Если ребенку препятствовать в познании жизни, то плохое усиливается, причем настолько, что навлекает большой и болезненный урок.

 

Хорошее переиначивается в плохое, когда родители запрещают ребенку делать что‑либо или ругают его за сделанное. Если в семье культивируются ругань, брезгливость, презрительность, разгромная критика, подсчет выгоды, перерасчет на деньги, подчеркивание собственной исключительности и т. д., то все это начинает довлеть над ребенком и, если он бойцовского типа, вызывает у него протест. Покорные же гибнут, не протестуя.

Часто у детей именитых родителей возникает дух сопротивления, поскольку подсознательно они испытывают страх, что не смогут превзойти родителей, не хватит сил их обойти. Ведь всякий дух приходит в жизнь для того, чтобы в лице нового поколения уйти вперед. Сознательно они заставляют себя делать усилия, однако перевешивает подсознание. А если еще родители во имя будущего ребенка заставляют его заниматься одновременно спортом, музыкой и живописью и ждут от него максимальных успехов на каждом поприще, то ребенок ломается. Происходит ли это в виде истребления душевной силы воли или в виде физической болезни, но так или иначе чрезмерное хорошее превращается в плохое.

Матери обращаются за помощью из‑за протеста детей. У кого ребенок потерял зрение, у кого – слух, у кого ребенок тупоголовый, у кого – убежал из дома. Сижу и выслушиваю лавину слов, которой нет конца и края. Сама мать уверена в собственной правоте, ибо цель у нее хорошая. Страх ребенка перед такой матерью отнимает у детского тела силу воли. Органы не могут работать. Кто не желает ослепнуть, оглохнуть или лишиться разума, тот убегает из дома. В современном мире дети даже уже рождаются слепоглухонемыми. Они рождаются у чрезмерно покорных детей чрезмерно властолюбивых родителей. Теперь у них нет причины сбегать от своих дорогих родителей. Их тяжкий долг кармы предыдущих жизней требует искупления через страдания от любви таких родителей.

Протест есть злоба. Вначале протест возникает как защитная реакция, позже перерастает в агрессивность. Особенно большим вырастает протест у тех мальчиков, чьи матери принижают их отцов. Такая мать не понимает, что ее сын также является мужчиной, и она, сама того не сознавая, воспитывает трудного ребенка, который отплатит ей когда‑нибудь за эти унижения. У детей униженного мужа дух и разум закрыты.

Посмотрите на детские зубы. У детей, чей отец страдает от комплекса неполноценности, зубы растут вкривь и вкось. Верхние зубы выражают чувство неполноценности отца по отношению к верхней части своего тела, будущего и ума. Нижние зубы выражают чувство неполноценности отца по отношению к нижней части тела, потенции, прошлому и материальному обеспечению семьи. Если отец вынужден от страданий стискивать зубы, то у ребенка наблюдается прикус. Зубы характеризуют наиболее сильную сторону отца. Злоба матери на мужественность отца разрушает зубы ребенка. Если ребенок поддерживает точку зрения матери и злится на отца, то он скоро останется без зубов. Такие дети не умеют понять мужской пол, в мужчинах они видят корень зла. Они провоцируют мужчин на насилие. Цепная реакция будет продолжаться из поколения в поколение до тех пор, пока у какого‑то поколения не переполнится чаша страданий и у ребенка не откроются глаза. Он становится мудрым.

Девочка, чей отец груб с матерью, ненавидит мужчин, поскольку видит только внешнюю сторону. В дальнейшей жизни она оставляет без любви как отца, так и мужа. Но без любви мужчина жить не может. Подсознательно и женщина не может прожить без мужчины. Так возникает любовь‑ненависть, которая причиняет боль.

Многие родители удивляются характеру своего ребенка, на что могу лишь повторить следующее.

Дорогие родители! Ребенок – это сумма отца и матери. Поглядите на своего ребенка, и Вы узнаете самих себя, если не замечали этого раньше. Он явился к Вам искупить Ваше плохое, а сами Вы свое плохое отрицаете и хотите силой не подпустить ребенка к тому плохому, ради чего он пришел на этот свет. Если хотите помочь ребенку, то признайте свои ошибки и освободите их от себя. По труду и оплата. И запомните – времени мало, чтобы тратить его бездумно, и достаточно, чтобы правильно усвоить жизненные уроки.

Ребенок пришел учиться жизни, он делает это через Вас, а сами Вы еще даже не научились понимать друг друга. Напротив, Вы упрямо старались подавить друг друга, и свидетельством Ваших взаимоотношений является Ваш ребенок. Вы можете кого угодно обвинять в ухудшении Ваших взаимоотношений, но этим Вы только все запутываете. И если Ваш второй или третий ребенок оказался лучше, то он либо относится к типу покорных, либо прячет в глубине души свое плохое.

Все ошибки требуют осознания. Лишь тогда можно прощением залечить раны.

 

Неясные диагнозы

 

Ребенок приходит на свет и живет для родителей ради творения добра. Если родители принимают это, подсознательно или сознательно, то все в порядке. Если же родители воспринимают послушание и преданность ребенка по‑собственнически, как нечто само собой разумеющееся, то ребенок либо будет бороться, стараясь вырваться из родительских оков, либо умрет – это тоже выход на свободу. Кому какая нужна степень свободы, показывает результат борьбы.

Дети все больше жертвуют собой во имя семьи. Все чаще дети умирают тихой внезапной смертью – вечером ребенок засыпает, а утром уже не встает. Или же его жизненную свечу задувает неизлечимая болезнь с неясным диагнозом.

Эта болезнь называется прекращение душевной любви.

В таких случаях медицина бессильна. Можно на круглые сутки приставить к ребенку сиделок и мониторы, но они не способны заполнить душевную пустоту у ребенка. Его сердце останавливается, так как потребительское отношение родителей к жизни иссушило родник любви. Матери этого не понимают – ведь они так заботились о своем наследнике. Они не знают, что ребенок – это не имущество и не средство для осуществления политической карьеры. Ребенок не вещь, похваляясь которой родители рассчитывают поднять свой престиж. Ребенок – это любовь, в которой те, кого он явился любить, не нуждаются духовно. Им непременно нужно нечто материальное, осязаемое. Такова судьба детей в обществе внешнего благоденствия. У этих детей нет ничего кроме смерти, чтобы доказать, что им чего‑то недостает. Им недостает того, чтобы их любовь оказалась востребованной. Они еще не умеют адресовать свою любовь другим людям, природе или зверям. Или у них нет домашнего животного, которое можно было бы любить. А возможно, они не желают кем‑либо заменить своих родителей, – лучше умереть.

 

Но если у постели больного ребенка находится мать, которая понимает, что первопричиной болезни является неумение матери любить отца, чтобы затем смочь полюбить ребенка, то ребенок непременно выздоровеет. Его болезнь – это лишь преподанный родителям урок, который они должны усвоить.

 

Все болезни берут начало от неумения понять жизнь. Осуждение может закончиться очень печально как для самого себя, так и для ребенка.

Все чаще на прием приходят родители с заболевшим в первые же дни жизни новорожденным, у которого болезнь мозга. Они несчастны и встревожены. Не хочется усугублять их тревогу, но иначе помочь им я не могу. В чем дело? В том, что жены считают своих мужей глупыми. Женщина, которая высмеивает мужской ум, презирает и ненавидит, навлекает на себя беду. Женщины хотят, чтобы муж угадывал каждую их мысль и вообще затмевал собой остальных мужчин, чтобы его жена ощущала себя лучше других женщин. Если муж этого не делает, то жена начинает злиться, но плохо то, что из вежливости она таит злость в себе, а не выплескивает с криком наружу. Кричать прилюдно считается проявлением глупости, поэтому человек замыкает уста и носит в себе растущую от разочарований и обид злобу. Если такое случается сразу после рождения ребенка, когда и мать, и младенец очень восприимчивы, то родившийся здоровым ребенок может заболеть даже в роддоме с идеальными условиями ухода. Злоба должна где‑то закрепиться. Поскольку мать обозлилась на умственные способности отца, основой которых является мозг, то энергия злобы устремляется в мозг ребенка и разрушает разум. Если мать поспешит исправить ошибку и сделает это искренне, то и мозг ребенка может полностью исцелиться.

Женщина, которая в святом простодушии любит ум своего мужа, способствует развитию его ума. Так из простого и неуклюжего деревенского парня может вырасти гений. Люди могут удивляться, почему у такого умного мужчины такая скромная и простая жена и почему он не женится на другой. Но он‑то знает, в каком гнезде вскормлен орел. И крылья будут держать его, покуда он ощущает, что ему дорога любовь лишь этой женщины.

 

Пример из жизни

Передо мной сидит мать, у которой на душе большая тревога за своего ребенка, прикованного к инвалидному креслу. Никакого принуждения с ее стороны не было, а потому абсурдно предположить, что ребенок не ходит как бы в знак протеста. И о каком принуждении может идти речь, если он такой с раннего детства. И вообще она сторонница воспитания примером. Еще будучи ребенком она заметила, что от родителей, которые постоянно ругают своих детей, дети убегают куда глаза глядят, как только твердо становятся на ноги.

О том, что она сама – одна из таких детей, она не говорит, потому что желает считать своих родителей непогрешимыми. Она не сознает, что примирение с плохим и выдавание плохого за хорошее является увеличением плохого. Она не знает, что примирение с плохим означает осознание плохого и тем самым изменение своего отношения, то есть исправление имеющегося у себя плохого.

Ей некогда, она спешит все больше и лишь нажимает на газ, пытаясь оторваться от чувства вины и доказать, что своим трудолюбием она лучше других. Тратить время на мысли – это роскошь. Пусть этим занимаются те, у кого много времени. Нет‑нет, она не имеет в виду, что богатым нечего делать и что им в самый раз заниматься размышлениями. Она сама хочет стать зажиточной и знает, сколько на это уходит времени и сил. Она не хочет никого задеть несправедливым словом. Даже думать о других плохо не желает. На то, чтобы думать, у нее нет времени, она крутится как белка в колесе.

Она словно свернувший с наезженной дороги автомобиль, который мчится по буграм и косогорам и призывно‑ликующе оглядывается назад: «Следуйте моему примеру!» Он не знает, как он мчится, он знает, куда он мчится. Он думает о цели своих грез и не замечает, что мчится на погибель. А о том, что может вообще не достичь цели, он не осмеливается даже думать.

Он не догадывается, почему вдруг исчез из поля зрения следовавший за ним автомобиль, имевший ряд преимуществ. С чего он вдруг остановился? Он не понимает, что желает взмыть в воздух, полагаясь лишь на сверхпредельную скорость, обратиться в самолет и им остаться. Он не думает о том, что в какой‑то момент необходимо будет приземляться, так как закончится горючее, и тогда снова понадобятся колеса.

 

Пример из жизни

Как‑то на работе я взглянула на часы и сказала себе: «Сейчас придет эта маленькая глухонемая девочка». Она приходила несколько месяцев назад. Я стала думать, о каких ошибках, нуждающихся в исправлении, повести разговор сегодня. Я стала смотреть и увидела в девочке агрессивность. Значит, об этом и поговорю.

Девочка зашла в кабинет вместе с родителями. Все сидели и ждали, что я скажу. Я решила не начинать с агрессивности. Это сразу же отпугнуло бы родителей – таких славных, таких спокойных. Снова смотрю девочке в душу – все та же агрессивность!

И тогда я подумала – дай‑ка посмотрю на их взаимоотношения. Вижу, девочка – словно пастух‑самодур с двумя глупыми овцами. У тех шеи туго стянуты веревкой, чтобы были послушными. Пастух делает с овцами все, что взбредет в голову. Понятно. Ребенок вертит родителями как хочет. Родители испытывают чувство вины, от того что зачали больного ребенка, и потому позволяют ему все. Они не понимают, что своим добром творят зло.

Спрашиваю: «Как вы между собой ладите?» Родители с жаром, в один голос отвечают: «Хорошо. У нас все очень хорошо!» Что‑то не сходится. Либо ошиблась я, либо ошибаются они. С чего начать разговор?

Сама девочка меня и выручила. Через минуту в кабинете вовсю буянил маленький бесенок, который сел бы и мне на шею, если бы я позволила. В таких случаях обычно я говорю отцу, чтобы он вышел погулять с ребенком, поскольку мой разговор записывается на магнитофон и ленту можно послушать дома. А нынче я наблюдала за этой троицей и думала: «Чему это меня учит?»

Внезапно я поняла, что такое глухонемота. Это непослушание. Девочка не хочет быть агрессивно непослушной, поскольку родители у нее – тихие люди. Ее агрессивность сдержанна, но она не слушается. Стала смотреть родителей. В детстве они оба были очень послушными и хорошими. Они не причиняли беспокойства родителям. В школе были послушными и милыми. Дисциплину не нарушали. На работе были послушными и старательными. Не причиняли хлопот своей инициативностью. Они ненормально послушные. Так их учили, и такими они стали в своем страхе.

Послушность каждого из них суммировалась в ребенке в виде отсутствия слуха, отсутствия послушания. Если бы один из родителей запротестовал против своей роли паиньки и захотел бы стать самим собой, то у их ребенка не было бы подобного недуга. Непослушный озорник открыто выражает свой протест против навязываемого ему послушания, и у него время от времени могут пылать уши от нравоучений или трепки, но и только. А послушный ребенок, от которого ждут ангельского послушания, рождается глухонемым. Это его самозащита. Все, что ему говорят на языке жестов, он послушно исполняет, поскольку на языке жестов не раскомандуешься, и он может с чистой совестью сказать о себе, что он послушный, чего от него и ждут. Чтобы не стать непослушным озорником, он является на свет лишенным слуха. Глухонемота есть бегство от собственной совести.

Положительной стороной родительского послушания явилось то, что они добросовестно исправили ошибки предыдущего урока, и через несколько месяцев девочка стала слышать настолько, что у нее появился словарный запас и дикция, которую можно было даже понять.

Этот пример показывает, что чрезмерное добро не есть благо. Не было бы страхов, дети не оказались бы столь покорно послушными, а люди пожилые, в том числе и учителя, не считали бы отупевших от страхов детей примерными.

Испуганный человек ненавидит препятствия, пытается обойти их стороной и не замечает, что страх всегда успевает обогнать его и подводит к еще большему препятствию. А все для того, чтобы сделать хорошее, чтобы научить относиться к препятствию с пониманием и любовью.

Оказавшись перед стеной нежелания, человек ведет себя в соответствии с масштабами нежелания, накопившегося в нем за предыдущую и нынешнюю жизни. Если в ребенке засел очень большой страх, что меня перестанут любить, если я не сумею угодить родителям, то ребенок прорывается через эту стену, да так, что пыль стоит столбом. Главное – не останавливаться на месте. Подавляя в себе злобу, он таранит стену, разрушая и ее, и себя.

Такие дети чрезвычайно подвижны и неосторожны. Откуда у них взялось бы время для осторожности, если они должны все время обгонять свой страх, чтобы заслужить родительскую ласку.

С ними постоянно что‑то случается, и ласка приходится как нельзя кстати, служа утешением в детской печали и в слезах. На этот раз нежелание выплескивается вместе со слезами, а через некоторое время накапливается вновь. Травмы у них замещаются болезнями или чередуются с ними до тех пор, пока перед детьми не встает выбор – жить или умереть. Этот выбор делает их душа, исходя из оценки будущего.

Кто выбирает жизнь, тот уже не пойдет дальше по‑старому. К сожалению, современные люди умеют идти вперед, лишь борясь за себя. Кто выбирает

А – пассивную борьбу,

Б – активную борьбу.

 

А. В ребенке, начавшем бороться пассивно, происходят изменения. Никому не приходит в голову увязывать это изменение с психической травмой. Чаще его связывают с перенесенной болезнью или пережитой травмой, за которыми не видят душевного кризиса. Ребенок начинает полнеть, поскольку в нем скапливается злоба нежелания, вызванная печалью из‑за собственной беспомощности. И полнеет до тех пор, пока не лопнет терпение. Он больше не желает молча страдать, а желает, чтобы его понимали, чтобы любили или хотя бы о нем заботились. Он хочет, чтобы другие увидели его страдания. И тело исполняет его желание – аллергические заболевания видны невооруженным глазом, а потому должны бы призвать других к порядку. Помимо этого есть еще сыпь и выделения – запасные вентили для выхода духа протеста.

Поначалу его желание исполняется – его ведут к врачу, о нем заботятся, его лечат. Свой протест он может выражать во время приема горьких лекарств и болезненных процедур при лечении кожи. Он может плакать и биться в истерике – это тоже списывается на счет болезни бедного дитя. Никто не догадывается, что ребенок протестует против царящего вокруг принуждения: дома заставляют, в детсаду заставляют, в школе заставляют. И – что хуже всего – заставляют исключительно во имя хорошего. Чем старше он становится, тем отчетливее видит, что повсюду царит тотальное принуждение. Страх перед принуждением отовсюду притягивает к нему аналогичное. Его болезнь лечат, но поскольку на душе от этого отнюдь не легче – ведь со своей болезнью он стал обузой для других, – то полностью выздороветь он не может.

Но если этот человек в один прекрасный момент обнаружит, что болезнь избавляет его от многих обязанностей, так как с его болезнью считаются и хуже к нему относиться не стали, то он и не захочет освободиться от своей избавительницы. Наступает длительный период, при котором состояние больного остается внешне стабильным, без обострений.

Всякий человек со временем устает и пресыщается. Протест против принуждения, протест против отсутствия свободы, протест против жизни без любви, протест против бесцеремонности и т. д. приводит к усилению принуждения, поскольку теперь больной вынужден из‑за своей аллергии следить за каждым своим движением, за каждой ложкой, подносимой ко рту. Болезнь может стать опасной для жизни.

Аллергическое заболевание – это замкнутый круг, разорвать который человек сможет только тогда, когда научится освобождать первопричину всех своих стрессов – страх меня не любят. Когда страх освободится, вслед за ним легко освободится нежелание. В начале процесса освобождения страха в теле обычно возникает бурная реакция. Вообразите себе, что произойдет, если с трубы, переполненной нечистотами, внезапно снять заслонку… Нечистоты хлынут наружу. Точно так же через кожную сыпь и слизистые ткани может начаться выведение шлаков, и больному покажется, что болезнь обострилась. Чем больше Вы от всей души занимаетесь работой мысли, тем больше нечистоты испаряются, и выброса не произойдет.

Если Вы этого не умеете, то страх и разочарование могут затормозить выздоровление. Поэтому работайте над высвобождением стрессов с разумной умеренностью, и если количество сыпи и выделений из дефектов кожи действительно увеличилось, то от всего сердца поблагодарите свое тело и радуйтесь тому, что голос Вашего сердца был услышан. Тогда очищение будет быстрым и основательным.

Все болезни по своей изначальной сути являются аллергическими, потому что если бы не было принуждения, не было бы и протеста.

 

Пример из жизни

15‑летнюю девушку в течение многих лет лечили медикаментами, включая гормоны, по поводу аллергической сыпи на лице. С возрастом обострения участились, и родители в медицине разочаровались. Они обратились к гомеопатам.

Гомеопатия – древняя, но у нас, к сожалению, малоизвестная ветвь медицины, которая не признается традиционной медициной, но которая по воле обстоятельств завоевывает все большее признание. Принцип гомеопатии: подобное лечат подобным. Это означает, что больному дают сверхмалые дозы лекарств, в которых зачастую лекарства‑то и нет, так как при разбавлении остается лишь информация о лекарстве, или память о целителе. Чем больше степень разбавления, тем дальше простирается энергетика этого лекарства – даже в предшествующие жизни, – то есть тем глубже причинная суть лекарства. Так освобождается космическая память, при помощи чего кармические долги прежних жизней переносятся в день сегодняшний в виде болезней.

 

Недуги душевные

 

Зачастую душевный недуг возникает как следствие некоей физической болезни либо травмы. При душевных болезнях проблема заключается в голове. Голова – это отец. Голова состоит из черепа и мозга. Кость – отец. Мозг – мать. Череп – это отец, который своим рациональным сознанием бережет и защищает сознание, направляемое интуицией матери, т. е. мозг. Если кости черепа получают травму, то душевная болезнь может и не наступить, хотя отклонения в психике обязательно присутствуют. Душевная болезнь возникает в результате повреждения мозга, сопутствующего травме костей черепа. Однако душевная болезнь может также возникнуть как следствие нетравматического заболевания.

Голова ребенка и его духовное развитие свидетельствуют о рассудочности взаимоотношений между его родителями. Испуганный разум становится злым. Смелый разум любит без условий. Критическая величина злобы на бездумность отца (мужчины, мужчин) ломает черепные кости, а то, что повредился мозг, указывает на скрытую злобу, послужившую первопричиной всего. Критическая величина злобы на бездумность матери (женщины, женщин) вызывает заболевание мозга без повреждения костей черепа. Маленький ребенок, который не умеет еще мыслить самостоятельно, страдает из‑за родительской злобы. Ребенок постарше способен сам воздействовать на свои беды. Если ребенок относится к отцу с любовью и уважением, то тело и дух ребенка здоровы.

В настоящее время духовному развитию препятствует возвеличивание рационального разума. Нам кажется большой несправедливостью, если у очень умных и рассудительных родителей рождаются дети с нарушениями психики. Но если Вы осознаете, что рациональный разум и разум интуитивный есть две стороны единого целого, то, возможно, поймете, почему многие выдающиеся люди интуитивно не желают иметь детей. Они боятся. Они охотнее движут вперед жизнь человечества. Недостающее звено своей жизни – ребенка – они приберегают в качестве урока для следующей жизни.

У маленьких детей возможно аномальное развитие черепа. Микроцефалия, или ненормально малая величина черепа, означает, что отец ребенка нещадно эксплуатирует рациональную сторону своего ума, иначе говоря, страшно боится, что его планы сорвутся. Такое перебарщивание действительно достигает критических масштабов, коли ребенок обрекается на столь ужасные страдания. Это служит знаком того, что отцу следует как можно скорее заняться повышением своей духовности, иначе он попадет в большую беду. Макроцефалия, или большеголовость, возникает при избыточности мозговой жидкости. Это означает, что отец ребенка испытывает великую невысказанную печаль из ‑ за ущербности своего рационального ума. Поскольку отклонения в развитии черепа определяют духовное развитие ребенка, то очень важно, чтобы отец принимал участие в лечении ребенка наряду с матерью. Общими усилиями достигается более скорый результат, что очень важно с точки зрения развития мозга.

Отношение к отцу закладывается матерью. Если отец ненавидит свою мать из‑за причиненных ею страданий, то он относится плохо также и к своей жене. Но если жена, несмотря ни на что, пытается понять суть мужниной недоброты, то у их ребенка с головой и с духом все в порядке. Ну а то, что сын, ненавидящий свою мать, не отличается высокой духовностью, из‑за чего его ребенок также не может быть высокодуховным, – это уже тема особого разговора. Но если жена пытается понять своего мужа в его плохом, и покуда она в состоянии любить его безоговорочно, духовность ребенка благодаря ей развивается быстрым ходом. Стремление понять приравнивается к самому пониманию. Развитие зависит от старательности.

 

Возможно, у Вас вызывает протест то, что я постоянно подчеркиваю роль жены. Почему не должен исправлять себя муж? Жизнь каждого человека зависит прежде всего от него самого, какого бы пола он ни был. И ни к чему обвинять других. Но если речь идет о семье как единстве, незримую сторону которой выражает ребенок, то необходимо в этом единстве выделить очередность по важности. Жизнь начинается с женщины.

 

Душевнобольного не заставляют бегать наперегонки с другими ни в духе, ни в деле. Жизненная гонка есть желание души быть лучше других. Дух не желает погибнуть в ходе этого урока души. В этом проявляется способность духа защищать себя от возрастания кармического долга и неизбежно следующего за ним искупления.

 

Пример из жизни

Как‑то раз я обучала молодых родителей двухмесячного ребенка, у которого в результате родовой травмы был поврежден головной мозг, а тело разбито слабым параличом. Ребенок еще ни разу не издал самостоятельного нормального звука и не сделал самостоятельного движения. У него отсутствовали элементарнейшие жизненно важные рефлексы, например сосательный, поэтому его кормили с помощью зонда. Его тело двигалось лишь от судорог.

Разъяснение причин следует с чего‑то начать. Я стала смотреть символическую картину прошлого ребенка. Оно походило на большое дерево, ствол которого был расколот ударом молнии и расщелина клиновидно расширялась книзу. Вдоль нее сновали бесчисленные муравьи. Дерево производило впечатление сравнительно жизнестойкого, поскольку расщелина не затрагивала сердцевины дерева и его задняя часть оставалась неповрежденной. Раскидистая крона была густо усеяна птицами. Вот только все певчие птицы сидели, прижавшись друг к другу, и молчали, а черные вороны скакали и каркали, предвещая беду.

Я описала увиденную мною картину и стала ее расшифровывать: молния означает неожиданность, дерево являет собой духовность, корни – родители, ствол – сам человек, крона – будущее, потомство, муравьи – сверхчеловеческое трудолюбие, передняя часть тела – мать и энергия чувств, задняя часть тела – отец и энергия воли, певчая птица – радостная песня свободы, черный ворон – плененная страхом свобода.

Родители поняли меня с полуслова.

Их ребенок (дерево) хоть и развивался нормально физически, но душевная жизнь в конце концов не выдержала, и тело приняло удар на себя. Потребность матери в том, чтобы муж окружал ее постоянной лаской и заботой, особенно возросла во время беременности. Мать была сама еще ребенком, не созревшим до женщины, который желал, чтобы муж принадлежал лишь ей одной. Хотя муж и стремился угодить молодой и красивой жене, но, к сожалению, из‑за чувства сыновнего долга ему приходилось разрываться между нею и своей сверхтребовательной матерью, которой пришлось воспитывать его одной. Да и на работе ему как молодому бизнесмену приходилось выкладываться в полную силу. Он старался угодить всем, но сил уже не хватало. На работе на него стали уже коситься, мать откровенно злилась и желала отомстить как сыну, так и невестке. Жена обижалась, а тут еще подзуживание со стороны матери и подозрительные отлучки мужа. Словом, весьма обычная ситуация.

Никто не научил их азам семейной жизни, не научил общаться с ребенком. Привыкшая учиться из‑под палки молодежь облегченно вздыхает, когда ей перестают навязывать знания, и не догадывается сама активно проявить тягу к учебе. Если нужное оказывается невыученным, то возникает ощущение опасности, которое говорит, что если не умеешь, то придется расплачиваться. Чувство опасности вынудило их вцепиться друг в друга, и это символизировали сильные корни дерева‑ребенка. Нагромождение стрессов нанесло вред чувствам как родителей, так и ребенка – передняя часть дерева. Умей мать общаться с ребенком, то и она сама, и ребенок освободились бы от стрессов, но она не умела.

Все могло бы еще выправиться, если бы женщину во время родов ободряли – успокаивали и учили. Этого не было. Сверхэмоциональные роды были отнесены на счет особенностей темперамента.

Во время родов мать этой женщины все время находилась в роддоме и тряслась от страха в другом конце здания, усиливая тем самым страхи дочери, которые и без того перекрыли родовые пути. Юный, неопытный муж только и был способен держать жену за руку и сопереживать ее страданиям, но пользы от этого не было. Капризность испуганной женщины, дотоле сдерживаемая, выплеснулась наружу в виде истерических требований, чтобы все бросились ей помогать. Ей казалось, что никому до нее нет дела. Жалость к себе привела к ослаблению родовых схваток, из‑за чего затянувшиеся роды пришлось стимулировать.

Неспособность мужа помочь ей вывела страдалицу из себя, и она обвинила мужа в том, что даже и сейчас работа (муравьи) для него важнее, чем жена. Это обвинение, прозвучавшее как гром среди ясного неба, оказалось для ребенка роковым. То была женская ревность к работе, которая отнимает мужа у жены (расщелина на передней части ствола). Муж не рассердился, ибо желал понять жену и ей помочь (задняя сторона дерева). Перелом шейных позвонков у ребенка при родах означает, что упрямство матери было сломлено (шея есть мать). Мать была настолько убеждена в непоколебимости своей правоты, что не могла и помыслить, что ей придется сдаться перед правотой жизненной истины. Привычка добиваться своего обернулась страданием.

Грянула беда. Никто не осмеливается дать на словах надежду (молчавшие певчие птицы). А каркающих воронов числом поболее, чем один (как и число тех, кто считает смерть ребенка наилучшим выходом). К их числу относится и одна из бабушек. Вторая бабушка до сих пор глотает успокоительные, от нее ни поддержки, ни помощи.

Молодые родители оказались на удивление толковыми. Они не только согласились с моим рассказом, но и дополнили его. Я старалась говорить деликатно, а они, не стесняясь меня и друг друга, напрямик высказывали свои ошибки. После первой беседы у ребенка исчезли судороги. Ребенок стал самостоятельно двигать головой и активно подавать голосом знак о своем существовании, ибо настолько родители осознали свои ошибки. Особенно понимающей оказалась мать. У отца же при его юном возрасте наблюдалась косность мышления, и нагляднее всего это выражалось в зацикленности на работе. Женщина поняла, что раз уж она вышла замуж за такого мужчину, то ей потребуется время, прежде чем ее муж, словно пригнувшееся к земле дерево, выпрямится в полный рост и станет любящим жену мужем.

Здоровье предполагает сбалансированность мужской и женской энергии в теле. Небольшое отклонение от равновесия приводит к небольшому заболеванию. Большое отклонение – к серьезному заболеванию. Если Вы желаете получить что‑то от отца, мужа, сына либо мужского пола, но не получаете, то Вы обижаетесь, и к Вашей лимфе подмешивается капля слизи. Если желаете получить что‑то от матери, жены, дочери либо женского пола, но не получаете, капля слизи подмешивается к крови. Это означает, что Ваша кровь уже изначально питает Вас обиженностью. А это означает, что, обозлившись на мать, Вы непременно злитесь на отца. Одна злоба порождает другую, и в результате возникает болезнь.

Желаний у каждого человека неисчислимое множество, и они всe прибывают. Высвободить их разом нет возможности и нет необходимости. Конкретное желание само знает, когда подать о себе знак, чтобы Вы его высвободили. Если каждый день уделять хоть чуточку внимания своим мыслям, то Ваши желания не останутся незамеченными. Если же останутся, то они показывают, чтo с человеком может сделать стресс.

Сейчас я опишу, как выглядит желание, чтобы меня не принуждали, желание жить вольной жизнью, оно же обиженность на принуждение, – гноящиеся глаза, сальные волосы, обвислое тело, притупившиеся чувства. Усталость от принуждения убивает всякую надежду на то, что глаза увидят что‑либо кроме приказов, уши услышат что‑либо помимо желаний, нос учует что‑либо, в чем нет корысти, язык почувствует что‑либо, что лишено вкуса наживы, а руки коснутся чего‑либо, к чему моментально не прилепят ценника.