Тема 4.2. Профессия – консультант

 

■ Влияние профессиональной деятельности на личность консультанта

 

■ Профессиональная деформация консультанта

 

■ «Синдром сгорания»: причины и профилактика

 

■ Психологическое консультирование как профессия

 

■ Профессиональная этика

 

■ Факторы, влияющие на выбор профессии

Влияние профессиональной деятельности на личность консультанта

 

С одной стороны, профессия консультанта очень увлекательна и интересна. Она дает много полезного консультанту как человеку. Глубокое познание других позволяет лучше узнавать самого себя. Если он видит результат своей работы, успех работы, наблюдает видимую помощь другому, он получает ощутимый позитивный опыт – это дополнительный положительный импульс в работе. Живое общение с людьми становится источником многих положительных впечатлений и эмоций, особенно для гуманистически ориентированных натур. Специалисты помогающих профессий пользуются уважением и имеют по-прежнему высокий социальный статус в обществе. Высокими ожиданиями объясняется и заслуженная критика фактов несоответствия конкретного специалиста общецеховым стандартам.

 

В профессии консультанта есть и обратная сторона. Источник ее тот же – специфичное эмоциональное общение с людьми, переживающими трудности. Основное качество этих отношений в большой эмоциональной нагрузке, ответственности и весьма неопределенных критериях успеха. В сфере помогающих отношений работают наряду с консультантами священники, медработники, социальные работники, преподаватели. В этих профессиях исключается формальное исполнение обязанностей, эмоциональное включение требуется в качестве условия успешной работы. То есть специалист востребован личностно, как человек.

 

Технические специальности позволяют действовать отстранение, без эмоционального включения, кроме того, при этом работа остается на работе. И в любом случае, она отделена от личной жизни. Работу консультанта трудно втиснуть в рабочее время: с 9 до 16 я – консультант, а с 16 до 9 – женщина (мужчина), мать (отец), супруга (супруг). Не только в силу того, что не оставляют мысли, продолжается обдумывание каждого случая, но и потому, что работа консультанта включает его и как женщину (мужчину), и как мать (отца), и в других отношениях. Поскольку он использует свою личность как инструмент, он не может, придя домой, положить этот инструмент на полочку, как столяр свою стамеску: он продолжает пользоваться этим же «инструментом» и в частной жизни.

 

В чем состоит специфика влияния помогающих отношений на личность консультанта?

 

Прежде всего, эти отношения угрожают консультанту:

 

• возможностью раствориться в клиенте при несоблюдении некоторой дистанции этической вненаходимости и потерять собственную идентичность;

 

• возможностью «бессознательного инфицирования» как заражения проблемами клиентов (общеизвестен факт, что психиатры болеют психическими заболеваниями чаще среднестатистического человека);

 

• возможностью нарушения семейной и личной жизни консультанта.

 

В числе одной из основных причин опасностей консультирования называют чрезмерную вовлеченность в работу. Со стороны консультанта она проявляется в его чрезмерном стремлении помочь человеку даже вопреки его желанию, подспудном желании вылечить, в отношении к клиенту как к больному с ограниченными возможностями (принятия ответственности, умений, знаний и т. д.).

 

Помогающие отношения для консультанта сопряжены с двумя аспектами взаимоотношений: властными и эмоциональными. Если консультант стремится реализовать именно влияющий аспект отношений, то это сопрягается с принятием чрезмерной ответственности за жизнь человека, за его проблемы, за него самого. Проявление власти в отношениях с клиентом, даже диктуемое благом клиента, требует от консультанта чрезмерной морально-нравственной вовлеченности в жизнь клиента. В крайней степени выражения это переводит консультанта в позицию гуру, учителя, духовного наставника, наделенного властью решать и разрешать. Это, безусловно, наносит урон помогающим отношениям, хотя многочисленные примеры у нас перед глазами.

 

В случае превалирования эмоциональности в отношениях с клиентом чрезмерная вовлеченность приводит к смешиванию личной (мотивы чрезмерной помощи надо искать в области личных интересов) и профессиональной жизни. Часто именно неудовлетворенность личной жизнью стимулирует консультанта искать определенное «замещение» близости в профессии. Чрезмерно вовлекаясь в работу, консультант станет пренебрегать или умалять значение своих отношений с близкими людьми, что приводит к разрушению близких отношений. Так может сформироваться замкнутый круг. Вред, который таким образом наносится терапевтическим отношениям, распространяется и на личную жизнь консультанта.

 

Другой стороной чрезмерной вовлеченности в работу является эмоциональная истощенность консультанта. Она обусловлена необходимостью постоянно вникать в проблемы, жалобы других, терпеливо помогать и разбираться, доброжелательно выслушивать. При недостаточном разделении личного и профессионального в себе это грозит эмоциональной опустошенностью, срывами. Потому что дома, в семье он оказывается уже не в силах продолжать интересоваться заботами и проблемами своих близких, эмоционально отдавать себя близким. Поэтому семейные отношения могут со временем формализоваться из-за избегания близости, ограждения себя от контактов с детьми, супругом, родителями, друзьями. Уже вторично это влечет за собой нарушение отношений с близкими людьми, которые также перестают эмоционально вовлекаться в домашнее общение с ним, и, тем самым, усиливает его состояние эмоциональной опустошенности.

 

Почему консультант не находит в отношениях со своими близкими поддержки и не черпает силы для работы в том числе, остается вопросом неясным. Представляется, что причина все же лежит во внутренней неструктурированности «Я» консультанта, где сохраняется непрозрачность источников, из которых он черпает силы для работы. Чрезмерная властность или эмоциональность дают консультанту ситуативную выгоду, но проигрышны в долгосрочном отношении, так как, отдавая клиенту несколько больше обычного на конкретной встрече, в перспективе консультант выстраивает отношения губительные и для клиента, и для самого себя.

 

Профессиональная деформация консультанта

 

Крайней степенью деструктивного влияния профессии на личность является профессиональная деформация. Переход определенных особенностей и форм профессионального поведения в сферу частного поведения и личной жизни в виде клишированных из профессии стереотипов и навыков характерно для явлений профессиональной деформации всех видов помогающих профессий: медиков, педагогов, психологов.

 

Так, Д. Трунов определяет феномен профессиональной деформации как проникновение «Я-профессионального» в «Я-человеческое», имея в виду, что при профессиональной деформации воздействие профессиональных рамок и установок не ограничивается исключительно профессиональной сферой. Можно сказать, что в личной жизни человек продолжает демонстрировать профессиональные паттерны поведения и мышления, не в силах освободиться от «печати» своей профессии (Трунов Д. Г. И снова о профессиональной деформации // Психологическая газета. 2004. № 6, с. 32-34).

 

Профессиональная деформация выступает в качестве оборотной стороны позитивного влияния профессии на личность. Наиболее исследованными оказались негативные качества, формирующиеся у школьных учителей[121]:

 

• авторитарность (в основе чего лежит «психологическая защита в виде рационализации», а также завышенная самооценка учителя и схематизация типов учащихся, когда педагог не способен видеть в учениках конкретные личности);

 

• демонстративность (и педагог, и психолог имеют множество возможностей для самокрасования и самоутверждения, в основе чего лежат завышенная самооценка и эгоизм);

 

• дидактичность (в основе – стереотипы профессионального мышления и речевые шаблоны);

 

• доминантность (в основе – неспособность к эмпатии, а иногда – обычный страх перед учениками);

 

• педагогическая индифферентность (якобы «вынужденное» профессиональное равнодушие, формирующееся в условиях, когда приходится принимать участие в проблемах учеников чуть ли не ежедневно);

 

• педагогический консерватизм (в основе – стереотипы мышления, когда приходится по многу раз повторять один и тот же, часто уже устаревший материал, что усугубляется традиционными перегрузками учителей);

 

• педагогический перенос (проявление реакций и поведения, свойственных значимым для педагога ученикам, например, перенос в свое поведение некоторых высказываний «трудных» учащихся, с которыми у педагога наладился контакт) и др.

 

Когда мы ведем речь о личности консультанта, то могут быть выделены следующие наиболее значимые позитивные и негативные влияния на личность (см. табл. 7):

 

 

Таблица № 7

 

Профессиональная деформация[122]

В уже упоминаемой статье Д. Трунова описаны интересные, но требующие подтверждающих эмпирических исследований наблюдения. Он приводит качественные различия профессиональных деформаций у консультантов – последователей различных теоретических направлений в психотерапии: психоанализа, НЛП, гештальт-терапии, гуманистической психологии, которые можно заметить «невооруженным» глазом беспристрастного наблюдателя.

«Синдром сгорания»: причины и профилактика

 

Говоря о влиянии профессии на личность консультанта, мы не обойдем разговора об «эффекте сгорания», характерном для всех видов помогающих отношений. При большой эмоциональной нагрузке, при отсутствии непосредственной отдачи (часто эффект работы отсрочен во времени), при отсутствии четкого критерия успешности работы и дефиците обратной связи возникает угроза «эффекта сгорания». Понятие «выгорания» обычно используется для обозначения переживаемого человеком состояния физического, эмоционального и психического истощения, вызываемого длительной включенностью в ситуации, содержащие высокие эмоциональные требования, которые, в свою очередь, наиболее часто являются следствием сочетания чрезмерно высоких экспектаций с хроническими ситуационными стрессами. Таким образом, синдром сгорания рассматривается в ракурсе переживания профессионального стресса.

 

Этот синдром охватывает человека целиком, в его физических, эмоциональных и психических проявлениях. Физически это ощущение усталости, бессонницы или долгий сон, не приносящий отдыха, нарушения аппетита, понижение тонуса и общей энергетики. К эмоциональным проявлениям относятся раздражительность, обидчивость, отрицательные эмоции, злость, чувство вины, ощущение неполноценности, неудовлетворенность собой. Психические проявления: формирование негативных установок к тем, с кем работает консультант, к сотрудникам, к себе и своей работе, стремление формализовать деловые отношения, свести к минимуму рабочие обязанности (увеличивать перерывы, опоздания).

 

За рубежом причины синдрома сгорания исследуются давно. Известны работы К. Маслач, в которых выдвигается идея баланса между личностными особенностями человека, между ситуацией его межличностных отношений и его профессиональной и рабочей ситуацией как препятствия выгоранию. У нас эта проблематика только начинает активно разрабатываться[123].

 

ФАКТОРЫ СИНДРОМА СГОРАНИЯ

 

Необходимость взаимодействия с людьми. Она обуславливает эмоциональную вовлеченность в работу; постоянное столкновение с проблемными ситуациями (будь то болезнь или неуспеваемость, или внутриличностные проблемы, горе, одиночество) формирует специфическую фокусировку на проблемах, на негативных сторонах жизни. Трудность получения положительной обратной связи: отдаленность эффекта работы и отсутствие четких критериев успешности работы.

 

Рабочая ситуация. В нее входят чересчур большое число клиентов (существует мнение, что консультант, принимающий в день от 8 до 10 клиентов, не может работать эффективно). Лимит времени и большое количество информации также способствуют возникновению профессионального стресса. Степень участности в своей работе: чувство бессилия что-либо изменить, повлиять на компоненты рабочей ситуации также важны для формирования характера рабочей ситуации.

 

Личностные особенности. Некоторые исследователи выделили в качестве группы риска людей, обладающих следующими качествами: беспокойные, чувствительные, эмпатичные, склонные к интроверсии, имеющие гуманистическую жизненную установку, склонные отождествляться с другими. Попытки найти возрастные, половые, характерологические отличия позволили некоторым исследователям сделать вывод о том, что более молодые, незрелые, инфантильные и с малым стажем работы подвержены синдрому сгорания в большей

 

степени. Профессиональный опыт является своеобразной прививкой от сгорания.

 

Подобные выводы часто подвергают сомнению, они достаточно противоречивы. В чем сходятся и отечественные и зарубежные исследователи, так это в выводах, что синдрому сгорания подвержены самые лучшие, самые грамотные, самоотверженные, любящие свою работу, вовлеченные. Самые лучшие как раз и страдают. Первая из исследователей этого феномена, К. Маслач, так и озаглавила свою книгу – «Сгорание. Плата за сочувствие»[124].

 

Специфичный, характерный для западного менталитета ракурс при взгляде на проблему здесь состоит в выделении момента вложения себя в других людей, которое приводит к собственным проблемам («ваши проблемы!»). Заметим, что это только одна из возможных интерпретаций феномена.

 

Зарубежные исследователи ограничиваются пониманием синдрома сгорания как стресса. Поэтому то, что предлагается в качестве профилактики или преодоления, характерно для работы со стрессом. Вот конкретные рекомендации по профилактике синдрома сгорания, приводимые Р. Кочюнасом:

 

• культивирование других интересов, не связанных с консультированием – учеба, исследования, написание статей и книг;

 

• внесение разнообразия в работу, введение новых проектов;

 

• поддержание здоровья и соблюдение режима сна и питания;

 

• активная социальная жизнь: друзья других профессий;

 

• научитесь проигрывать без самоуничижения и агрессии;

 

• взвешенные обязательства – не больше, чем в состоянии принять на себя;

 

• получение удовольствия от чтения хорошей литературы и просмотра фильмов;

 

• участие в семинарах и конференциях, где есть возможность встретиться с коллегами;

 

• участие в балинтовской группе или группе самопомощи;

 

• хобби, приносящее удовлетворение[125].

 

Перечисленные приемы направлены, в конечном итоге, на поддержание качества жизни консультанта, которое могло бы сохранить баланс между тем, что консультант отдает другим, и тем, что он получает для себя.

 

Другое объяснение наблюдаемым фактам предлагает Н. В. Гришина, проводившая свое исследование на учителях (внушительная выборка из нескольких сотен случаев)[126].

 

Исключены были заранее те из них, которые выражали неудовлетворение своей работой. С оставшимися были проведены анкетирование, опрос, тестирование. По результатам анкеты были выделены 13 категорий, описывающих позитивное влияние учительской профессии на себе, и 8 категорий, описывающих негативное влияние. Категории были объединены в три группы ответов.

 

Первая группа совпадает с содержательным описанием феномена сгорания: дефицит времени (постоянное ощущение нехватки времени, все время разрываюсь между разными делами, чувствую себя загнанной в ловушку), усталость, напряжение, нервозность (стала раздражительной, нет сил, стала замкнутой на работе, постоянно прокручиваю в голове рабочие проблемы, не могу отключиться).

 

Во вторую группу были объединены ответы, характеризующие синдром профессиональной деформации, который часто путают с синдромом сгорания. В опыте каждого есть воспоминание об особенностях поведения учителя в бытовых ситуациях: общественном транспорте, жизни, общении (поучительный тон, бескомпромиссность, подчеркнутая вежливость, безупречность поведения, нормативность поведения, привычка сдерживаться, стремление воспитывать, отсутствие свободы в поведении). Наиболее типичные черты и составляют синдром профессиональной деформации.

 

Третья группа ответов характеризует некоторые особенности рабочей ситуации, которые могут вызывать и усиливать профессиональный стресс. Например, финансовое положение: работа не дает почувствовать себя обеспеченным человеком, испытываю постоянные материальные трудности. В эту же категорию попадает неадекватный стиль руководства. Эти характеристики ситуативны, то есть могли бы быть и иными при смене места работы, новом начальнике.

 

Таким образом, синдром сгорания отмечался в ответах 80% учителей, удовлетворенных своей работой. Профессиональная деформация – в ответах 39%, указания на косвенные негативные последствия – у 18% учителей.

 

Итак, 80% среди учителей переживают в той или иной форме феномен сгорания. Он не связан с молодостью, даже наоборот. В самоотчетах учителя пишут: «Через 10-15 лет я пришла к полной бессмысленности своей работы, не знаю, что я делаю, зачем мучаю детей... это явление способно охватывать человека целиком, не только его профессиональные отношения и способности».

 

Синдром эмоционального выгорания и профессиональная деформация могут рассматриваться как чрезмерное развитие двух противоположных тенденций консультанта: выражение слишком большой заботы о клиенте и выражение недостаточной заботливости о клиенте. Когда эмпатии чересчур много, у терапевта возникают трудности с установлением и поддержанием границ любых типов: клиенты начинают требовать все больше внимания, времени, особого отношения, при том, что сами они все меньше вкладываются в отношения с консультантом как морально, так и материально. Слишком эмпатичные терапевты, утверждает Ч. Крамер, имеют подобные проблемы также и в своем родительском опыте[127].

 

Так как они чутко улавливают разочарование своих детей, то слишком многое позволяют им. В ответ дети сметают все границы, что приводит к множеству проблем. Иные трудности возникают у структурно и стратегически ориентированных терапевтов, пренебрегающих установлением эмпатичных отношений. Формальная структура взаимоотношений, применяемая без разбору ко всем пациентам, не затрагивает индивидуальной динамики чувств и переживаний. Клиенты остаются в недоумении – их не выслушали и не поняли.

 

По нашему мнению именно эмпатия и авторитетность лежат в основе развития двух наиболее распространенных дисфункций консультантов: эмоционального сгорания и профессиональной деформации.

 

«Слишком эмпатичные не умеют обращаться со структурой, а недостаточно эмпатичные не обращают внимания на внутренний мир. Я подчеркиваю эти два измерения, потому что они входят в число наиболее часто встречающихся затруднений. Тезис-антитезис-синтез обращается к мудрости "среднего пути "» (Крамер Ч. Мастерство психотерапии. СПб: Питер, 2003, с. 103).

 

Проявляется синдром сгорания в снижении качества выполнения деятельности: снижается мотивация, растет апатия и негативизм. Возникают раздражение и жестокие установки по отношению к тем, с кем приходится работать. В психологическом отношении характерны чувства недовольства собой и разочарования, которые сопровождают негативные проявления по отношению к окружающим. Самообвинение может инициировать ряд более деструктивных процессов и возникновение экзистенциального кризиса.

 

Работа консультанта – это особая профессия, привлекающая как раз людей гуманистического толка, центрированных на другом человеке, способных и желающих отдавать себя, время, силы, интересы, эмпатически включаться в ситуацию, то есть обладающих всеми теми характеристиками, которыми не следует обладать, чтобы не заболеть. Это утверждение справедливо и для ряда других профессий, в которых основным аспектом является взаимодействие с людьми. Кроме того, эта работа имеет много шансов стать способом самореализации, способом нахождения смысла жизни, реализацией жизненного пути. Поэтому замечание, что сгорают самые лучшие и талантливые, самые способные и одаренные, обосновано.

 

Н. Гришина полагает, что люди приходят на такую работу часто с завышенными ожиданиями относительно самих себя[128].

 

В случае нереализации этих ожиданий, когда человек не может найти в собственной деятельности смысл жизни, реализовать свои возможности и способности, расти и развиваться на работе – это приводит к крушению иллюзий, надежд, деструктивно действуя на личность и опосредованно на ее профессиональные качества. Поэтому нельзя сводить сгорание к профессиональному стрессу, так как это вопрос экзистенциальных ожиданий, затрагивающих самореализацию личности. Выгорание – это некоторое состояние человека, которое является следствием профессиональных стрессов, способное привести к депрессии и суицидальным попыткам, характеризующееся переживанием общей бессмысленности жизни. Охваченность человека в целом этим переживанием свидетельствует о сущностных, экзистенциальных проблемах его бытия, охарактеризованных как невозможность жизни во всех ее проявлениях – то есть кризис. Это не стресс, фрустрация, конфликт, но именно кризис. Быть может, эта гипотеза еще нуждается в исследованиях, но представляется наиболее продуктивной.

 

Психологическое консультирование как профессия

 

Компетентность консультанта базируется на нескольких основаниях: хорошее образование, обеспечивающее знания и навыки, опыт собственной работы под супервизорством, дающий душевный комфорт и уверенность, и опыт самопознания, в качестве клиента в том числе, обогащающий внутренний мир консультанта.

 

На базе высшего образования (психологического, педагогического, социального) проводятся программы, обучающие консультантов. Однако базового психологического образования достаточно, чтобы иметь право консультировать. Хотя до сих пор в номенклатуре профессий России профессия консультанта отсутствует, так же как и профессия менеджера, это не является препятствием для развития данного вида психологической практики.

 

За рубежом для работы консультанту кроме диплома об образовании необходимо иметь лицензию, которая выдается после окончания обучения. В программу обучения входят определенный объем учебной работы, а также собственной консультативной работы в качестве консультанта с супервизором и в качестве клиента. На территории СНГ консультативной деятельностью занимаются, прежде всего, психологи, имеющие базовое психологическое образование. Однако возможность дополнить свое образование в области консультирования: различных школ, отдельных методов или направлений предоставляют многие учебные заведения и организации, выдающие прошедшим обучение дипломы о переподготовке или повышении квалификации.

 

Каким бы ни было образование консультанта, оно подразумевает необходимое, но недостаточное условие – знания и навыки. Поэтому практически во всех программах подготовки консультантов, кроме академической подготовки психологов, подразумевается работа консультанта со своими собственными проблемами. Первоначально введенный К. Юнгом в психоанализ опыт клиента для обучения психоаналитика, сегодня этот этап обучения распространился почти на все теоретические направления работы. Теоретически это обосновывается следующим утверждением: психотерапевт и консультант могут помочь в решении тех проблем, которые уже разрешены у них самих. К. Юнг считал, что аналитик может провести клиента по пути индивидуации до того места, где находится сам[129].

 

Данное положение, весьма небесспорное, но заслуживающее признания, породило ряд работ, посвященных искусству «раненого целителя». Именно так был назван психотерапевт, который стал помогать другим, после того как сумел помочь самому себе.

 

Однако практика клиентского опыта имеет и другие ценные аспекты. Это возможность в присутствии консультанта встречаться со своими жизненными проблемами, проживать их под профессиональным присмотром. Углубление самопознания повышает эффективность консультанта и вместе с тем помогает предотвратить профессиональные риски в работе, о которых уже говорилось.

 

Кроме этого, трудно переоценить общение с консультантом в положении клиента, дающее возможность на себе увидеть и прочувствовать влияние, эффективность присутствия фигуры консультанта. Это повышает критичность по отношению к собственной роли консультанта и, вместе с тем, чувствительность к состоянию потенциального клиента. Прохождение собственного курса психотерапии или профессиональной поддержки является условием подготовки к работе и, вместе с тем, – условием продолжения работы. Поскольку сообщества профессионалов – Лиги, ассоциации, сообщества, гильдии и т. д. психологов, консультантов, психотерапевтов ставят перед собой задачи содействия профессиональному росту и поддержке действующих практиков. Реализуются эти задачи путем проведения конференций и конгрессов, семинаров и тренингов, мастер-классов и круглых столов. Этим же целям служит и издание журналов, газет, сборников, отражающих результаты проделанной работы, и позволяющих публикуемым специалистам получать обратную связь.

 

Сферы приложения умений и знаний консультантов многочисленны. Разделение консультантов по областям применения своих навыков и знаний тем не менее носит скорее формальный характер, оправданный условиями лицензирования и сертифицирования специалистов, которые установлены в зарубежных странах. Так, в США разделяют школьное, карьерное консультирование, консультирование в области психического здоровья, консультирование студентов, консультирование по вопросам семьи и брака. Однако, как отмечают специалисты, по сути все консультанты борются за одних и тех же клиентов, хотя и имеют разные названия специальностей.

 

До недавнего времени в странах СНГ специалисты-психологи с университетским образованием имели одинаковую специализацию, невзирая на различное содержание подготовки. В России с 1998 года введена отдельная специальность по клинической психологии. Таким образом, предполагается, что дипломированный психолог имеет необходимое образование, чтобы специализироваться на его основе в различных узких областях консультирования (семейное, детское, организационное) самостоятельно.

 

Иначе дело обстоит с вузами, которые могут готовить психологов только для выполнения конкретных практических задач. Специальность «Практический психолог» была введена для удовлетворения нужд образовательного процесса в рамках обеспечения школ узкопрофильными психологами. Поэтому стандарты образования ограничивают практику специалистов с данной квалификацией рамками целевого образования. Это утверждение справедливо и для прошедших переподготовку в определенной области психологии: консультирование, тренинг, диагностика, медицинская психология, управление кадрами. Так как только университетское образование дает базу, достаточную для выбора последующей специализации, в отличие от любых других форм получения диплома в области психологии.

Профессиональная этика

 

Морально-нравственные, то есть этические вопросы уже рассматривались нами в разделе ценностных ориентацией консультанта и клиента. Вопросы профессиональной этики касаются более частных, собственно профессиональных ценностей, которые должны исповедовать и разделять все профессионалы. Кроме нравственных отношений этический профессиональный кодекс регулирует специфические правовые отношения между психологом и его клиентом и психологом и его работодателем. Поскольку закон индифферентен к морали (даже профессиональной), часто этические проблемы формулируются как противоречия между юридическими и этическими аспектами спорных ситуаций. Бывает, что соблюдение различных этических требований противоречит друг другу.

 

Этические кодексы предназначены для регуляции профессиональной деятельности членов ассоциаций. Нарушение профессиональной этики не преследуется юридически, однако влечет за собой внутрицеховые меры воздействия, вплоть до лишения лицензии (определенного статуса) или изгнания из сообщества профессионалов (иногда это одно и то же).

 

По мнению американских исследователей, основные задачи создания сводов этических правил дополняются следующими:

 

• этические стандарты защищают профессию от вмешательства правительства. Они позволяют профессионалам регулировать свои внутренние вопросы и функции автономно, без контроля со стороны правительства;

 

• этические стандарты помогают контролировать внутренние разногласия и споры, обеспечивая стабильность внутри профессии;

 

• этические стандарты защищают профессионалов от общественности, особенно в случаях предъявления судебных исков за злоупотребления. Если профессионалы действуют в соответствии с этическими руководствами, их деятельность считается удовлетворяющей принятым стандартам[130].

 

Этические стандарты Американской ассоциации консультирования (АСА) сгруппированы в восемь разделов:

 

1) отношения консультирования (двойственные отношения, сексуальные отношения с клиентами, оплата услуг, завершение консультирования и др.);

 

2) конфиденциальность (в том числе и в отношении консультанта);

 

3) профессиональная ответственность;

 

4) отношения с другими специалистами;

 

5) оценка и измерение;

 

6) преподавание и супервизия;

 

7) исследования и публикации;

 

8) разрешение этических вопросов[131].

 

Этический кодекс психологов-консультантов на территории СНГ находится в стадии разработки. В 1995 году был рассмотрен свод этических правил практических психологов образования. По объему и содержанию он значительно уступает американскому аналогу. Вопросы создания экспертных советов, программ сертификации и лицензирования актуальны и продолжают привлекать внимание специалистов[132].

 

В странах СНГ, в том числе и в России, был принят ряд этических кодексов отдельных психологических сообществ (см., например, Этический кодекс Профессионального сообщества клиент-центрированных психологов и психотерапевтов; Этический кодекс психолога службы практической психологии в системе образования Ярославской области; Этический кодекс практического психолога в системе образования и т. д.). Хотя кодексы специально разрабатываются и время от времени изменяются, они по-прежнему не могут охватить все многообразие этических дилемм, встречающихся в консультативной практике. Поэтому все чаще говорят, что для принятия этически верных решений необходимо формирование у консультантов этического мышления. В специальных программах консультанты обучаются принятию решений в ситуациях этического выбора.

 

Среди наиболее обсуждаемых противоречий называют следующие: уважение прав личности и установка на благо личности; условность обязательства конфиденциальности; запрет на двойственность отношений.

 

Хотя психолог обязуется защищать основные права человека, а свобода выбора – одно из них, в ситуации, когда клиент представляет опасность для своей жизни или жизни третьего человека (замышляет самоубийство или убийство), психолог должен преступить через этот принцип, руководствуясь более глобальным – сохранением жизни, как условием реализации всех остальных установок.

 

Относительность границ конфиденциальности также вызвана затрагиванием интересов третьих лиц. Так как информация, которой владеет психолог, может носить различный характер, то в случае ее угрожающего характера психолог пренебрегает принципом конфиденциальности в пользу более существенного принципа защиты личности и общества.

 

Р. Джордж и Т. Кристиани[133], ссылаясь на Шнайдерса, предлагают семь общих принципов управления конфиденциальностью общения:

 

1. Обязательство конфиденциальности скорее относительно, чем абсолютно, поскольку может изменяться при некоторых условиях.

 

2. Конфиденциальность зависит от природы материала, так что тот материал, который уже является известным другим или может легко стать таковым, не требует такой же конфиденциальности, как порученная тайна.

 

3. Материал, который является безопасным, не обязывает консультанта соблюдать конфиденциальность.

 

4. Материал, который является необходимым для консультанта или агентства, чтобы функционировать эффективно, часто освобождается от конфиденциальности.

 

5. Конфиденциальность всегда обусловлена неотъемлемым правом клиента сохранять свою целостность и репутацию, иметь тайны и сопротивляться агрессии. Такие права могут защищаться консультантом даже в нарушение закона.

 

6. Конфиденциальность ограничена правами консультанта сохранять собственную репутацию и целостность, сопротивляться нанесению ущерба или агрессии и не разглашать сведения, переданные ему клиентом.

 

7. Конфиденциальность определяется и ограничивается правами невиновности третьего лица и правами сообщества.

 

Избегание социальных и деловых контактов со своими клиентами иногда может ставить перед консультантом не меньшую дилемму: это уже нарушение или еще нет. Принцип неконфликтности интересов понятен: совмещение двух ролей, например, друга и консультанта, неэффективно, так как приводит, в конечном итоге, к конфликту интересов. Консультант рискует потерять друга или выполнять непрофессионально свою работу. Более частный вопрос касается сексуальных отношений между психотерапевтом и клиентом, который однозначно решается в пользу недопустимости использования зависимого и уязвимого положения клиента в терапии.

 

Однако двойные отношения никогда не начинаются с заявления: «Я хочу с вами дружить!» Поэтому сложность данного вопроса связана с тонкостью градаций человеческих отношений, сопровождающих сугубо профессиональные. Принимать ли подарки от клиентов? Дарить ли подарки детям? Обсуждать ли темы, не относящиеся к области вашей работы (семья, обучение, политика, культура)? Можно ли проявить любопытство и посмотреть картины, которые пишет ваш клиент? А если ребенок пригласил психолога на свой день рождения? Если я консультирую своего студента, как мне разделить роли консультанта и преподавателя?

 

Перечисленные вопросы трудно регулировать какими-то внешними указаниями – они все довольно схематичны: принимать конфеты, но отказываться от украшений. Представляется наиболее адекватным подходом выработка консультантом собственного ощущения комфортности от степени близости с клиентом, не препятствующей исполнению профессиональных обязанностей. Саморефлексия при этом должна сопровождаться анализом мотивов поведения клиента и четким разделением внешних и внутренних мотиваторов подобного поведения клиента и своего собственного поведения.

Факторы, влияющие на выбор профессии