Житие и хождение игумена даниила из Русской земли

Вот я, недостойный игумен Даниил из Русской земли, худший из всех монахов, отягченный грехами многими, неспособный ни к какому делу доброму, будучи понуждаем мыслью своею и нетерпением моим, захотел видеть святой город Иерусалим и Землю обетованную.

Братья и отцы, господа мои, простите меня, грешного, и не попрекните за скудоумие и грубость того, что написал я о святом городе Иерусалиме, о земле той благой и о пути, ведущем к святым местам.

И написал это для верных людей. Может, кто-нибудь, слыша о местах этих святых, потянется душой и мыслью к этим святым местам и равную мзду примет от Бога с теми, кому удается дойти до этих святых мест.

О ИЕРУСАЛИМЕ, О ЛАВРЕ

Я, недостойный игумен Даниил, придя в Иерусалим, пробыл шестнадцать месяцев на одном месте, в лавре святого Саввы, и потому смог обойти и рассмотреть все святые эти места.

О ГОРЕ, ГДЕ СВЯТАЯ ЕЛЕНА ПОСТАВИЛА КРЕСТ

И есть там очень высокая гора, а на той горе святая Елена крест поставила кипарисный большой для прогнания бесов и исцеления всякого недуга и вложила в крест честной гвоздь Христов. И бывают там, на том месте, у креста того, знамения великие и чудеса и доныне. Стоит же тот крест на воздухе, ничем не будучи прикреплен к земле, но так, Духом Святым носим в воздухе.

О ИЕРУСАЛИМЕ

Святой город Иерусалим расположен в теснине, вплотную около него – высокие каменные горы. Подходя уже к самому городу, видишь сначала столп Давидов, а потом, пройдя немного, видишь Елеонскую гору, и Святая Святых, и церковь Воскресения, где находится Гроб Господен, и потом видишь весь город.

О ЦЕРКВИ ВОСКРЕСЕНИЯ ГОСПОДНЯ

Церковь Воскресения Господня такова: по форме она круглая; в ней двенадцать круглых цельных столпов, а шесть сложенных; она красиво вымощена мраморными плитами; дверей у нее шесть; а на хорах у нее шестнадцать столпов. А над хорами на потолке мозаичное изображение святых пророков – как живые стоят. А над алтарем мозаикой изображен Христос. В алтаре же великом мозаика изображает воздвижение Адама, дальше кверху – мозаичное изображение вознесения Господня; на обоих столпах по сторонам алтаря изображено мозаикою Благовещение. Верх же церкви не до конца сведен камнем, но расперт каркасом из тесаного дерева, так что она без верха, ничем не покрыта. Под самым же тем непокрытым верхом – Гроб Господен.

О ИОРДАНЕ

Иордан-река течет быстро, берега же ее с той стороны круты, а с этой пологи. Вода очень мутная и вкусная для питья; не насытиться, когда пьешь воду ту святую; от нее – ни болезни, ни расстройства желудка у человека. Во всем похож Иордан на реку Сновь – и шириной, и глубиной, и тем, что петляет и очень быстро течет, как и Сновь-река.

На этой стороне Иордана около купели той – вроде леса; деревья невысокие, похожие на вербу, а выше той купели по берегу Иордана стоит во множестве своего рода лоза, но она не такая, как наша лоза, несколько похожа на кизил; много и тростника, затоны есть, как у Снови-реки. Зверей много тут; и свиней диких без числа много, и барсов тут много, и львов.

О СВЕТЕ НЕБЕСНОМ: КАК СХОДИТ КО ГРОБУ ГОСПОДНЮ

А это – о свете святом: как сходит ко гробу Господню. Это мне Господь дал видеть, худому и недостойному рабу. И видел очами своими грешными поистине, как сходит святой свет ко Гробу животворящему Господа нашего Иисуса Христа.

В Великую пятницу после вечерни протирают Гроб Господен, и вымывают лампады те все, и вливают масла чистого без воды – одного только масла того. И, воткнув светильники в оловцы, не зажигают светильников тех, но так оставляют лампады те незажженными. И запечатывают Гроб в два часа ночи. И тогда гасят все лампады и свечи по всем церквам в Иерусалиме.

Тогда я, дурной и недостойный, в ту пятницу в час дня, пошел ко князю тому Балдуину и поклонился ему до земли. Он же, видя меня, дурного, подозвал меня к себе с любовью и сказал мне: «Чего хочешь, русский игумен?» Он меня хорошо узнал и полюбил меня очень, поскольку муж он добродетельный, и смиренный весьма, и ничуть не гордый. Я же сказал ему: «Князь мой, господин мой! Молю тебя Бога ради и князей ради русских: повели мне, чтобы и я поставил свою лампаду на Гробе Святом от всей Русской земли!»

Назавтра же, в Великую субботу в шестой час дня собираются все люди перед церковью Святого Воскресения – бесчисленное множество народа, жители той земли и пришельцы из всех стран: и из Вавилона, и из Египта, и со всех концов земли.

И когда минул девятый час и начали петь проходную песнь «Господу поем», тогда внезапно пришла небольшая туча с востока и стала над непокрытым верхом той церкви, и пошел дождь небольшой над Гробом Святым, и смочил нас хорошо, стоящих на Гробе. И тогда внезапно воссиял свет святой в Гробе святом: вышло блистание страшное и светлое из Гроба Господня Святого. И подойдя, епископ с четырьмя дьяконами открыл двери Гроба, и взял свечу у князя того, у Балдуина, и с нею вошел в Гроб, и первым делом зажег свечу князя от того святого света. Вынеся же из Гроба ту свечу, дал самому князю тому в его руки. И стал князь на месте своем, держа свечу с великой радостью. И от него мы все зажгли свои свечи, а от наших свечей все люди зажгли свои свечи по всей церкви, друг от друга зажигая свечи.

И через три дня после Воскресения Господня, по литургии, пошли мы к ключнику Гроба Господня, и я сказал ему: «Я хотел бы взять свою лампаду». Он же с любовью принял меня, ввел в Гроб одного только. И войдя в Гроб, я увидел свою лампаду, стоящую на Святом Гробе и еще горящую светом тем святым.

И Бог тому свидетель, и Святой Гроб Господен, что, находясь во всех местах святых, я не забыл имен князей русских, и княгинь, и детей их, епископов, игуменов и бояр, и детей моих духовных; и всех христиан никогда не забывал; но во всех святых местах поминал. В первую очередь я кланялся за князей за всех, а потом о своих грехах молился.

Бога ради, братья и господа мои, не попрекните меня за скудоумие мое и грубость мою. Да не поругано будет писание это ради меня, и Гроба Господня, и ради святых этих мест. Кто с любовью прочтет, да примет награду от Бога Спаса нашего Иисуса Христа. И Бог мира со всеми вами вовеки – аминь.

СЛОВО О ПОЛКУ ИГОРЕВЕ

Драгоценнейший памятник старинной русской литературы – «Слово о полку Игореве» написано по поводу неудачного похода на половцев северского князя Игоря Святославича в союзе с его братом Всеволодом из Трубчевска, сыном Владимиром из Путивля и племянником Святославом Ольговичем из Рыльска. Поход состоялся в конце апреля и в начале мая 1185 г. Помимо «Слова о полку Игореве», о нём рассказывается в летописях Лаврентьевской (сравнительно кратко) и в Ипатьевской (более подробно), а также в позднейших, зависящих от них.

Однако автор «Слова» создал не воинскую повесть, а произведение совершенно особого жанра. Злосчастный поход Игоря Святославича явился поводом для глубоких раздумии ο судьбах Русской земли, ο пагубности феодальных междоусобиц, вызвал воспоминания ο прошлом - ο славных и ο трагических периодах русской истории.

Β «Слове» сочетаются как бы две художественные стихии – книжная, близкая по системе образов и поэтическим приемам κ ораторскому слову, и фольклорная, причем эта последняя объединяет в себе элементы разных жанров – «плачей» и «слав». Яркий язык «Слова», его образная система, ритмический строй, сочетание тонкого лиризма и гражданского пафоса – все эти черты памятника выделяют его среди других произведений русской литературы XII века.

Рукописная судьба «Слова» сложилась крайне неблагоприятно. До нового времени сохранился лишь один список памятника. Он входил в состав сборника, принадлежавшего известному ценителю русских древностей, графу А.И. Мусину-Пушкину. Но в 1812 году вся коллекция рукописей графа погибла в пожаре Москвы. Сгорел и сборник, содержавший «Слово ο полку Игореве». Мы располагаем сейчас только изданием памятника, осуществленным в 1800 году А.И. Мусиным-Пушкиным, Α.Φ. Малиновским и Η.Η. Бантыш-Каменским, а также копией с текста «Слова», изготовленной не позднее 1793 года для Екатерины II.

Перевод О.В. Творогова

СЛОВО О ПОХОДЕ ИГОРЕВОМ, ИГОРЯ, СЫНА СВЯТОСЛАВОВА, ВНУКА ОЛЕГОВА

Тогда Игорь взглянул на светлое солнце и увидел, что от него тенью все его войско прикрыто. И сказал Игорь дружине своей: «Братья и дружина! Лучше убитым быть, чем плененным быть; так сядем, братья, на своих борзых коней да посмотрим на синий Дон». Страсть князю ум охватила, и желание изведать Дона великого заслонило ему предзнаменование. «Хочу, – сказал, – копье преломить на границе поля Половецкого, с вами, русичи, хочу либо голову сложить, либо шлемом испить из Дона».

Игорь к Дону войско ведет. Уже гибели его ожидают птицы по дубравам, волки беду будят по яругам, орлы клекотом зверей на кости зовут, лисицы брешут на червленые щиты.

Бились день, бились другой, на третий день к полудню пали стяги Игоревы.

Тоска разлилась по Русской земле, печаль потоками потекла по земле Русской. А князья сами себе невзгоды ковали, а поганые сами в победных набегах на Русскую землю брали дань по белке от двора.

Ведь те два храбрые Святославича, Игорь и Всеволод, непокорством зло пробудили…

Тогда великий Святослав изронил золотое слово, со слезами смешанное, и сказал: «О племянники мои, Игорь и Всеволод! Рано вы начали Половецкую землю мечами терзать, а себе искать славу.

Ингварь и Всеволод и все три Мстиславича – не худого гнезда шестокрыльци! Не по праву побед расхитили себе владения! Где же ваши золотые шлемы, и сулицы польские, и щиты? Загородите полю ворота своими острыми стрелами, за землю Русскую, за раны Игоря, храброго Святославича!

Ярославовы все внуки и Всеславовы! Не вздымайте более стягов своих, вложите в ножны мечи свои затупившиеся, ибо потеряли уже дедовскую славу. В своих распрях начали вы призывать поганых на землю Русскую, на достояние Всеславово. Из-за усобиц ведь началось насилие от земли Половецкой!

Ярославна с утра плачет на стене города Путивля, причитая: «О Днепр Словутич! Ты пробил каменные горы сквозь землю Половецкую. Ты лелеял на себе ладьи Святославовы до стана Кобякова. Возлелей, господин, моего ладу ко мне, чтобы не слала я спозаранку к нему слез на море».

Вспенилось море в полуночи, в тучах движутся вихри. Игорю-князю Бог путь указывает из земли Половецкой на землю Русскую, к отчему золотому престолу.

В полночь свистнул Овлур коня за рекой – велит князю разуметь: не быть князю Игорю! Кликнул, стукнула земля, зашумела трава, задвигались вежи половецкие. А Игорь-князь горностаем прыгнул в тростники, белым гоголем – на воду, вскочил на борзого коня, соскочил с него босым волком, и помчался к лугу Донца

То не сороки застрекотали – по следу Игоря рыщут Гзак с Кончаком.

Солнце светит на небе – Игорь-князь в Русской земле.

Спев песнь старым князьям, потом – молодым петь! Слава Игорю Святославичу, Буй-Тур Всеволоду, Владимиру Игоревичу! Здравы будьте, князья и дружина, выступая за христиан против полков поганых! Князьям слава и дружине!

СЛОВО ДАНИИЛА ЗАТОЧНИКА

Произведение, озаглавленное «Моление», «Послание» или «Слово» (в одном списке – «Написание») Даниила Заточника, представляет собой очень яркий, публицистически насыщенный памфлет, написанный в форме обращения к князю.

Произведение Даниила Заточника принадлежит к числу наиболее интересных литературных памятников Древней Руси. Оно известно в нескольких редакциях, которые настолько отличаются друг от друга, что правильнее говорить не ο разных редакциях одного произведения, а ο разных произведениях, подписываемых именем Даниила, или анонимных. Один из двух основных памятников называется «Словом Даниила Заточника», другой – «Молением Даниила Заточника». Едва ли не все основные вопросы литературной истории этого произведения до сих пор не решены окончательно. Спорным является прежде всего вопрос ο личности автора и характере его сочинения. Одни исследователи считают, что Даниил Заточник – чисто литературный образ, от лица которого анонимный автор создал сугубо литературное произведение, другие полагают, что Даниил Заточник – историческая личность, а его произведение – реальное послание князю. Сторонники последней точки зрения по-разному определяют социальный статус Даниила (дворянин, дружинник, ремесленник, холоп, летописец и т. п.) и адресатом послания считают разных князей.

Авторский текст «Слова» Даниила Заточника был написан по всем правилам эпистолярного жанра. Β нем, в частности, содержатся все необходимые композиционные части послания, в средневековых латинских риториках носящие названия salutatio, exordium, captatio benevolentiae, narratio, petitio, argumentatio, conclusio.

Соблюдено Даниилом и такое правило эпистолярного жанра, как афористичность. Даниил использует афоризмы, фразеологию и образность Библии и различных древнерусских памятников, создавая из «чужих слов» глубоко личное, цельное и органичное произведение.

«Слово» Даниила Заточника было написано книжным языком, в высоком стиле, для которого характерна, в частности, абстрагированность, «деконкретизация».

«Слово» написано псалтырным, или молитвословным стихом.

Перевод Л.В. Соколовой

 

СЛОВО ДАНИИЛА ЗАТОЧНИКА, КОТОРОЕ ОН НАПИСАЛ СВОЕМУ КНЯЗЮ, ЯРОСЛАВУ ВЛАДИМИРОВИЧУ

Восстань, слава моя, восстань в псалтири и в гуслях!

Встану рано, исповедуюсь тебе;

Да раскрою в притчах раздумья мои

И возвещу народам славу мою.

Ведь сердце разумного укрепляется в теле его красотою и мудростью.

Княже мой, господине! Дай же мне лицезреть тебя,

Ибо голос твой сладок и образ твой прекрасен;

Мед источают уста твои, и послание твое – как сад с плодами.

 

Когда увеселяешься многими яствами –

Вспомни меня, сухой хлеб жующего;

Или когда пьешь вкусные напитки –

Вспомни меня, теплую воду пьющего на ветру;

Когда лежишь на мягкой постели под собольими одеялами –

Вспомни меня, под единой тряпицей лежащего и от холода умирающего,

И каплями дождевыми, словно стрелами, до сердца пронзаемого.

Господине мой! Не смотри на внешность мою,

Но вглядись в сущность мою.

Ибо одеждой я оскудел, но разумом богат;

Юный возраст у меня, но зрелый ум во мне.

Парил бы я мыслию, как орел по воздуху.

 

Быть может, скажешь: «По глупости мне это наговорил». – Но не видел я неба войлочного, ни звезд из лыка, ни глупого, мудрость изрекающего. Быть может, скажешь: «Солгал ты, как пес». – Но хорошего пса князья и бояре любят. Быть может, скажешь: «Солгал, как вор». – Но если бы я умел украсть, то не молил бы тебя с такой скорбью. Ведь девица губит свою красоту распутством, а муж свое мужество – воровством.

 

Господи! Дай же князю нашему

Самсонову силу, храбрость Александрову,

Разум Иосифа, мудрость Соломона, хитрость Давида.

И умножь, Господи, людей, подвластных ему.

Богу нашему слава и ныне, и присно, и в век.