Повествование об Именах Божиих,

Епископ Корнилий

ИМЯ БОЖИЕ ЕСТЬ САМ БОГ

Повествование об Именах Божиих,

Именах человеческих

И о сущности имяславия

 

 

 

Посвящается седьмому столпу

Православия на Руси

Праведному отцу Иоанну Кронштадтскому

И его достойному ученику

Иеросхимонаху Антонию (Булатовичу)

 

ИМЯ БОЖИЕ ЕСТЬ САМ БОГ! [1]

Л юдям Бог в Именах открывается,

Чтоб взойти нам в Небесный чертог.

За хулу на Них смерть полагается[2]:

Имя Божие есть Сам Бог.

 

– О тче, Имя Твое прослави, –

Так Спаситель в молитве изрек[3].

– И прославих, и паки прославлю.

Имя Божие есть Сам Бог.

 

П реподала Пречистая верным

Величать Божье Имя урок[4]

И в устах, и в уме, и в сердце:

Имя Божие есть Сам Бог.

И о Славе ревнуя Божьей,

Меч на хульника смело извлек

Воевода Небес: –Братие, вонмем!

Имя Божие есть Сам Бог.

Ц арь Давид Божье Имя славил

И апостол любой, и пророк.

Тот, кто Божий – тот имяславец:

Имя Божие есть Сам Бог.

З аповедал пастырь Кронштадтский

Не бояться еретиков,

Но Иисусово Имя славить:

Имя Божие есть Сам Бог.

У бивали за Имя Христово,

Но хулы никто не изрек.

Смертью славною славили Бога:

Имя Божие есть Сам Бог.

И мяборцам гнусным – анафема[5].

Без молитвы – ни за порог.

Нам, живым, Бога в Имени славить:

Имя Божие есть Сам Бог.

 

НЕТ ИМЕНИ – НЕТ И ЧЕЛОВЕКА

 

И сторию «с противоположным знаком», связан-ную с именем человеческим, приводит священник Павел Флоренский. Это случай из времен одного из позорнейших деяний французской нации, которое незаслуженно назвали Великой революцией.

«К суду революционного трибунала был привле-чен некто де Сен-Сир. Председатель предлагает ему обычный вопрос о его имени и фамилии. Между ними происходит следующий разговор:

- "Моя фамилия де Сен-Сир", - отвечает подсудимый.

- "Нет более дворянства", - возражает председатель.

- "В таком случае, значит, я Сен-Сир".

- "Прошло время суеверия и святошества, - нет более святых".

- "Так я просто - Сир".

- "Королевство со всеми его титулами пало навсегда", - следует опять ответ.

Тогда в голову подсудимого приходит блестящая мысль:

- "В таком случае, - восклицает он, - у меня вовсе нет фамилии и я не подлежу закону. - Я ни что иное, как отвлеченность - абстракция; вы не подыщете закона, карающего отвлеченную идею. Вы должны меня оправдать".

Трибунал, озадаченный подобной аргументацией, действительно признал подсудимого невинным и вынес следующий приговор:

"Гражданину Абстракции предлагается на будущее время избрать себе республиканское имя, если он не желает навлекать на себя дальнейших подозрений". Трибунал был прав, не осудив того, кто был сделан в отношении общества отвлеченным Я; но он был неправ, вынеся приговор, потому что у закона нет глаз усмотреть и обсуждать отвлеченность. После того, как обнаружилось у подсудимого отсутствие имени, он стал невиден трибуналу как юридическое лицо, и наиболее правильным со стороны судей было бы сделать жест удивления, где же подсудимый и ради чего они заседают. Трибунал смог не поступить так, потому и только потому, что тут же дал подсудимому личное имя Абстракция, с каковым и было соотнесено постановление суда»[16].

Замечательно, что это вынужденное свидетельство из «противоположного лагеря», т.е. от безбожников, антимонархистов, и, что самое удивительное, вульгарных материалистов.

Алексей Федорович Лосев, несомненно, величайший философ XX века, писал:

«Человек, для которого нет имени, для которого имя только простой звук, а не сами предметы в их смысловой явленности, этот человек глух и нем, и живет он в глухонемой действительности. Если слово не действенно и имя не реально, не есть фактор самой действительности, наконец, не есть сама социальная (в широчайшем смысле этого понятия) действительность, тогда существует только тьма и безумие и копошатся в этой тьме только такие же темные и безумные, глухонемые чудовища. Однако мир не таков»[17].

«И молимся мы и проклинаем через имена… И нет границ Имени, нет меры для Его могущества. Именем и Словом создан и держится мiр… Именем и Словом живут народы, сдвигаются с места миллионы людей, подвигаются к жертве и к победе глухие народные массы. Имя победило мiр»[18].

И Священное Писание везде подчеркнуто почтительно и благоговейно относится не только к Именам Божиим, но и к именам человеческим:

Родит же сына и наречеши Имя Ему Иисус (Мф.1,21),

Бысть человек послан от Бога, имя ему Иоанн (Ин.1,6),

И не наречется ктому имя твое Аврам, но будет имя твое Авраам (Быт.17,5),

В месяц же шестый послан бысть Ангел Гавриил от Бога во град Галилейский, емуже имя Назарет, к Деве, обрученней мужеви, емуже имя Иосиф, от дому Давидова: и имя Деве Мариам (Лк.1,26-27),

И испрошь дщицу, написа, глаголя: Иоанн будетимя ему (Лк.1,63).

 

 

ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ ЗАМЕЧАНИЯ ОБ ИМЕНАХ

П редставьте себе, что вы пришли в храм и подали записку: «помяни, Господи, рабов Твоих Петра, Петра, Петра, Иоанна, Иоанна, Николая, Николая, Николая, Николая». То есть, вы просите помянуть трех человек с именем Петр, двух Иоаннов и четырех Николаев, не конкретизируя, какие это именно Петры, Иоанны и Николаи. Вы сами через неделю можете забыть, о каких людях вы просили Господа, кого имели ввиду, записывая первое имя «Николай», а кого – четвертое имя, внешне, казалось бы, ничем не отличающееся от первого. Но Господь (так же, как и Ангелы) прекрасно знает, кого вы имели в виду, когда записывали каждое из имен. Доколе существует записка и доколе ее читают на службе или просто в молитве, будет возноситься молитва именно о тех людях, кого вы хотели помянуть, независимо от того, кто ее заносил в синодик, кто читает, и кто вынимает частички из просфоры.

Другой пример: священник на проскомидии вынимает частички просфоры и с каждой частичкой поминает чье-либо имя. Тут вообще и букв нет, только звуки, которые, как говорится, «к делу не подошьешь». Но частички впоследствии омываются Кровию Христовой, а души помянутых – Его благода-тию и действием Божественного Промысла.

Значит, кроме букв или звуков еще что-то незримо присутствует. Причем это что-то сохраняется, даже если буквы имени на записке выцветут или вытрутся. Что же это? А вот что. Когда вы вписываете или произносите каждое имя, человек предстает перед вашим взором как живой, со всеми его особенностями и проблемами. То есть, каждое имя – это не просто набор букв или звуков, это целая судьба человека с его характером, привычками, Божиими дарами и грехами, со всем его прошлым, настоящим и будущим. И все это в сжатом виде сосредоточено в одном имени.

Впрочем, нет никакой необходимости включать всю свою память и воображение. Достаточно только поставить каждое имя в соответствие конкретному человеку, мысленно сказав: – Это Петр Иванов; – а это сотрудник Петр Петрович; – А это сосед Петр.

И эта связь с личностью остается; и читающий записку просто переносит эту связь, даже если он не знает ни автора записки, ни поминаемых в ней. Ибо знак, как известно, становится символом (если есть к тому предпосылки) в тот момент, когда он ставится в соответствие символизируемой реальности, материальной или духовной.

Для маловеров отметим, что многие угодники Божии (например, иером. Сампсон (Сиверс), прот. Николай (Рагозин)) видели души усопших, за которых они вынимали частички на проскомидии.

ИМЯ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ

 

Н ачнем с имен человеческих, поскольку их можно «пощупать» если не руками, то умом.

Прежде всего, имя неотделимо от именуемого, как символ неотделим от символизируемого. Оно как тень личности человека. Если буквы или звуки имени рассматриваются отдельно от конкретной человечес-кой личности, это, строго говоря, уже не имя, а другое понятие, которое можно назвать имясловием, имязву-чием или как-либо иначе (в церковно-славянском языке имярек). Подтверждением этому могут послу-жить слова книги Деяний святых Апостолов: Бе же имен народа вкупе яко сто и двадесять (Деян.1,16), которые в синодальном переводе звучат так: «Было же собрание человек около ста двадцати». И Апокалипсис свидетельствует: И в той час трус бысть велий, и десятая часть града паде, и погибе трусом имен человеческих седмь тысящ (Откр. 11,13). Трудно поверить в то, что в десятой части Иерусалима могут быть люди с семью тысячами отличных друг от друга имен (или, точнее имясловий). В русских православных святцах около тысячи имен, среди них имена греческие, римские, еврейские, арабские, грузинские, болгарские и др. народов. Поэтому сама собой напрашивается такая трактовка этих слов: погибло семь тысяч людей, и имена их изглажены, или вычеркнуты из Книги Жизни.

Следовательно, когда мы хотели помянуть трех человек, имена которых одинаково записываются или произносятся, например «Петр», мы записали не одно имя трижды, а три разных имени.

В некотором смысле имя человеческое больше, значимее самого человека, хотя оно служебно по отношению к именуемому человеку, неотделимо от него, как и любой символ неотделим от символизируемого, и не суть реализация, дела, намерения человека, но только свидетельства о них.

Иметь доброе или славное имя – значит иметь за собой соответствующие дела. Равно этому, иметь безславное, проклятое имя (как, например, имена Иуды Искариота, Иродов или Ярополка Окаянного) – значит иметь соответствующие дела. И на Страшном суде каждый будет судим по имени своему, т.е. по делам своим, если делами называть не только поступки, но и мысли и слова человека, ибо Бог смотрит не на лице, а на сердце человека и лобызает его намерения.

В молитве и в общении с людьми имя отсутствующего человека – замена последнего, подобно тому, как во времена Ветхого Завета две горлицы или иное приношение являлось заменой первенца перворожденнаго мужеска пола, разверзающаго ложесна (Исх. 13: 2,12).

Имя человека не есть некоторый самостоятельный объект или существо, но лишь знания (информация), записанные или озвученные в различном виде и на различных уровнях с использованием вещества или энергий мiра дольнего, тонкого вещества и энергий Горнего мiра, Божиих энергий. Так, например, буквы или звуки имени, хотя и являются материальными, чувственными, но не суть предметы, явления или существа, имеющие самостоятельное существование, но суть символы, составляющие оболочку имени, и в этом смысле их можно рассматривать в качестве иконы имени.

Итак, имя содержит в концентрированном виде всю личность человека, его душу и тело, его прошлое, настоящее и, в какой-то мере, будущее. По определению свт. Филарета (Дроздова), «имя есть существо или свойство вещи, представленное словом; имя есть некоторым образом сила вещи, заключенная в слове»[19].

Иными словами, имя человека есть сам человек в информационном представлении[20].

Имя – как бы тень человека, неотделимая от него, и никто кроме Бога не в состоянии отнять у человека имя, если он сам не даст на то добровольное согласие. Вместе с тем, оно – единственный наш документ пред Богом: и паспорт, и трудовая книжка, и медицинская карта, и многое другое. Лишившийся данного от Бога имени (а это может произойти, например, в результате принятия вместоименного числа от сатаны), возможно, будет на Страшном суде перечислять свои заслуги перед Господом, но услышит от него страшный ответ: «Я никогда не знал вас, отойдите от Меня, делающие беззаконие» (Мф. 7,23).

Имя – и наша брачная одежда, без которой никто не может быть допущен на брачный пир (вечное блаженство праведников после Страшного суда).

Человек освящается именем своим подобно тому, как иконописный образ освящается надписанием. Само же имя человека получает освящение прежде всего от Божиего Имени. Поэтому, человек, лишившийся имени в результате принятия вместоименного сатанинского личного кода, оставаясь особью биологического вида homo sapiens, перестает быть образом Божиим. При этом внешние слои имени, в т.ч. и оболочка, одежда его (буквы и звуки) как правило остаются неизменными, а внутрен-ний, составляющий сущность имени, – лишается Божественного источника. Само же имя человека вычеркивается из Книги Жизни на Небесах.

ИМЯ БОЖИЕ

К числу Имен Божиих относятся не только Иегова (или, точнее, Яхвэ (YHWH, называемое иначе Тетраграмматон), как это блестяще доказал в 1905 г. в своей магистерской диссертации еп. Феофан (Быстров) Новый Затворник), не только Пресвятая Троица, Отец, Сын и Святой Дух, Имя Богочеловека Иисус, но и всякое обращение или именование, по внушению Божию изливающиеся из нашего любящего сердца: Боже, Господи, Владыка, Вседер-житель, Спаситель, Преблагий, Всемилостивый, Всесильный, Премудрый… Можно уверенно утверж-дать, что если все эти и многочисленные другие Имена или Именования внушены нам благоговением и страхом Божиим, все Они, несомненно, по праву принадлежат Ему. При этом все Божии Имена относятся не к отдельным “составляющим” Бога (сущность, ипостаси, Божественные действия), а ко всему Богу, хотя каждое из этих Имен имеет свое назначение, свою силу и область применения. Все Они неотделимы от Бога и все Они освящены неприступным и присносущим светом Его Божества. В каждом Имени Своем Бог именуется всеми Своими Именами, поэтому, когда произносится какое-либо Имя Божие, тем самым безмолвно произносится весь список Имен.

Любое Божие Имя неотделимо от Бога, но и неслиянно с Ним.

Оно свято и пресвято в Самом Себе.

Всякое Имя Божие есть Богооткровенная Истина, или Ведение Всего Бога, в т.ч. и сущности Его, хотя Само по Себе сущностью Божией не является, но есть Его Божественное действие (Божественная энергия). Поэтому Имя Божие должно именоваться Именем Бог не только как Божественная энергия (по определению Константинопольского собора 1341 г. на Варлаама), но и как Истина о Боге (Ведение Бога). Сам Господь подтвердил эту мысль в тонком сне иеросхимонаху Антонию Булатовичу в следующих словах: «Аз есм Истина, и Истина есм Аз. Отец есть Отец Истинный, и Дух Святой есть Дух Истины. Бог есть Триипостасная Истина, и Имя Божие есть Истина о Триипостасной Истине, и следовательно, Имя Божие есть Сам Бог».

Оно есть Истина Живая. «Никтоже может рещи Господа Иисуса, точiю Духом Святым» (1Кор.12,3), из чего твердо знай, что когда сподобляешься сознательно именовать Имя Иисусово, то сие именование и есть действие Святого Духа, и есть Сам Иисус с Отцом и Святым Духом» (Иеросхимонах Антоний (Булатович)).

Оно есть Божественная Энергия и, следователь-но, не есть какая-либо четвертая ипостась, в чем обвиняли имяборцы почитателей Имени Божия[21].Как Божественное Действие (Энергия), Оно в соответст-вии с определениями Константинопольского Собора 1341 г. на Варлаама и Влахернского Собора 1351 г. на Акиндина, есть Сам Бог (но Бог не ограничивается Своим Именем).

В силу своей неотделимости от Бога Имя Божие есть и икона Божия, и символ Его и еще нечто большее, превосходящее то и другое. В отличие, скажем, от иконописного образа, Имя Божие (так же, как и крестное знамение) всегда доступно нам, мы всегда имеем Его при себе, хотя не всегда вовремя и правильно используем.

Имя Божие содержит в концентрированном виде все свойства Божии.

Бог недоступен нам в ощущениях, Он лишь частично открывается нам в Своих Божественных энергиях (в действии благодати или силы), но мы имеем Его всего в каждом Имени Его.

Строго говоря, формула «Имя Божие есть Сам Бог» применима лишь к внутренней, чувственно не воспринимаемой стороне Имени. Буквы и звуки, составляющие оболочку Имени, можно и должно рассматривать как символ и икону именуемого Бога.

В отличие от человека, Бог вечен и Имя Его предвечно, ибо в Боге нет ничего временного, ограниченного, тленного. По определению святых отцов (например, блаж. Августина в его «Исповеди») слова человеческие начинаются и кончаются во времени, они следуют одно за другим. Слова же Божественные не имеют ни начала, ни конца. Они звучат вечно, и они звучат все одновременно. То же можно сказать и об Именах Божиих.

Имя Божие освящает все сущее, действует как освящающее и совершительное начало в таинствах, требах, молитвах, освящает храмы, святыни и всякую вещь. Без произнесения Имени Божия и совершении крестного знамения не совершается ни одно таинство. Но, разумеется, это необходимое, но не достаточное условие: в случаях отступления от канонов или заповедей со стороны священнослужителя и в других спорных случаях последнее слово всегда за Спасителем.

Оно, в частности, освящает имена человеческие.

Имя Божие не только хранит души человеческие и храмы Божии, Оно, согласно слову Ангела ап. Ерме, держит весь мiр, и в этом смысле является Небесным Удерживающим (Небесный Держай).

РАСКРОЮ Я ПСАЛТИРЬ СВЯТУЮ

и не смогу сдержать возгласа удивления: как благого-вел Царь Давид пред Именем Божиим и как часто в самых возвышенных выражениях воспевал Его:

Хвалите Имя Господне, хвалите раби Господа (134: 1);

Благослови, душе моя Господа, и вся внутренняя моя Имя святое Его (102: 1);

Возвеселюся и возрадуюся о Тебе: пою Имени Твоему Вышний (9:3, 7:18, 12:7, 17:49, 53:3, 62:2, 65:4, 68:31, 85:9-12, 91:2, 98:3, 141:8 и др.);

Ради Имене Твоего, Господи, и очисти грехъ мой, многъ бо есть (24:11, 22:3, 30:4, 142:11 и др.);

Принесите Господеви Славу Имени Его (28:2, 65:2);

Боже, во Имя Твое спаси мя, и в силе Твоей суди ми (53:3, 32:21);

Возвеличите Господа со мною, и вознесемъ Имя Его вкупе (33:4, 73:21 и др.);

Изведи из темницы душу мою, исповедатися Имени Твоему (141:8, 43:9, 62:5);

Далъ еси достояние боящимся Имени Твоего (60:6, 101:16);

Да восхвалятъ Имя Господне: яко вознесеся Имя Того Единаго, исповедание Его на земли и на небеси (148:13);

Защититъ тя Имя Бога Иаковля (19:2);

Вси языцы обыдоша мя, и Именемъ Господнимъ противляхся им: обышедше обыдоша мя, и Именемъ Господнимъ противляхся им: обыдоша мя яко пчелы сот, и разгорешася яко огнь в тернии: и Именем Господним противляхся им (117:10-12);

А.Ф. Лосев делает краткий обзор свидетельства силы и значимости Имен Божиих в книгах Священного Писания:

«В Ветхом Завете Имя Божие является Его силой и энергией и неотделимо от самого Бога. Имя это вечно (Исх. 3, 15); третья заповедь закона запрещает употреблять Имя Божие напрасно (Исх. 20, 7); строго запрещено осквернение Имени Божьего (Лев. 18,21; 20,3; 22,1-2; 24,16); оно славно и страшно (Втор. 28, 58-61); мы находим далее роскошное и обстоятельное описание Соломонова храма, дома Имени Божьего (2 Пар. 2,1:3, 1. 3; 4, 11; 5, 1. 13—14; 7, 1—3; 6, 2. 5—6—10. 34. 38; 7, 11. 16.20); но особенно восхваляется Имя Божие в Псалмах. Оно величественно по всей земле (Пс. 8, 2.10), оно защищает в беде (Пс. 20, 2), побеждает колесницы и коней (Пс. 19, 8—10), Именем Божьим достигается искупление (Пс. 54, 3; 116, 4); поклоняется ему вся земля (Пс. 66, 4; 44, 6; 118, 10—20); оно благословенно во веки веков (Пс. 72, 18—19; 113, 2); служение Богу – это служение Его Имени (Пс. 68, 5; 92, 2; 103, 1;106, 47; 114, 9; 118, 26—27; 134, 1; 148, 21; 149, 13), оно великое и страшное (Пс. 99, 3; 11, 9) и т. д. […]

Но и Новый Завет тоже полон мистики имени. В первую очередь вера в Имя Божие — это заповедь. "А заповедь Его та, чтобы мы веровали во Имя Сына Его Иисуса Христа" (I Ин. 3, 23; 5, 13). "Верующий в Него не судится, а неверующий уже осужден, потому что не уверовал во Имя Единородного Сына Божия" (Ин. 3, 18). "А тем, которые приняли Его, верующим во Имя Его, дал власть быть чадами Божиими" (Ин. 1 12). Все искупительное странствие Иисуса Христа по земле является откровением Имени Божьего: "Отче! прославь Имя Твое. Тогда пришел с неба глас: и прославил, и еще прославлю" (Ин. 12, 28); "Я открыл Имя Твое человекам, которых Ты дал Мне от мира" (Ин. 17, 6); "Отче Святый! соблюди их во Имя Твое; тех, которых Ты Мне дал, чтобы они были едино, как и Мы. Когда Я был с ними в мире, Я соблюдал их во Имя Твое" (Ин. 17, 11.12). Искупление людям придет только лишь через Имя Божие. "И будет: всякий, кто призовет Имя Господне, спасется" (Деян. 2, 21); "Ибо нет другого имени под небом, данного человекам, которым надлежало бы нам спастись" (Деян. 4, 12); "но омылись, но осветились, но оправдались Именем Господа нашего Иисуса Христа и Духом Бога нашего" (I Кор. 6, 11). Именем Бога совершается таинство (Мф. 28, 19; Иак. 5, 14). Только Имя Божие прощает долги и только Оно одно достойно поклонения (Флп. 2, 10—11); все добрые дела, чудеса святости совершаются лишь во Имя Бога (Кол. 3, 17; Деян. 3, 6; 4, 29—30 и т. д.) Деяния Апостолов вообще — книга о победоносном шествии Имени Бога, после преславного восшествия на небо Иисуса Христа (4, 16—18. 29—30; 5, 28. 40. 41; 8, 12—16; 9, 13—16; 9, 21. 27. 28; 10. 43. 48; 14.10; 15, 17. 25-26; 16, 18; 19, 5.13-17; 21, 13; 22, 16; 26, 9)»[23].

ИМЯ ИИСУСОВО

С в. Писание гласит: Богъ … дарова Ему (Иисусу Христу – е.К.) Имя, еже паче всякаго имене: да о Имени Иисусове всяко колено поклонится, Небесныхъ, и земныхъ, и преисподнихъ (Флп.2,9-10). И еще: Несть бо инаго имене под Небесемъ, даннаго въ человецехъ, о немже подобаетъ спастися намъ (Деян.4,12).

Почему так? Почему Имя Господа Иисуса Христа имеет для нас особое значение?

Во-первых, потому, что Сам Носитель Его стал Спасителем всего рода человеческого, совершил Свой искупительный подвиг за первородный грех Адама и Евы и за все остальные грехи человечества. Он создал Церковь Свою, которую не одолеют врата ада, и Сам стал Главой ее и ее Мистическим Телом.

Но и это далеко не все. Подобно тому, как в самом Богочеловеке таинственно и неизреченно соедини-лось Божество и человечество, так же и в Имени Его Имя Бога таинственно соединилось с именем человеческим. Как это?

Он Бог? – Несомненно, Он Бог-Сын, одно из Лиц Пресвятой Троицы. Следовательно, как Бог, должен иметь Имя Божие.

Он человек? – Да, совершенный человек, ибо Он таинственно воплотился и вочеловечился, став во всем подобен нам, кроме греха. Значит, Ему приличествует имя человеческое.

Но оба эти имени соединяются в Имени Его Иисус. И пренебрежение той или иной стороной Его спасительного Имени неизбежно приводит к той или иной ереси.

Отринем Божественную природу Сладчайшего Имени Иисус, как это делали Антоний Храповицкий и Никон Рождественский – станем новыми арианами. Ибо Антоний Храповицкий утверждал, что были и другие люди с именами Иисус (Иисус Навин, Иисус, сын Сирахов и др.). И достодолжное почитание Имени Богочеловека по его странной логике неизбеж-но приводит к хлыстовству. Святитель Феофан Полтавский говорил, что на такую ересь едва ли способны и бесы.

Пренебрежем человеческой стороной Святейшего Имени Иисус – пойдем по пути монофизитов и иже с ними.

Иными словами, соображения о двух природах Спасителя должно переносить и на Его сладчайшее Имя.

Безусловно, Имя Иисус есть Богооткровенная Истина о Боге. И, как заметил святитель Игнатий Брянчанинов, «как Господь наш Иисус Христос есть единственный источник нашего спасения, единствен-ное сред­ство нашего спасения; так и человеческое имя Его заимствовало от Божества Его неограничен-ную, всесвятую силу спасать нас»[24].

В-третьих, Богочеловеческое Имя Иисус, как и любое другое Имя, подобно лествице Иакова, утвержденной на земли, еяже глава досязаше до Небесе (Быт. 28,12) нижним концом Своим имеет чувственно воспринимаемыми буквы и звуки, а верхним – нетварные Божественные Энергии, т.е. Действия Сущности Божией. Поэтому и молитва Иисусова, сердцевину которой составляет Имя Христово, начинается молитвой устной, а завершается созерцательной и зрительной молитвой, когда душа человека непосредственно предстоит пред Престолом Божиим и зрит великие тайны Домостроительства Божия; а благодаря этому является самой удобной для спасения лестницей нашего духовного восхождения.

И, наконец, в дальнейшем мы обоснуем тезис: «Сын – Имя Отчее». Суть его в том, что Сына можно рассматривать не только как образ Отца, «ипостасную Премудрость Отца», т.е. «атрибут Премудрости в порядке Божественного домостроительства»[25], но и как Имя Отца. Эта мысль подтверждается лаконич-ным определением прп. Максима Исповедника: «Имя Бога Отца, пребывающее сущностным образом, есть Единородный Сын Его»[26].

А иеросхимонах Антоний (Булатович) так говорит об этом:

«Пророк Исаия ясно именует Сына Божия – Именем Божиим: «Се Имя Господне идет» (Ис.30,27)»[27].

«Одним из великих обещаний Божиих Моисею при заключении с ним завета было обещание Ангела, на Котором будет Имя Бог: «Вот, я посылаю пред тобою Ангела (Моего) хранить тебя на пути … блюди себя пред лицем Его и слушай гласа Его; не упорствуй против Него, … ибо Имя Мое на Нем» (Исх.23,20-21). Слышите? – не сказано: «Имя Мое с Ним», – но: «Имя Мое на Нем». Но кто же этот Ангел, у которого Имя Божие на Нем? – Это – Сын и слово. К этому месту … имеется следующее примечание: «Ангел, имеющий идти пред Израилем – не простой Ангел. Таинственное существо, имеющее право прощать, и на котором покоится Имя Иеговы, есть Сам Господь во Второй Ипостаси Святой Троицы»»[28].

Итак, Имя Отца – Сын, а Имя воплощенного Сына – Иисус. Именно поэтому это Имя – ключевое в деле нашего спасения. Здесь прямая аналогия с Лицами Пресвятой Троицы: Отец – Дом (в Дому Отца Моего обители многи суть (Ин.14,2)), Сын – Дверь (Аз есмь дверь: Мною аще кто внидет, спасется (Ин.10,9)), а Дух Святый – Ключ к Двери.

Вот почему так значимо в деле нашего спасения сладчайшее Имя воплощенного Сына Божия, Богочеловека Иисус.

ВО ХРИСТА ОБЛЕКОСТЕСЯ

 

Задумывались ли вы над смыслом песнопения: «Елицы во Христа крестистеся, во Христа облекостеся», поемого во время совершения чина крещения и в положенные дни на литургии? Каким образом мы во Христа облекаемся? Сразу же приходит на ум определение: Церковь – мистическое тело Христово. Но тогда возникает вопрос: а что это такое – мистическое тело Христово?

Крестились все мы во Имя Христово, а если быть точным, во Имя Отца и Сына и Святого Духа. Первая огласительная молитва начинается словами: О Имени Твоем, Господи Боже истины, и единороднаго Твоего Сына, и Святаго Твоего Духа… И само крещение (троекратное погружение в воду) совершается со словами священника: Крещается раб Божий, имярек, во Имя Отца, аминь. И Сына, аминь. И Святаго Духа, аминь.

Или рассмотрим другой пример: апокалиптичес-кий образ – Жена облечена в солнце (Откр. 12,1). Основной способ толкования этого видения ап. Иоанна: Христова Церковь, облеченная в Солнце Правды Христа Бога нашего. Но если бы здесь имелась в виду именно Личность Спасителя (а не Имя Его), уместнее было бы использовать иной образ – Небесный Жених и Невеста Ангча (Откр. 12,9). Облечься же можно в Имя Иисусово или в Благодать Его. Но Благодать Спасителя, как мы увидим в дальнейшем, неотделима от Имени Его.

Чтобы продвинуться дальше, рассмотрим, каковы важнейшие «строительные материалы» человека, и какие – имени человеческого. Основные философские категории: дух, информация, энергия и материя. Основополагающим для человека, как личности и как индивидуума, является единство материи и духа. Вторичные «компоненты» - информация (например, заключенная в ДНК, в головном мозге и пр.) и энергия (различные виды механической, биологичес-кой, химической энергий и пр.). В имени человека определяющими являются информация и энергия. Остальные компоненты – вторичны. Например, материя в виде чернил, которыми записано имя – лишь носитель информации. Существенными для нас являются не сами чернила, а узор, изображение, нанесенные ими.

Итак, получается следующая схема:

 

Имя человек

 

информация дух

энергия материя

 

Но материя и энергия взаимопереходимы, достаточно вспомнить известное всем со школьной парты соотношение, приписываемое А. Эйнштейну: Е=мс². Также понятия «дух» и «ум», скажем, у ап. Павла часто используются, как частично взаимозаменяющие друг друга, например: «тот же я умом моим служу закону Божию, а плотию закону греха» (Рим. 7,25).

Говоря об Именах Божиих, мы должны вместо термина «информация» использовать слова Истина, Всеведение и др., а вместо «энергии» - Божественное действие, благодать, сила:

 

Имя Бог Бог

(в собств. смысле) (обл. икономии)

Истина Сущность Творец

Божеств. Энергия Божественные Действия тварь

 

Итак, получая имя, человек облекается в него, как в некую информационно-энергетическую оболочку.

С. Булгаков пишет: «Именование есть акт рожде-ния… Во имя облекается человек, подобно тому, как облекается в плоть»[29].

«Имя – тончайшая плоть, посредством которой объявляется духовная сущность»[30].

В результате же крещения новокрещенный облека-ется в Имя Иисус Христово (= Имя Бога Отца = Имя Пресвятой Троицы, поскольку, по слову свт. Григория Нисского, «с произношением одного какого-либо Имени негласно произносится весь список Имен Божиих»[31]), облекается как в Истину-Благодать.

Благодаря тому, что информация и энергия, хотя и могут быть локализованы, как правило, не знают границ, становятся возможным для близких людей чувствовать друг друга на расстоянии, и вообще отношения любви, симпатии, дружеские отношения между людьми. Благодаря этому возможны также облечения в родовое имя (единение со всеми родственниками, живыми и усопшими), облечение в имя народа, нации (сопричастность своему народу, нации, как соборной личности) и пр.

А вследствие облечения в Истину–Благодать Имени Иисус Христова (= Имен Пресвятой Троицы) становятся возможными не только стяжание благодати Святого Духа и благодаря этому обожение человеческого естества, но и любовь ко всем людям, включая не только неприятных нам людей, но даже и наших личных врагов.

При этом имя человека становится не только свидетельством о его личности, как бы некиим сертификатом, но и печатью личности. Без него человек перестает быть не только образом Божиим, но и вообще личностью.

Причем, облечение в имя – не метафора, а вполне реальная вещь: человек облекается в имя так же, как священник облекается в рясу и фелонь, монах – в мантию, офицер – в военную форму, соответствую-щую его чину, и т.д. Только эта «одежда» нематери-альна, и она не зрится нашими телесными очами, но ее видят Ангелы, души усопших и, разумеется, Бог. Филологическим подтверждением такого облечения может служить сама конструкция начала молитвы: «Во Имя», например «Во Имя Отца, и Сына, и Святаго Духа». Не Именем, что, казалось бы естественным (вспомним, например: «именем зако-на», «именем Российской Федерации»), а именно Во Имя. С точки зрения филологии и здравого смысла трудно придумать интерпретацию ее помимо движения внутрь (примеры: «в лес», «в пальто», «в огонь и в воду»).

Возможно, вам довелось это испытать: вы видите, скажем, в тонком сне, святого или усопшего незнакомого вам человека, и тут же в голове вашей появляется, как совершенно точное знание, имя его. Причем, не как предположение, а совершенно четкое убеждение, так что никто из людей вас не в состоянии переубедить. В этот момент вам дано было прикоснуться к имени его.

 

И мя – объект прежде всего духовного мiра, некоторой пародийной копией которого стал виртуальный мiр. Действительно, человек всегда локализован в пространстве (и во времени – но это тема отдельного разговора), а имя его, как информационный объект, доступно в любой точке видимого мiра, не говоря уже о мiре невидимом.

Напомним, имя состоит из двух частей – нарицательной и собственной. В качестве примеров приведем имена: человек Адам, р.Б. Сергий. Другие примеры: монах (инок, схимонах) <имя>, писатель <псевдоним>, товарищ <партийная кличка>, браток (авторитет) <кличка>, брат <имя в секте> и т.д., причем нарицательное имя определяет духовную (лжедуховную, профессиональную, преступную и пр.) сферу, которой причастен человек. Вхождение в новую духовную реальность, духовную сферу (а также околодуховную или лжедуховную) обычно сопровождается переменой имени. И это обусловлено не столько практическими соображениями (конспира-ция, например), они в данном случае второстепенны. Просто так мудро устроен Богом мiр, а все сатанин-ские, масонские, преступные и прочие сообщества и связанные с ними имена – всего лишь жалкие попытки подражать Ему, вариации на тему Сотворения Мiра (а на самом деле искажения его).

Сюда же следует отнести и вместоименные коды (числа). Присвоение их всеми “правдами” и неправдами – явление не просто тайной диверсии князя тьмы против Бога и сотворенного Им мiра, но и почти не скрываемого заговора, т.е. часть плана восстания против Творца, поскольку в данном случае речь идет о вербовке подданных антихриста, хотящего войти в мiр, и которого не допускает пока только десница Вышнего.

Однако, вернемся к теме нашего прежнего разговора. Облекаясь в Имя Иисус Христово мы становимся «причастниками Божественного естества» (2Пет.1,4) и причастными «сиянию Славы» Отца (Евр.1,3).

 

СЫН – ИМЯ ОТЧЕЕ

 

Небезинтересно в этой связи рассмотреть две цитаты из Евангелия. Во-первых, свидетельство Спасителя: «Аз есмь Путь, и Истина, и Жизнь» (Ин. 14,6). Это свидетельство о причастности Его Св. Троице. Действительно, Путь – это путь к Отцу, Истина – Сам Сын Божий, а жизнь духовная невозможна без благодати Св. Духа.

Второй фрагмент – молитва Господня, также данная нам Господом Иисусом Христом, точнее обращение и два первых прошения ее. Согласно толкования преподобного Максима Исповедника, в них также идет речь о трех Лицах Пресвятой Троицы:

Отче наш, Иже еси на Небесех, – Отец

да святится Имя Твое: –Имя = Слово = Сын

да приидет Царствие Твое: – Царство Божие устрояется действием благодати Св. Дух а.

Таким образом, Сына можно рассматривать не только как образ Отца, «ипостасную Премудрость Отца», т.е. «атрибут Премудрости в порядке Божественного домостроительства»[32], но и как Имя Отца. Эту мысль можно подтвердить лаконичным определением прп. Максима Исповедника: «Имя Бога Отца, пребываю-щее сущностным образом, есть Единородный Сын Его»[33].

И святитель Григорий Богослов говорит: «Мне кажет-ся, что Сын именуется Словом не только по безстраст-ному рождению, но и по соединению с Отцом и потому, что являет Его. Можно было бы сказать также, что Он относится к Отцу как определение к определяемому. Ибо «логос» означает также «определение», и тот, кто знает Сына, знает и Отца (Ин. 14,7). Итак, Сын есть краткое и ясное выражение природы Отца; ибо всякое порождение есть безмолвное определение родившего»[34].

Еще более аргументированно говорит об этом иеросхимонах Антоний (Булатович) в своей «Апологии»:

«Одной из главных целей воплощенного домостроительства Божия было то, чтобы открыть людям Имена: «Иисус», «Отец», «Утешитель», «Святая Троица: Отец, Сын и Святой Дух», как о том ясно свидетельствует Сам Господь: «Явих Имя Твое человеком» (Ин.17,6). – «Се же есть живот вечный, да знают Тебе единаго истиннаго Бога, и Егоже послал еси Иисус Христа… сказах им Имя Твое, и скажу» (Ин.17:3,26)»[35].

«Писание свидетельствует, что Бог послал Сына Своего на землю не только, чтобы явить Имя Свое человекам, но еще и – чтобы прославить его.