Изменений возделываемых растений.

ЗАКОНЫ НАСЛЕДОВАНИЯ]

Возделываемые растения не остаются постоянными, а изме­няются, главным образом вследствие влияния на них человека: он переносит их из одной страны в другую, подвергая влиянию различных почв и ухода, — все это отражается на растениях в различных их изменениях. Кроме того, растения изменяются от внутренних своих свойств, которые зависят от них же самих. По­этому различают изменение растений от внешних и внутренних причин.

[ВЛИЯНИЕ ВНЕШНИХ ПРИЧИН]

Внешними условиями для изменения растений являются: климат, погода, почва, местоположение, уход человека, который выражается в обработке почвы, удобрении и орошении ее, в по­севе и посадке, обрезке растений и пр. Влияние всех этих причин отличается тем, что оно отражается на всех вместе возделываемых растениях, а самые изменения отличаются тем, что они непосто­янны и исчезают, как скоро вызывающие их причины перестают действовать (3, стр. 58).

[ВЛИЯНИЕ ВНУТРЕННИХ ПРИЧИН]

Внутренние причины заключаются в свойствах самих расте­ний. Действие их нередко вызывается после продолжительного влияния внешних причин, причем происходящие изменения отли­чаются теми замечательными признаками, что появление их про­исходит редко, как бы случайно, не в целой массе возделываемых на известном месте растений, а лишь на отдельных растениях, даже на отдельных их частях; кроме того, такие изменения отли­чаются особенной стойкостью в передаче их наследованием: если они произошли на сеянцах, то признаки стойко передаются семе­нами; при бесполовом размножении стойкость поддерживается че­ренками, отводками, клубнями и пр. (3, стр. 64—65). Из многочис­ленных наблюдений над наследованием признаков у разных расте­ний выведены следующие законы наследования:

1. Признаки одинаково стойко могут передаваться как семе­нами, так и почками, поэтому посредством подбора можно достичь полной передачи признаков как при половом, так и при бесполовом размножении. На этом основании на семянники вы­бираются наилучшие растения с желаемыми полезными свойствами, а при прививке стараются брать черенки или глазки от растений

с лучшими качествами плодов. Одинаковая передача семенами и почками объясняется тем, что в семенах существенную часть для передачи представляет также почечка, находящаяся у заро­дыша. Однако растения, долгое время размножаемые исключи­тельно почками, как об этом было уже говорено, не наследуют строго своих признаков семенами, между тем как растения, раз­множаемые семенами, весьма стойко передают свои признаки поч­ками. Так, плакучесть ветвей и пестролистность декоративных де­ревьев, как нам уже известно, колеблются при передаче семенами, между тем как при прививке почками они стойко сохраняются.

2. Признаки передаются до тех пор, пока действуют причины, вызвавшие их появление и укрепление; с изменением этих причин передача новых или старых признаков ослабляется или совсем прекращается. Это закон постоянства культуры. [...]

3. Изменяющие причины обыкновенно действуют не сразу в первом поколении, а через известный промежуток времени. Но­вые сорта растений, возделываемые в первый раз в известной местности, удерживают вначале признаки в течение нескольких поколений, но затем действие изменяющих влияний усиливается и растения подвергаются перемене. По этой причине от хороших плодов или зерен вначале получается хороший урожай на посред­ственной почве, но следующие поколения последовательно теряют эту урожайность, и сорт видимо ухудшается. Часто высказывается мнение, что удержание признаков зависит от времени, то есть, чем в больший промежуток времени передавался известный при­знак из поколения в поколение, тем он прочнее передается и удер­живается; но время само не может влиять на передачу признаков, укрепление которых связывается во времени с продолжающимся действием изменяющих условий.

4. Всякий признак, последовательно переходящий из поколе­ния в поколение, продолжает совершенствоваться более и более, если причины, вызвавшие этот признак, продол­жают действовать. На этом законе основан подбор, который можно начинать при слабом появлении какого-либо признака и вести далее с целью усилить этот признак. Поэтому говорят, что получе­ние нового сорта посредством подбора уже обеспечено, когда по­явилось изменение даже в слабой степени. Замечено, что такие слабые изменения бывают более наследственны, нежели сильные, появившиеся впервые; поэтому при подборе выгоднее пользоваться первыми, нежели вторыми.

5. Растения передают своему потомству всякие признаки, как важные для них, так и неважные, полезные и вредные. Строгого различия между важными и неважными при­знаками для растений сделать нельзя, потому что часто признаки, по-видимому ничтожные, имеют существенное значение в жизни растений, например присутствие волосков на листьях и на плодах защищает от нападения насекомых и от заражения паразитными грибками, между тем как изменения в строении цветов и плодов не отзываются какими-либо важными последствиями. В культуре также теряется различие между признаками полезными и вред­ными: мясистость и величина клубней картофеля полезны [...] вследствие большого скопления запасных веществ, но те же каче­ства сопровождаются часто опадением цветков и отсутствием плодоношения. Кроме того, признаки, полезные в культуре, явля-

ются вредными при переходе в дикое состояние: мясистые корни свеклы и моркови дают сильные растения, но эти корни могут скорее вымерзать, нежели тонкие и одеревеневшие у одичавших тех же растений.

Передача ничтожных признаков часто совсем не замечается человеком, например слабая волосистость на плодах и цветоносах мака, слабое раздвоение корня двулетних огородных растений, слабая скороспелость и пр., только при продолжающемся наследо­вании такие признаки усиливаются и делаются ясно видимыми.

6. Наследование признаков у потомков происходит или в с о -
ответственное время, в какое они являлись у их родите­
лей, или несколько ранее, но признаки позднего появления, не мо­
гут перейти в самый ранний возраст. [...] ·

7. Растения могут наследовать не только признаки своих близ­ких родичей, но и признаки своих предков, иногда весьма отдален­ных. Наследование таких старых, часто совсем утраченных уже, признаков называется возвратом признаков (реверсия, атавизм) (3, стр. 80—82).

ЛИТВА

СНЯДЕЦКИЙ

Ян Снядецкий (1756—1830) — один ия видных ученых-естест­венников и прогрессивных философов эпохи Просвещения в Поль­ше и Литве. Родился в Западной Польше, в местечке Жнине, умер в Литве, в деревне Яшунай. Свое обучение Снядецкий начал в Жнине, потом учился в Познани, в Краковской академии. Уже с детства проявилась его склонность к естествознанию. Окончив учебу в Кракове и получив степень доктора философии, Снядец­кий начал преподавать алгебру в Краковской академии, некоторое время был учителем в гимназии. Затем Снядецкий выехал за гра­ницу для углубления своих знаний по математике и астрономии. Он побывал в Гёттингене, в Париже. Возвратившись в 1781 г. в Польшу, был назначен профессором высшей математики и астро­номии в Краковской академии. Здесь он пишет работы по алгебре, математике. В 1782 г. написал работу «Похвала Николаю Копер­нику», в которой защищал идеи великого астронома. Краковский период деятельности ученого в начале XIX в. сменился вильнюс­ским, куда он в 1806 г. был приглашен руководителем универси­тетской обсерватории, а в 1807 г. Снядецкий стал ректором Виль­нюсского университета. На этом посту он оставался до 1815 г., астрономической обсерваторией руководил до 1823 г. В вильнюс­ский период Снядецкий написал основные свои философские тру­ды, главным из которых является «Философия человеческого ра­зума» (1821). Снядецкий хотя и не совсем последовательно, но активно защищал и пропагандировал материализм, особенно в об­ласти гносеологии, критиковал агностицизм Канта.

Подборка фрагментов и перевод с польского языка осущест­влены автором данного вступительного текста А. Гришкой по из­данию: J. Sniadecki. Dziela, t. III, V. Warszawa, 1837.

[О ЧЕЛОВЕЧЕСКОМ ПОЗНАНИИ]

• Существуют два начала, [источника] человеческого по­знания: один — чувственные восприятия внешних предме­тов, другой находится в нас. Запутавшись в этих вопро-

сах, метафизика породила различные секты, которые можно свести к четырем следующим: одни все приписы­вают ощущениям, тяготеют или же увязли в самих лишь опытах и наблюдениях [...].

Другие отрицают ощущения, заявляя, что органы чувств нас обманывают.

Третьц ни в чем не доверяют разуму, заявляя, что при помощи ума ничего открыть и познать нельзя. Это скептики.

Четвертые, догматики, все приписывают чистому разу­му и считают истинным и достоверным лишь то, что ä priori, т. е. при помощи чистого разума, доказано (III, стр. 219-220).

Целью всего нашего познания является постичь, ка­ково отношение вещей к нам, а не каковы вещи в себе, не какова недоступная человеку природа (III, стр. 225).

Хотя я и верю в нематериальные существа, но все-таки являюсь, в понимании Канта, материалистом, ибо ут­верждаю, что в человеке нет даже самой общей мысли, которая не исходила бы от ощущений, которая бы без их помощи, близкой или отдаленной, вытекала бы непо­средственно из чистого разума (V, стр. 52).

Ощущения помогают разуму познать вещи, каковы они по отношению к нам и по отношению к другим ве­щам [...].

Чистый разум, не зависящий от ощущений, — это сфинкс, которого, кажется, сам понимаешь, но другому не способен его объяснить (V, стр. 76).

Чувственные восприятия предметов материального мира в первую очередь пробуждают спящие в человеке силы души и заставляют их действовать; будучи началом всей деятельности мышления, ощущения являются также началом всех наших понятий и мыслей. Без чувственных восприятий невозможно мышление и познание мате­риального мира (V,стр. 125).

Нервы являются органом ощущения и мышления; лю­бая деятельность души зависит от определенного движе­ния и перемен в нервах; от них зависят изменения в ощущениях и мышлении. Поэтому процесс мышления необходимо рассматривать как органический процесс [...], наличие, сила и разнообразие которого зависят от со­става и движения нервов (V, стр. 128).

Без материальных предметов нет чувственных вос­приятий, а без них нет понятий и мышления: это первое и несомненное начало нашего познания (V, стр. 147).

Из общих свойств предметов, тел возникает понятие, которое обозначаем, напр., человек (V, стр. 159).

Общие понятия являются продуктом мышления; в природе нет существа [предмета] без единичных свойств, и человек, абстрагируясь от них, создает свой новый мир мысленный (V, стр. 164).

Человек благодаря способности абстрагировать на. основе материального мира создал свой мир идеальный (V, стр. 166).

Язык— орудие мышления (V, стр. 188). В языке содержится все то, что есть в понятиях [...]. Слово — выражение понятия (V, стр. 291).

ЮНДЗИЛА

Станислав Бонифатий Юндзила (1761—1847) — профессор бо­таники и зоологии Вильнюсского университета. Работал главным образом в области систематики растений. Его книги «Краткий курс зоологии» (1807 г.), «Основы ботаники» (1818 г.) были первыми учебниками студентов университета и учащихся средних школ. Перу Юндзилы принадлежит целый ряд популярных брошюр, ста­тей, наглядных пособий и для более широкого круга читателей. Ученый старался показать преимущественно земное, а не божест­венное в жизни животного мира.

Лишь некоторые явления жизни и деятельности развитых организмов, и особенно человека (психическая деятельность, мышление), Юндзила считал зависящими от некоего духовного начала. Но из рассуждений ученого явствует, что и «функциони­рование» духовного начала в конечном счете обусловлено природ­ными процессами в организме, без которых оно не могло бы су­ществовать и проявить себя.

Юндзила отрицал учение преформистов, защищая учение об индивидуальном развитии организмов, т. е. более прогрессивную теорию эпигенеза. Кроме того, Юндзила хотя и был сторонником учения о постоянстве, но в отдельных случаях приближался к тео­рии об эволюции видов. Это видно из признания ученым связи и зависимости организмов от окружающей среды, влияния условий жизни организмов на обмен веществ, способ роста и функциони­рования организмов.

В целом Юндзила был прогрессивным ученым, немало спо­собствовал распространению естественнонаучных идей в Литве и Белоруссии.

Подборка фрагментов из произведений С. Б. Юндзилы и пере­вод с литовского языка осуществлены автором данного вступитель-

кого текста А. Гришкой по изданиям: 1)8. В. Jundzill. Zoolo-gia krotko zebrana, i. 1. Wilno, 1807; 2) S. B. Jundzill. Poezatki botaniki, t. I. Wilno, 1818.

[ФИЛОСОФСКИЕ ВОПРОСЫ ЕСТЕСТВОЗНАНИЯ]

Материальный мир состоит из двух частей: неживых предметов и органических тел.

Предметы неорганического мира, подчиняющиеся силам химическим и механическим, возникают путем объединения однообразных и разнообразных частиц. Организмы рождаются от подобных себе первых существ, какими их создала всемогущая рука (1, стр. 1—2).

Все материальные существа [...] обладают способ­ностью воздействовать взаимно [...]. В этом смысле вся материальная масса мира находится в теснейшей связи. Некоторые из этой материальной массы возникающие тела обладают прирожденной способностью не только сохранять и развивать, [совершенствовать] полученное, [наследственное] и сами себя воспроизводить, но и употреблять материю [необходимое] извне, приспосабли­ваясь к окружению, дабы сохранить себя [...]. Тела тако­вые живыми, а не обладающие такой способностью не­живыми называют (2, стр. 5).

Природа наделила органические существа, зверей и растения органами питания, роста и размножения; эти же функции не могут находиться без движения; то же про­является через реакцию на внешнее раздражение. От этой способности зависит жизнь.

Жизнь — это множество и разнообразие органических действий, подчиняющее все физические и химические процессы органическим правилам (2, стр. 6).

Человек — король зверей [...]. Состав человеческого тела подтверждает связь с млекопитающими вопреки усилиям тех философов, которые хотели отделить чело­века от млекопитающих (1, стр. 21).

ПОШКА

Дионизас Пошка (1757—1830) — литовский писатель, просвети­тель, рационалист. Родился в семье мелкого дворянина. Учился в Кражяйской иезуитской коллегии, затем проживал и работал в Расяйнском уезде (нотариусом, судебным писарем, адвокатом).

Всю свою жизнь Пошка изучал быт и культуру литовского на­рода, переводил на литовский язык античных и польских писате­лей и поэтов. В 1812 г. Пошка основал первый литовский музей старины. Он критически относился к феодальному строю и церкви. Пошка объясняет происхождение религии неспособностью перво­бытного человека понять природу.

Выдержки из работы Д. Пошки «О древних идолопоклонниче­ских религиях в княжествах Литвы и Жмуди», написанной в 1823 г., подобраны и переведены с литовского языка автором данного вступительного текста В. К. Гензелисом по изданию: D. P о ska. Rastai. Vilnius, 1959.