Происхождение натурбогословия

С натурбогословием чаще всего отождествляются теистические аргу- менты. Четыре наиболее выдающихся теистических доказательства: 1) кос- мологический (космос); 2) телеологический (замысел); 3) онтологический (необходимое существование); и 4) нравственный аргумент (нравственный закон). Хорошо известно, что космологические и телеологические аргумен- ты восходят к языческим греческим философам Платону и Аристотелю.

«Платон (428–348 гг. до н.э.), Аристотель (384–322 гг. до н.э.) и их после- дователи в античной и средневековой философии разработали веские аргу- менты в пользу существования Бога, не опираясь на откровение».80 Один источник отмечает, что «телеологический аргумент считается натурбогос- ловием, о котором говорили Сократ и Цицерон».81 Другой заявляет, что

«они возвращаются к Аристотелю, который учил, что Бог является Пер- вопричиной и Завершением мира. Оба этих довода обращаются к наблю- даемым свойствам человеческого опыта».82 Норман Гайслер признаёт, что

«доказательства бытия Бога у Платона стали прототипами для позднейших

 

80 Уильям Крейг, Джеймс Морленд «Новое естественное богословие», стр. 1.

81 John McClintock and James Strong, Cyclopedia of Biblical, Theological, and Ecclesiastical Literature, (Grand Rapids: Baker, 1969), VI:863.

82 Ferguson et al., Dictionary of Theology, 452.

христианских форм космологического доказательства», больше развитыми Августином (354-430 гг.), Ансельмом (1033-1109 гг.) и Фомой Аквинским (1225-1274 гг.).83

Следует отметить, что Гайслер и другие апологеты-традиционалисты достаточно часто ссылаются на Августина, чтобы оправдать свою зави- симость от натурбогословия. Но это необоснованно. Хотя Августин имел некоторые неоплатонические тенденции, он не рассматривал теистические доказательства с тем же оптимизмом, как Ансельм, Фома Аквинский или современные апологеты-традиционалисты. Демарест разъясняет это частое неправильное употребление термина так:

 

Все классические доказательства существования Бога… не предназнача- лись Августином для формального аргументирования существования и при- роды Бога, как это стремились сделать более поздние богословы-схоласты. Августин не использовал данные познания внешнего мира с помощью индуктивного умозаключения, чтобы сделать вывод, что Бог есть, как это делал Фома Аквинский. Скорее, он хотел показать, что тленный человек, если не признаёт реальность существования бесконечного и вечного Бога, поддерживающего всю жизнь, восстаёт против истины общей благодати… Августин говорил: «Мы были слишком слабы, чтобы своим умом познать истину, и потому нуждались в авторитете священных Писаний». Сверхъ- естественным действием Святого Духа Бог открыл спасающую мудрость на страницах Ветхого и Нового Заветов… Августин настаивает, что спа- сающая мудрость (sapientia) невозможна без веры, понимаемой как интел- лектуальное согласие с истинами Писания и личное посвящение Христу. В этом смысле Августин пишет о приоритете веры: «Если вы не поверите, вы не поймёте» (nisi credideritis, non intelligetis). И снова, «если не можете понять, верьте, чтобы понять» (si non potes intelligere, crede ut intelligas)… В итоге, Бог в искуплении познаётся не при помощи индукции, извлечённой из данных ограниченного внешнего мира, и не в размышлении о внутрен- них данных жизненного опыта. Отличительная черта христианской фило- софии Августина кратко определяется так: «В некотором смысле вера — это отправная точка познания».84

 

Ансельм, другой общепризнанный последователь учения Платона, мыс- лит совершенно иначе. Ему приписывают появление онтологического аргу- мента. В формулировании своего учения о Боге Ансельм опирался на труды

 

83 Норман Л. Гайслер «Энциклопедия христианской апологетики» (Санкт-Петербург, «Библия для всех», 2004), стр. 718.

84 Demarest, General Revelation, 28-29. Грутуис допускает ту же ошибку, что и многие апологеты- традиционалисты, чрезмерно обобщая и не замечая огромные различия между предпосылками Августи- на, касающимися апологетической методологии, с одной стороны, и Ансельма с Фомой Аквинским — с другой; Douglas Groothuis, Christian Apologetics: A Comprehensive Case for Biblical Faith, (Downers Grove, IL: InterVarsity Press, 2011), 68.

Августина, однако незаметно отступал от его постулата «сначала вера», стре- мясь развить намного более умозрительное и философски честолюбивое объ- яснение теизма. «Таким образом, Ансельм представляет собой переходное звено между взглядом веры Августина и рационализмом более поздней схола- стической традиции, отстаиваемой Фомой Аквинским».85 Ещё он утверждал, что «рациональный ум весьма способен продвигаться в нахождении Высшего Разума».86Он полагал, что теистические доказательства и теоретическая аргу- ментация (т.е. натурбогословие) могут побудить атеиста, не имеющего веры, к поиску Бога и облегчить его путь к вере. Ансельм также использовал форму космологического аргумента и многочисленные другие теории, чтобы развить далеко идущее рациональное богословие в отрыве от истины Писания. Здесь он похож на современных апологетов-традиционалистов, утверждая: «Ничто в Писании не следует доказывать на основании авторитета самого Писания, но вывод независимого исследования должен объявляться истинным и соот- ветствовать… общим доказательствам и простым аргументам, сжато под- крепляться убедительностью довода».87 Другими словами, Ансельм заявлял, что наша апологетика не может начинаться с Библии, но должна начинаться с натурбогословия! Звучит очень знакомо.

Натурбогословие получило признание благодаря итальянцу Фоме Аквин- скому, который сформулировал, систематизировал и распространил христи- анизированную версию теистических доказательств греческих философов. Фома Аквинский — неоспоримый тяжеловес, отец римско-католического богословия и апологетики. Хотя он и отвергал онтологический аргумент, но предложил свои пять аргументов под названием «Пять путей». Будучи католическим монахом-доминиканцем, он был тесным образом связан с аристотелевской философией и трудился в её рамках. Не зная греческого и имея весьма ограниченные познания в еврейском, Фома Аквинский не был экзегетом Библии, так как не имел достаточных навыков для работы с ори- гинальными языками Слова Божьего. Поэтому, вместо библейского бого- словия, он довольствовался богословием философским и дискуссионным. Демарест делает такой вывод о влиянии Аристотеля на апологетическую методологию Фомы Аквинского:

 

В философской системе Аристотеля ключом, открывающим дверь к познанию Бога, является интеллект. Путём рациональной индукции о вре- менных эффектах Аристотель сделал вывод о существовании, интеллекте и заботе Первопричины или Абсолютного Совершенства, не объединяя эти характеристики в одну личность. Аристотелевская традиция оптими-

 

85 Там же, стр. 31.

86 Там же.

87 Там же, стр. 33.

стично утверждала способность человеческого ума достигнуть божествен- ной истины… Эпистемологическая система Фомы Аквинского полностью совпадала с его видением задачи апологетики. Когда кто-то провозглаша- ет веру язычникам, обращение к авторитету Библии имеет мало смысла.

«Мы должны, — утверждал Фома Аквинский, — обращаться к естествен- ным причинам, с которыми все люди вынуждены согласиться»… Фома Аквинский, наряду с Аристотелем, признавал, что… ограниченное суще- ство может лишь отчасти познать бесконечного Творца благодаря анало- гии, которая существует между Богом и всем творением… Фома Аквин- ский делает чрезмерный упор на разум, отвергая влияние последствий грехопадения на познавательные способности человека… Он, в отличие от Августина, не видел особой нужды в общем просвещении разума при оценке данных космического порядка... В свете взгляда Фомы Аквинского на незапятнанное imago, самодостаточное натурбогословие в одинаковой степени является продуктивной возможностью как для христианина, так и для неверующего… Поэтому в «Сумме теологии» он утверждает, что

«существование Бога может быть доказано пятью путями»… По сути, вся аргументация Фомы Аквинского в «Пяти путях» является заимствовани- ем формулировок Аристотеля, жившего более чем за полтора тысячелетия до него.88

 

Фома Аквинский больше, чем кто-либо до него, отстаивал узаконива- ние натурбогословия и теистических доказательств как составляющих хри- стианской апологетики. Как таковой, он — истинный патриарх и образец римско-католической апологетики, а также многих современных проте- стантских апологетов.

Кроме Фомы Аквинского, «похвального отзыва» за своё участие в передаче натурбогословия как основополагающего для современной про- тестантской апологетики заслуживает арминианин Джозеф Батлер (1692- 1752). Бывший епископ Дурэма больше известен как автор книги по аполо- гетике «Аналогия религии», защищающей правдоподобность христианства. Корнелиус Ван Тил делает проницательное обобщение вредного влияния, которое Батлер оказал на традиционную христианскую апологетику:

 

Знаменитая «Аналогия религии» епископа Батлера является боль- шим учебником по евангельской апологетике… Её аргументы по содер- жанию очень схожи с «Суммой против язычников» Фомы Аквинского. Батлер придерживается арминианского взгляда в богословии. Поэтому он предполагает, что обычный человек при «рациональном использова- нии разума» может правильно понять «порядок и устройство природы». Если обычный человек будет продолжать применять то же «рациональное использование разума» относительно фактов, представленных в Писании

 

88 Там же, стр. 35-36.

o Христе и Его миссии, то возникает большая вероятность того, что он станет христианином.89

 

Батлер был поборником идеи о больших способностях ограниченного человеческого разума. Он сказал: «Разум может и должен судить... нрав- ственный закон и свидетельство откровения. Прежде всего, судить нрав- ственный закон Писания — это сфера деятельности разума».90

 

Большой компромисс

Как нам относиться к христианам, которые в устройстве основания натурбогословия полагаются на греческих философов-язычников? Апологет- традиционалист Бернард Рамм считал, что на апостола Павла и его посла- ния оказал влияние греческий философ Зенон (335-263 гг. до Р.Х.), что Пла- тон и Аристотель были полезными союзниками в продвижении логической защиты христианства.91Норман Гайслер считает, что Аристотель незаме- ним для христианской апологетики, ибо он «установил основные принци- пы рассуждения, используемые большинством апологетов», и, более того, многие апологеты на протяжении истории Церкви «целиком опирались на принципы Аристотеля».92 Клайв Льюис полагал, что Платон и Аристотель, как христианство и «дао», содержат полезное учение — «объективную цен- ность; все они считают, что одни действия и чувства соответствуют высшей истине, другие — не соответствуют».93 Роберт Спроул в своих трудах лезет из кожи вон, чтобы защитить Аристотеля от критики проницательных хри- стиан на протяжении веков.94 Он даже ставит ему в заслугу тонкую настрой- ку основных орудий, необходимых христианам в служении апологетики, говоря: «Аристотель определил необходимые условия для людей, чтобы вести содержательные беседы».95 Моисей и пророки не были физически или умственно неполноценными в общении и беседе, хотя и не имели доступа к логике Платона и Аристотеля. В их распоряжении был Разум вечного Бога вселенной (Моисей говорил с Богом «лицом к лицу»), Который и создал эти самые законы логики. А Платон и Аристотель были неверующими. Об этом нужно помнить.

 

89 Cornelius Van Til, The Defense of the Faith (Phillipsburg, NJ: P & R, 1967), 79.

90 Bahnsen, Van Til’s Apologetic, 563.

91 Bernard Ramm, A Christian Appeal to Reason (Waco, TX: Word Books, 1977), 26.

92 Норман Л. Гайслер «Энциклопедия христианской апологетики», стр. 80.

93 Клайв Льюис «Человек отменяется» в сборнике «Любовь, страдание, надежда» (Москва, изд-во «Респу- блика», 1992), стр. 190.

94 Sproul et al., Classical Apologetics, 28, 76, 110, 196-97, 264.

95 Sproul, Defending the Faith, 38. Пирси же, напротив, касается самой сути, точно отмечая: «Греческие мыс- лители были язычниками, и многие их взгляды несовместимы с библейской истиной»; Nancy Pearcey, Total Truth: Liberating Christianity from Its Cultural Captivity (Wheaton, IL: Crossway Books, 2004), 74.

Один из величайших философов ХХ столетия Корнелиус Ван Тил изу- чал труды Платона и других классиков на греческом, языке оригинала, в Принстонском университете, за что и получил докторскую степень по фило- софии. Обучаясь в Принстоне, он преуспел в метафизическом анализе и освоил гегелевскую философию. Потом в течение сорока трёх лет он препо- давал философию в Вестминстерской семинарии. Всю свою жизнь он читал и писал о Платоне и Аристотеле. Ван Тил более точно, чем большинство других, даёт библейскую оценку этим греческим философам: «Греки были среди тех, о ком Павел говорит, что они препятствуют истине или подавляют её неправедностью. Из-за общего непонимания в этом вопросе невозможно переоценить значение того, что предположение греков начиналось с антите- истического предубеждения».96 Далее он отмечает: «Для греческого склада ума Евангелие было безумием, так как подразумевало, что разум „мирского человека“ совершенно испорчен».97 Он продолжает: «Греческие мыслители были, как дети, которые думали, что могут делать всё… Поразительное про- явление гордости, „спесь“ грешника, который желает быть, как Бог».98 В заключение он отмечает: «Мы считаем, что и Платон, и Аристотель диаме- трально противоположны христианству, и что не может быть и речи о том, что христианство развилось из любой из этих философий».99

Платон и Аристотель были созданы по образу Божьему; оба обладали врождённым sensus divinitatis, в их распоряжении постоянно были совесть и природа, проповедующая славу Бога. Однако история гласит, что они отверг- ли Божье общее откровение, подавили истину неправедностью, отказались благодарить Бога, омрачили свои несмысленные сердца и выбрали поклоне- ние творению вместо Творца. По сути, вся греческая культура того времени была морально и духовно несостоятельной. Историк Фредерик Эби точно подмечает, что «нравственная испорченность их цивилизации не поддаётся никакому описанию».100 Их религия была продажной, мышление — развра- щённым, а души — погибшими.

Платон придумал своего собственного бога и сказал, что он не был ни личностью, ни Творцом, и был ограниченным. Он считал, что время и мате- рия были вечными, а случай — первичным. Он ошибочно предполагал, что зло всегда сосуществовало с добром. Платон учил, что материя менее реаль- на и добра, чем дух. Он продвигал антропологический дуализм, утверждая, что истинной природой человека является его душа, а не тело, и люди нахо- дятся в своих телах, как в тюрьме. В отличие от этого идеалом человечности

 

96 Bahnsen, Van Til’s Apologetic, 48.

97 Там же, стр. 205.

98 Там же, стр. 258.

99 Там же, стр. 321.

100 Paul Kienel, A History of Christian School Education (Colorado Springs, CO: ACSI, 1998), 22.

в Библии является физическое воскресение человека по подобию воскресения Христа (1 Кор. 15). Для греков идея воскресшего человечества была странно- стью и пустословием (Деян. 17:16-20). Платон игнорировал наличие у себя греха (ср. 3 Цар. 8:46) и высокомерно расхваливал человеческий разум, счи- тая его безупречным и отличающимся потенциальными возможностями. Он верил в предвоплощение и перевоплощение души; для него спасение было в знании, и человек достигал совершенства уже в этой жизни.

Аристотель был ничем не лучше. По своему подобию он создал образ своего бога, отражавший скорее творение, чем Творца. Его бог был не лич- ностью, а логической необходимостью. Аристотель говорил, что вселенная вечна. Он не верил, что всё сотворено Богом, однако был убеждён в суве- ренности человеческого разума; он отрицал загробную жизнь и бессмертие души (по крайней мере, пока не умер в 322 г. до Р.Х., после чего предстал перед Богом как Судьёй; ср. Иез 18:20; Евр 9:27; Фил. 2:9-11).

 

Христос против Велиара

Библия утверждает, что есть только два типа людей: верующие и неве- рующие; любящие Бога и ненавидящие Его (Пс. 82:2); грешники и святые; ходящие в истине и свете, и пребывающие в грехе и темноте; сыновья Царя и заложники дьявола. Христиане, подчас, склонны забывать ясное учение Библии и вместо этого создают неверные категории и ложные критерии для оценки неверующих, называя их: «приближённые», «ищущие», «добрые люди», как телеведущая Опра Уинфри, на одном краю шкалы, и плохие, злые, нечестивые люди, как Гитлер, действительно заслуживающие ада, — на дру- гом. Но Писание в этом вопросе категорично заявляет: «Кто лжец, если не тот, кто отвергает, что Иисус есть Христос? … Всякий, отвергающий Сына, не имеет и Отца» (1 Иоан. 2:22-23). Апостол Иоанн продолжает: «Кто делает грех, тот от диавола, потому что сначала диавол согрешил… Дети Божьи и дети диавола узнаются так» (1 Иоан. 3:8, 10).

Иисус сказал то же самое о мудрых, набожных, уважаемых религиозных лидерах того времени, которые отвергли библейскую истину: «Ваш отец — диавол» (Иоан. 8:44). Павел утверждает подобное: все неверующие мертвы по «преступлениям и грехам» и живут «по воле князя, господствующего в воздухе, духа, действующего ныне в сынах противления… по [своим] плот- ским похотям, исполняя желания плоти и помыслов, и [являясь] по природе детьми гнева» (Ефес. 2:1-3). Он продолжает, говоря, что невозрождённые еллины жили «по суетности ума своего, будучи помрачены в разуме, отчуж- дены от жизни Божьей, по причине их невежества и ожесточения сердца их. Они, дойдя до бесчувствия, предались распутству так, что делают всякую нечистоту с ненасытностью» (Ефес. 4:17-19). С Божьей точки зрения, это наиболее точное описание и биография Платона и Аристотеля.

Как же христиане могут продолжать смотреть на этих язычников, как на образец мудрости и пример истинной добродетели, на котором строится наша апологетика? Согласно Библии, это недопустимо. В Рим. 1:25 сказано, что все неверующие «заменили истину Божию ложью». В поиске и про- возглашении истины верующие не могут участвовать совместно с неверую- щими. «Какое общение праведности с беззаконием? Что общего у света с тьмой? Какое согласие между Христом и Велиаром? Или какое соучастие верного с неверным? Какая совместимость храма Божьего с идолами?» (2 Кор. 6:14-16). Заметьте, здесь Бог называет христиан праведностью, све- том, Христом, верными и храмом Божьим, противопоставляя их неверую- щим — беззаконию, тьме, Велиару, неверным и идолам.

Тертуллиан понимал это правильно ещё в III веке, когда писал:

 

Что общего у Афин с Иерусалимом? Какое согласие между Академией и Церковью? Что общего между еретиками и христианами? Наставление для нас приходит из «притвора Соломона», который учил, что «Господа следует искать в простоте сердца». Покончим с попытками создать христианство со смесью стоицизма, платонизма и диалектики! Приняв Иисуса Христа, мы не желаем спорить и, наслаждаясь Евангелием, не желаем искать чего-то другого! Для нашей веры не нужны никакие дополнительные убеждения.101

 

Правильный диагноз натурбогословию как поддельному откровению поставил также Лютер. Пакер и Джонстон обобщают это обвинительное заключение Лютера, вынесенное рукотворному натурбогословию:

 

Его неослабевающая полемика против злоупотребления разумом часто объяснялась как нападки на саму идею рациональной согласованности в богословии, тогда как фактически она обращена только против идеи рацио- нальной автономии и самодостаточности в богословии — идеал философов и богословов-схоластов, которые пытались искать и познавать Бога своим ограниченным разумом. Эти возможности имел «Господин Разум», как дви- жущая сила и представитель натурбогословия, но «Разум» в глазах Люте- ра был лакеем дьявола; натурбогословие, по его мнению, кощунственно в принципе и несостоятельно на практике.102

 

101 Там же, стр. 5.

102 Martin Luther: The Bondage of the Will, trans. by J. I. Packer and O. R. Johnston (USA: Fleming H. Revell Company, 1957), 45-46. Авторы продолжают, объясняя позицию Лютера: «Оно кощунственно в принципе, потому что стремится сделать познание Бога не даром Божьим, а достижением человека — триумфом человеческого интеллекта; таким образом, оно наполняет человека гордостью и возвышает его над Творцом, как такого, кто по желанию может познать Бога, независимо от того, пожелает ли Бог ему открыться или нет. Таким образом, натурбогословие выглядит, как ещё одна попытка человека реализовать программу, которую он поддержал в первородном грехе — отрицать себя как творение, обожествлять себя и относиться к Богу с позиции независимости. Но натурбогословие фактически несостоятельно, ибо никогда не приводит своих приверженцев к Богу; вместо этого оно затягивает их в трясину иллюзорных теорий. Натурбогосло-

Дело в том, что здесь нет общего основания ни для духовных, ни для совместных богословских усилий. Апостол Павел, заканчивая своё рассу- ждение, говорит: «Выйдите из среды их и отделитесь» (2 Кор. 6:17). Дей- ствительно, христиане, если они стремятся угождать Христу, особенно в деле продвижения и защиты веры посредством библейской апологетики, не могут согласиться и объединиться с падшей, повреждённой, сатанин- ской мудростью этого мира. А принять и затем интегрировать в апологе- тику мнения и методологии языческих греческих философов, используя натурбогословие — значит принять мудрость мира, что приведёт к под- рыву библейской истины, уходу от посредничества Святого Духа, разбав- лению Евангелия и потере Божьего благословения.

 

Самоуверенные предположения

Апологеты-традиционалисты, полагающиеся на натурбогословие, как на основание и отправную точку в реализации своей методологии в апо- логетике, создают бесчисленные гипотезы — небиблейские и ошибочные. Примеров этому немало. Некоторые из них приведены ниже:

 

1) Сторонники натурбогословия отрицают доступность общего откро- вения, говоря, что общее Божье откровение в окружающем мире и в природе человека понятно не всем.

 

вие уводит людей далеко от Божественного Христа и от Писания, как колыбели, в которой Он находится, и от богословия креста — евангельских доктрин, которые ставят на первое место Христа. Но Бог желает открыть Себя и даёт спасающее познание о Себе только через Христа. Поэтому тот, кто хочет познать Бога, должен искать Его в библейском Евангелии. Мы не должны ожидать, что поймём всё, что говорит Еван- гелие, потому что явление Христа (т.е. достижение нашего спасения через смерть воплощённого Сына Божьего) находится за пределами рационального понимания человека. Поэтому Евангелие всегда каза- лось глупостью для мудрых мира сего. Но мы не вправе делать рационалистическое понимание условием веры, как не в праве редактировать или сокращать Слово Божье… чтобы заставить его соответствовать нашим предвзятым идеям. Это, опять же, попытка превратить человека в Бога, ибо понимание всего в совершенстве является прерогативой только Творца. Это также исключает веру, ибо самым характерным признаком веры является принятие Слова Божьего, просто потому что это — Слово Божье, независимо от того, можно его понять в данный момент или нет. Таким образом, человек должен смирить свой гордый ум, отказаться от греховной самодостаточности, побуждающей его относиться к себе как мерилу всего, исповедовать слепоту своего испорченного сердца и с благодарностью принять просвещающее Божье Слово. Человек по природе совершенно неспособен познать Бога и угодить Ему; он должен осознать и признать это как факт! Бог должен быть Богом, а человек — человеком! Падшие грешники обязаны пере- стать претендовать на что-то большее, а признать себя падшими грешниками! Они должны осознать свою беспомощность в руках разгневанного Творца и искать Христа, моля о помиловании. В этом смысл поле- мики Лютера против разума. Разум имеет место как часть его всеобщего пророческого наступления на гордое тщеславие беспомощных грешников, отрицающих своё безнадёжное положение. Но он не имеет ничего общего с лютеровской концепцией богословия как предмета. Лютер не был врагом идеала систе- матической последовательности в разработке и организации содержимого богословия креста. Как он мог им быть, когда обнаружил этот идеал так ясно воплощённым в Писании, в великих догматических посла- ниях святого Павла? „Разум в смысле логики он использовал по максимуму“», стр. 46-47.

2) Сторонники натурбогословия верят в невиновность и искренность взглядов атеистов и агностиков, утверждающих, что они не знают, существует Бог или нет. Библия говорит, что отрицающий существо- вание Бога есть безумец, лжец и богоненавистник (Пс. 13:1; 1 Иоан. 2:22; Рим. 1:30).

3) Сторонники натурбогословия считают, что неверующие не отвергают и не подавляют истину о Боге, известную посредством общего откро- вения, умышленно. Библия же, напротив, утверждает, что неверую- щие всегда подавляют истину общего откровения (Рим. 1:18-31).

4) Сторонники натурбогословия полагают, что живая, действенная вера может исходить из общего откровения. Библия говорит, что спаси- тельная вера является плодом только особого откровения (1 Пет. 1:21; Рим. 10:17).

5) Сторонники натурбогословия считают, что истину о Боге можно узнать из житейской мудрости неверующих, таких как Платон, Аристотель, и из мусульманского богословия. Библия говорит, что неверующие не имеют истины о Боге и не могут различать духовные истины без пре- бывающего в них Святого Духа (1 Кор. 2).

6) Сторонники натурбогословия считают, что главным авторитетом в вопросах определения истины является человеческий разум. Библия же говорит, что только Бог определяет истинность всего (Рим. 3:4).

7) Сторонники натурбогословия считают, что общее откровение выхо- дит за пределы, обозначенные в Писании: imago Dei и видимое Божье творение в природе.

8) Сторонники натурбогословия надменно считают, что падший, огра- ниченный физический человек с помощью выводов и умозаклю- чений способен познать истину о метафизическом, бесконечном и невидимом.

9) Сторонники натурбогословия считают, что неверующим просто нужно дать больше информации и привести более убедительные аргументы, чтобы они поверили.

10) Сторонники натурбогословия отвергают полную греховность чело- века и пагубное воздействие греха на его разум. Библия утверждает, что неверующие неспособны рассуждать о духовном: они «осуети- лись», их сердце «омрачилось» (Рим. 1:21); они «обезумели» (ст. 22); у них «превратный» ум (ст. 28); «они исполнены… лукавства» (ст. 29), «вероломны» (ст. 31), «мертвы» (Ефес. 2:1), исполнены «невеже- ства» (Ефес. 4:18) и дошли «до бесчувствия» (Ефес. 4:19).

11) Сторонники натурбогословия полностью пренебрегают признанием того, что все неверующие страдают от сверхъестественной, сатанинской слепоты, которая не даёт им поверить в духовную истину (2 Кор. 4:4).

12) Сторонники натурбогословия не признают Божьего полновластия в даровании неверующим способности уверовать (Деян. 16:14).

13) Сторонники натурбогословия, отвергая достаточность Писания и силу Евангелия, настаивают на том, что «законы логики» и теисти- ческие доказательства должны предварять провозглашение Еванге- лия.

14) Сторонники натурбогословия подрывают достаточность Писания, утверждая, что методология апологетики, использовавшаяся Иису- сом и апостолами, сегодня для нас не является достаточной.

15) Сторонники натурбогословия считают, что у абсолютно порочных неверующих и у верующих, в которых пребывает Святой Дух, есть общее эпистемологическое основание.

16) Сторонники натурбогословия не понимают, что наше общее основа- ние с неверующими — онтологическое, так как все люди созданы по образу Божьему.

17) Сторонники натурбогословия считают, что использование разума и объяснение на основании Писания (Деян. 17:2) являются взаимо- исключающими.

18) Сторонники натурбогословия, как правило, предполагают, что те, кто отвергает натурбогословие, являются фидеистами.

19) Сторонники натурбогословия часто предполагают, что те, кто отвер- гают натурбогословие, также отвергают естественное откровение.

20) Сторонники натурбогословия считают, что Библия требует внешних доказательств.

21) Сторонники натурбогословия не понимают, что стремление доказать существование Бога, как «явно правдоподобное», вместо принятия этого абсолютного факта, по сути является богохульством и оскор- блением Бога (Иов. 39:31-32; Евр. 11:6).

 

Об опасностях и полном безумии натурбогословия, как и о том, что оно подрывает само основание христианской апологетики, можно ска- зать гораздо больше. Поэтому натурбогословие должно быть категориче- ски отвергнуто, а библейское богословие должно занять исключительное место в жизни всех христиан, стремящихся распространять и защищать Евангелие Христа среди погибающего, враждебного мира.

 

Заключение

Безнравственные, ограниченные люди могут познать Бога только в том случае, если Он откроется им. Творец являл Себя всем людям на протяжении разных периодов времени посредством общего откровения в природе и, осо- бенно, в человеке. Но грешные люди подавляют это интуитивное познание

Бога неправедностью. Однако, зная истину о Боге, они не имеют оправда- ния перед Ним. Вследствие непослушания человека общего откровения не достаточно для спасения грешников, но достаточно для их осуждения. Из-за такого бедственного положения человека Бог по Своей благодати открыл- ся греховному человечеству через особое откровение, выборочно и лично сообщив ему пропозициональные истины, чтобы грешники могли полу- чить спасение и прийти к личному познанию Бога, получив также про- щение грехов. Кульминацией этого особого откровения стало воплощение Иисуса Христа — Богочеловека. Необходимая истина о Нём неизменно сохранялась в Писании. Благая весть об Иисусе как Спасителе, Который умер вместо грешников и воскрес из мёртвых, называется Евангелием. Это особое откровение Евангелия должно быть проповедано и объяснено всем неверующим, прежде чем они смогут получить спасение. Эта миссия хри- стиан в мире просто необходима и является для верующих приоритетной.

Натурбогословие было придумано около тысячи лет тому назад неверу- ющими, отвергшими общее Божье откровение. Вместо того чтобы опирать- ся в познании Бога на Божье откровение, они, развивая воззрения о Боге, полагались исключительно на ограниченный, испорченный человеческий разум. Натурбогословие создавалось с целью замены первоначально задуман- ного Богом общего откровения. Само по себе натурбогословие — это псевдо- откровение о Боге, неспособное произвести истинную, спасительную веру. К сожалению, на протяжении многих лет христиане пытаются принять и объединить различные принципы натурбогословия для построения апологе- тической системы, которая, на их взгляд, устранила бы разрыв между неве- рием и верой. На самом деле такие усилия подрывают авторитет Библии.

Слово Божье достаточно для защиты веры и распространения Еванге- лия (2 Тим. 3:16-17). Верующие обязаны противостоять этому сильнейшему давлению в христианстве, существующему в настоящее время; апологети- ка должна основываться на простоте, силе и действенности Евангелия, на достаточности Божьего Слова — Писания, а не на натурбогословии.