры в повседнев­ности, в познавательной и преобразующей деятельности дает возмож­ность по-другому оценить соотношение веры и сомнения в познании. По-видимому, нельзя однозначно решать вопрос в пользу сомнения, ес­ли даже речь идет о научном познании, широко использующем критикорефлексивные методы. За этим, по сути, стоит вопрос о степени доверия убеждениям, интуиции ученого, его творческому воображению.

Важнейший аспект веры – ее соотношение с истиной. Проблема соот­несения веры и истины, обращения веры в истину, принятия истины на веру остается ведущей в работах, посвященных проблеме веры, при этом подходы варьируются в зависимости от понимания того, что есть вера и что есть истина. Положительная оценка веры дается тогда, когда ею пользуются для признания особого рода положений, например, о том, что природа завтра будет следовать тем же законам, которым она следует се­годня. Это истина, которую не может знать ни один человек, мы ее посту­лируем и принимаем на веру в интересах познания и нашей деятельности. Однако в других подобных ситуациях «принятие на веру» подвергается жесткой критике. Необходимо признать, что человек не может мыслить и действовать без определенной степени веры, она для него «рабочая гипо­теза», причем ему приходится в своих поступках исходить из истинности этой гипотезы независимо от того, подтверждается (опровергается) ли это в короткий срок или в результате усилий многих поколений.

Стало своего рода «предрассудком» утверждение о том, что верить – это то же самое, что признавать за истину. Они отличаются прежде всего степенью близости к основаниям жизни и глубине нашей души», а также эмоциональной ок­рашенностью или ее отсутствием. Истиной считают такие научные зна­ния, как таблица умножения, теоремы, формулы, законы логики и истори­ческие факты. Как и таблицу Менделеева, таблицу логарифмов, карту Европы и тому подобное, их принимают и применяют не с «верой», но с «познавательной уверенностью», как «холодные истины», признанные в теории за истину, правильные и верные на практике. По сравнению с ни­ми «вера есть нечто гораздо большее, более творческое и более жизнен­ное»; «о ней позволительно говорить только там, где истина воспринима­ется глубиной нашей души; где на нее отзываются могучие и творческие источники нашего духа; где говорит сердце... Человек верит в то, что он воспринимает и ощущает как самое главное в своей жизни».

Совместное рассмотрение веры и истины лежит в русле экзистенциально-антрополо­гической традиции, которая глубоко укоренена в европейской философии и представлена, как мы Видели, идеями крупных философов. Такой подход служит важнейшим основанием для понимания философских и методоло­гических проблем социально-гуманитарного знания и его природы.

 

 

Дисциплинарная структура и роль СНГ в процессе социальной трансформации

Развитие естественных, социально-гуманитарных, технических наук и их взаимодействие с обществом, а также рост университетов, престижа образования дали старт процессу, который получил название «онаучивание общества». Оно состояло в том, что донаучные и вненаучные пред­ставления людей стали пополняться и вытесняться теми, которые при­шли вместе с наукой и обрели обыденность в своем употреблении. Онаучивание вело к повышению уровня рациональности в достижении целей, в улучшении жизни людей, в увеличении населения и его благо­состояния. Вместе с тем оно разрушало множество иллюзий и ставило вопрос о том, что может и чего не может наука.

Вопрос об ответственности ученых или науки в целом ставится прак­тически в тех случаях, когда возникает опасность, что научные решения не гарантируют положительного социального результата. В большей сте­пени это относится к таким наукам, как экономика, социология, юрис­пруденция, чьи концепции могут быть положены в основу социально-технологических решений, т.е. решений, предлагающих социальные технологии для практического изменения общественных состояний, и в меньшей степени — к гуманитарному знанию, осуществляющему кон­сультативно-регулятивную роль. В любом случае ответственность тракту­ется как вина за неоптимальный результат.

В действительности наука может сде­лать лишь то, к чему общество уже готово.

Непонимание этого ведет к фетишизации самой науки, связанной с убеж­дением, что наука все может, если только захочет, постарается, с убеждени­ем, что любой объект может быть изменен в любом желаемом направлении.

Наука никогда не претендовала на всезнание. Напротив, ей присуща роль разрушителя мнимого всезнания и фиктивной уверенности. В под­тверждение этого тезиса российский философ Э.Ю. Соловьев привел ле­генду о купце, думавшем, что имеет тысячу золотых монет. Пришедший к нему ученый-алхимик обнаружил, что на самом деле золотых монет только пять. Для того чтобы утешить купца, он изготовил и подарил ему еще пять золотых монет (делать быстрее и больше он не умеет). Таким образом, ре­альное богатство купца увеличено вдвое, а фиктивная уверенность упала в сто раз. «Объем разрушенных иллюзий, — пишет Соловьев, — всегда на­много превышает объем тех достоверностей и реальных возможностей, ко­торые наука в данный момент доставляет».

Многие западные ученые так­же отмечают эту функцию науки «расколдовывать мир». Используя науку по образу обыденного сознания, мир с ее помощью заколдовывается вновь. Задача же социального теоретика на сегодняшний день состоит не только в производстве нового знания, доставляющего новые возможности, но и в разрушении фиктивных ожиданий обыденного сознания от сферы управ­ления. Эта очистительная, в том числе и самоочистительная, работа — не­отъемлемая черта ответственности ученого, за которой уже следует задача поисков возможного, той реальной пользы, которую он может принести.

Итак, важнейшими функциями социальных наук является критика дейст­вительности и ее проблематизация.

Только разрушая мнимое всезнание, наука может осуществить свою функцию производства нового знания. Ф. Хайек сравнивал рынок с наукой, где не просто производится новое знание, а производится незапланирован­но, неожиданно, посредством открытия того, что нельзя было предполо­жить до его осуществления. Это неожиданно произведенное знание вторга­ется в общество в его самом драматическом процессе — процессе развития.

В частности, развитие знания способствует смене индустриального об­щества на информационное, которое еще более усиливает роль знания в обществе, в экономике, приводя к возникновению «новой экономики», основанной на научном знании. Нарастание роли знания в обществе ста­ло характеризоваться термином «общество знания». В этом обществе от­сутствие необходимого знания является фактором риска. Производство знания, причем знания как научного, так вненаучного, является условием существования общества.

В целом социально-гуманитарные науки могут играть значительную роль в преобразовании общества.

В «обществах знания» экспертные оценки ученых должны прогнози­ровать риски и пути их уменьшения. В этом состоит значение опережа­ющих социальных исследований. Для предотвращения техногенных, политических и других рисков социальные инновации должны предше­ствовать технологическим, политическим и пр.

ФИЛОСОВСКИЕ ПРОБЛЕМЫ СОЦИАЛЬНО-ГУМАНИТАРНЫХ НАУК

1. Общетеоретические подходы к социально-гуманитарным наукам. 1

2. Формирование научных дисциплин социально-гуманитарного цикла. 2

3. Философия как интегральная форма научных знаний. 4

4. Специфика объекта и предмета социально-гуманитарного познания. 5

5. Сходство и отличие наук о природе и наук об обществе. 6

6. Гуманизация и гуманитаризация современного образования. 7

7 Субъект социально-гуманитарного познания. 8

7 Субъект социально-гуманитарного познания. 8

8. Научное сообщество как субъект познания. 9

9. Природа ценностей и их роль в социально-гуманитарном познании. 10

10. Жизнь как категория наук об обществе. 11

11. Понимание жизни за пределами ее биологических смыслов. 13

12. Время, пространство, хронотоп в социальном и гуманитарном знании. 14

13. Объективное и субъективное время. 16

14. Коммуникативность в науках об обществе и культуре. 18

15. Научные конвенции (соглашения, договоренности) как необходимость и следствие коммуникативной природы познания. 19

16. Проблема истиноссти в СГН.. 21

17. Проблема рациональности в СГН.. 22

18. Объяснение, понимание, интерпретация в СГН.. 23

19. Вера, сомнение, зание в СГН.. 25

20. Основные исследовательские программы СГН.. 27

21.Натуралистическая исследовательская программа СГН. 29

22. Антинатуралистическая культурцентристская исследовательская программа СГН.. 31

23. Разделение СГН на социальные и гуманитарные науки. 33

24. Дисциплинарная структура и роль СНГ в процессе социальной трансформации. 35

25. Философско-методологические проблемы экономической науки. 37