Своеобразие древнерусской литературы. Древнерусская словесность и

Своеобразие древнерусской литературы. Древнерусская словесность и

Византийская и западноевропейская средневековые культуры. Понятие

Типы произведений в древнерусской литературе. Проблема жанра.

Самосознание книжника в древнерусской литературе. Вопрос о роли

Вопрос №4.

Вопрос.

Переводная литература, ее место в истории древнерусской словесности.

Повесть временных лет». История текста. Основные гипотезы.

Гипотеза А.А.Шахматова.

"Повесть временных лет" - выдающийся исторический и литературный памятник,

отразивший становление древнерусского государства, его политический и культурный

расцвет, а также начавшийся процесс феодального дробления. Созданная в первые

десятилетия XII в., она дошла до нас в составе летописных сводов более позднего

времени. Самые старшие из них -Лаврентьевская летопись - 1377 г., Ипатьевская,

относящаяся к 20-м годам XV в. Летопись вобрала в себя в большом количестве

материалы сказаний, повестей, легенд, устные поэтические предания о различных

исторических лицах и событиях.

История возникновения русской летописи привлекала к себе внимание не одного

поколения русских ученых, начиная с В. Н. Татищева. Однако только А. А. Шахматову,

выдающемуся русскому филологу, в начале нынешнего столетия удалось создать наиболее ценную научную гипотезу о составе, источниках и редакциях "Повести временных лет".

При разработке своей гипотезы А. А. Шахматов блестяще применил сравнительно-

исторический метод филологического изучения текста. Результаты исследования

изложены в его работах "Разыскания о древнейших русских летописных сводах"

Начальный свод. Согласно А.А.Шахматову, В 1039 г. в Киеве учредили митрополию —

самостоятельную церковную организацию. При дворе митрополита был создан

≪Древнейший Киевский свод≫, доведенный до 1037 г. Этот свод, предполагал А. А.

Шахматов, возник на основе греческих переводных хроник и местного фольклорного

материала. В Новгороде в 1036 г. создается Новгородская летопись, на ее основе и на

основе ≪Древнейшего Киевского свода≫ в 1050 г. возникает ≪Древний Новгородский

свод≫. В 1073 г. монах Киево-Печерского монастыря Никон Великий, используя

≪Древнейший Киевский свод≫, составил ≪Первый Киево-Печерский свод≫, куда включил также записи исторических событий, происшедших после смерти Ярослава Мудрого (1054). На основании ≪Первого Киево-Печерского свода≫ и ≪Древнего Новгородского свода≫ 1050 г. создается в 1095 г. ≪Второй Киево- Печерский свод≫, или, как его сначала назвал Шахматов, ≪Начальный свод≫(назван так, потому что Шахматов сначала именно его определил первым). Автор ≪Второго Киево-Печерского свода≫ дополнил свои источники материалами греческого хронографа, Паремийника, устными рассказами Яна Вышатича и житием Антония Печерского. ≪Второй Киево-Печерский свод≫ и послужил основой ≪Повести временных лет≫.

В начале XII в. ≪Начальный свод≫ был снова переработан: монах Киево-Печерского

монастыря Нестор —книжник широкого исторического кругозора и большого

литературного дарования (его перу принадлежат также ≪Житие Бориса и Глеба≫ и ≪Житие Феодосия Печерского≫) создает новый летописный свод —≪Повесть временных лет≫. Нестор поставил перед собой значительную задачу: не только изложить события рубежа XI–II вв., очевидцем которых он был, но и полностью переработать рассказ о начале Руси —≪откуду есть пошла Руская земля кто в Киеве нача первее княжити≫, как сам сформулировал он эту задачу в заголовке своего труда (ПВЛ, с. 9).

Нестор вводит историю Руси в русло истории всемирной. Он начинает свою летопись

изложением библейской легенды о разделении земли между сыновьями Ноя, при этом

помещая в восходящем к ≪Хронике Амартола≫ перечне народов также и славян (в другом месте текста славяне отождествлены летописцем с ≪нориками≫ —обитателями одной из провинций Римской империи, расположенной на берегах Дуная). Неторопливо и

обстоятельно рассказывает Нестор о территории, занимаемой славянами, о славянских

племенах и их прошлом, постепенно сосредоточивая внимание читателей на одном из этих племен —полянах, на земле которых возник Киев, город, ставший в его время ≪матерью городов русских≫. Нестор уточняет и развивает варяжскую концепцию истории Руси: Аскольд и Дир, упоминаемые в ≪Начальном своде≫ как ≪некие≫ варяжские князья, называются теперь ≪боярами≫ Рюрика, именно им приписывается поход на Византию во времена императора Михаила; Олегу, именуемому в ≪Начальном своде≫ воеводой Игоря, в ≪Повести временных лет≫ ≪возвращено≫ (в соответствии с историей) его княжеское достоинство, но при этом подчеркивается, что именно Игорь является прямым наследником Рюрика, а Олег —родственник Рюрика —княжил лишь в годы малолетства Игоря.

Нестор еще более историк, чем его предшественники. Он пытается расположить

максимум известных ему событий в шкале абсолютной хронологии, привлекает для своего повествования документы (тексты договоров с Византией), использует фрагменты из ≪Хроники Георгия Амартола≫ и русские исторические предания (например, рассказ о

четвертой мести Ольги, легенды о ≪белгородском киселе≫ и о юноше-кожемяке).

Около 1116г. по поручению Владимира Мономаха ≪Повесть временных лет≫ была

переработана игуменом Выдубицкого монастыря (под Киевом) Сильвестром. В этой новой (второй) редакции Повести была изменена трактовка событий 1093–113 гг.: они были изложены теперь с явной тенденцией прославить деяния Мономаха.

Наконец, в 1118 г. ≪Повесть временных лет≫ подверглась еще одной переработке,

осуществленной по указанию князя Мстислава —сына Владимира Мономаха.

Повествование было продолжено до 1117г., отдельные статьи за более ранние годы

изменены. Эту редакцию ≪Повести временных лет≫ мы называем третьей. Таковы

современные представления об истории древнейшего летописания.

Лихачев: Политическая борьба Руси (за независимость) с Византией переходит в открытое вооруженное столкновение. В этот период борьба за самостоятельность охватывает все области культуры Киевской Руси, в том числе и литературу. Д. С. Лихачев указывает, что летопись складывалась постепенно, в результате возникшего интереса к историческому прошлому родной земли и стремления сохранить для будущих потомков значительные события своего времени. Исследователь предполагает, что в 30—0е годы XI в. По распоряжению Ярослава Мудрого была произведена запись устных народных

исторических преданий, которые Д. С. Лихачев условно называет ≪Сказания о

первоначальном распространении христианства на Руси. Эти предания носили

антивизантийский характер. Так, в сказании о крещении Ольги подчеркивалось

превосходство русской княгини над греческим императором. Предание об испытании веры Владимиром подчеркивает, что христианство было принято Русью в результате свободного выбора, а не получено в качестве милостивого дара от греков.

Д. С. Лихачев предполагает, что ≪Сказания о первоначальном распространении

христианства на Руси≫ были записаны книжниками киевской митрополии при Софийском соборе. Однако Константинополь не был согласен с назначением на митрополичью кафедру русского Илариона (в 1055 г. на его месте видим грека Ефрема), и ≪Сказания≫, носившие антивизантийский характер, не получили здесь дальнейшего развития.

Кратко о повести: Повествование в Повести временных лет начинается с рассказа о

расселении на земле сыновей Ноя –Сима, Хама и Иафета –вместе со своими родами (в

византийских хрониках начальной точкой отсчета было сотворение мира). Этот рассказ

заимствован из Библии. Русские считали себя потомками Иафета. Таким образом русская

история включалась в состав истории всемирной. Целями Повести временных лет было

объяснение происхождения русских (восточных славян), происхождения княжеской власти

(что для летописца тождественно происхождению княжеской династии) и описание

крещения и распространения христианства на Руси. Повествование о русских событиях в

Повести временных лет открывается описанием жизни восточнославянских

(древнерусских) племен и двумя преданиями. Это рассказ о княжении в Киеве князя Кия,

его братьев Щека, Хорива и сестры Лыбеди; о призвании враждующими северно-русскими

племенами трех скандинавов (варягов) Рюрика, Трувора и Синеуса, –чтобы они стали

князьями и установили в Русской земле порядок. Рассказ о братьях-варягах имеет точную

дату –862. Таким образом в историософской концепции Повести временных лет

устанавливаются два источника власти на Руси –местный (Кий и его братья) и иноземный

(варяги). Возведение правящих династий к иностранным родам традиционно для

средневекового исторического сознания; подобные рассказы встречаются и в

западноевропейских хрониках. Так правящей династии придавалась бoльшие знатность и

достоинство.

Основные события в Повести временных лет –войны (внешние и междоусобные),

основание храмов и монастырей, кончина князей и митрополитов –глав Русской церкви.

Летописец обычно не истолковывает события, не ищет их отдаленные причины, а просто

описывает их. В отношении к объяснению происходящего летописцы руководствуются

провиденциализмом –все происходящее объясняется волей Божьей и рассматривается в

свете грядущего конца света и Страшного Суда. Внимание к причинно-следственным

связям событий и их прагматическая, а не провиденциальная интерпретация

несущественны.

Для летописцев важен принцип аналогии, переклички между событиями прошлого и

настоящего: настоящее мыслится как ≪эхо≫ событий и деяний прошлого, прежде всего

деяний и поступков, описанных в Библии. Убийство Святополком Бориса и Глеба

летописец представляет как повторение и обновление первоубийства, совершенного

Каином (сказание Повести временных лет под 1015). Владимир Святославич –креститель

Руси –сравнивается со святым Константином Великим, сделавшим христианство

официальной религией в Римской империи (сказание о крещении Руси под 988).

Повести временных лет чуждо единство стиля, это ≪открытый≫ жанр. Самый простой

элемент в летописном тексте –краткая погодная запись, лишь сообщающая о событии, но

не описывающая ее.

В состав Повести временных лет также включаются предания. Например –рассказ о

происхождении названия города Киева от имени князя Кия; сказания о Вещем Олеге,

победившем греков и умершем от укуса змеи, спрятавшейся в черепе умершего

княжеского коня; о княгине Ольге, хитроумно и жестоко мстящей племени древлян за

убийство своего мужа. Летописца неизменно интересуют известия о прошлом Русской

земли, об основании городов, холмов, рек и о причинах, по которым они получили эти

имена.

В состав Повести временных лет включаются и повествования о святых, написанные

особенным житийным стилем. Таков рассказ о братьях-князьях Борисе и Глебе под 1015,

которые, подражая смирению и непротивлению Христа, безропотно приняли смерть от

руки сводного брата Святополка, и повествование о святых печерских монахах под 1074.

Значительную часть текста в Повести временных лет занимают повествования о

сражениях, написанные так называемым воинским стилем, и княжеские некрологи.

 

Функции.

Важным средством религиозно нравственного воспитания была агиографическая

литература—житийная, посвященная жизнеописаниям святых. В занимательной форме

здесь давался наглядный урок практического применения отвлеченных христианских

догм. Она рисовала нравственный идеал человека, достигшего полного торжества духа

над грешной плотью, полной победы над земными страстями.

Формирование и развитие агиографической литературы относится к первым векам

существования христианства. Она вбирает в себя элементы античного исторического

жизнеописания, использует ряд черт эллинистического романа, и в то же время ее

происхождение непосредственно связано с жанром надгробной похвальной речи. Житие

сочетает занимательность сюжетного повествования с назидательностью и панегириком. В центре жития — идеальный христианский герой, следующий в своей жизни Христу.

В VIII — XI вв. в Византии вырабатывается каноническая структура жития и основные

принципы изображения житийного героя. Происходит своеобразное иерархическое

разделение житий по типам героев и характерам их подвигов.

Тип героя определяет тип жития, и в этом отношении житие напоминает икону. Подобно

иконе житие стремится дать предельно обобщенное представление о герое,

сосредоточивая главное внимание на прославлении его духовных, нравственных качеств,

которые остаются неизменными и постоянными. Составители житий сознательно

преобразуют факты реальной жизни, чтобы показать во всем величии красоту

христианского идеала. Характер этого идеала накладывает печать на композиционную и

стилистическую структуру жития.

Жизнеописание святого обычно начинается с указания на его происхождение, как правило,

«от благочестивых», «пречестных» родителей, реже от «нечестивых», но и этот факт

призван лишь контрастнее оттенить благочестие героя. В детстве он уже отличается от

своих сверстников: не ведет «пустотных» игр, бесед, уединяется; овладев грамотой,

начинает с прилежанием читать книги ≪священного писания≫, уясняет их мудрость. Затем

герой отказывается от брака или, исполняя родительскую волю, вступал в брак, но

соблюдал «чистоту телесную». Наконец, он тайно покидал родительский дом, удалялся в

«пустыню», становился монахом, вел успешную борьбу с бесовскими искушениями. К

святому стекалась «братия», и он обычно основывал монастырь; предсказывал день и час

своей кончины, благочестиво, поучив братию, умирал. Тело же его после смерти

оказывалось нетленным и издавало благоухание — одно из главных свидетельств святости

умершего. У его нетленных мощей происходили различные чудеса: сами собой загорались

свечи, исцелялись хромые, слепые, глухие и прочие недужные. Завершалась

агиобиография обычно краткой похвалой. Так создавался обобщенный лучезарный образ

святого, украшенный всяческими христианскими добродетелями, образ, лишенный

индивидуальных качеств характера, отрешенный от всего случайного, преходящего.

На Руси с принятием христианства стали распространяться жития в двух формах: в

краткой — так называемые проложные жития, входившие в состав Прологов

(Синаксариев) и использовавшиеся во время богослужения, и в пространной — минейные

жития. Последние входили в состав ЧетьихМиней, т. е. месячных чтений, и

предназначались для чтения вслух за монастырскими трапезами, а также для

индивидуального чтения.

Особой разновидностью агиографической литературы являлись Патерики (Отечники), в

которых давалось не все жизнеописание того или иного монаха, а лишь наиболее важные,

с точки зрения их святости, подвиги или события. Уже, по видимому, в XI в. на Руси был

известен ≪Египетский патерик≫, созданный на основе ≪Лавсаика≫, составленного

Палладием Еленопольским в 420 г. Этот Патерик включал рассказы о египетских монахах,

которые вели успешную борьбу с демонами. Пользовался популярностью также

≪Иерусалимский≫, или ≪Синайский патерик≫ (≪Луг духовный≫), составленный Иоанном Мосхом в VII в. Позже стал известен ≪Римский патерик≫.

Переводная агиографическая литература служила важным источником при создании

оригинальных древнерусских житий. Однако древнерусские писатели внесли в разработку

этого жанра много своего —оригинального и самобытного.

Древнейшим русским житием было, возможно, ≪Житие Антония Печерского≫ —монаха,

первым поселившегося в пещере на берегу Днепра. Впоследствии к Антонию

присоединились Никон и Феодосий, и тем самым было положено начало будущему Киево-Печерскому монастырю. ≪Житие Антония≫ до нас не дошло, но на него ссылаются

составители ≪Киево-Печерского патерика≫.Во второй половине XI —начале XII в. были

написаны также ≪Житие Феодосия Печерского≫ и два варианта жития Бориса и Глеба.

 

Вопрос 8.

«Сказание о Борисе и Глебе». Характер святости князей-братьев, мотивы

Проповеди

От него дошло пять «слов». Первое поучение было произнесено в 1230 году в Киеве, а остальные четыре – во Владимире. (Есть мнение, что и первое слово тоже было написано во Владимире в 70-х годах). Первые четыре слова сохранились в сборнике XIVв. «Златая цепь», пятое – в «Паисиевском сборнике» конца XIV начала XV. Первые три «слова»,помимо этого, вошли в сборники «Измарагд» и «Златоуст». Эти сборники пользовались большим уважением, поэтому включение в них «слов»

Серапиона – свидетельств их большой авторитетности. Обличение социальной несправедливости, грубых суеверий, выраженное образной, эмоционально насыщенной речью, делают слова Серапиона значительными произведениями литературы 13 века.

В первом слове, говоря о лучившихся в Киеве в 1230 г. Землетрясении, лунном и солнечном затмениях, о постигшем людей голоде и о «многих ратех»,опустошивших Русскую землю, Серапион объясняет все эти бедствия как наказание божие за грехи. Говоря о немилостивых врагах-татарах, разоривших русскую землю,Серапион прибегает к ритмической, организованной речи. Они, эти враги, землю нашу пусту створиша, и грады наша плениша, и церкви святыя разориша, отьца и братию нашю избиша, матери наши и сестры наши в поруганье быша. Для предотвращения дальнейших бед нужно обратиться к богу и отказаться от разбойничьего взимания процентов, грабежа, сквернословия, клеветы и иных сатанинских дел. Приурочение первого слова Серапиона к 1230 г. Наталкивается на не согласущуюся с исторической действительностью картину разорения Руси татарами, изображенную в этом «слове». Происшедшая до этого Калкская битва не сопровождалась для Русской земли такими потрясениями, о которых говорится в цитате. Эта цитата скорее отклик на разорение Батыем Северной Руси в 1237-1238.Поэтому есть основания полагать, что «слово», будучи в основном написано вскоре после киевского землетрясения, имело в дальнейшем более поздние вставки, описывающие все ужасы татарского нашествия.

Во втором слове Серапион,перечисляя тяжкие пригрешения, патетически вопрошает: «Не

пленена ли бысть земля наша? Не взяли ли быша гради наши?Не ведены ли наши чада и жены в плен?».Такие горестные вопросы близки к тем,которые читаются в «Правиле Кирилла III»., написанном в связи с происходившим во Владимире церковным собором 1274, созванным Кириллом как раз по поводу тех настроений в Русской земле, которые были вызваны обстоятельствами татарского владычества на Руси.

3 слово. Говорит о том,что,несмотря на различные предостережения и знамения, которыми Бог хочет направить русских людей, люди не исправились, не стали жить лучше, не изжили языческих предрассудков. Именно из-за этого Бог наслал на Русскую землю «язык лют» (татар). Третье «слово» отличается наибольшей силой красноречия и ораторского подъема в изображении бедствий, причиненных татарами, разрушивших многие православные церкви. По своему стилю очень близка к 78-му псалму Псалтири, и даже буквально воспроизводит отдельные его фразы. Это страстная и воодушевленная речь патриота, желающего для своей родной земли лучшего: духовного очищения и возрождения.

4. и 5. Слова обличают грубые суеверия, бытовавшие в народной среде. Серапион восстает против укоренившегося в его пастве обычая испытывать ведьм водой и огнем и выгребания из могил утопленников. Такие обличения также нашли себе отповедь в «Правиле» митрополита Кирилла III. Автор выступает как гуманный и просвещенный человек, который готов на все во имя справедливости и правды.

ЖИТИЕ АЛЕКСАНДРА НЕВСКОГО

Житие Александра Невского, особенно прославившегося своей доблестной победой над немец- кими рыцарями, написано, видимо, каким-то церковником в конце XIII или в самом начале XIV в.

Судя по сходству литературной манеры жития Александра Невского с литературной манерой Галицко-Волынской летописи и «Девгениева деяния», переведённого, нужно думать, автором жития был выходец из Галицко-Волынского княжества. Автор первоначальной редакции жития, лишь в небольшой степени придал ему черты агиографического стиля, отчего его произведение может быть названо скорее воинской повестью, чем житием в обычном смысле слова. Наиболее близко к тексту первоначальной редакции жития стоят тексты Лаврентьевской и второй Псковской летописей, но оба они дефектны, для знакомства с этой редакцией пользуемся текстом позднейшим, относящимся к половине XVI в. Автор начинает своё изложение с шаблонного самоумаления своих качеств как агиографа: он, «худый, грешный и недостойный», принимается за свой труд потому, что слышал об Александре «от отец своих» и лично знал его. Если у автора недостаточно умственных способностей для его дела, то он надеется на помощь богородицы и святого Александра Ярославича. Вслед за тем по житийному трафарету сообщается о том, что Александр «богом рожен от отца благочестива и нищелюбца, паче ж кротка, великаго князя Ярослава, от матери благочестивыя Феодосеи». Ростом он был выше других людей, голос его был, как труба в народе, лицо его походило на лицо библейского Иосифа, сила его была частью силы Самсона, премудростью он равен был Соломону, храбростью — римскому царю Веспасиану. Этими краткими общими справками исчерпывается вся характеристика Александра. Ни о каких специфически благочестивых чертах его поведения в житии не говорится, и далее речь идёт уже всецело о его воинских подвигах и государственной деятельности. Некто Андреяш пришёл из западной страны от меченосцев, желая видеть «дивный возраст» Александра, как некогда царица Южская приходила к Соломону, чтобы испытать его мудрость. Вернувшись назад, Андреяш поведал о том, что, пройдя много стран и народов, он нигде не видел такого ни в царях царя, ни в князьях князя. И услышав это, «краль части Римския, от полунощныя страны» (т. е. Швеции), сказал: «Пойду, попленю землю александрову». И собрав большую силу и наполнив много своих кораблей воинами, он пошёл в «силе велице, пыхая духом ратным», на Александра. Придя на Не- ву, «шатаяся безумием», он послал, возгордившись, послов к Александру в Новгород, со словами: «Аще можеши ми противитися, уже есмь зде, попленю землю твою». Длександр молится со слезами в церкви св. Софии и, получив благословение от архиепископа Спиридона, начинает крепить свою дружину, ободряя её словами «священного писания». Не дождавшись большой силы, он с небольшой дружиной выступает против врагов, уповая на святую троицу. Жалостно слышать, говорит от себя автор, что отец его Ярослав честный, великий не знал о нашествии неприятеля на своего милого сына, что нельзя было послать Ярославу весть об этом в Киев, потому что уже приблизилась вражеская рать; многие же новгородцы не успели собраться, так как князь ускорил свой поход. Александр имел великую веру в Бориса и Глеба. Был некий муж, старейшина страны Ижорской, по имени Белгусич, принявший крещение и живший богоугодно среди язычников. И послал ему бог «видение»: будучи на страже, он увидел сильную рать, идущую против Александра, а на восходе солнца услышал страшный шум на море и заметил судно, посреди которого стояли Борис и Глеб, плывшие на помощь Александру. Об этом Белгусич сообщил Александру, который велел ему никому о видении не говорить, а сам поспешил навстречу врагам, «и бысть сеча великая над римляны», и побил Александр множество вражеского войска и самому королю «возложи печать на лицы острым своим копием». Тут же в полку александровом отличились шесть храбрых мужей, имена и подвиги которых приводятся в житии. Об этом, как говорит автор, он слышал от господина своего князя Александра Ярославича и от иных, принимавших участие в сече. Случилось при этом «дивное чудо», напоминающее то, что произошло во время битвы иудейского царя Езекии с царём ассирийским Сенахиримом, когда внезапно появившийся ангел избил 180600 ассирийцев, и на утро они оказались мёртвыми. Так и в этой битве на противоположном берегу реки Ижоры осталось много неприятельских воинов, умерщвлённых архангелом, а уцелевшие убежали. Князь же Александр возвратился с победой, «хваля бога и славя своего творца». На второй год после этого западные соседи построили город во владениях Александра. Александр вскоре пошёл на них и разрушил город до основания, а их самих частью избил, частью захватил в плен, иных же помиловал и отпустил, «бе бо милостив паче меры». В следующем году, зимой, он освободил взятый немцами Псков и с большим войском отправился на немцев. В помощь Александру его отец Ярослав послал младшего сына Андрея с большой дружиной. И у самого Александра, как некогда у царя Давида, было много храбрых мужей, крепких, сильных, исполненных ратного духа. Сердца их были как сердца львиные, и они готовы были положить головы свои за дорогого князя. С молитвой Александр вступает в сражение с немецкими рыцарями на Чудском озере. В типичном для воинской повести стиле, в частности близко к стилю боевых эпизодов паримийных чтений о Борисе и Глебе, описывается это сражение: «Бе же тогда день суботный, восходящу солнцу, сступишася обои, и бысть сеча зла и труск (треск) от копей, и ломление, и звук от мечнаго сечения, якожь морю мерзшу двигнутися; не бе видети леду, покрылося бяше кро-вию». От очевидца автор якобы слыхал, что в воздухе виден был полк божий, пришедший на помощь Александру. «И победи я (их) помощью божиею, и вдаша ратнии плещи своя (обратились вражеские воины в бегство). Они же (т. е. войско Александра) сеча-хуть и го- нящи, яко по яйеру (по воздуху), не бе им камо убежати». Здесь прославил бог великого князя Александра Ярославича пред всеми полками, как Иисуса Навина в Иерихоне. И не нашлось никого, кто противился бы ему в брани. И возвратился он с победы со славою великою, ведя подле коней пленных, «иже именуются рыдели» (рыцари). Вышедшие навстречу Александру во главе с духовенством псковитяне пели песнь во славу победителя. Тогда умножились литовцы и начали наносить вред владениям Александра. Он победил их, и стали они бояться его имени. Прослышав про Александра, восточный царь Батый захотел видеть его. Александр отправился к нему через Владимир, и грозный слух о нём дошёл до устьев Волги. Татары там пугали его именем своих детей, говоря: «Александр едет», как половцы в «Слове о погибели» пугали детей именем Мономаха. Батый нашёл, что Александр превосходит всех князей, и с великою честью отпустил его домой. Вскоре воевода Батыя Неврюй опустошает Суздальскую землю. Александр устраивает в ней порядок, и за это автор произносит длинную хвалу ему, пользуясь цитатами из книги пророка Исайи. После этого римский папа посылает к Александру кардиналов с предложением принять католическую веру, но Александр отказывается от этого. Наконец, изложение переходит к рассказу о последних событиях в жизни Александра. Какая-то «нужда от поганых» побуждает его отправиться в Орду, чтобы отмолить людей от беды. На обратном пути, у Городца (близ Нижнего Новгорода), Александр заболевает и, постригшись и приняв схиму, умирает. Автор в лирических строках оплакивает кончину своего господина. Тело Александра понесли во Владимир; народ, встречая его в Боголюбове, так сильно рыдал, «яко земли потрястися». Когда митрополит захотел вложить в руку князя духовную грамоту, Александр, как живой, протянул руку и сам взял грамоту.

Как видим, Александр Невский изображён в житии прежде всего как идеальный князь и воин, наделённый всеми положительными духовными и физическими качествами в наивысшей степени. Он уподобляется не раз самым выдающимся библейским персонажам. Такой образ князя мог быть дан скорее всего близким к нему человеком, и этот образ присутствовал, нужно думать, уже в той светской биографической повести об Александре, которая предположительно легла в основу древнейшего жития. Автор жития использовал в отдельных случаях компилятивный Хронограф, состоявший из биб- лейских книг, Хроник Георгия Амартола и Иоанна Малалы, «Александрии» и «Повести о разорении Иерусалима» Иосифа Флавия и входивший в так называемый Архивский сборник, составленный в 1262 г., за год до смерти Александра Невского. Отдельные эпизоды жития могли возникнуть под влиянием «Девгениева деяния». Ряд мелких эпизодов и стереотипных формул в житии Александра Невского вос- ходит к агиографической литературе, оригинальной («Сказание» о Борисе и Глебе и паримии в честь их и др.) и частично переводной, и к русским летописным повестям на воинские темы '. На протяжении нескольких веков, вплоть до XVII в., житие Александра Невского несколько раз перерабатывалось, в связи с общей эволюцией агиографического стиля, в направлении к риторической украшенности и витиеватости. Особенно усиленно оно перерабатывалось в этом направлении после собора 1547 г., созванного в целях канонизации русских святых. Влияние жития сказалось на ряде произведений, возникших в последующее время («Слово о житии и о преставлении великого князя Дмитрия Ивановича», летописная повесть о Мамаевом побоище и др.).

22 Моление Даниила Заточника

Моление представляет собой просительное письмо, челобитную, с которой некий Даниил

обращается к князю (во всех списках князь носит имя Ярослав).

Содержание:

Даниил просит князя облегчить его горькую участь, взять к себе на службу в качестве советника.

Желая показать свой ум, Даниил приложил все усилия, чтобы придать своей челобитной характер

литературного произведения. Поэтому одна и главных особенностей моления – то, что он почти

полностью состоит из остроумных изречений и афоризмов, с одной стороны, обрисовывающих

плачевное состояние автора, а с другой – склонить князя к милости. Даниил обращается к князю:

«Княже, мой господине! Помяни меня во княжении своем!». Он расточает ему множественные

похвалы, а затем признается, что не храбр в бою, зато очень умен. Даниил рассказывает, что ранее он был богат, но с потерей богатства от него все отвернулись. И ему пришлось идти на службу бояр, у которых он больше служить не может. Опасаясь, что князь не возьмет его к себе на службу, а посоветует жениться на богатой, Даниил очень сатирически описывает «злых жен»: «Жена бозлообразна подобна перечесу: сюда свербит, сюда болит!». Он также отвергает возможность идти в монахи,говоря,что не хочет лгать Богу. В конце он еще раз воздает похвалы князю.

Личность Даниила:

Есть несколько мнений насчет того,кем был Даниил:

1. Член младшей княжеской дружины

2. Боярский холоп (к этому мнению склоняется большинство ученых)

Редакции:

Памятник дошел в двух редакциях.:

1. «Первая редакция» приурочивалась к ΧΙΙ веку.

2. «Вторая редакция» относится к ΧΙΙΙ веку.

Отличия первой редакции от второй:

1.Вторая редакция содержит оппозиционный выпад против дворянства,который отсутствует в первой

версии

2.В первой редакции,в отличие от второй, больше обличений в сторону «злых жен»

3.В первой редакции Даниил предстает в обобщенном образе библейского бедняка.

4. В первой редакции отсутствует суровая оценка лгущих Богу чернецов.

Отсюда следует, что во второй редакции существенные элементы оригинала сохранились лучше,чем в первой. Есть несколько теорий относительно того ,какая редакция была первоначальной:

Сторонники «первой редакции» говорят о том,что она первая из-за большей архаичности

языка, а также большей выдержанности и последовательности ее плана.

Сторонники «второй» редакции считают ее первой из-за большей конкретности фактического

материала, содержащегося в ней. Так, во второй редакции уясняются конкретненые

причины,побудившие автора обратиться к князю (ээкономическая зависимость от бояр).

Современные ученые разделяют мнение о первоначальности второй редакции. Тогда время

написания оригинала памятника относится к ΧΙΙΙ веку,к времени княжения в переяславле Северном

Ярослава Всеволовича (к нему и обращается в «Молении» Даниил).

«Вторая» редакция дошла в двух списках:собрания Ундольского (ΧVIв) и Чудовского (XVII)

монастыря.Причем, исправным считается второй список.

Идейная направленность:

По некоторым версиям (Н.К Гудзий) Даниил оказался выразителем позиций

несвободного,зависимого человека, впервые заявленных в литературе.

Основной мотив, который проходит через все произведение: убежденная защита человеческой

личности и достоинства неззависимо от социального и имущественного положения

Особенности стиля:

Содержит злую сатиру на людей и на порядки,которые отягчают жизнь человека

Пафос обличительного сарказма

 Большая художественность образов в похвалах князю: «зри на мя яко мати на младенца»

Личность автора

Наименование его заточником неоправданно,нигде нне указывается,что он был заточен. Достаточно

правдоподобна догадкка о том, что Даниил был спутан с другим Даниилом, о котором существует

летописное упоминание под 1378 г. Как о заточенном на озере Лаче. __

Дошло только в нескольких списках. Злая сатира на людей и их порядки, обличает виновников общественного зла.

Литературный жанр «Моления» имеет свои аналогии и в средневековой европейской литературе. В качестве таких аналогий исследователями приводится просительные обращения – поэмы византийских хронистов XII в. Михаила Глики и Фёдора Птохопродрома, просительная элегия монаха IX в. Эрмольда, отправленная из заточения сыну Людовика Благочестивого. Но нет оснований предполагать непосредственную связь этих произведений с «молением».

Своеобразие древнерусской литературы. Древнерусская словесность и