Теории первой половины XX в.

В ХХ в. мировой центр политэкономической мысли мигрировал из Западной Европы в Аме­рику. Цитаделью западного мышления стал Гар­вардский университет (г. Кембридж, близ Бостона в штате Массачу­сетс). Широкую известность получила гарвардская политэкономическая школа, изучающая природу капитализма. Большинство крупных профессионалов в области мировой экономики и глобалистики в той или иной степени связаны с Гарвардом.

Экономическая модель развития мирового хозяйства претерпела значительные изменения. В 30-е годы двадцатого столетия молодой английский экономист Колин Кларк, окончивший Оксфордский уни­верситет и преподававший в Гарвардском университете, системати­зировал представления об общественном производстве и создал кон­цепцию трехсекторной экономической модели. Общественное произ­водство стало рассматриваться как совокупность трех основных сек­торов: первого — добывающие отрасли и сельское хозяйство, второго обрабатывающая промышленность, третьего — сфера услуг. Этот подход широко распространился, и в дальнейшем на его основе сформировалась методология деления общества на доиндустриаль-ную, индустриальную и постиндустриальную эпохи.

Теория индустриального общества возникла в 50-х годах XX в., ее активно развивали Дж. Гэлбрейт, Р. Арон, У. Ростоу, С. Кузнец и др. Джон Кеннет Гэлбрейт (р. 1908 г.) — один из патриархов американ­ской экономической мысли — на протяжении многих лет был про­фессором Гарвардского университета, сочетал научную карьеру с ад­министративной и политической деятельностью. Он возглавлял отдел экономической безопасности Государственного департамента США, был личным советником президента Дж. Кеннеди и послом в Ин­дии, возглавлял Американскую экономическую ассоциацию и Совет Американской академии наук и искусств. Наиболее известны его экономические труды — «Американский капитализм» (1952), «Вели­кий крах» (1955), «Новое индустриальное общество» (1967), «Эпоха неопределенности» (1976), «История экономической науки: прошлое как настоящее» (1987), «Справедливое общество» (1996).

Джон Гэлбрейт понимал под индустриальным обществом капита­лизм, при котором специализированные знания и их координация стали решающим фактором экономического развития. Раньше земля была основным фактором производства, а поэтому вся политическая и экономическая власть находилась в руках земельных собственни­ков. В индустриальном обществе власть переходит к технократам, организаторам производства. Гелбрейт объясняет триумф западного общества победой более высокого качества жизни. Современная рос­сийская история не дает ему поводов для оптимизма.

Попытку сию­минутной замены коммунистической системы на магию рынка уче­ный называет «приступом глупого оптимизма». Позитивным приме­ром являются постепенные преобразования в Китае, хотя они и со­провождаются ущемлением гражданских свобод. Ученый называет среди важных задач нового века преодоление воинствующего нацио­нализма.

Теория индустриального общества послужила методологической основой возникновения теории конвергенции, в основу которой по­ложена идея эволюционного развития общества и взаимопроникно­вения капитализма и социализма, образующих единое индустриаль­ное общество. Впервые представления о сходстве двух систем были сформулированы американским социологом Питиримом Сорокиным в его теории о «гибридизации общества». Согласно этой теории, капита­листическая и коммунистическая системы должны были коренным образом реформироваться через взаимное усвоение преимуществ со­перника, вобрав лучшие черты от атлантизма и контииентализма. Запад весьма эффективно использовал мондиализм в «холодной вой­не» против СССР и стран Восточной Европы. Капитализм ввел оп­ределенные элементы планового регулирования экономики и расши­рил программы социального обеспечения, что наряду с научно-техническими и другими достижениями способствовало переходу к постиндустриальной эпохе. В дальнейшем эта теория была модерни­зирована Уолтом Ростоу, Дж. Гелбрейтом и др.

К этим воззрениям близка теория стадий экономического роста американского экономиста Уолта Ростоу. Ученый выделял пять ис­торических стадий общественного развития: традиционное общество, подготовка условий для экономического роста, взлет или подъем, движение к зрелости, эра высокого массового потребления. Главной целью последней стадии является создание «государства народного благосостояния». В основу выделения стадий положены не производ­ственные отношения, а технологический уровень развития.

В начале 50-х годов XX в. французский экономист и социолог Франсуа Перру выдвинул теорию полюсов (точек) роста, основанную на концепциях инноваций Йозефа Шумпетера, «доминирующей экономики» и «гармонизированного роста». Перру выделял центр генерации и передачи инновационных импульсов от одного сектора экономики к др. В дальнейшем концепция приобрела территориаль­ный аспект и стала приоритетной идеей регионального планирова­ния. Не случайно этот подход ныне широко рекомендуется западны­ми специалистами для постсоветских стран: проекты «точечных» свободных экономических зон, предпринимательских зон в депрес­сивных районах и другие. Однако при этом не учитываются следую­щие обстоятельства.

В западных странах концепция полюсов роста используется в ус­ловиях развитой экономики и социально-производственной инфра­структуры, когда введение преференциального режима осуществляет­ся без ущерба для других территорий. Как правило, «точки экономи­ческого роста» создаются на ограниченных территориях в целях под­держания малого и среднего бизнеса. Увеличение деловой активно­сти и занятости позволяет сократить ассигнования на социальные программы для жителей предпринимательской зоны и одновременно увеличить бюджетные поступления за счет налогов с доходов пред­приятий и граждан. Эффект доминирования приводит к поляриза­ции пространства вокруг отрасли (полюса роста). В результате гар­монизированного роста на основе «социального диалога» создается общество социальной гармонии и «всеобщей экономики».

Эту теорию в Советском Союзе иногда отождествляли с концеп­цией территориально-производственных комплексов, имеющей ис­ключительно производственную природу.

Широкое распространение в развивающихся странах получил выбор зональных полюсов роста приоритетных отраслей или произ­водств для концентрации ограниченного капитала. Основной целью является переход от импортозамещающей к экспортноориентированной стратегии развития.

Теория полюсов роста применялась во мно­гих развивающихся странах, но успеха удалось достигнуть немногим. Наиболее удачные стратегии реализованы в Гонконге и Сингапуре.

В странах переходной экономики со слабо развитой социально-производственной инфраструктурой концепция полюсов роста имеет ограниченное применение. Глубоким заблуждением является утвер­ждение, что для привлечения инвестиций достаточно ввести префе­ренциальный режим на локальной территории. Льготное налогооб­ложение может дать экономический эффект только в совокупности с другими факторами. В условиях глубокой экономической депрессии и несовершенного законодательства предоставление «точечных» пре­ференций дает, как правило, криминальный эффект.

Теория догоняющей страны с моделью «цикла преодоления отста­лости» была сформулирована в 30-е годы XX в. японским экономи­стом К. Акамацу и получила поэтическое название «летящие гуси». Основным преимуществом развивающихся экономик является деше­визна трудовых ресурсов, благоприятные природно-климатические условия производства и богатство природных ресурсов. Одновремен­но развивающиеся страны испытывают дефицит квалифицированных кадров и нехватку заемных капиталов. Этим зачастую предопределе­на их специализация: производство и экспорт аграрно-сырьевых и минеральных ресурсов. Здесь не требуется высокой квалификации рабочих и постоянных крупных инвестиций. При этом развиваю­щимся странам выгодно специализироваться на производстве полу­продуктов или комплектующих изделий.

Индустриальные страны с избыточными ресурсами капитала и квалифицированных рабочих кадров предпочитают специализиро­ваться на капитале, науко- и техноемких изделиях. Однако такое разделение труда подвижно и изменчиво в силу ускоряющегося на­учно-технического прогресса. Повышение заработной платы, уровня и качества жизни в странах индустриального ядра мировой экономи­ки приводит к удорожанию производимых здесь товаров и услуг, чья международная ценовая конкурентоспособность падает. Это обстоя­тельство заставляет деловые круги из высокоразвитых стран посто­янно перемещать нижние «этажи» отечественного производства в менее развитые страны с дешевой рабочей силой. Так постепенно складываются транснациональные объединения.

При происхождении этого международного цикла производства ли­дирующая страна постепенно передает свои производственные мощно­сти странам, следующим за ней по пути технико-экономического раз­вития. Эти страны, в свою очередь, по мере технологического про­гресса и профессионального роста, повышения уровня оплаты труда переносят собственные производственные мощности в третьи страны и т.д. Вначале «вниз» по цепочке передается текстильное производство, затем перемещается химия, металлургия, автомобилестроение и, наконец, электроника. Эта теория была подтверждена на практике не только в Японии, но и в других странах Азиатско-Тихоокеанского региона. Однако этот опыт оказался неприемлемым для догоняющих постсоветских стран.

В новых независимых государствах велика вера в догоняющее развито. «Железная» логика здесь такова. Закончится экономиче­ский кризис, будут восстановлены утраченные объемы производства, и тогда останется только догнать другие страны по производству той или иной продукции. Но мир не стоял на месте, пока в отдельных странах вместо модернизации общества занимались имитацией эко­номических реформ. На самом деле можно догнать только стоящий на запасном пути поезд, пассажиры которого давно пересели на бо­лее скоростные средства передвижения.

Теории второй половины XX в.

Стратегия преимущественно импортозамещающей индустриализации с невысоким уровнем мирохо­зяйственной интеграции и с ограничением уча­стия иностранного капитала в национальной экономике сделали Индию менее уязвимой по сравнению с другими развивающимися странами в период азиатскою финансового кризиса. Здесь к концу двадцатого сто­летия численность среднею класса увеличилась до 200 млн человек.

Чикагская школа экономической мысли социально-экономическое течение 60--80-х годов XX в.. связанное с Чикагским университетом (нобелевские лауреаты и области экономики Ф.А. фон Хайек, Милтон Фридман и др.). Рассматривает в качестве наиболее эффективного способа функционирования экономики конкурентные рынки и вы­ступает за ограниченное вмешательство государства в частнопред­принимательскую деятельность. Это направление включает монета­ризм (концепцию «дорогих» денег), отстаивающую приоритет денег в макроэкономических колебаниях. Согласно монетаризму, наилучшая макроэкономическая политика направлена на поддержание стабиль­ных темпов роста денежной массы. Монетаристская политика стиму­лирует потребительский спрос путем дешевого кредита и предпри­нимательской активности через снижение налогов, поощрение инве­стиций и свободной конкуренции.

Во второй половине XX в. на Западе проблема соотношения ли­берализации экономики и государственного регулирования приобре­ла особую актуальность. До энергетического кризиса 70-х годов уси­ливалось государственное регулирование и возрастало значение пла­нового начала (в ответ на вызов СССР догнать и перегнать США). В Англии лейбористы, а в Америке демократы проводили политику национализации. Энергетический кризис остановил этот процесс из-за неспособности государственных структур предложить эффектив­ные методы его преодоления. Начался этап «тэтчеризма» и «рейганизма», сопровождавшийся приватизацией и отменой государствен­ного регулирования, за исключение инфраструктурных отраслей (пу­ти сообщения, связь и энергосистемы), образования и науки, внеш­ней торговли и внешнеполитической деятельности, направленной на создание благоприятных условий для национальной экономики.

Последним днем индустриального общества на Западе условно называют 25 августа 1995 г., когда вышла в свет революционная компьютерная программа Windows-95. Восточная Европа оказалась на обочине информационной революции.