Заглавная страница Избранные статьи Случайная статья Познавательные статьи Новые добавления Обратная связь КАТЕГОРИИ: АрхеологияБиология Генетика География Информатика История Логика Маркетинг Математика Менеджмент Механика Педагогика Религия Социология Технологии Физика Философия Финансы Химия Экология ТОП 10 на сайте Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрацииТехника нижней прямой подачи мяча. Франко-прусская война (причины и последствия) Организация работы процедурного кабинета Смысловое и механическое запоминание, их место и роль в усвоении знаний Коммуникативные барьеры и пути их преодоления Обработка изделий медицинского назначения многократного применения Образцы текста публицистического стиля Четыре типа изменения баланса Задачи с ответами для Всероссийской олимпиады по праву Мы поможем в написании ваших работ! ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?
Влияние общества на человека
Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрации Практические работы по географии для 6 класса Организация работы процедурного кабинета Изменения в неживой природе осенью Уборка процедурного кабинета Сольфеджио. Все правила по сольфеджио Балочные системы. Определение реакций опор и моментов защемления |
Криминалистической диагностики⇐ ПредыдущаяСтр 16 из 16
В данном разделе речь пойдет об использовании полиграфа в следственной практике. Может возникнуть возражение против помещения данного раздела в главу о применении криминалистической диагностики в следственной практике, а не в экспертной. Основанием для такого рода возражений может стать то обстоятельство, что применение полиграфа требует привлечения сведущего лица, специалиста в соответствующей области. Однако сложившаяся мировая практика пока не пришла к выводу об экспертной природе применения полиграфа, реализуя его возможности при следственных допросах и в процессе оперативных действий. С учетом этого возьмем за отправное положение применение полиграфа при допросах с участием специалиста, а также при других следственных действиях. Возможное возражение иного характера представляется более серьезным. Оно может касаться самой сути рассматриваемого метода и сводиться к утверждению о недопущении его в уголовном процессе. На такое возражение, если оно возникнет у читателя, будет ответом весь последующий материал данного параграфа. Начать, по-видимому, целесообразно с анализа научной обоснованности и истории развития данного метода. Методы, подобные полиграфу, объединяются в группу, определяемую в самом общем виде (метатермин) как инструментальная диагностика эмоциональной напряженности (ИДЭН). Полиграф более известен у нас как "lie detector" ("лай-детектор") — детектор лжи. Однако по справедливому замечанию многих, занимавшихся данной проблемой, данное наименование, присвоенное прибору в начальной стадии его внедрения в практику, носило скорее рекламный характер. В последующем в научной и специальной литературе прибор стал именоваться полиграфом, каковым он и является и что правильно отражает его суть. Полиграф предназначен для одновременного отражения многих процессов. По сути, это комбинация нескольких приборов, обычно используемых в физиологии и медицине для регистрации различных проявлений жизнедеятельности: глубины и частоты дыхания, пульсации, состояния кровеносных сосудов, артериального давления, кожно-гальванического сопротивления, биотоков мозга, потоотделения, изменения напряжения мускулов рук, ног и многого другого. Новые электронные модели полиграфа содержат от 4 до 16 усилителей и соответствующее количество записывающих систем1.
Подвергая критике возможность использования полиграфа в уголовном процессе, отечественные криминалисты отвергали в основном саму идею использования прибора, именуя его "механическим следователем"2. Отстаивая свою позицию, они нередко ограничивались лишь описанием технической стороны, делали упор на факт укрепления на теле допрашиваемого комплекса датчиков, что расценивалось как 1 См., например: Зинкевич И. Б. Проблемы использования полиграфа при расследовании преступлений в ИНР // Теория и практика собирания доказательственной информации техническими средствами. Киев, 1980. С. 180—200; Полиграф // БСЭ. 3-е изд. Т. 20. М., 1975. С. 195—196; Злобин Г. А., Яни С. А. Проблемы полиграфа // Проблемы совершенствования советского законодательства (Труды ВНИИСЭ) Вып. 6. М., 1976. С. 122—136. 2 См., например: Митричев С. П. Теоретические основы советской криминалистики (введение в науку). М., 1965. С. 92; Порубов Н. И. Допрос в советском уголовном судопроизводстве. 2-е изд. Минск, 1973. посягательство на свободу человека и его физическую неприкосновенность1. При этом крайне редко освещалась сама методика использования аппаратуры для измерения эмоциональной напряженности, что должно быть признано главным при решении вопроса о допустимости (недопустимости) применения полиграфа в уголовном процессе. Попытки внедрить инструментальные методы психологического анализа, медицинского, биологического, при допросе подозреваемых, обвиняемых предпринимались в Западной Европе с последней четверти прошлого века. Наиболее подробно история подобных начинаний изложена в обстоятельной работе П. Прукса "Уголовный процесс: научная "детекция лжи"2. В настоящее время в качестве научной основы ИДЭН рассматриваются следующие физиологические и психологические составляющие. В первую очередь это организация нервной системы и нейроанатомия эмоций. Исследования, проводимые во всем мире в данной области физиологии человека, позволили установить участки мозга, так называемую лимбическую систему, которая регулирует эмоциональное поведение и структуру мотивации3. Отсюда делается обоснованный вывод о том, что коль скоро лимбическая система является нервным субстратом эмоций (т. е. материальным субстратом), то эмоции (точнее их выражение) можно фиксировать и, тем самым, объективно измерять4.
1 Так, Л. Д. Кокорев именовал процедуру применения полиграфа "утонченной формой пытки". См.: Кокорев Л. Д. Процессуальные проблемы использования достижений научно-технического прогресса в уголовном судопроизводстве // Вопросы уголовного процесса. Вып. 1. Саратов, 1977. С. 3—16; Пантелеев И. Ф. Некоторые вопросы психологии расследования преступлений // Труды ВЮЗИ. М., 1973. Вып. 29. С. 218—235; Роша А. Лженаучные методы допроса в полиции США // Вестник МГУ. № 2. Сер. 10. Право. 1963. С. 70—75; Теория доказательств в советском уголовном процессе. Часть Особенная. М., 1967. С. 395. 2 См.: Прукс П. Уголовный процесс: научная "детекция лжи" (инструментальная диагностика эмоциональной напряженности и возможности ее применения в уголовном процессе). Тарту, 1992. С. 199. 3 См.: Латаш Л. П. Лимбическая система // ВСЭ 3-е изд. Т. 14. М., 1973. С. 445—446. 4 См.: Симонов П. В. Эмоциональный мозг: физиология, нейроанатомия, психология эмоций // АН СССР, Ин-т высш. нерв, деят-ти и нейрофизиологии. М., 1981. С. 215. Эмоции — это субъективная реакция на внешние и внутренние раздражители. Отличием эмоций от иных психических процессов является то, что они влекут за собой различные изменения в функциях внутренних органов1. В этой связи в составе эмоций принято выделять две части: а) субъективное эмоциональное переживание; б) выражение эмоции, т. е. сопровождающиеся этим переживанием соматические и вегетативные (висцеральные) изменения2. Характерные физиологические реакции, вызываемые эмоциями, делят на разные категории, однако наиболее часто упоминаемыми всеми исследователями являются: а) вегетативные (характеристики дыхательной системы, кожно-гальванический рефлекс, изменение проводимости кожных покровов, артериальное давление, температура кожи, сердечный ритм и др.); аг) биохимические (как часть вегетативной) (изменение состава крови, мочи и пр.); б) моторно-поведенческие (появление тремора, возрастание мускульного напряжения, изменения в выражении лица, позе, мимике, жестах); б:) речевые характеристики (как часть моторно-пове-денческой) (оттенки голоса, интонации, изменения в характере организации речи); в) биоэлектрическая активность мозга (биотоки головного мозга)3. Главное заключается в том, что большинство приведенных характеристик реакций может быть объективно измерено с помощью соответствующих приборов или их компоновки в виде полиграфа. Другим важным обстоятельством является то, что психофизиологические реакции, как правило, не поддаются сознательному контролю со стороны испытуемого. На этой научной основе, суть которой состоит в том, что эмоциональное состояние человека выражается в физиологических функциях организма и соответствующая психофизиологическая информация может быть объективно зарегистрирована с помощью приборной базы, базируется технология применения полиграфа при проведении следственных действий.
1 См.: Симонов П. В. Указ, работа. С. 65. 2 См.: Данилова Н. Н., Крылова А. Л. Физиология высшей нервной деятельности. М., 1989. С. 265. 3 О реакциях см. подробнее: Хомич И.И. Человек — живая система. Минск, 1989, а также приведенные выше работы П.В. Симонова, Н.Н. Даниловой, А.Л. Крыловой и др. Важнейшей частью всякой технологии являются используемые методы. Методы инструментальной диагностики играют существенную роль в плане обеспечения ее достоверности. Многолетний зарубежный опыт тестирования с целью получения данных об эмоциональном напряжении свидетельствует о том, что многое зависит от умелого построения теста. Он должен быть сконструирован так, чтобы изменения в динамике психофизиологических показателей происходили именно из-за раздражителей, действующих по ходу теста. Иными словами, при работе с полиграфом од-,ним из кардинальных моментов является разработка психологически хорошо продуманного, четко структурированного и стандартизированного ряда раздражителей, которые в дальнейшем поддавались бы сопоставлению и интерпретации. Предлагаемые для этих целей методы можно объединить в две категории: прямой (непосредственный) метод ("тест виновного лица", "тест контрольных вопросов" — по американской терминологии) и непрямой ("тест виновных знаний", "тест скрываемой информации"). Прямой метод включает постановку трех видов вопросов, последовательно задаваемых испытуемому: а) релевантных (критических) — касающихся непосредственно выясняемых обстоятельств преступления; б) иррелевантных (нейтральных, "буферных") — не имеющих отношения к делу, их задача — уменьшить эмоциональное напряжение, чтобы вырисовывались степень и форма протекания реакций на релевантные вопросы; в) контрольных — не имеющих отношения к расследуемому преступлению, однако носящих в себе "обвинительное" содержание1. Задаваемые вопросы (релевантные и контрольные) воздействуют на испытуемое лицо (причастное и непричастное к совершению преступления) совершенно различно. Для преступника из-за его страха быть разоблаченным первостепенное значение имеют вопросы, направленные на установление его причастности к расследуемому преступлению (релевантные вопросы). При этом учитывают, чтобы "обвинение" в чем-нибудь, содержащееся в контрольных вопросах, не превышало силу обвинения, заключенного в релевантных вопросах. В этом случае его реакция будет гораздо сильнее проявляться на релевантные вопросы, чем на контрольные.
См.: Прукс П. Указ, работа. С. 120—121. Вместе с тем лицо, не имеющее никакого отношения к преступлению, должно более сильно реагировать на контрольные вопросы, так как именно в них содержится опасная для него "обвинительная" информация. Непрямой метод применяют в тех случаях, когда имеются все основания полагать, что допрашиваемое лицо знает о деталях и подробностях преступления, однако упорно это отрицает. При этом непосредственному контролю достоверность отрицательных ответов не подвергается, а основное внимание обращено на установление того, обладает ли испытуемый специфической информацией, которую может знать только лицо, причастное к преступлению. Иначе говоря, смысл непрямого метода состоит в установлении скрываемого знания об обстоятельствах расследуемого события. На практике непрямой метод применяется и как самостоятельный, и в сочетании с прямым. Теоретической основой непрямого метода является обоснованное предположение о том, что лицо, причастное к преступлению (или располагающее о нем очень подробной информацией, а это тоже причастность в форме недоносительства), будет демонстрировать более сильные физиологические реакции при предъявлении ему раздражителей, касающихся конкретных деталей преступного деяния (хорошо известных следствию в результате криминалистического диагностирования обстановки места происшествия, допросов и иных следственных действий). Вместе с тем непричастное лицо реагирует на все раздражители (релевантные и иррелевантные) одинаково. Отличие от прямого метода в данном случае состоит в том, что релевантные раздражители выбирают, исходя из специфической информации о преступлении, которая известна допрашиваемому. Это не вопросы типа: "Вы убили К.?" Для постороннего человека все раздражители, фигурирующие при непрямом методе, кажутся одинаковыми. Непрямой метод должен применяться и может дать положительные результаты тогда, когда полностью исключается "утечка информации" о подробностях совершения (механизма) преступления. Вся технология применения полиграфа при допросе включает три этапа: — предтестовое интервью; — проведение тестов; — обработка и анализ тестов, т. е. получение результата. На первом этапе испытуемому разъясняется его право отказаться от тестирования на полиграфе. Ему рассказывают о естестенно-научных основах применения полиграфа, чтобы вызвать доверие к тестированию. Демонстрируют возможности прибора в установлении выбранной негласно испытуемым картинки, цифры и т. п. На этом же этапе юстируют прибор и окончательно отшлифовывают редакцию предстоящих тестов. При проведении второго этапа существенное значение придается обстановке тестирования, отсутствию помех (появление лиц, телефонные звонки и т. п.), нейтральному фону, на который предлагается смотреть испытуемому, наблюдению за испытуемым (лучшим способом признана видеосъемка).
При тестировании по прямому методу обычно проводится несколько (не менее 3) тестов, каждый из которых включает 2—3 иррелевантных, 2—3 контрольных и 2—3 релевантных вопроса. Тесты проводятся с кратковременными перерывами. Характер вопросов может меняться в зависимости от полиграмм. Тесты непрямого метода проводятся однократно. По правилам стандартной процедуры (с учетом направленности непрямого метода) требуется, чтобы допрашиваемый отвечал на все раздражители одинаково отрицательно. Например: где находился краденый предмет? — в шкафу, — на полке, — на подоконнике, — на столе, — на рояле, — в шкатулке1. Результат тестов выражается в обнаружении у контролируемого лица твердых, закономерно проявляющихся физиологических реакций на релевантные раздражители по сравнению с иррелевантными. Критериями, позволяющими оценить процесс диагностирования, являются надежность и валидность. Надежность выражает стабильность результатов измерений. Валидность показывает, в какой мере тест измеряет качество, которое хотели измерить2. Отметив состоятельность научной базы использования полиграфа и разработанность методик его применения, можно обратиться к возможностям (невозможностям) его использования в уголовном процессе. Длительное время сама такая возможность отвергалась в нашей стране, как говорится, "с порога". В ход было пу- 1 Подлинное местонахождение предмета. 2 См.: Прукс П. Указ, работа. С. 137. щено все: и механический следователь, и реакционная сущность буржуазной криминалистики", и полное невежество в отношении научной базы и технологии использования полиграфа. Сейчас, когда страсти поутихли, становится очевидным, что даваемые оценки были продиктованы скорее соображениями политическими, чем научными. Не следует забывать, что одной из задач советской криминалистики длительное время считалась критика реакционной сущности буржуазной криминалистики. В настоящее время отрицательная оценка, даваемая И ДЭН, в значительной мере обусловлена неправильным представлением о действительных возможностях полиграфа. Нередко сложный комплекс правовых проблем, связанных с внедрением в уголовное производство полиграфа, подменяется рассуждениями о его ограниченных технических возможностях. В этой связи необходимо рассмотреть три узловых момента: полиграф как техническое средство; значение и надежность разработанных методик; цель применения данных, полученных с помощью полиграфа. Говоря о полиграфе как приборе, следует подчеркнуть, что прибора, способного регистрировать ложь как таковую или симптомокомплексы, которые бы свидетельствовали о ложности показаний, в природе не существует, на что справедливо указано в ряде работ1. Не следует забывать, что ложь и правда являются этическими и юридическими понятиями и зафиксировать их никакими физическими приборами невозможно. Полиграф записывает лишь некоторые физиологические функции организма, позволяя фиксировать возрастание или спад эмоционального напряжения. Этот факт не оспаривают ни физиологи с психологами, ни юристы. Не менее важным моментом является установление того, являются ли показания прибора объективными. Наблюдать эмоциональное волнение можно и визуально, и с помощью полиграфа. Полиграф исключает субъективность, автоматически фиксируя определенные параметры (признаки, комплексы признаков) эмоциональной напряженности. По-видимому, никто не будет возражать против того, что полиграф как прибор, фиксирующий и передающий внутреннюю напряженность испытуемого, имеет бесспорное преимущество перед самым опытным наблюдателем. 1 См., например: Яни С. А. Правовые и психологические вопросы применения полиграфа // Труды ВНИИСЭ. Вып. 8. М., 1977. С. 134; Теория доказательств в уголовном процессе. С. 394. Одним из контраргументов противников полиграфа является утверждение о том, что фиксируемые изменения физиологических характеристик еще не дают ответа, почему произошли эти изменения, каковы их причины. Акцент делается на то, что одни и те же реакции допрашиваемого могут быть вызваны разными причинами, как имеющими отношение к совершенному преступлению, так и не имеющими (возмущение невиновного, какие-то ассоциативные воспоминания и т. п.). Возразить на подобные утверждения можно только тем, что инструментальная диагностика фиксирует динамику физиологических функций человеческого организма так, что эта динамика проявляется в обстановке проведения теста как непосредственное выражение эмоциональных реакций. Здесь мы подходим ко второму узловому моменту — надежности методик. Если применяемая методика гарантирует ту связь, о которой было сказано в предыдущем абзаце, она может быть признана и научно обоснованной, и достоверной. В этом случае данные полиграфа должны трактоваться однозначно. Однако даже если методика не позволяет исключить влияние мешающих факторов, которые могут служить причиной неадекватных реакций, то и в этом случае не следует напрочь отказываться от подобной психофизиологической информации. Она может быть использована в качестве ориентирующей. Из сказанного может быть сделан только один вывод: и сам прибор, и методика его использования могут и должны постоянно совершенствоваться. Третий узловой момент — цель применения полиграфа. Эту цель трактовали по-разному и далеко не всегда правильно. Говорили о возможности установления виновности, неискренности1, лжи2, причастности3 (непричастности) испытуемого к событию преступления. Последняя из указанных позиций представляется наиболее точной. 1 См.: Рогиа А. Лженаучные методы допроса в полиции США. С. 71—72. 2 См.: Васильев А. Н. Введение в курс советской криминалистики. М., 1962. С. 28; Селиванов Н. А. О так называемом "детекторе лжи" // Электроника в криминалистике. М., 1969. С. 45. 3 См.: Гуляев П. И., Быховский И. Е. Исследование эмоционального состояния человека в процессе производства следственного действия // Криминалистика и судебная экспертиза. Вып. 9. Киев, 1972. С. 103. Разумеется, никакую виновность инструментальная диагностика установить не может хотя бы потому, что это категория правовая. Что касается утверждений о возможности полиграфа устанавливать ложь, неискренность, вероятный обман, то правдоподобность такого высказывания зависит от многих факторов. Здесь надо быть предельно осторожным, допуская, как и при всяком диагностировании человека, возможность влияния каких-либо субъективных факторов, способных исказить объективную картину фиксации, привнести в нее что-то неконтролируемое. Об этом, в частности, свидетельствуют достоверно установленные случаи, когда испытуемому удавалось "обмануть" полиграф, который не фиксировал отклонений при ложных ответах. Поэтому хочется присоединиться к тем взвешенным, продуманным, основанным на глубоком знании предмета высказываниям, авторы которых полагают, что полиграф позволяет сделать вывод о причастности человека к расследуемому преступлению1. К такому выводу можно прийти и с позиций его теоретической аргументированности, и с позиций практически подтверждаемого правдоподобия. П. Прукс предлагает при этом различать непосредственную и конечную цель данных инструментальной диагностики: "Непосредственная цель, достижение которой является переходной ступенью, подчинена конечной цели. Непосредственной целью не является установление причастности. Это означало бы возложить на эксперта (специалиста) обязанность принятия правовых решений, что ни в коем случае не может быть содержанием применяемых методик. Непосредственная цель заключается в установлении различия (отсутствия) психофизиологической связи между предъявленными (связанными с преступлением) раздражителями и записанной с помощью полиграфа динамикой и физиологическими функциями организма контролируемого человека. Принятие решения о причастности (конечная цель) заключает в себе юридическую оценку, полностью входит в компетенцию органов расследования, а в итоге — суда"2. В зарубежной практике существует две формы применения инструментальных методов диагностирования эмоционального напряжения: а) в ходе отдельных следственных действий (допрос, обыск, предъявление для опознания) ' См.: Гуляев П. И., Быховский И. Е. Указ, работа; Прукс П. Уголовный процесс: научная "детекция лжи", и др. 2 Прукс П. Указ, работа. С. 149. и б) в форме экспертизы. Эти же формы рассматриваются чаще всего и в специальной литературе. Говоря о применении полиграфа при допросе, не хотелось бы повторять и оспаривать те характеристики, которые давались ему в нашей юридической литературе: "утонченная форма пытки", "психологическое давление на допрашиваемого", "превращение обвиняемого из субъекта уголовного производства в объект исследования" и т. п. Трезвая и беспристрастная оценка научной основы полиграфа, принципов его действия и получаемых с его помощью результатов позволяет рассматривать полиграф как полезное пособие для формирования у допрашиваемого предпосылок к даче правдивых показаний. В этой связи заслуживает внимания практика использования полиграфа в США, где, в случае выявления с помощью полиграфа сокрытия связанных с преступлением доказательств, рекомендуется после тестирования сразу же провести допрос, чтобы склонить лицо к даче правдивых показаний. Что касается надуманных обвинений в мучительности физического воздействия датчиков прибора, то по поводу этого необходимо отметить следующее. Во время допроса с применением полиграфа допрашиваемый сохраняет ясное сознание происходящего, никакого снижения интеллектуального уровня прибор не вызывает. Полиграф должен применяться с согласия допрашиваемого так, как это происходит в большинстве штатов США. Рассматривая возможности применения полиграфа при допросе, указывают на возможность получения с его помощью информации тактической, ориентирующей, оперативной и даже доказательственной. Так, Б. Г. Розовский проводит мысль о том, что допрос с полиграфом может позволить установить место захоронения трупа, места хранения похищенного, места нахождения соучастников и т. п. После подтверждения этих фактов они приобретают силу доказательств1. На возможности получения оперативной информации для целей розыска указывал О. А. Гаврилов2. Думается, что применение полиграфа способно помочь следователю в решении вопросов о достаточности или недостаточности собранных данных, в разработке и проверке 1 См.: Розовский Б. Г. Об использовании технических средств в допросе // Криминалистика и судебная экспертиза. Вып. 4. Киев, 1967. С. 142. 2 См.: Гаврилов О. А. О современной буржуазной судебной психологии // Вопросы психологии. 1964. № 3. С. 172. следственных версий. Вместе с тем допрос с применением полиграфа может помочь в выборе тактических приемов допроса, его направленности, определения круга тех обстоятельств и вопросов, которые требуют дополнительной детализации. При этом, разумеется, следователь получает возможность пользоваться объективной информацией о психофизиологических реакциях в тот или иной момент допроса. Подобное диагностирование представляется чрезвычайно важным с позиции тактики следственных действий. Полиграф может быть использован и при предъявлении для опознания. Здесь всплеск эмоционального возбуждения возможен как при виде вещи, оброненной на месте происшествия (у обвиняемого), так и при виде лица, с которым связаны отрицательные эмоции потерпевшего. Если учесть, что в практике нередки случаи "неопознания" по мотивам страха, корысти и другим, то подобная фиксация прибором реакции на вещь (лицо) представляется весьма полезной для следствия. Однако диагностирование с помощью полиграфа требует некоторого изменения тактики предъявления для опознания. Для того чтобы человек среагировал на объект опознания, ему надо предъявлять всю группу не сразу, а по отдельности. Это можно сделать, проводя опознание по фотоснимкам. Существуют предложения об использовании полиграфа при обыске. Умозрительно это не может вызвать возражений. Так, во всех пособиях и учебниках в разделах, посвященных обыску, справедливо рекомендуется наблюдать за обыскиваемым в процессе обыска. Безусловно, и тут прибор смог бы более точно и объективно зафиксировать реакцию обыскиваемого на приближение следователя к месту, например, захоронения вещи. Однако учитывая динамичность обыска и сложности технического плана, связанные с подключением полиграфа к обыскиваемому в условиях проведения обыска, по-видимому, от этой идеи необходимо пока отказаться. Мы говорим пока, имея в виду почти неограниченные возможности научно-технического прогресса. С появлением миниатюрных, бесконтактных полиграфов с автономным питанием реальность применения такого прибора при обыске неизмеримо возрастет. Что касается использования полиграфа в экспертных целях, то здесь аргументация его сторонников представляется достаточно весомой. Так, Г. Г. Андреев и М. Г. Любарский отмечают, что при психологическом исследовании испытуемого применение приборного измерения не может вызывать сомнения. Приборы могут и должны быть использованы с целью исключения субъективизма восприятия. Главное заключается в том, чтобы это были современные научные приборы, чтобы применялись апробированные физиологические методики, позволяющие объективно устанавливать эмоциональное состояние экспертируемого. Говоря о полиграфе, авторы подчеркивают, что этот, как и любой иной метод, следует признать обычным средством исследования эксперта-психолога. Он так же, как и другие, является обычным средством исследования, стоящим на вооружении экспертов-криминалистов, медиков, психиатров, и применяется при производстве психологических, психиатрических, сексологических и судебно-медицинских экспертиз1. По-видимому, с подобной точкой зрения следует согласиться. Аргументация авторов достаточно убедительна. Остается только еще раз уточнить, что может быть установлено с помощью полиграфа при проведении психологической (или иной из перечисленных авторами) экспертизы. Вероятно и в данном случае, проявляя известную осторожность, можно говорить о возможности выяснения экспертом следующих вопросов: 1. На какие относящиеся к преступлению раздражители (вопросы, предметы, фотографии, иные объекты) реагирует испытуемый. 2. Как он реагирует на нейтральные и критические раздражители. 3. Имеется ли связь между предъявленными (связанными с преступлением) раздражителями и динамикой физиологических функций испытуемого. С учетом указанных конкретных непосредственных целей экспертиза с применением полиграфа должна получить права гражданства в уголовном процессе, как одна из разновидностей диагностических исследований. В целом же с учетом возможностей применения полиграфа при производстве следственных действий имеются все основания говорить в данном случае о разновидности криминалистической диагностики с применением инструментального метода на базе специальных познаний. Элементы диагностики состояния субъекта просматриваются и без применения полиграфа при производстве различных следственных действий. Выше уже были упомянуты указания, содержащиеся в учебной и методической ли- 1 См.: Андреев Г. Г., Любарский М. Г. Вопросы контроля состояния человека инструментальными методами при производстве психологической экспертизы // Судебная экспертиза. Л., 1977. С. 26—27. тературе, по поводу необходимости наблюдения за обыскиваемым лицом. Изменение его эмоционального состояния (волнение, потирание рук, изменение цвета кожи лица и т. п.), фиксируемое визуально, в значительной мере субъективно, является в некотором роде диагностированием его реакций на приближение (удаление) обыскивающего к тайнику с искомым. Равным образом в работах и главах учебника, посвященных допросу, рекомендуется наблюдать за реакцией допрашиваемого (в особенности обвиняемого) на задаваемые ему вопросы, факты, установленные следствием, предъявляемые доказательства и т. п. О диагностике лица, которому предъявляются для опознания предметы, труп и др., уже упоминалось ранее применительно к возможностям использования полиграфа. Для всех упомянутых выше вариантов, когда мы лишены возможности прибегнуть к инструментальным методам анализа эмоционального напряжения, можно говорить о визуальной диагностике, диагностике в значительной мере субъективной, но тем не менее постоянно реализуемой на практике, где улики поведения воспринимаются как косвенные доказательства причастности лица к преступлению. Таким образом, подводя итог изложенному, в заключительной главе можно утверждать, что криминалистическая диагностика подобно криминалистической идентификации — едина. Это единство выражается как в том, что ее не следует делить на экспертную и следственно-судебную, так и в том, что субъектами ее применения могут быть и эксперт, и следователь (дознаватель), и оперативный сотрудник, и судья. Так же как и при использовании операций отождествления различными субъектами, при диагностировании в зависимости от того, кто к нему прибегает, мы будем иметь различные результаты. Если диагностирование осуществляется экспертом, итогом становится его заключение, имеющее значение доказательства по делу. Здесь просматривается полная аналогия с идентификацией. Только в заключении эксперта факт тождества фиксируется как таковой и на основе этого делается вывод об идентичности лица, предмета, явления, используемых в качестве доказательства. Если диагностирование осуществляется следователем (судом), то оно имеет значение мысленных операций, промежуточных шагов в решении поставленных задач, не фигурирует документально в материалах дела, не имеет доказательственного значения. Это рассмотренные ранее следственные версии, это диагностика места происшествия без каких-либо выводов в протоколе его осмотра, это диагностика внешнего состояния субъектов, с которыми контактирует следователь в процессе расследования. Вспомним идентификацию, осуществление которой следователем (судом) никогда и нигде не находит прямого отражения в материалах дела. Установив в начале допроса, что перед ним то самое лицо, которое он вызывал, т. е. проведя, по сути дела, отождествление (по фотоснимку в удостоверении личности), следователь не фиксирует непосредственный акт тождества, ограничиваясь в бланке допроса трафаретной записью: "Личность установлена". Выяснив при допросе признаки похищенных вещей, произведя обыск у подозреваемого и обнаружив эти вещи, следователь, по сути, проводит их отождествление, нигде не фиксируя это действие, реализуя его как мысленную операцию. Итогом, косвенно свидетельствующим об установлении следователем факта тождества (признаков, изложенных в протоколе допроса, с признаками обнаруженных вещей), явятся изъятие этих предметов и приобщение их к делу в качестве вещественных доказательств. Подобных совпадений в использовании криминалистической диагностики и криминалистической идентификации различными субъектами, в различных формах (процессуальной, непроцессуальной, оперативной деятельности) достаточно много и их можно было бы перечислять достаточно долго. Однако приведенного ранее вполне достаточно для вывода о единстве криминалистической диагностики как процесса познания в процессе расследования преступлений. Единство это подразумевает достаточно высокую степень владения методами, приемами и логическими операциями криминалистической диагностики как экспертами, так и следователями (судьями), которым, с одной стороны, предстоит оценивать заключения экспертов, связанные с решением диагностических задач, так же, как они оценивают экспертные заключения при решении задач идентификационных, а с другой стороны самим использовать приемы криминалистического диагностирования в своей повседневной деятельности. Содержание Введение.
|
|||||||||
Последнее изменение этой страницы: 2017-02-05; просмотров: 307; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы! infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 18.232.169.110 (0.1 с.) |