Установление причинной связи событий, действий.

3.1. Установление причинной связи между имевшим место действием (событием) и наступившими последстви­ями.

Например, находится ли в причинной связи неисправ­ность, имевшаяся у ТС (указывается), с последствиями, приведшими к ДТП.

3.2. Определение причины наступивших результатов. Например, какова причина взрыва, происшедшего в...

3.3. Определение возможных последствий по совершен­ному действию.

Например, каковы могли быть характер воздействия и поражаемая площадь в случае срабатывания взрывного устройства, установленного в здании...

3.4. Определение возможности совершения действия или возникновения фактов (следов) при определенных условиях.

Например, судя по форме и месту расположения сле­дов крови на одежде подозреваемого, определить, могли ли они образоваться, как он поясняет, во время имевшегося у него носового кровотечения.

3.5. Установление соответствия (несоответствия) дей­ствий специальным правилам.

Например, как должен был действовать водитель в соответствии с правилами дорожного движения (ПДД) в данной ситуации.

Сопоставление приведенной трактовки видов диагно­стических исследований с ранее предлагавшимися в лите­ратуре свидетельствует об их отличии как от так называе­мых неидентификационных (в изложении Ю. П. Седых-Бон-даренко¹), так и от диагностических (сформулированных А. И. Винбергом и Н. Т. Малаховской²).

Прежде всего среди формулируемых нами видов диаг­ностических исследований отсутствуют исследования с це­лью установления групповой принадлежности. Аргумента­ции этого положения, равно как и выделению классифика-

¹ См.: Седых-Бондаренко Ю. П. Указ работа. С. 12.

² См.: Винберг А. И., Малаховская Н. Т. Указ, работа. С. 166.

ционных экспертиз, было уделено достаточно внимания ранее.

Отличие от классификации видов диагностических ис­следований, предлагаемых А. И. Винбергом и Н. Т. Мала­ховской, заключается в том, что мы разграничиваем в каче­стве самостоятельных диагностические исследования объ­екта и диагностические исследования отображения объек­та, так как такие исследования при некотором их сходстве (совпадении решаемых вопросов) содержат и существен­ные различия.

Вместе с тем вопросы, разрешаемые при исследовании действий (явлений), отнесены к одной категории диагности­ческих исследований, так как они касаются различных сто­рон (признаков) одного и того же события (и целиком укла­дываются в рамки генетических и функциональных свя­зей).

При этом мы исключаем категорию ситуалогических задач, которую приводит А. И. Винберг. Аргументация здесь следующая. Любая криминалистическая диагностика фраг­ментов или в целом преступного события — это анализ кри­минальной ситуации. На различных этапах диагностического процесса криминальная ситуация сопоставляется с типо­вой, уточняется, пополняется новыми фактами (признака­ми, их комплексами), т. е. анализу все время подвергается конкретная криминальная ситуация. Однако именовать на этом основании решаемую задачу ситуационной было бы в корне неверно. Это опять завело бы нас в дебри неодно­значно трактуемой терминологии и обрекло бы на ликвида­цию создаваемого базиса. Таким базисом является диагно­стика, а первоосновой анализа ситуации является изучение свойств и состояния объектов, отражающих некоторые имев­шие место в прошлом действия (события).

Поэтому представляется единственно правильным трак­товать подобные задачи как диагностические, в рамках ко­торых вполне правомерно говорить об использовании си­туационного анализа. Это позволяет к тому же подчеркнуть достаточную конкретность диагностических исследований, их направленность на анализ всего того, что связано с кон­кретным событием. Именно поэтому нами были ранее вы­сказаны возражения против позиции К. Е. Тарасова при его попытках свести диагностику к решению задач квалифи­кации.

Акцент на конкретность диагностирования не менее важен и в свете некоторых трактовок диагностики как спо­соба установления типичного. Так, А. И. Винберг отмечает:

"Если для идентификационной экспертизы экспертная за­дача сводится к установлению индивидуально-конкретного тождества, к "сведению к одному" данного объекта из всех ему подобных, то в диагностической экспертизе момент та­кой конкретности, сводимой к одному, отсутствует, и во­просы, решаемые диагностической экспертизой, в извест­ной мере типичны в сравнительно одинаковых условиях данной ситуации"¹.

С подобным утверждением трудно согласиться. Авто­ры говорят в равной мере о различных этапах диагностиро­вания. Действительно, первоначальный анализ ситуации идет по линии сопоставления ее с типовой — здесь налицо уста­новление типологической характеристики. Однако оконча­тельный диагноз этой ситуации должен отличаться предель­ной конкретностью, обоснованной комплексностью необхо­димых строго определенных признаков. Говоря в данном месте о предмете и задачах криминалистической диагно­стики, необходимо выделить в приводимой полемике глав­ное. Оно заключается в том, что, подобно способности сово­купности признаков индивидуализировать любой объект, точно так же может быть признана индивидуальной каж­дая криминальная ситуация. Совпадая в общих чертах с типичными для данного вида преступлений (как и любой объект в группе), она различается множеством деталей. Раз­личия эти могут быть обусловлены свойствами личности преступника, особенностями использованных предметов, особенностями возникновения следов. Последнее в большин­стве случаев является определяющим. Судя о происшед­шем событии по его отображениям, мы вынуждены основ­ное внимание уделять материальным носителям информа­ции о преступлении. При этом главным определяющим на­чалом являются механизм совершения преступления в це­лом и механизмы следообразования (отображения) отдель­ных групп объектов в частности.

Эмпирически и научно обоснованное положение об ин­дивидуальности внешнего строения твердых тел, относя­щихся как к живой, так и неживой природе, должно быть дополнено научно обоснованной индивидуальностью воздей­ствия объектов материальной действительности друг на друга. В философской литературе имеются обоснованные выводы о том, что "каждая вещь, помимо присущих ей при­знаков, выделяется по разнице действий на другие вещи. Это твердо установленный научный факт: нет двух разных

Винберг А. И., Малаховская Н. Т. Указ, работа. С. 167.

вещей, действия которых на другие вещи были бы одина­ковы"¹.

При совершении преступления мы имеем дело не про­сто с взаимодействием отдельных пар вещей, а с комплек­сом "множества вещей", связанных единством цели и сред­ства совершения преступления. Если допустимо считать индивидуальным каждый акт взаимодействия отдельной пары, то приведенное утверждение в значительно большей степени оказывается справедливым, когда мы имеем дело с целой системой взаимодействий. Именно системой, где каж­дый из элементов занимает строго определенное место и играет свою роль, находясь во взаимосвязи и взаимодейст­вии с другими элементами системы. Отсюда индивидуаль­ность каждой криминальной ситуации, способной индиви­дуализировать как материальные объекты, так и процесс их взаимодействия. Поэтому, говоря о типичном примени­тельно к содержанию диагностики и возможностям решае­мых ею задач, следует иметь в виду лишь один из ее этапов (чаще им является первоначальный этап диагностирования).

Утверждая возможность диагностирования конкретного события, объекта, ситуации, имеют в виду ее окончатель­ный результат или при отсутствии такой возможности тот предел (лимит), к которому она должна стремиться.

К сожалению, мы пока еще не можем говорить о доста­точной теоретической и методологической разработанности функциональных характеристик события, в том числе со­бытия преступления. Мы не можем с требуемой строгостью и обоснованностью предложить для этого систему призна­ков, классифицировать их, определить по степени досто­верности, специфичности и т. д. Именно поэтому затрудни­тельно даже приближенно определить время формирова­ния следственно-судебной диагностики. Однако в эксперти­зе, где чаще приходится иметь дело с отдельными видами отображений (следообразования), где разработаны методи­ки изучения этих процессов, диагностика существует и раз­вивается. При этом при достаточных основаниях она спо­собствует анализу ситуации в целом, рассматривая ее как целостную систему, состоящую из множества частных про­цессов отражения (следообразования).

В качестве примера к сказанному возьмем частные варианты трасологических исследований. При изучении

¹ Антипенко Л. Г., Кремлинский В. И. Об элементарной "ячейке" ("клеточке") процесса управления и самовоспроизведения // Ин­формация и управление. Философско-методологические аспекты. М., 1985. С. 133.

формы следов крови на одежде и установлении по ней ме­ханизма их образования диагностика может быть законче­на на стадии определения типичного. Например, каков, судя по форме, механизм образования следов крови на одежде М.? Ответ на этот вопрос будет сформулирован в достаточ­но общей форме: капли, брызги, потеки. Однако если требу­ется проверка конкретных условий и возможности образо­вания следов крови в этих условиях, то и формулировка диагностической задачи, и ее решение существенно будут отличаться от предыдущего по степени их конкретности. На вопросы, могли ли следы крови на одежде возникнуть при нанесении лицом, одетым в эту одежду, множествен­ных ударов палкой по голове, волосы которой были обильно пропитаны кровью, и, как альтернатива, могли ли следы крови на одежде явиться результатом носового кровотече­ния, экспертом может быть дан однозначный конкретный ответ, исключающий другой вариант.

Продолжая приведенный пример, допустим возмож­ность и варианта интегративной диагностики, когда по сле­дам не только на одежде подозреваемого, но и потерпевше­го, а также по форме следов крови на предметах окружаю­щей обстановки эксперту предлагают установить механизм события в целом: где, в каком месте были причинены по­терпевшему повреждения, вызвавшие кровотечение; в ка­кой позе, положении находился пострадавший в тот момент; как он перемещался (перемещался ли труп, изменяли ли его положение), какие следы могли при этом возникнуть на одежде преступника (какой формы, в каком приблизитель­но количестве, на каких участках одежды); определить ус­ловия образования отдельных групп следов на месте проис­шествия; определить в целом механизм совершения пре­ступления.