По ту сторону правды и вымысла

Но если тавродонты из Ар-Далама настоящие, то почему об этом не сказано в «Доисторических древностях» Эванса, каноническом тексте по археологии Мальты, опубликованном почти через 20 лет после того, как стали известны результаты исследований 1952 года? Или все-таки был прав Эванс, когда он выдвигал в 1971 году свою догму о том что «два коренных тавродонта вряд ли могут быть приняты в качестве весомого доказательства того, что люди обитали на Мальтийских островах до неолита»⁵⁵?

 

Подход Антона Мифсуда к этим исследованиям был далек от предвзятостей и предрассудков (как собственных, так и других археологов). Он придерживал- ся точки зрения, соответствовавшей его собственной философии, согласно ко- торой все факты, кажущиеся существенными и весомыми, должны быть факта- ми, доказуемыми эмпирическим путем. В случае с тавродонтами из Ар-Далама самые «весомые» факты (то есть те факты, которые говорят сами за себя и не нуждаются в толковании) могут относиться к двум категориям, обе из которых вполне понятны археологам.

Во-первых, это стратиграфия места: различные отложения всегда находят- ся одно над другим и соответствуют разному времени. Во всем мире археологи обычно устанавливают дату и последовательность дат в зависимости от конк- ретной стратиграфии места. А в данном случае стратиграфия показывает, что останки человека в Ар-Даламе находятся в слое, соответствующем плейстоце- ну, красному слою, содержащему останки оленей и других животных и соответ- ствующему «оленьему слою»⁵⁶.

Строгое следование стратиграфическим доказательством само по себе дол- жно быть достаточным, чтобы доказать присутствие человека на Мальте во вре- мена палеолита. Как бы то ни было, с самого начала Дж.Д. Эванс отметал этот факт, ссылаясь на то, что зуб человека якобы являлся инородным телом в этом слое. Поэтому, как объясняет Мифсуд, вопрос не в том, был ли зуб найден в «оленьем слое» (а он был-таки найден именно там), а попал ли он туда в резуль- тате более позднего захоронения времен неолита, или речь идет об останках че- ловека времен палеолита, попавших туда вместе с другими останками «оленье- го слоя» во времена позднего плейстоцена⁵⁷. Чтобы ответить на этот вопрос, стра- ™графических данных, даже очень весомых, недостаточно. Необходима запись научного исследования, которому в 1952 году подверглись зубы из Ар-Далама в лондонском Музее естественной истории.

Мифсуд направился в Лондон, и после трудов, сравнимых с трудом детек- тива, ему удалось обнаружить оригиналы записей в подвалах Музея естествен- ной истории. Чтобы понять эти записи, нам следует побольше узнать о так на- зываемых ФУА-тестах (пробах на фтор, уран и азот), которым были подвергну- ты в 1952 году зубы из Ар-Далама.

ОУКЛИ И ЕГО ФУА-ТЕСТЫ

Для начала — немного предыстории. Процедура ФУА-тестов была несколько изменена и развита британским палеонтологом Кеннетом Пейдж Оукли из Музея естественной истории. Целью его работы было, по-видимому, намере- ние подтвердить или опровергнуть древность пилтдаунского черепа⁵⁸. Но до исследований Антона Мифсуда мало кому было известно, что подобные тесты впервые применялись в 1952 году для исследования останков животных и чело- века, обнаруженных в Ар-Даламе (а также, как мы позже увидим, и в мальтийс- ком Гипогее), то есть годом раньше, чем эти тесты стали причиной разочарова- ния при исследовании черепа пилтдаунского человека в 1953 году. Мифсуд за- мечает, что Оукли «несколько раз приезжал на Мальту в отпуск и был гостем

 

Джорджа Заммита Мэмпеля (мальтийского палеонтолога и геолога), с которым у него имелись общие научные интересы»⁵⁹.

Изучение пилтдаунского черепа Оукли начал с измерения присутствующе- го в нем фтора. Как отмечает Мифсуд, его поразил тот факт, что «данные иссле- дования черепа и челюсти показали, что эти объекты относятся к разным, весь- I ма отдаленным друг от друга временам, с разницей в несколько десятков тыся-; челетий. Другие научные тесты, включая исследования содержащихся азота и окиси урана... подтвердили, что речь идет о мистификации»⁶⁰.

ГЛАВА 9 ו. потоп

Часто можно слышать о «сухопутных мостах» Мальты. Таковые действительно там были, по крайней мере — се- вернее Сицилии. Они дают объяснение существованию вымершей фауны Ар-Далама. Но они, насколько мне из- вестно, не существовали в период, когда человек мог бы ими воспользоваться. «Мосты» представляют огромный интерес для геологии и палеонтологии, но ни малейше- го — для археологии.

Доктор Дэвид Трамп, 2000 г.

Антон Мифсуд и его коллеги представили палеолитический скелет (и зубы!) в кабинете доистории Мальты. Но исследование потребовало нескольких лет кропотливой работы, чтобы преодолеть неверные представления, устранить противоречия в данных и объяснить странное исчезновение важнейших свиде- тельств, которые позволили археологам столь долго настаивать на том, что ник- то из людей не достигал этих островов ранее неолитического времени (пример- но 5200 лет до н.э.).

C 1997 года Национальный музей археологии запутался в непрекращаю- щихся дебатах, затеянных местными средствами массовой информации, отно- сительно очень серьезных обвинений, выдвинутых «Мальтийским досье». В 1999 году мнение высших чинов относительно того, что «проблему Мифсу- да» (так же, как и зубов Ар-Далама?) следует «устранить», было опровергнуто в связи с явной поддержкой видных археологов, например Антони Френдо. Они потребовали полного пересмотра мальтийской доистории в свете подтвержден- ного присутствия на острове палеолитического человека.

Но это брожение умов в борьбе за прошлое Мальты осталось лишь пробле- мбй самой Мальты. За пределами островов «Досье» никогда не было опублико- вано и не распространялось, поэтому международное сообщество оказалось в неведении относительно скандала, а предыстория старейших в мире сохранив- шихся мегалитических храмов продолжала рассматриваться вне всякой связи с палеолитом.

Тайные махинации и частичная утрата аномальных свидетельств, на которые ссылается Мифсуд — это только часть проблемы. По моему мнению, больший 12 - 5641 Хэнкок

 

D Ilairicicpmi

ЮЦО

МАЛЬТА

Ли 11к(кис
()LipoiU

«¹Ijmul/iv'U

вред нанесли два поколения археологов, «вписавшихся» в школу Д.Д. Эванса, которые были склонны определять как «выпадающие из контекста» любые на- меки или следы человеческой деятельно- сти ранее 5200 лет до н.э. Я не отношу подобные тенденции к злому умыслу: дело в том, что так работает рациональ- ное мышление. Если основой всего, что вы изучили и чему верите, является ут- верждение о заселении Мальты челове- ком в неолите, тогда намного труднее «увидеть» палеолит, даже если его еле- ды там присутствуют. До недавнего вре- мени естественным итогом этого явля- лось полное отсутствие у археологов интереса к тому факту, что в палеолитичес- кое время Мальта, Комино и Гоцо составляли один большой остров, который соединился с Сицилией сухопутным мостом длиной в 90 км (а далее — с Ален- нинским полуостровом).

Дэвид Трамп писал: «Часто можно слышать о “сухопутных мостах” Маль- ты. Таковые действительно там были, по крайней мере — севернее Сицилии. Они дают объяснение существованию вымершей фауны Ар-Далама. Но они, насколько мне известно, не существовали в период, когда человек мог бы ими воспользоваться. Мосты представляют огромный интерес для геологии и пале- онтологии, но ни малейшего — для археологии»¹.

Эта цитате взята из дополненного издания «Археологического путеводите- ля» Трампа (март 2000 г.), опубликованного три года спустя после разоблаче- ний в «Досье». Смысл ее состоит в том, что нет никакой необходимости искать под водой ныне затопленный сухопутный мост, связывавший Мальту с Сици- лией, чтобы увеличить наши знания о предыстории архипелага. Трамп особен- но подчеркивает, что сухопутный мост не представляет никакого интереса для археологов, ведь (насколько нам известно) не было людей, которые могли бы им воспользоваться.

В отличие от некоторых своих коллег, Трамп — человек непредвзятый. В ок- тябре 2001 года в интервью он не подтвердил, что является непреклонным сто- ронником ортодоксальной модели «первого неолитического» заселения Мальты. Он искренне расстроился, узнав о двусмысленностях и искажениях в изложении полной подборки результатов тестов ФУА, выполненных Кеннетом Окли в 1950— 1960-х годах. До тех пор пока современные датировки по C-14 не смогут подтвер- дить возраст моляра Деспотта и других образцов Ар-Далама, Трамп считает, что «все это остается полной неопределенностью». Аналогичным явилось и мнение Луиса Хамфри из Музея естественной истории в Лондоне.

Как признал Трамп в своем интервью Шарифу Сакру в октябре 2001 года, «результаты ФУА оказались настолько фундаментальными для конструирования парадигмы “первого неолита” ортодоксальной мальтийской археологии, что если они будут дискредитированы, то не останется никаких свидетельств в ее пользу».

 

Трамп понимал, что свидетельства обитания на Мальте палеолитического человека, возможно, еще обнаружены. Это понимание поставило под вопрос его воззрения относительно «сухопутного моста».

Шариф: О’кей, мы идем дальше. В вашем «Археологическом путеводителе» вы где-то заявили, что этот мост не представляет никакого интереса для архео- логов. Вы изменили это свое мнение?

Трамп:...Если существовал сухопутный мост, это означает, что уровень моря был намного ниже, поэтому все наиболее подходящие местности — прибреж- ные равнины и прочее — сегодня находятся глубоко под водой, и нет никакой надежды эти свидетельства обнаружить.

Шариф: Hy а как насчет подводной археологии? Вы в принципе — за то, что- бы провести подводные исследования, чтобы посмотреть, нет ли там чего-ни- будь...

Трамп: Если вы имеете дело с кораблекрушениями или даже с затонувшими постройками — это одно, но если ищете россыпи осколков кремня на дне моря, то я не думаю, что имеется хотя бы малейшая вероятность когда-либо их найти.

Шариф: Потому что археологические свидетельства палеолитического вре- мени...

Трамп: Ничтожны. Я имею в виду, что обнаружить их достаточно трудно, но я не сказал бы, что невозможно. Но и на суше это трудно, а под водой — ни малейших шансов нет.

C точкой зрения Трампа совпадает мнение огромного большинства орто- доксальных археологов. Они считают, что человеческая деятельность в палео- лите сводилась к очень бедной материальной культуре, которая оставила лишь скудные следы, такие, как осколки кремневых орудий. Это положение справед- либо, поскольку только такие остатки сохранились от всех памятников в мире, признанных палеолитическими. Но это мнение в то же время предрекает, будто ничего удивительного или необычного («затопленных построек») ожидать на дне моря не приходится.

Из этого мнения следует, что вообще не стоит проводить подводные работы ради доисторической Мальты. Однако нельзя исключать возможности того, что изучение археологических остатков, погребенных под водой в конце леднико- вого периода, могло бы пролить свет на таинственное происхождение мальтий- ской мегалитической цивилизации с ее, очевидно, не имевшими себе равных храмами, с ее разработанным культом богини, явно палеолитическим по стилю и символизму, с ее немногими сохранившимися следами пещерной живописи, выполненной с применением тех же красок — охры и черной краски оксида марганца, которые предпочитали все художники эпохи палеолита.

МАЛЬТИЙСКОЕ УБЕЖИЩЕ

Последнее тысячелетие ледникового периода (от 17 000 лет назад и произ- вольно признаваемым окончанием палеолита 12 000 лет назад) было не только временем быстрого таяния ледяных шапок и повышения уровня моря, но также и периодом крайне нестабильных климатических условий в Европе, часто от- личавшихся очень холодными и засушливыми сезонами. В высоких широтах, вплоть до мест, где ледяные щиты километровом толщины уже растаяли, жизнь человека, вероятно, не была возможна, но и в более низких широтах обширные районы внутренней Европы, номинально свободные ото льда, представляли из себя холодную и негостеприимную тундру.

При таких условиях для человеческих существ было бы естественным — на любом уровне социального развития — мигрировать в области более теплого и благоприятного климата. И мы можем сказать, на основании распространения ископаемых остатков, что именно такой оказалась стратегия выживания для всех «нетерпимых к холоду» видов животных, включая такие, как красный олень, на которого, как мы знаем, охотились люди эпохи палеолита. Места убежищ, где местный климат, по той или иной причине являлся менее резким, ученые, за- нимающиеся изучением ледникового периода, называют особым термином — «рефугия». Эти святилища жизни смещались в самые трудные времена все даль- ше и дальше на юг.

Находясь на 36-й параллели, Мальта является самой южной точкой Евро- пы. Она расположена много южнее, чем города Тунис и Алжир в Северной Афри- ке. И хотя сегодня Мальта — это маленький архипелаг в 90 км от Сицилии, ко- торая, в свою очередь, отделена от Италии Мессинским проливом, мы знаем, что в последний ледниковый период максимум 18 000 лет назад ее положение выглядело иначе.

Мы могли бы это знать даже без современной науки о картографировании затоплений, которая показывает трансформирование Сикуло-Мальтийского массива суши 18 000—10 000 лет назад. Мы знали бы это потому, что, как верно отметил Трамп, имеются большие массы костных останков фауны в Ap-Дала- ме. Это кости плейстоценового европейского красного оленя, волка, бурого медведя и лисицы. Они неважные пловцы и могли прийти на Мальту только по сухопутному мосту. Действительно, никто из авторитетов не оспаривает, что во время самых холодных и засушливых периодов, которые случались несколько раз (в период 17 000 и до 10 000 лет назад).

«Люди и животные могли мигрировать из Италии по суше в более теплый климат Сикуло-Мальтийского района. Стада красного оленя оставили север- ные широты и заселили всю территорию современной Сицилии, Эгадских ос- тровов — Фавиньяно и Леванцы — и Мальтийский архипелаг. Последнее ме- сто было самым теплым во всем Сикуло-Мальтийском районе в период плей- стоцена»².

Вот здесь и заключается головоломка. На крошечных Фавиньяно и Леван- це, которые, как и Мальта, смыкались с Сицилией (и далее — с материком) в ледниковый период, имеются многочисленные и неоспоримые свидетельства, включая пещерные рисунки, присутствия палеолитического человека³. Сици- лия, ныне крупнейший из островов Средиземноморья, представляет даже еще более обильные свидетельства еще более древнего присутствия на ней челове- ка. Антон Мафсуд напоминает нам:

«Люди палеолита, несомненно, населяли большую часть Сицилии, что хо- рошо согласуется с карбонными датировками каменных орудий в местах, отно- сящихся к Ашельской фазе (600 000—75 000 лет назад)⁴. В пещерах найдены те же остатки фауны, что в Ар-Даламе, в основном плейстоценовых гиппопотама,

 

слона, оленя. Верхнепалеолитические культуры обнаружены во всех районах Сицилии, включая юго-восточный участок Гиблейского плато, примыкавший к Сикуло-Мальтийскому сухопутному мосту в плейстоцене»⁵.

Только состоянием поразительного безразличия к роли сухопутного мос- та для подвижности людей палеолита можно объяснить, почему археологи не заинтересовались гораздо раньше явным «палеолитическим» положением Мальтийских островов — положением, которое представляется резко аномаль- ным, если его рассматривать в региональном контексте. Это безразличие еще труднее объяснить, если мы помним, что Мальта — самое южное, теплое и привлекательное убежище на всем Сикуло-Мальтийском массиве суши. Теп- лолюбивая фауна, распространенная по всей территории этого массива, осо- бенно на Мальте, как мы знаем на примере Ар-Далама, дает основание пола- гать, что палеолитические люди, всюду следуя за представителями этой фау- ны и охотясь на нее, могли также достичь и Мальты. И, как мы теперь знаем, они это сделали.