Успение Пресвятыя Богородицы

Во имя Отца и Сына и Святаго Духа.

Сегодня мы празднуем Успение Пресвятыя Богородицы. Праздник называется Успени­ем, потому что кончина Ее земной жизни была именно такова: Она как бы уснула, не умерла. Слово «умерла» не может быть применимо к Той, Которая была Матерью Источника жизни, Мате­рью Сына Божия. И потому слово «смерть» здесь не употребляется.

Не применяется здесь и слово «кончина» в смысле конца, окончания земной жизни, потому что мы поем:

В Рождестве девство сохранила еси, во Успении мира не оставила еси, Богородице...

А раз Матерь Божия мира не оставила, значит, Ее жизнь на земле не кончилась. Это непостижимо, но это так. И жизнь Ее — в полноте, потому что Матерь Божия жива и с душой, и с телом воскресшим. А Ее состояние Успения было сугубо временным, как бы состоянием сна. Поэтому называется этот празд­ник Успением Пресвятыя Богородицы.

Действительно, совершенно непостижимо... То, что сказал Ее Предвечный Сын, исполнилось, пре­жде всего, в Ней, в Божией Матери, и исполнилось в высшей степени: Аще кто слово Мое соблюдёт, смерти не имать видети во веки (Ин. VIII, 51). В вы­сшей степени и в первую очередь это относится к Самой Матери Божией.

Всё, что Господь сказал, всё — истина, истина аб­солютная. То есть, там, где Слово Его было принято во всей полноте, безраздельно, там все это во всей полноте и исполнилось. Если Господь сказал: Веруяй в Мя, дела яже Аз творю, и той сотворит, и боль­ше сих сотворит (Ин. XIV, 12), то это исполняется, опять же, в первую очередь, у Самой Матери Божи­ей, и у тех, кто воспринял евангельскую истину, действительно, во всей ее полноте. И в каждом от­разилось что-то свое из того, что сказал Господь, а в Матери Божией — все это вместе.

Мы знаем и мы прославляем святителя Нико­лая — он по Бозе и Богородице все наше упование. И, действительно, весь мир знает святителя Николая, прежде всего, потому, что он всем помогает, он — «скорый помощник». Так что некоторые народы, которые только еще начинали воспринимать свет Христовой веры и еще не знали даже о Самом Спа­сителе, о святителе Николае уже знали.

Так же точно это относится и к Матери Божией, потому что Она продолжает оставаться на этой земле.

Когда блаженный Андрей, Христа ради юродивый, был в райских обителях, он видел там многих святых, видел ангельские чины, но не видел Матери Божией.

- А где же, - спросил он, — Матерь Божия?

— А Ее, — сказали ему, — здесь нет. Она на земле.

И, действительно, о том, что Она по земле ходит,

свидетельствуют прямо Ее стопы. На Почаевской горе, например, есть даже след Ее ножки, откуда ис­текает Почаевский источник. То есть, Матерь Бо­жия, действительно, мира не оставила.

Поэтому слово Успение во всей полноте свиде­тельствует то, что сегодня произошло. Матерь Бо­жия как бы почила — уснула — и словно бы просну­лась... Заснула как бы в том теле, в котором Она жи­ла здесь, а проснулась уже в преображенном теле, в воскресшем.

Таково особое благоволение Бога к Матери Божи­ей. И все это, прежде всего — за Ее величайшее и не­постижимое смирение: Яко призре на смирение Рабы Своея, се бо отныне ублажат Мя вси роди (Лк. I, 48).

И в тот момент, когда Она это говорила, Ее, дей­ствительно, уже ублажал род человеческий в лице праведной Елизаветы: И откуду мне сие, да прииде Мати Господа моего ко мне? Се бо, яко быстъ глас це­лования Твоего во ушию моею, взыграся младенец радощами во чреве моем (Лк. I, 43-44). Святой Иоанн Креститель прославляет Ее пришествие радостью, а праведная Елизавета уже ублажает Ее пришествие. А потом некая жена говорит: Блажено чрево но­сившее Тя, и сосца, яже еси ссал (Лк. XI, 27).

Ну, а дальше — все больше и больше распространялось прославление Матери Божией. А после Во­скресения Христова уже весь мир прославлял Бо­жию Матерь. И здесь как раз, во всей полноте — свидетельство нашей православной веры.

Наша православная вера прославляет особенно Матерь Божию. И большее или меньшее отклоне­ние от истинной православной веры заключается, прежде всего, в удалении от почитания Матери Бо­жией и Честнаго Креста Господня.

Пост перед праздником Успения установлен свя­тыми отцами по подобию Великого поста. Он ма­ленький, в три с лишним раза короче поста Вели­кого, но по строгости он такой же, потому что Ве­ликий пост предваряет крестные страдания, крест­ную жертву и Воскресение Христа Бога нашего, а Успенский пост предваряет Успение и Воскресение Матери Божией.

Успенский пост начинается с выноса Креста, а кончается Успением и чином погребения, который как бы знаменует собой Великую Пятницу Велико­го поста, за которой следует Воскресение.

Не установлено такого особого праздника — Воск­ресение Матери Божией. Такого праздника нет, по­тому что Воскресение Христово — главное и самое высшее, всё остальное идет уже по его образу. Празд­ник Пасхи, праздник Воскресения Христова не вхо­дит в число двенадцати праздников, так называемых двунадесятых, он — тринадцатый. И здесь опять — премудрость Божия: показывается, прежде всего, высшее, а дальше выстраивается всё остальное, свя­занное именно с этим, главным.

Святые отцы — Духом Святым, конечно — как бы предостерегли от того, чтобы установить Праздник

Воскресения Богородицы, потому что, хотя Право­славная Церковь особенно, и многократно, и посто­янно прославляет Матерь Божию, но однако все-таки самое главное — это Воскресение Христово.

А там, где духовные явления начинают пони­мать по-человечески, там они переводятся на зем­ной план. Там, где уклоняются от истинной веры православной, отвергают почитание икон, свя­тынь, святых, там говорят: мол, важен только Господь. Это одна крайность. Другая крайность — когда пытаются поставить Матерь Божию чуть ли не вровень со Спасителем. Так нельзя, это тоже крайность.

Чувство меры и чувство полноты есть только в нашей православной вере. Матерь Божия занимает здесь первое, высшее и достойнейшее место после Иисуса Христа, Сына Божия. Как Сам Господь сказал, Она превыше всего человечества, вообще всей твари, в этом нет никакого сомнения. Но Сын Божий Единосущен Отцу и Духу. Здесь — особое, высшее, непостижимое для нас. Это то, что святые отцы установили, а мы так и принимаем. Сам Гос­подь Иисус Христос, когда Ему сказали: Се Мати Твоя, и братия Твоя вне стоят, хотяще глаголати Те­бе, — сказал: Кто есть Мати Моя? И кто суть бра­тия Моя?.. Иже аще сотворит волю Отца Моего, Иже есть на Небесех, той брат Мой, и сестра, и ма­ти Ми есть (Мф. XII, 47-49). И мати\ То есть, Гос­подь тут сказал, что Матерь Божия, хотя и выше всего творения, но все равно как бы стоит на дру­гой ступени.

Православной Церковью не принят католиче­ский догмат о непорочном зачатии Пресвятыя Богородицы. Почему в нашей Церкви его нет? Пото­му что всё должно стоять на своем месте, на твер­дой основе. И это — самое сложное.

Мы все здесь, на земле, на этом все время запина­емся. Мы начинаем судить: «Этот — святее, этот — грешнее, этот — выше, этот — еще выше». Но рассуждаем-то мы по-земному. Один Бог знает, кто у Него выше, кто ниже, и нам об этом судить не пристало.

Обо всем, что относится к святым людям, вообще к святыне, сказано: духовное востязуется только ду­ховным. То есть, человек духовный может это по­нять, человек не духовный этого понять не может.

Мы здесь, на земле — грешные. И Господь, Дух, сходит ко грешникам. Иже во образе Божии сый, не восхищением непщева быти равен Богу, но Себе умалил, зрак раба прием, в подобии человечестем быв, и образом обретеся якоже человек, смирил Себе, по­слушлив быв даже до смерти, смерти же крестныя (Флп. II, 6-8). То есть, Господь сходит на землю, чтобы нас, грешных, спасти.

Ангельские чины, если бы рассуждали по-наше­му, по-земному, стали бы недоумевать: «Что ж та­кое? Нас оставил и пошел к этим, которые и живут-то как грешно!» А ангелы — наоборот. Они, на­ходясь в любви к своему Творцу, через Его любовь воспринимают и это схождение как проявление любви. Они и к нам пребывают в любви, ангелы- хранители наши. Они так заботятся о наших ду­шах, так ходатайствуют за нас перед Богом, так со­страдают нам, так плачут!..

Андрей, Христа ради юродивый, когда хоронили одного человека, увидел среди его родственников некоего юношу, который шел и горько плакал.

— Я не видел, чтобы по родному человеку здесь, на земле, кто-нибудь так плакал. Кто он тебе? - спросил блаженный.

— Да я — его ангел-хранитель, — ответил юноша. — Сколько раз ему говорил: «Ну, не делай так! Не ходи туда!..» А он меня не слушал. И вот теперь я плачу...

То есть, в духовном м!ре, у ангелов нет чувств за­висти, или обиды, или злорадства: «Вот, так ему и надо, и пусть получает свое! Не слушал — так теперь пусть поплатится за свои поступки». Это мы можем так рассуждать. А почему? Только потому, что нет у нас любви.

Ведь все эти духовные моменты может постигнуть только человек, имеющий любовь. Имеющий такое чувство сострадания, как у этого ангела. Тогда и злоба людей, и всякая их греховность, неисправимость, упорство во зле не будут вызывать ни раздражения, ни озлобления, ни, тем более, зложелательства. Нет, они вызовут только сострадание, боль, скорбь и слезы.

И предстательство Матери Божией за людей име­ет, прежде всего, именно эту суть, именно это в его основе: непостижимая Божественная любовь. У Матери Божией вся полнота любви, какая только может быть у человека.

И множество икон, явленных Ею здесь, на зем­ле, своим наименованием являют выражение именно этой любви неизреченной Заступницы усердной рода христианского: «Всех скорбящих Ра­дость», «Взыскание погибших», «Споручница грешных», «Нечаянная Радость», «Милующая», «Спасение утопающих», «Утоли моя печали»... Все, что только можно выразить словом, выразила в этих наименованиях душа христианская.

И праздник Ее Успения несет в себе какую-то особую печать — любви, тишины, печали, которая светится...

Светилен, вы знаете — это такое песнопение, ко­торое поется в конце канона и своим напевом, сво­им содержанием венчает весь канон.

Светилен Успения выражает особую тишину, особый покой. Тот покой, о котором Господь Иисус Христос сказал: Научитеся от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем, и обрящете покой душам вашим (Мф. XI, 29).

Вся природа, все творение находится в особой тишине, в покое...

И этот покой, он выражается во всем.

Праздник приходится на то время, когда все как бы успокаивается. У нас, на нашей земле заканчи­ваются сельские труды, и уже появляются вокруг все плоды, и душа человека, видя их, успокаивается. То есть, как бы вся природа, все творение приходит к этому празднику.

И нужно из года в год, от праздника к празднику стараться почувствовать это и сохранить в себе то состояние души, которое дается нам этим светлым, радостным днем.

Будем чаще обращаться к Матери Божией, Кото­рая мира не оставила.

И настолько милосердна Она, Заступница наша, что, по преданию святых отцов, последнее предстательство за нас, которое будет на Страшном Суде — это будет предстательство Матери Божией.

Одна раба Божия, которая много лет болела тя­желой болезнью, еще при жизни в видении прохо­дила мытарства. И когда она почувствовала, что пройти их не может, что уже — всё, дальше — ко­нец, бесовские полки уже смыкаются над ней, не пропускают к вратам Царства Небесного, она во­зопила:

— Матерь Божия! Спаси!

И сразу же вся нечисть от нее отступила.

Многие примеры говорят о том, что предстатель- ство Матери Божией всесильно и всемогуще.

И в празднике Успения, в его тропаре нам об этом постоянно напоминается.

Будем же неотступно и неизменно обращаться к Матери Божией в наших скорбях, нуждах и печалях. Она, как малых детей, нас и любит, и балует.

В Рождестве девство сохранила еси, во Успении мира не оставила еси, Богородице, преставилася еси к животу, Мати сущи Живота, и молитвами Твоими избавлявши от смерти души наша.

Аминь.

28 августа 1995 г.

Всё ли равно как верить?