Ликвидация титула бахыр нэгаша

Недовольство местных правителей пытался использовать в своих целях почти неограниченно господствовавший на севере бахыр нэгаш Йисхак, который и прежде постоянно искал союзников как внутри, так и вне государства для еще большего усиления своих позиций. Этот могущественный феодал, проведший когда-то португальский полк Кристована да Гама от побережья в глубь страны к месту встречи с армией императрицы Сэбле-Уонгель и поддержавший империю в тяжелые годы борьбы с Гранем, теперь, после окончания войны и после смерти Гэлаудеуоса, заключал союз с каждым, кто был склонен оказать ему поддержку в его борьбе за власть. Бахыр нэгаш Йисхак, без сомнения, возглавлял многие мятежи имевшие место при императоре Сэрцэ-Дынгыле, которому почти все свое 32-летнее правление пришлось провести в военных походах. Важнейшим политическим мероприятием бахыр нэгаша Йисхака было создание антиимператорской коалиции с турками, владевшими портами на побережье Красного моря, и с Харэрским султанатом. Создавая антиимператорскую коалицию, бахыр нэгаш имел все шансы свергнуть Сэрцэ-Дынгыля и захватить наконец власть в государстве. Правда, император последовательно и успешно укреплял свое господство над различными округами и этническими группами, восстанавливая повсюду авторитет сильной центральной власти с помощью как вооруженной борьбы, так и политических мер, имевших целью связать местных феодалов с государем, тем не менее организованная коалиция на юго-востоке и севере могла явиться для него смертельной угрозой.

Харэрский султанат, хотя и ослабленный войной, а затем голодом и набегами галла, был в состоянии если не оторвать от империи, то хотя бы взбунтовать юго-восточные области, где влияние ислама было значительным. Султанат тем более угрожал империи, что после периода {172} острой внутренней борьбы за власть правление наконец захватил Мухаммед IV, представитель наиболее фанатичной группы харэрских сановников, которая стремилась к продолжению «священной войны» с христианским соседом. Приблизительно в 1573 г. бахыр нэгаш Йисхак заключил союз с правителем Харэра Мухаммедом IV, который начал готовить поход против Сэрцэ-Дынгыля. Одновременно Йисхак договорился о поддержке и военной помощи со стороны турецких правителей побережья. Таким образом, если учесть еще непрерывно продолжающиеся внутренние мятежи, Сэрцэ-Дынгыль оказался в клещах коалиции, угрожавшей ему с юго-востока и севера.

Начатая Мухаммедом IV война вовсю разгорелась в 1577 г. Армия императора победила харэрские войска в битве у реки Уаби, полностью разгромив противника. Одновременно крупный набег галла разорил Харэр и его окрестности, заставив оставшихся в живых правителей покинуть Харэр и перенести резиденцию процветавшего некогда султаната в оазис Ауса 2, расположенный в глубине Данакильской пустыни. Однако нахождение там резиденции оказалось кратковременным, и ослабленный имамат Ауса, не имея сил сопротивляться набегам кочевых племен галла, сомали и афар, клонился к упадку. В 1672 г. Ауса перестала существовать в качестве резиденции древней династии султанов Уоласма. Харэр после двух поражений 1577 г., нанесенных ему империей и галла, никогда уже не достиг былой мощи. Однако этот город вплоть до сегодняшнего дня сохраняет значение центра мусульманской культуры в этом районе Африки.

Сэрцэ-Дынгыль после разгрома войск Мухаммеда IV, являвшихся юго-восточным крылом коалиции бахыр нэгаша Йисхака, быстрым маршем направился на север страны, где концентрировались взаимодействовавшие с армией Йисхака турецкие войска.

Перед самым началом военных действий Сэрцэ-Дынгыль пытался, видимо, под влиянием определенной группы придворных сановников разрешить конфликт путем дипломатических переговоров, в которых главную роль {173} играла тетка императора ыте Уолетэ. Бахыр нэгаш Йисхак отказался принять мир на условиях, выдвинутых императором, согласно которым он мог сохранить свое прежнее звание, если перейдет на сторону Сэрцэ-Дынгыля и оставит турецкий лагерь. Сэрцэ-Дынгыль, пользовавшийся на севере поддержкой значительной группы феодалов, и среди них прежде всего феодалов в Тэмбене, а в Тигре — мэконнына Гэбру-Ийесуса, решился наконец дать генеральный бой. В трудном и длительном сражении, какое разыгралось в Ынтичоу в ноябре 1578 г., императорские войска одержали победу. Бахыр нэгаш Йисхак после поражения попытался договориться с императором, но теперь уже проведенные при посредничестве ыте Уолетэ переговоры не принесли Йисхаку ожидаемого результата, так как Сэрцэ-Дынгыль, четко видя после выигранного сражения реальную возможность укрепления своего господства на севере, потребовал от бахыр нэгаша участия в совместной вооруженной борьбе против турок, на что Йисхак не согласился. В новой битве в декабре 1578 г. у Адди-Корро Сэрцэ-Дынгыль одержал снова крупную победу, а бахыр нэгаш Йисхак и турецкий паша были убиты. Император Сэрцэ-Дынгыль без борьбы вступил в Дэбаруа, резиденцию бахыр нэгаша Йисхака. Это было необычайно важное событие для восстанавливавшегося государства, потому что императору не только удалось победить одного из наиболее могущественных феодалов того периода, стоявшего во главе угрожавшей императорской власти политической и военной коалиции, — победа над бахыр нэгашем была также крайне существенной с общегосударственной точки зрения как важный шаг в укреплении императорской власти на севере.

Несколькими годами позднее турки, не отказавшись от намерения распространить свое влияние в глубь континента, воспользовались отсутствием императора в тех провинциях и присвоили звание бахыр нэгаша благоволившему им вельможе Уольдэ-Ысуму, передав под его правление Дыбаруа и Хамасен. Однако остальная часть знати севера, и особенно в Тигре мэконнын Дахракот, из Хамасен кэнтиба Гэбрэ-Крыстос, а также акацэн из Сэрае, поддерживала Сэрцэ-Дынгыля и противилась турецким планам овладения побережьем. Поэтому столкнове-{174}ние между бахыр нэгашем Уольдэ-Ысумом и поддерживавшими его турками с императорскими войсками, которым оказывали помощь вышеперечисленные крупные магнаты севера, завершилось победой Сэрцэ-Дынгыля. Уольдэ-Ысум остался лежать на поле боя. Сэрцэ-Дынгыль пытался использовать победу и завоевать Аркико. Однако ему не удалось осуществить этот план, и он ограничился овладением Хамасеном с окрестностями. В 1589 г. турецкий паша Кадаверт предложил императору мир. Правда, Аркико и Массауа остались в руках турок, но они уже не представляли такой угрозы для империи, как прежде. Сэрцэ-Дынгылю удалось успешно нейтрализовать феодалов, стремившихся отделить от империи и сделать самостоятельными северные территории.

С укреплением центральной власти на севере звание бахыр нэгаша перестало играть в государстве ту роль, какую имело прежде. Назначенный Сэрцэ-Дынгылем правитель этих территорий Ыкубэ-Микаэль, человек молодой и необычайно преданный императору, уже не получил титула бахыр нэгаш. Император, желая выразить свое признание молодому Ыкубэ-Микаэлю за его необыкновенную верность и доблесть, приказал титуловать его «уольдэ ныгусэ» — «сын царя». Это был крайне ловкий маневр императора, который, подняв в глазах населения севера ранг назначенного им наместника, одновременно фактически ликвидировал звание бахыр нэгаша, связанное с местной традицией и ассоциировавшееся с далеко идущей самостоятельностью.

Сэрцэ-Дынгыль, без сомнения, был представителем того направления эфиопской политики, в основе которого лежала идея сильной, единой Эфиопии. Это был чрезвычайно дальновидный правитель. Он укрепил императорское господство как на юго-востоке и западе, так и на севере государства. Он подавил наиболее грозные в тот период, сепаратистские группы, какими были фалаша и сторонники бахыр нэгаша. Одновременно при нем была окончательно ликвидирована мусульманская угроза, в течение нескольких столетий нависавшая над империей. Султанаты на юго-восточной окраине империи перестали представлять собой организованное объединение, могущее угрожать соседнему государству. Этот талантливый {175} правитель был в то же время прогрессивным и образованным человеком, поддерживавшим развитие культуры и литературы.

Сэрцэ-Дынгыль умер в 1597 г. в пути, во время очередного похода против галла. Он оставил Эфиопию укрепленной экономически, однако он не был в состоянии предотвратить ни набеги галла, ни внутренние конфликты, нараставшие в лоне церкви и в среде крупной знати. В начале нового столетия Эфиопия снова пережила большие внутренние потрясения. {176}

Глава Х

НАРОДНЫЕ ДВИЖЕНИЯ