Среднеднепровская южная зона пути из варяг в греки: киев и киевская земля

Любеч, а вслед за ним Вышгород — мощные княжеские крепости, открывавшие путь в киевское среднее Поднепровье. Как и возле Новгорода, к Киеву сходятся магистрали важнейших внутренних рек — Березины (сохранившей античную форму имени Днепра — Борисфен), Сожа, Припяти, Десны. Днепр в районе Киева отличается развитой и сложной гидрографией, обилием речных островов и рукавов, плотным и разнообразным заселением (Толочко, 1983).

При всем своеобразии киевской «Руси Аскольда», в середине IX в. противостоящей «Руси Рюрика» в Ладоге — Новгороде, после похода Олега Вещего в градостроительной структуре столицы полян «на Горах Киевских», образовавших сложную систему разновременных городищ с прилегающими «посадскими» поселениями и многочисленными могильниками, появляется новый компонент, в дальнейшем определивший базовые параметры архитектоники Киева. С 880-х гг. стабилизируется планировочная структура и застройка Подола, приречной части города, расположенной у подножья высоких береговых возвышенностей Старокиевской горы, Замковой горы, Щекавицы, Лысой горы. Подол полукольцом разворачивается на береговую линию притока Днепра — Почайны, в древности на большом отрезке протекавшей параллельно магистральной реке (от Днепра Почайну отделяла узкая и длинная песчаная коса). Такая же, специфически днепровская ориентация приречного «торга» сохранилась в архаической топогра-

 

Топография древнего Киева. Topography of ancient Kiev.

Условные обозначения: 1 — слой раннеславянских поселений, 2 — городище на Лысой Горе, 3 — город Владимира и Ярослава, 4 — монументальные курганы, 5 — могильники различных типов.

Цифрами на схеме обозначены: 1 — Киев в XI в. 2 — Лысая Гора, 3 — могильник «салтовского типа» 4 — Дирова Могила, 5 — Аскольдова Могила.

фии Речицы. Однако киевский Подол по своей планировке, ориентации улиц, застройке деревянными избами, близок не только днепровским, но прежде всего севернорусским портовым поселениям и североевропейским «викам». Не случайно здесь, на Подоле встала и первая церковь Ильи (рядом с Николой), в которой еще в 945 г., задолго до принятия христианства Владимиром, присягала крещеная «русь». Связи с Севером, русским и скандинавским, прослеживаются и в дальнейшем как в строительной динамике, так и в градостроительной традиции Подола (Сагайдак 1991). Варяжский компонент начала X в. связанный, как и застройка Подола, с появлением в Киеве Олега и его северных дружин, отчет-

 

Камень с надписью с острова Березань. The stone with inscription from Berezan' island.

ливо представлен и в обособленном могильнике у Лысой горы, на которой находилось обширное (ныне разрушенное) городище, возможно — поставленная князем новая крепость, укреплявшая его позиции в столице полян (Булкин, Дубов, Лебедев 1978).

Киевская «Руская земля» среднего Поднепровья (вокруг Киева, Чернигова, Переяславля с окружающими их средними и малыми городами, крепостями, многолюдными селами) с юга ограничена Каневской грядой и городищем Родень над рекой Рось. По сути дела, отсюда начиналось все более открытое пространство лесостепи, переходящей в степь, доступное для вторжений кочевников. Днепр в среднем и нижнем течении отличался полновод-ностью и широтой, обеспечивавшей стабильные и сравнительно безопасные условия плавания. Критический участок—днепровские пороги — подкрепляет речной остров Хортица с удобными гаванями, языческим святилищем Перуна, известный до XIII в.

 

как «Варяжский остров» (позднее здесь расположилась казачья Запорожская Сечь).

Древние земли Царской Скифии в нижнем течении Днепра были освоены навигаторами античной эпохи со времен Геродота. Скифские и Черняховские (III-IV вв. н. э.) городища, вероятно, использовались как ориентиры и стоянки и в древнерусское время. Более отчетливая речная селитьба древнерусской эпохи выявляется на речных островах в устье Днепра. Лиман с разрушенной готами в III в. Ольвией (Борисфеном) также сохранял античные нормы навигации. Об этом свидетельствует находка на острове Березань, близ древнейшей античной гавани, рунического камня со шведской надписью: Krani kerti halfr thisir iftir Ka(r)l filaka sin («Грани поставил холм этот по Карлу, товарище своем» — Мельникова 1977:154-155). Собственно здесь, номинально в пределах византийских владений, также как на побережье Таврии, в Климатах — Крыму, с его столицей Херсонесом, варяг мог уже считать себя попавшим «в Греки» — i Grekkjar. Путь отсюда до Константинополя вдоль северо-западного побережья Понта следовал, в общем, нормам античной навигации.