Ребенок, который не мог выздороветь сам

 

Сегодня, после стольких лет работы среди родителей с аутичными детьми и стольких прочитанных книг, посвященных биокоррекции аутизма, я знаю, что по большому счету всех этих детей можно разделить на две категории: тс, которые болеют все время и те, которые никогда нс болеют. При этом и первое, и второе состояние детей указывает на ненормальную работу иммунной системы и требует биокоррекции.

Поскольку Аурель относилась к числу постоянно болеющих детей, то так уж произошло, что я с самого начала пыталась разгадать причину ее таких странных и тяжелых заболеваний. Я проанализировали все, что касалось се состояния здоровья и, как мне кажется, докопалась до сути. Может быть, мой рассказ поможет кому-нибудь и решении их проблем.

После того, как в ноябре 2006 мы привезли Аурель в Швецию, они выздоровела после своей почти двухмесячной болезни и даже ходила в садик н течение полутора месяцев. Когда в январе начались слякотная погода, Аурель засопливила. Я была уверена, что если мы оставим се дома на педелю, то она выздоровеет быстро. Но через педелю, вместо того, чтобы выздороветь, Аурель стала температурить. Пошли к врачу, и тот констатировал ушную инфекцию и бронхитные явления.

Я была удивлена. Моя теория, как лечить детей, провалилась. Я думали, что стоит только посидеть дома, как это было со мной или с моей дочкой, и с десятком детей моих знакомых и друзей, как организм сам сразу же переборет инфекцию. Я была твердо убеждена, что долго и тяжело болеют тс дети, у которых родители не могут оставить их дома до полного выздоровления, или пропускают самое начало болезни, когда ребенок не разболелся всерьез. Я всегда осуждала мам за легкомыслие, но вот моя девочка осталась дома при первых легких симптомах, а болезнь развилась весьма обширно. Врач назначил нам Амиокс (антибиотик из группы пенициллинов). Мы пили его неделю, но я видела только периодические подъемы температуры, боль в ушах и улучшений никаких не было. Через неделю тот же врач констатировал ухудшение и выписал Спектромокс (та же самая пенициллиновая группа). Я давала его Аурель четыре дня и опять без каких-либо изменений. Ранним утром в субботу у Аурель начались приступы рвоты и, когда я увидела, что они не уменьшаются, мы поехали в больницу. Я была в панике, так как понимала, что это связано с состоянием печени и видела, что состояние ребенка ухудшается. В больнице нам повезло. Поскольку я была в состоянии истерично-напуганном, то медсестры быстро вызвали врача (в Швеции оценку состояния пациентов, которые сами прибыли в больницу, ведут медсестры и часто именно они выставляют диагноз). Врач была молода и поставила нам ошибочный диагноз. Исследовав Аурель, она увидела у нее массу точечных кровоизлияний вокруг глаз, на шее и на теле, температура была около 40, ребенок орал как невменяемый и она, видимо, помня только симптомы по учебнику, поставила нам диагноз — менингит.

Были сделаны экспресс-анализы, которые показали весьма плохие печеночные пробы и полное истощение эозинофилов -разновидность лейкоцитов, понижение их до нуля указывают на тяжелые инфекционные заболевания.

Аурель госпитализировали с подозрением на менингит. От пункции из позвоночника мы отказались и через двое суток, когда стало ясно, что менингитом и не пахнет, а температура упала от антибиотика Клафуран, нас выписывают. Лечения не назначили, хотя Клафуран рекомендуют минимально пять дней и послали к нашему врачу.

 

Приехавшие родители забрали Аурель в Германию. Там ей снова прописали антибиотик Клацид. Результат достигнут - она здорова к марту. В общей сложности Аурель снова проболела два месяца.

Все шло по такому же сценарию как осенью прошлого 2006 года. Вот тогда она тоже проболела два месяца и поправилась только после введения Клацида.

В конце марта 2007 я, перебрав в уме все мыслимые причины такого хода болезни, решаю, что ребенок ослаблен, и в голову приходит обычная идея о солнце, море как естественном способе усиления иммунитета. Но поскольку до лета было далеко, то я решила попробовать препарат Лаурисидин. Его создатель, профессор Джон Кабара из Америки, так написал о своем изобретении:

«Лаурисидин делается из кокосовых орехов, которые содержат до 50% лауриковой кислоты. Другой источник этой кислоты — материнское молоко. Употребляя лаурисидин, твоя иммунная система получает близкий тебе стимулятор, который получают все младенцы из материнского молока.

Однако исследования показали, что для того, чтобы жир материнского молока и кокосовый жир имели такие же свойства и стали иммуностимуляторами, они должны быть расщеплены до того, как попадут в процесс пищеварения. Это происходит благодаря специальным энзимам в материнском молоке, но в кокосовом жире этого энзима нет. Лаурисидин являет собой выделенный продукт, который усваивается нашим организмом как моноглицерин — монолаурин. Оптимальный результат для иммунной системы достигается после приема в течение от трех до шести месяцев. Препарат может использоваться совместно с любыми другими медицинскими препаратами, не оказывая влияния на воздействие этих препаратов на организм. Сам по себе он может приниматься без ограничения по времени как витамины или еда».

В это время мы как раз сделали анализы во Франции на наличие в организме у ребенка тяжелых металлов и вирусов. Ответ не стал неожиданностью, да, была ртуть и были вирусы. Я вспомнила, что наши болезни прекращались только после лечения Клацидом, и вот тут я решила внимательно изучить, а что представляет собой этот препарат. Я выяснила, что это антибиотик группы макролидов — кларитромицин, который доказал высокую эффективность в борьбе с такими видами бактерий как Legioneila pneumophila и Mycoplasma pneumomae, Streptococcus agalactiae, Streptococcus pyogenes, Streptococcus viridans, Streptococcus nneumoniae, Haemophilus influenzae.

Эта самая Haemophilus influenzae (Гсмофилийная палочка) меня очень заинтересовала. Я стала искать о ней и нашла, что эта бактерия вызывает гнойный менингит (воспаление мягкой оболочки головного мозга) и дает частые неврологические осложнения, а гемофильная пневмония — часто сочетается с менингитом и эндокардитом (воспаление внутренней оболочки сердца) и, как и другие формы гемофильной инфекции, сопровождается тяжелейшей интоксикацией. Единственным средством профилактики гемофильной инфекции является вакцинация.

И вот тут меня будто током ударило! Я впервые заинтересовалась нашей вакцинацией и первый раз села и стала расшифровывать, что за прививки получила Аурель.

Я нашла, что она была четыре раза вакцинирована НЕХАVАС и один раз ММR. Состав НЕХАVАС: коклюш, дифтерит, полиомиелит, столбняк, гепатит Б и Haemophilus influenzae В.

У меня в мозгу словно что-то щелкнуло и мне стало все понятно. Вот этот гемофилиус и не был побежден иммунной системой Аурель и активизируется, как только она заболевает!

А поскольку на эту бактерию хорошо действует Клацид, то только после применения антибиотиков против этой группы бактерий ребенок выздоравливает. А так как никто из врачей не предполагает, что он борется с Haemophilus influenzae В, то нам дают Клацид на пять дней, и мы только приглушаем, но не убиваем инфекцию. После такого открытия я решила, что во время болезни буду давать ребенку Клацид не пять дней, как нам говорили врачи, а десять, как написано в справочнике по фармокологии Машковского, когда его применяют против гемофильной палочки, а Лаурисидин я просто ввела для поддержки иммунной системы.

Применить мою новую тактику на практике стало возможным довольно скоро. Аурель заболела, как всегда с температурой и тяжело. Она уже пила Лаурисидин, и я сразу ввела антибиотик Клацид (от предыдущих болезней у меня собралось достаточно остатков Клацида, чтобы начать прием сразу). За три дня Клацид на фоне Лаурисидина убрал практически все симптомы болезни и остался легкий кашель. Через десять дней Аурель была почти полностью здорова. В первый раз простуда не перешла ни в какую более тяжелую форму! Я поняла, что я на правильном пути.

Но вот роль Лаурисидина я все-таки еще не совсем себе представляла и задала об этом вопрос его создателю, профессору Кабаре на его сайте.

«Что случится, если я остановлю лечение Лаурисидином? Как много лет надо иммунной системе, чтобы начать работать без Лаурисидина? Есть ли какая-то специфика с дозами Лаурисидина для победы над бактериальной или вирусной инфекцией?» — написала ему я.

Ответ профессора Кабары раскрыл мне глаза на роль Лаурисидина: «Лаурисидин необходимо принимать скорее как витамины для оптимизации здорового состояния, чем для лечения.

Вам необходимо найти количество, которое работает для вашего ребенка. Я бы предположил, что одна мерная ложка или меньше в день в вашем случае была бы достаточной.

Лаурисидин помощник для достижения оптимального здоровья, а не исключительно для лечения».

Исходя из его слов, я поняла, что Лаурисидин иммуномодулирующее средство, и нам надо вводить Лаурисидин надолго. Вот только дозу его я все-таки взяла выше — три мерные ложки.

Следующее заболевание у нас было в начале февраля 2008 года, когда болели все. Тут я снова дала ей в течение десяти дней Клацид. Лаурисидин остался у нас на постоянной основе, потому что ни привыкания к нему, ни его побочного действия не выявлено.

Надо сказать, что это был последний раз, когда ребенок тяжело заболел и болезнь сопровождалась сильным кашлем. Через два дня все симптомы ушли и больше никогда никакие простуды не перетекали у нас ни в бронхиты, ни в ушные инфекции.

Я хотела бы еще раз подчеркнуть, что тот набор вирусов, попадающих к детям в кровь из вакцин, возможно, никогда бы не встретился этому ребенку за всю его жизнь. Более того, применение любой вакцины не может защитить всех от менингита, вызываемого гемофильной палочкой, поскольку идет постоянная ее мутация.

Поэтому я считаю, что такая избыточная вакцинация только ослабляет иммунную систему и даже легкая простуда становится опасной для ребенка.

Но еще страшнее, когда ребенок вообще не болеет и тогда родители с восторгом думают, что он силен и здоров. К сожалению, это не так, и анализы на состояние иммунной системы часто показывают титры, говорящие о тяжелой борьбе иммунной системы, которая не дает ребенку начать его развитие.

Проблема эта была не нова, но вот совсем недавно, в 2005 году, в ДАН! протоколе появился раздел антивирусной биокоррекции. История ее создания весьма поучительна для скептиков, что полагаются во всех вопросах только на врачей и не верят в родительский потенциал.