Иконы Божией Матери «утоли моя печали»; память святителя григоря богослова; понедельник 31-й седмицы по Пятидесятнице

 

Во имя Отца и Сына и Святаго Духа.

Сегодня мы слышали три Евангелия: одно — Богородичное, другое — святительское и тре­тье — сегодняшнему дню, понедельнику.

И Апостолы читались соответствующие.

Если мы будем вникать умом в то, что читается в храме, и не просто вникать, но и стараться жить ду­ховной жизнью по слову Божию, проходить эти слова опытом, то убедимся, что все слышанные нами тексты говорят об одном и том же: о необходи­мости стяжания тех качеств, с которыми только и возможно войти в Царствие Небесное — о необхо­димости смирения и терпения.

Но все дело в том, что это стяжание требует от нас внутреннего подвига. Внешний подвиг имеет значе­ние только при внутреннем подвиге, при внутрен­нем усилии. Внешне каждый из нас находится в оп­ределенных обстоятельствах и как-то вынужден тру­диться, а вот внутренняя работа уже во многом зави­сит от нас. И только внутренний подвиг дает разуме­ние того, что содержится в Священном Писании. И если вы будете читать творения святых отцов: святи­телей Григория Богослова, Иоанна Златоуста, Васи­лия Великого, или близких к нам святителей Тихо­на Задонского, Игнатия Брянчининова, Феофана Затворника, или Оптинских старцев, — вы увидите, что все они говорят об одном и том же: о необходи­мости выработки в себе смирения и терпения.

Посмотрим письма Оптинских старцев. «Вот ты пишешь, жалуешься, что трудно слушаться, а вот Господь, Творец всего, послушлив быв даже до смер­ти, смерти же крёстныя (Флп. II, 8)».

И в другом месте: «В терпении вашем стяжите душа ваша (Лк. XXI, 19). Иже аще хощет в вас вящший быти, да будет вам слуга: и иже аще хощет в вас быти первый, буди вам раб (Мф. XX, 26). Всяк возносяйся смирится, смиряяй же себе вознесётся (Лк. XVIII, 14)».

Как светится алмаз, грани которого тщательно отполированы, так и Священное Писание, слово Божие со всех сторон светится смирением, везде го­ворит о смирении.

Вот, например, Матерь Божия, которую мы, по милости Божией, так часто ублажаем, говорит о Се­бе:...яко призре на смирение Рабы Своея (Лк. I, 48). Евангелие, которое читается на все Богородничные праздники — тоже о смирении. Когда Марфа пожа­ловалась Господу на Марию, что та ничего не дела­ет, Господь сказал Марфе: Марфо, Марфо, печешися и молвиши о мнозе, едино же есть на потребу. Мария же благую часть избра, яже не отымется от нея. Вот это едино на потребу и есть смирение.

И последнее, третье сегодняшнее Евангелие тоже говорит о смирении: Имейте соль в себе, и мир имей­те между собою. Вот эта соль в себе и есть смирение.

Почему оно названо солью? Потому что, как соль сохраняет всякий продукт, так и без смирения ни одна добродетель не может состояться, не может иметь в себе целостности и крепости. Без смирения любая добродетель или подвиг — с гнильцой: с тщеславием, упрямством, своеволием, высокоумием и так далее. Всякое дело, даже как бы оно внеш­не ни казалось необходимым и правильным, без смирения — с гнилью.

Вот видите, первое Евангелие говорит о смире­нии. И второе, святительское, говорит о том же: Аз есмь дверь, Мною аще кто внидет, спасется, и внидет, и изыдет и пажить обрящет (Ин. X, 9). То есть только тот путь, которым Я шел, говорит Гос­подь, ведет ко спасению: Аз есмь дверь. И в другом месте: Научитеся от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем (Мф. XI, 29). Из множества Своих Божест­венных добродетелей Господь отметил только эти две: кротость и смирение. Они и есть та дверь, о которой сказал Господь: Аз есмь дверь. То есть иду­щий этим путем, путем Христовым, и сам спасет­ся, и других спасет. Другим путем не спасешься.

И вот эта соль — смирение — совершенно необ­ходима всем.

Преподобный Иоанн Лествичник пишет, что он видел многих людей, которые не были ни особен­ными постниками, ни молитвенниками, ни чудо­творцами и которые вошли в Царствие Небесное, но не видел ни одного, который бы спасся без сми­рения. Ни одного. Потому что Господь сказал: Аз есмъ дверь и Научйтеся от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем. И апостол Павел сказал: Подобии мне бывайте, якоже аз Христу (1 Кор. IV, 16).

Там же, где нет этой соли, которая всё сохраняет, которая всем необходима, нет смирения, там на ка­ждом шагу — искажения, извращения, своевольное толкование Священного Писания.

Слышат, например: Марфо, Марфо, печешися и молвиши о мнозе, — значит, можно жить, не беспокоясь ни о чем, или, мягко говоря, бездельничать. И в оправдание своей лени и беспечности стараются прикрыться ложной духовностью, уподобляясь буд­то бы Марии.

В житиях святых немало подобных примеров.

Приходит как-то один человек в монастырь. Живет он там день, два, братия зовут его с собой работать. А он отвечает: «Я благую часть избрал, я ушел из мира, из суеты и пришел сюда молить­ся». — «Ну ладно, — говорит мудрый старец, — мо­лись». Тот пошел молиться, а братия отправилась на послушание. Потом, когда подошло время тра­пезы, братия потрудились и пошли покушали, а его не позвали. А у него желудок подвело, он при­шел и спрашивает: «Что, отче, братия сегодня са­дились за трапезу?» — «Садились». — «А что же ме­ня не позвали?» — «Так ты ведь благую часть из­брал, а мы — грешные, мы — как Марфа». И тот вынужден был смириться.

Или вот другой пример, из жития преподобного Пимена Великого. Один брат пришел к нему и го­ворит: «Нужно оставить все земное». Святой отпус­тил его: «Иди, молись». А ночью мороз был, тот за­мерз, пришел и стучится в келью. Преподобный Пимен не открывает. Тот продолжает проситься: «Пусти, пусти». Преподобный спрашивает: «Кто это?» — «Брат твой». — «Нет, это не мой брат, это, наверное, бес. А что этому брату нужно?» — «Да он замерз». — «Не может этого быть. Он ведь у меня безплотный, как ангел. Он только молится, и ему ничего не нужно. Ты обманываешь меня». Уж тот умолял, умолял его. Потом преподобный Пимен, конечно, его пустил. Это он так его проучил, чтобы тот не превозносился.

Возносяйся смирится. И братья вынуждены были смириться, признать, что они не бесплотные, что им и есть нужно, а когда холодно, и спрятаться нуж­но где-то от холода.

Все эти примеры говорят об одном — о смире­нии, чтобы мы не забывались. Кто приходил с та­ким ложным устроением, тот всегда вынужден был смириться. А кто имеет смирение, для того всякое дело, хотя бы и дело Марфы, дает плод Марии, то есть такой плод, который не отнимется никогда.

Пример этому мы видим в житии преподобного Евфросина. Он был поваром в монастыре. Вот он как раз и занимался тем, чем занималась Марфа. Но

он творил это не с тем чувством, с каким трудилась Марфа: Господи, небрежеши ли... — я вот тут один сижу на кухне, а они вон там только молятся. Зани­маясь своим поварским делом, он со смирением го­ворил себе: «Вот, окаянная душа, не ропщи на свою участь. Господь всё устраивает каждому на пользу. Братия, они достойны, они по жизни подобны анге­лам, потому Господь и сподобил их ангельского де­лания, петь и молиться. А я — грешник, и Господь посадил меня перед печью, пока созерцать этот огонь, а после смерти пойду в огонь вечный. Так еще радуйся и благодари, что сам еще не горишь в огне, а только смотришь на него, и исполняй здесь то, что тебе поручено Богом».

И, когда он совершал это послушание с таким смирением, он еще при жизни был перенесен в рай. Три года игумен монастырский молился, чтобы Гос­подь показал ему, кто у него в монастыре спасаю­щийся, и увидел своего повара Евфросина, сидяще­го в раю на престоле, который был поставлен под райской яблоней. И Евфросин дал ему три яблока с этой яблони. И когда игумен вышел из этого духов­ного состояния, он, действительно, увидел у себя в мантии три райских яблока.

Так вот, если к исполнению любого послушания приложить смирение, то всякое послушание сделает­ся спасительным. Всякий труд, который человек со­вершает здесь, на земле, если он совершается со сми­рением, то есть имеет соль в себе, дает плод духовный.

И поэтому, когда человек шествует по своему жизненному пути с верой в то, что Господь силен всякого спасти, на каком бы месте он ни был, и со смирением, то он достигает спасения.

Почему с верою? Потому что иногда спрашива­ют: «Как я спасусь?» Как ты спасешься — это не твое дело, это дело Божие. Тебе это кажется невоз­можным, для Бога же все возможно. Поэтому делай свое дело со смирением, с послушанием — и полу­чишь спасение. Вот о чем говорится во всех сегод­няшних Евангелиях, о чем нам постоянно твердит Святая Церковь.

Постараемся мы не избегать того, что Господь нам посылает, не тяготиться своим крестом и то по­слушание, которое Богом дано нам в жизни, прохо­дить со смирением — и, по милости Божией, насле­дуем спасение. Аминь.

7 февраля 1983 г.

 

«Имейте веру Божию»