Лингвоперсонология: о подходах к изучению языковой личности

Впервые в отечественную науку понятие языковой личности было введено В. В. Виноградовым [Виноградов 1980] в 1930 г., в зарубежную – Й. Л. Вайсгербером в 1929 г. [Вайсгербер 2004]. В. В. Виноградов исследовал язык и стили художественной литературы, обратился к толкованию понятий «образ автора», «рассказчик», «художественный образ», «образ персонажа» и т. д., которые, по его мнению, объединяются в одно художественно-языковое сознание. В. В. Виноградов [Виноградов 1980: 90] попытался развить теорию о соотношении и разграничении языка и речи, представленную Ф. де Соссюром [Соссюр 1977], по мысли которого язык принадлежит коллективу, а речь – конкретной личности. «Однако языковое творчество личности – результат выхода ее из всех сужающихся концентрических кругов тех коллективных субъектов, формы которых она в себе носит, творчески их усваивая… Индивидуальное словесное творчество в своей структуре заключает ряды своеобразно слитых или дифференцированных социально-языковых и идеологически-групповых контекстов, которые осложнены и деформированы специфическими личностными формами» [Виноградов 1980: 90 – 91]. Так, В. В. Виноградов указывает на сферу реализации и функционирования ЯЛ, а именно: речь и язык, при помощи которых воплощается ее самореализация в тексте. На протяжении всего исследования В. В. Виноградов подтверждает идею о взаимодействии в произведении образа автора, художественного образа и ЯЛ. Синонимичным термином для обозначения ЯЛ для В. В. Виноградова становится поэтическая личность [Виноградов 1980: 92], также неоднократно в его исследовании появляются термины личностное творчество, творчество личности [Виноградов 1959: 89]. Однако конкретного толкования введенного им понятия он не дает.

Развитие данного направления порождает не только множество определений ЯЛ, предложенных разными исследователями, но и моделей, уровней и методов ее изучения.

Г. И. Богин и Ю. Н. Караулов разработали теорию языковой личности, представив возможный вариант ее модели. Г. И. Богин [Богин 1980; 1982], занимающийся исследованием речевой способности человека, освещающий основные вопросы лингводидактики, так трактует понятие ЯЛ, это – «человек, рассматриваемый с точки зрения его готовности производить речевые поступки, создавать и принимать произведения речи [Богин 1984: 3]. По мнению ученого, «ЯЛ характеризуется не столько тем, что она знает в языке, а что она может с языком делать» [Богин 1980: 4], воспринимая язык именно как деятельность. По этой причине ЯЛ, по мысли Г. И. Богина, «один из компонентов существования языка, это – тот, кто присваивает язык, то есть тот, для кого язык есть речь» [Богин 1998: 3]. В данном случае исследователь исходит из наиболее общего понятия «человек» и определяет интересующий нас термин через характеристику речевых способностей, т. е. умения говорить, воспринимать и отвечать. В своей работе ученый строит исходную модель ЯЛ: «определить уровни развития языковой личности – одна из задач построения исходной модели» [Богин 1984: 7]. Так, Г.И. Богин выделяет 5 уровней развития ЯЛ высшего порядка: правильности; интериоризации; насыщенности; адекватного выбора и адекватного синтеза [Богин 1984: 7 – 9]. Данные уровни ЯЛ выводятся в процессе знакомства воспринимающими с вторичным текстом и реализуют оценочный уровень работы с продуктами текстовой деятельности и их интерпретации. Таким образом, модель языковой личности основывается на трех аксиомах: фонетической, лексической и грамматической сторон; 4 видах речевой деятельности; 5 уровнях развития языковой личности [Богин 1984: 10; 1975].

Следовательно, на основе созданной Г. И. Богиным модели можно утверждать, что любая ЯЛ обладает языковыми способностями в большей или меньшей степени (оценочный уровень: правильно/неправильно и т. д.), соответственно, может их реализовывать на различных уровнях языка при производстве и восприятии речи, что находит свое отражение при выявлении степеней проявленности метаязыкового сознания [Богачанова 2015б]. Тем самым Г. И. Богин сделал одну из первых попыток изучения ЯЛ при помощи создания универсальной модели применительно к учебной деятельности [Богин 1977; 1987], в частности при обучении иностранным языкам. Лингводидактическое направление также получило освещение в работах следующих исследователей [Языковая личность…1999; Голев 2004а; 2006; 2008; 2009в; 2012; Лебедева 2006; Сайкова 2006; Орлова 2009].

Ю. Н. Караулов, говоря о предпосылках развития термина ЯЛ и указывая на 4 основных свойства языка, а именно: социальность, историчность, психологичность, системность, утверждает, что ни одно из них не выводится из другого. «Выход видится в обращении к человеческому фактору, во введении в рассмотрение лингвистики, в ее парадигму языковой личности как равноправного объекта изучения, как такой концептуальной позиции, которая позволяет интегрировать разрозненные и относительно самостоятельные свойства языка» [Караулов 2014: 21]. Таким образом, все свойства языка могут реализоваться, оформиться только благодаря восприятию и использованию их в речемыслительной деятельности самой ЯЛ.

Вслед за Ю. Н. Карауловым, мы понимаем термин ЯЛ как «…многослойный, многокомпонентный, структурно упорядоченный набор языковых способностей, умений, готовностей производить и воспринимать речевые произведения» [Караулов 2014: 71], т. е. тексты, имеющие коммуникативную направленность. Так, ЯЛ предстает четким, организованным началом не только в процессе коммуникации, но и в текстовой деятельности.

Его модель ЯЛ имеет трехуровневую структуру, а именно: вербально-семантический, лингвокогнитивный, мотивационный уровни. Ю. Н. Караулов определяет ЯЛ как набор готовностей (видов языковой способности носителей языка), соотносимых с каждым из уровней. Например, вербально-семантический является нулевым уровнем для реализации свойств ЯЛ, поскольку отражает степень владения обыденным языком в бытовой сфере и выявляется в первую очередь при помощи лексики. Первый уровень ЯЛ, лингвокогнитивный, ориентируется на «достаточно представительную совокупность порожденных ею текстов необыденного содержания, предполагает вычленение и анализ переменной, вариативной части в ее картине мира, части, специфической для данной личности и неповторимой» [Караулов 2014: 37]. В данном случае речь идет об интеллектуальной сфере личности, ее познавательной деятельности, в результате действия которой формируется определенная картина мира со своими социальными и культурными ценностями. И последний, второй уровень личности, мотивационный, «включает выявление и характеристику мотивов и целей, движущих ее развитием, поведением, управляющих ее текстопроизводством и в конечном счете определяющих иерархию смыслов и ценностей в ее языковой модели мира» [Караулов 2014: 37]. Именно этот уровень порождает и реализует коммуникативные потребности личности.

В данной работе при анализе вторичных текстов прослеживается проявленность ЯЛ на трех уровнях ее организации: использование обыденного языка при написании текстов, высказывание собственного мнения относительно прочитанного материала, аргументация с приведенными примерами из текстов, умение анализировать и исследовать полученный материал, обобщать полученные данные и подводить итоги. Ю. Н. Караулов представляет «на основе анализа «языка» (а точнее, текстов) выводное знание о личности: а) как индивидууме и авторе этих текстов, со своим характером, интересами, социальными и психологическими предпочтениями и установками; б) как типовом представителе данной языковой общности и более узкого входящего в нее речевого коллектива, совокупном или усредненном носителе данного языка; в) как представителе человеческого рода, неотъемлемым свойством которого является использование знаковых систем и прежде всего естественного языка» [Энциклопедия…1997: 671]. Таким образом, каждый предыдущий уровень включается в последующий, объединяя уже обозначенные выше признаки и особенности ЯЛ. Данное диссертационное исследование направлено на изучение проявленности свойств конкретной личности в тексте, поэтому актуальным представляется такой уровень анализа ЯЛ, который воплощает собой знание о ней как индивидуальном авторе порожденных ею текстов, обладающих определенным набором языковых характеристик, свойств, свидетельствующих о влиянии лингвистических и экстралингвистических факторов, и метаязыкового уровня владения языком.

В. П. Нерознак ввел понятие «лингвоперсонология» в лингвистику [Нерознак 1996] и выделил два основных типа ЯЛ: 1) стандартная языковая личность, отражающая усредненную литературно обработанную норму языка, и 2) нестандартная языковая личность, которая отклоняется от установленных языковых образцов [Нерознак 1996: 116]. При анализе текстов, полученных в ходе нашего эксперимента, было выявлено, что встречаются оба типа личностей: стандартная и нестандартная ЯЛ, на что оказывает влияние множество факторов. Способ проявленностиЯЛ в тексте напрямую связан с тенденциями к персонализации и деперсонализации. При этом типы личности могут соотноситься с предложенными тенденциями, это зависит от их индивидуально-авторской речи, личностных особенностей построения речемыслительной деятельности в процессе создания и восприятия текста.

Лингвоперсонология – относительно молодая лингвистическая наука – тесно связана с другими дисциплинами, такими как лингвокультурология [Ерошенко 2003; Барсукова 2007; Годунова 2008], лингвоконцептология, этнопсихология, гендерная, когнитивная, дискурсивная лингвистики, межкультурная коммуникация, социолингвистика, психолингвистика и т. д., что нашло отражение в монографии И. В. Башковой [Башкова 2011: 17 – 22]. Исследователь, опираясь на три уровня организации ЯЛ, предложенные Ю. Н. Карауловым, утверждает, что личность в большинстве работ рассматривается с первых двух позиций при помощи дедуктивного или индуктивного анализа, с выявлением типических или индивидуальных черт, что ярко проявляется при описании исторической и профессиональной ЯЛ [Башкова 2011: 24]. Так, изучается ЯЛ журналиста, переводчика, преподавателя, политика, ученого и т. д.

А. Н. Ростова, анализируя и разводя понятия «языковая личность» и «говорящий», указывает на их принципиальное различие, несмотря на явное семантическое родство с термином «человек» и сопряженностью с «речевой деятельностью», говорящий выступает субъектом речи в момент использования языка, но он «лишен индивидуальности» [Ростова 2000: 17], т. к. подчиняется основам и правилам коммуникации, поэтому его речевое поведение заранее предопределено. А ЯЛ воплощает свою индивидуальность при помощи речевой деятельности в процессе коммуникации, поэтому ее речь может характеризоваться как индивидуальная деятельность, «управляемая…мировоззренческо-прагматическими установками, которые имеют свойство быть скрытыми, недоступными для непосредственного наблюдателя» [Ростова 2000: 17]. Из вышесказанного следует, что ЯЛ обладает большим потенциалом самовыражения как в процессе текстовой деятельности, так и в момент коммуникации. Согласно данному положению А. Н. Ростовой, в настоящем исследовании находит свое отражение способность самореализации ЯЛ через порождение и восприятие текстов, а также умение эксплицировать свои свойства, т. е. открыто проявить во вторичном тексте, либо представить их имплицитно, т. е. скрыть.

В. И. Карасик, делая обзор трудов, посвященных изучению типов ЯЛ, обращает особое внимание на социологические типологии [Карасик 2002: 10 – 11] и предлагает свою классификацию, сводя изучение ЯЛ к следующим типам: психологический, социологический, культурологический, лингвистический анализ. В. И. Карасик утверждает, что дополнительно «…можно предложить анализ человека в языке с позиций того или иного дискурса, в котором человек участвует» [Карасик 2009: 319], что соотносится с особенностями коммуникативно-деятельностного аспекта [Языковая личность…1999].

С. В. Оленев, посвящая работы проблематике изучения ЯЛ, отталкиваясь от единства мира, человека и языка, создает динамическую модель ЯЛ, ориентированную в первую очередь не на коммуникативную составляющую, а на речемыслительную деятельность, позволяющую раскрыть творческую и познавательную стороны языка [Оленев 2006; 2008]. В своем исследовании С. В. Оленев обращается к понятию «индивидуальное формообразование», которое описывает процесс личностной актуализации смыслового потенциала познаваемого слова и служит динамической (деятельностной) моделью ЯЛ. В свою очередь, под моделированием динамики ЯЛ понимается «атрибут речемыслительной деятельности, в ходе которой происходит реализация потенциала языковой системы и уникальных свойств ЯЛ» [Оленев 2008: 5]. В контексте теории индивидуального формообразования ЯЛ трактуется как «сознательная ипостась человека, которая, обеспечиваясь языковой готовностью, приводит к самореализации творческой индивидуальности в создании слово-понятий» [Оленев 2006а: 8]. Главным условием реализации творческого потенциала ЯЛ служит самоопосредование языковой способностью. Таким образом, это исследование подтверждает мысль о том, что индивидуальное формообразование языкового знака (т. е. слова) обусловлено не только языком как системой в речемыслительной деятельности, но и влиянием, что немаловажно, самой ЯЛ на язык. В контексте этой теории можно выделить главную мысль о том, что взаимовлияние творческого потенциала ЯЛ и текста является неоспоримым фактом, в свою очередь при построении текста языковой знак выступает как источник речемыслительной деятельности самого человека. Это положение соотносится с нашей теорией о взаимовлиянии ЯЛ и текста, который она сама создает и воспринимает.

Н. Б. Лебедева рассматривает ЯЛ с точки зрения жанров, которые та производит, останавливается на ее различных жанровых вариантах [Лебедева 2002; 2006а: 132 – 136; 2011], указывая на выбор того или иного жанра письменной речи в зависимости от социального статуса и занимаемого положения.

Каждый из типов анализа ЯЛ имеет свои достоинства и вносит свой вклад в развитие теории ЯЛ, в нашем диссертационном исследовании, имеющем лингвоперсонологическую направленность, приоритет отдается лингвистическому анализу вторичных текстов, созданных ЯЛ.

Учеными Барнаульско-Кемеровской школы выделяются два аспекта лингвоперсонологии [Голев 2007а], которые соотносятся с двумя подходами к исследованию ЯЛ: персонология в лингвистическом измерении (с позиции личности – персоноцентрический подход) и лингвистика в персонологическом измерении (с позиции языка – лингвоцентрический подход). В персоноцентрическом направлении как предмет изучения выступает личность. В этом аспекте мы идем вслед за трактовкой Ю. Н. Караулова самого понятия «языковая личность» – это «совокупность способностей и характеристик человека, обусловливающих создание и восприятие им речевых произведений (текстов), которые различаются: а) степенью структурно-языковой сложности; б) глубиной и точностью отражения действительности; в) определенной целевой направленностью. В этом определении соединены способности человека с особенностями порождаемых им текстов» [Караулов 1989: 3 – 8]. При этом следует исходить из того, что разнообразие текстов обусловлено разным качеством языковой способности создаваемой их личности [Голев 2004].

Лексикон, особенности ЯЛ проявляются именно в текстовой деятельности. Знание автора о мире, о культуре, о языке, о культурно-речевых особенностях, осмысление окружающей действительности отражается в системе текста и интерпретируется адресатом. Успех текстовой деятельности определяется как языковой способностью автора, его индивидуальным мировосприятием, так и его ориентацией на адресата с учетом сложившихся норм восприятия и правил речевого общения [Болотнова 2009: 118 – 119].

Традиционно внимание ученых направлено на изучение текстов элитарной ЯЛ [Кочеткова 1996; Сиротинина 2001; 2003], писателей, поэтов, в связи с чем понятие «языковая личность» разрабатывается применительно к образу автора художественных произведений, поэтому исследования строились именно на этом на материале. Однако в настоящее время исследовательский интерес обращен в сторону не элитарной, профессиональной ЯЛ, а простого рядового носителя языка, который может проявлять особенности речевого поведения, отражающиеся в продуктах его речевой деятельности [Голев 2007а: 7 – 12].

Текстоцентрический подход направлен на изучение текста, созданного ЯЛ, рассматриваемого сквозь призму ее характеристик. ЯЛ выступает как носитель языковой способности, что позволяет говорить о лингвоперсонологической гипотезе функционирования языка Н. Д. Голева, предполагающей лингвоперсонологическое варьирование, т. е. функционирование языка в пространстве качественного разнообразия языковых способностей ЯЛ (лингвоперсон) и вариативность результатов такого функционирования – персонотекстов, которые представляют тексты в аспекте проявления в них свойств персоны – ЯЛ автора и/или адресата [Сайкова 2009а: 127].

Из всего вышесказанного следует, что объектом лингвистической персонологии, лингвоперсонологии, является ЯЛ, которая в соответствии с действием тенденций к персонализации и деперсонализации проявляет себя по-разному в текстовой деятельности. Это зависит от способности индивида к речевой деятельности, комплекса психофизических свойств, позволяющих ему производить и воспринимать речевые произведения. ЯЛ является видом полноценного представления личности, вмещающим в себя и психический, и социальный, и этический, и другие компоненты, но преломленные через ее язык, ее дискурс [Караулов 1989: 7], нашедшие воплощение в тексте.