Комментарий главного редактора журнала «Скепсис», удаленный с сайта журнала «Нескучный сад»

В начале 90-х церковь получила огромный кредит доверия от общества, но как она им воспользовалась? РПЦ стала новым идеологическим аппаратом российского государства (вместо КПСС), продолжив тем самым дореволюционную традицию, уже один раз приведшую церковь к полной дискредитации в начале XX века. Иерархи РПЦ поддержали правительство в чеченских войнах, в гражданской войне в Москве в 1993 году (формально РПЦ заняла нейтральную позицию, но на деле — поддержала Ельцина), внесли свой вклад в распространение в обществе ксенофобии. Взамен церковь получает плату — недвижимость (чаще всего — музейную) и разного рода льготы. С приходом к власти нынешнего патриарха этот процесс резко ускорился.

И именно здесь кроется причина падения популярности церкви. Уже невозможно скрывать скандалы, связанные с захватами собственности: уничтожаются уникальные музеи, страдают памятники культуры и архитектуры (которые просто из-за ветхости нельзя, преступно использовать для богослужений!). Но страдают и обычные граждане. Вот только два последних примера из массы аналогичных, о которых писал наш журнал: попытка захвата части территории реабилитационного центра для детей-инвалидов «Детство», когда церковь ради 25 насельниц Крестовоздвиженского монастыря «наехала» на центр, в котором проходит лечение и реабилитацию около 6000 больных детей в год; а в помещениях, отобранных у поликлиники при Детской инфекционной больнице №12 в Москве, сейчас находится элитный косметический салон... На критику иерархи РПЦ просто не обращают внимания, более того, отец Всеволод Чаплин недавно даже «обосновал», почему церкви нужно сотрудничать с богатыми. Но в нашей стране между богатыми и бедными — пропасть. Если церковь определенно заняла сторону власть и деньги имущих, то она неминуемо лишится поддержки и авторитета в народе. Общество и даже часть духовенства постепенно осознают, что с заповедями Христа деятельность РПЦ соотносится так же, как деятельность средневековой инквизиции. РПЦ в новейшей истории России — враждебный культуре и прогрессу институт.

 

Иван Лещинский Новые люди

Трудно спорить с тем фактом, что происходящее вот уже почти двадцать лет с культурой нашей страны не может быть названо иначе, чем разрушение. Создается впечатление, что над народами России проводится чудовищный эксперимент. И один из достигнутых им результатов – создание условий для полной деградации основной части населения, в том числе и посредством демонтажа образовательной системы. Естественно, упор при этом делается на молодое поколение, не имеющее опыта жизни в Советском Союзе, и здесь, как выясняется, уже достигнуты поистине «выдающиеся» успехи.

Хотя в столице и крупных городах одичание молодежи менее заметно, в провинции оно давно приняло массовый характер. Можно говорить о со-здании нового типа человека, полученного путем синтеза качеств западного обывателя («One-Dimensional Man» – «одномерного человека», по Гер-берту Маркузе) и неграмотного крестьянина царской России. В данной статье я буду писать именно о таких людях. Я прекрасно понимаю, что, не яв-ляясь специалистом по данному вопросу, не могу претендовать на объективность. Просто постараюсь описать то, что вижу каждый день.

Естественно, речь здесь пойдет не о каких-то отклонениях от общей нормы. Отупляющее воздействие телевидения, употребление алкоголя с ранних лет и низкое качество образования (или его отсутствие вовсе) творят чудеса: различия между молодыми людьми одного возраста не более сущест-венны, чем между деталями, отштампованными в одной партии. Т. е., в общем-то, все слушают абсолютно одинаковую музыку, носят одинаковую одежду, собираются в одних и тех же местах и время проводят одинаково(просмотр телевизионных программ, коллективная выпивка по разным поводам). Мало того. Тотальная унификация доходит до того, что, скажем, в библиотеках (кстати, в провинции уже почти сплошь платных!) мужчи-ны берут исключительно книги про «слепых» или «бешеных», женщины – Донцову и любовные романы. Соответственно, вся библиотека оказывает-ся заполнена книгами только этих сортов (причем по категориям – «исторические» любовные романы, «современные», «особо пикантные» и т.п.). Вся остальная (бесплатная) литература свалена у дальней стены, в т.ч. полные собрания сочинений русских классиков или редкие книги по истории международного революционного движения(например,«Становление бойца-сандиниста»Омара Кабесаса).Спросом такие книги давно не пользуются.

Сначала вкратце перечислим условия, в которых формируется личность молодого человека в современной России за пределами крупных городов.

Прежде всего – о телевизоре. Телевизор в российской провинции является поистине священным предметом, символом домашнего очага – не больше и не меньше. Отсутствие телевизора в доме считается признаком душевной болезни. Почти половину тем для обсуждения в любых компаниях составляют события, происходящие в различных сериалах и программах. При этом сами люди не замечают, что реальные события (свадьбы, похороны, выборы) для них часто отступают на второй план перед сериальным (или, уж во всяком случае, последние всегда представляют не меньшую важность). Хорошо еще, если это сериалы первого канала! Их хоть обсуждать можно, там есть хоть какое-то, пусть нелепое и неправдоподобное, действие. Весь ужас в том, что они постепенно вытесняются разлагающими мозг «семейными» сериалами типа situation comedy, причем люди делают свой выбор в их пользу совершенно бессознательно. И это понятно. В таких сериалах нет никакого развития действия, их можно начинать смотреть с любого момента любой серии. Ежевечерний сбор перед телевизором является почти обязательной семейной традицией, что в конечном счете и создает ощущение т.н. «стабильности» (ведь в телевизоре ничего никогда не меняется – ни в новостях, ни в сериалах). Интересно, что в таких телепостановках отцы семейств почти всегда – редкостные мерзавцы, супруги постоянно бранятся и издеваются друг над другом, а дети жестоки, завистливы и развращены. Но в том-то и дело, что сегодня все это воспринимается именно как норма. Пока что возможность смотреть такие сериалы в провинции доступна лишь тем, у кого есть спутниковый приемник – предмет зависти многих. Можно с уверенностью сказать, что появление на государственных телеканалах подобной продукции неизбежно, т.к. она представляет собой мощнейшее средство для массовой умственной и нравственной деградации и поддержания status quo.

Но телевизор – не единственное средство развлечения, возведенное в культ. Почти не уступает ему по силе и распространенности культ мобильного телефона. Помимо прочего, марка этого устройства является важным показателем статуса владельца. Страсть к «мобильникам», безусловно, имеет иррациональный характер. Я наблюдал совершенно абсурдные ситуации, когда при зарплате в 4000 (!) рублей человек, и без того недоедая, брал кредит на покупку телефона за 12000 рублей. Нормой, кстати, считается покупать новый телефон не реже, чем раз в два года. Нетрудно понять, что эта расходная статья съедает немалую долю семейного бюджета. Деньги уходят не только на оплату времени разговора по телефону, но и в значительной мере на закупку сопутствующих услуг («рингтоны», «реалтоны», игры и т.п.). Причем это характерно не только для молодежи. Часто приходится видеть, с каким идиотским восторгом почти пожилые люди делятся друг с другом сведениями, скажем, о новой мелодии звонка или одной из функций своего телефона. Возможно, «мобильная» лихорадка – самое яркое доказательство той истины, что большой бизнес должен не просто удовлетворять потребности, но и создавать их.

Конечно, у людей есть и другие интересы, но, опять-таки, исключительно однообразные. Потребность в музыке ни у кого не выходит за узкие рамки радиоформата. Любопытно, что любимые шлягеры всегда на сто процентов совпадают с репертуаром любой популярной радиостанции, почти пол-ностью обновляемым примерно раз в три месяца – и никто даже не замечает такой грубой манипуляции. Чем-то это напоминает процесс регуляр-ной смены программного обеспечения, и неудивительно, что горячего интереса к такому «казенному» набору композиций никто не проявляет. Об интересе к чтению было сказано выше. Вообще, единственный действительно искренний интерес, который я обнаружил у многих, к чему-то, что не крутят по радио и телевизору, – это интерес к порнографии, и в этой области, надо признать, они вправе считать себя знатоками (вряд ли его можно назвать вполне здоровым и естественным).

Из числа других навязанных интересов и потребностей выделяется феномен «потреблятства», который является целиком и полностью результатом неистовой пропаганды буржуазных ценностей как в упомянутых сериалах, так и в рекламе. Неудивительно, что среди современных пролетариев он распространен нисколько не меньше, чем среди представителей «среднего класса». Реклама, видимо, уже воспринимается людьми рефлекторно, без всякого участия сознания. В небольшом городке (меньше 40 тыс. жителей) открыты три сети супермаркетов! Соответственно, нормой считается иметь минимум две дисконтные карты для скидок. Обсуждение покупок представляет собой вторую по важности тему для разговоров. К предложенной А. Тарасовым категории «раздавленных брэндами»[1] смело можно отнести основную часть населения, за исключением людей преклонного возраста и, разумеется, алкоголиков. Нужно, впрочем, заметить, что сама реклама в провинции носит более агрессивный характер, чем в столице. Для привлечения внимания покупателей часто используется ненормативная лексика, прикрытая слабым писком, или мотивы модных песен с примитивно переделанными текстами (речь идет о радиорекламе).

Об алкоголизме. В провинции пьют так много, что отличить алкоголика по внешнему виду бывает затруднительно. Нездоровый цвет лица, запах перегара и т.п. признаки можно обнаружить у слишком многих. Тончайшая грань между пьющими и алкоголиками заключается в том, что первые работают, а вторые нет. Сама мысль о том, что человек может не употреблять алкоголя (равно как и не смотреть телевизор), считается всеми абсурдной и вредной. Количество питейных заведений в городке колеблется от 20 до 30 (в разные сезоны).

Чтобы завершить картину, упомянем о почти полном отсутствии спортивных и культурных организаций, которые так и не смогли толком восстановиться после 90-х гг., общеизвестном плачевном состоянии дошкольного и школьного образования в провинции (не говоря уже о высшем).

Как уже говорилось, результатом всего этого является потрясающее по своей глубине и распространенности невежество молодых людей. Удивительно, но факт: по своему запасу знаний многие из них уже сейчас отброшены на уровень своих неграмотных пращуров. Автору этих строк приходилось встречаться с 20-летними юношами и девушками, не прочитавшими ни единой книги даже в детстве (место детских книжек давно заняли низкосортные американские мультсериалы), не знающими даже названий планет Солнечной системы и республик Советского Союза. После этого уже не так примечательно, что некоторые из упомянутых лиц верят в бесов и домовых (к сожалению, это не шутка и не преувеличение). Поражает здесь именно быстрота умственной деградации (за одно поколение). Это касается даже разговорной речи, которая все больше близка просторечию, носителем которого, как известно, является именно необразованное или полуобразованное городское население и которое более всего было распространено в дореволюционную эпоху. Скажем, общеупотребительным является игнорирование спряжений некоторых глаголов («ты не знай?» – «я не знай» и пр.) и неправильное употребление падежей («он ее хамит», «время – без десять пять»). Что касается письменной речи… Единственным критерием правильности написания слова при составлении документов (служебных записок, производственных заказов и пр.) для исполнителей в Microsoft Word является отсутствие его подчеркивания красной линией. То есть в настоящее время многие люди (в т.ч. и с высшим образованием) грамотны лишь в том смысле, что знают алфавит. Чтобы не быть голословным, приведу несколько примеров (это касается моей работы): «в о лки прокатного стана», «кр о тчайшие сроки», «цельнокат о ные кольцевые заготовки».

Увы, число таких людей со временем будет постоянно возрастать (это только первое поколение, выросшее после начала «реформ»). Но до конца провести аналогию между нынешними невеждами и их предками не удастся, и дело здесь вовсе не в отсутствии потребительских рефлексов у по-следних. Дело в иных нравственных ценностях. Постараюсь написать об этом как можно более кратко, чтобы не вызвать упреков в морализаторстве.

Процесс взросления почти у всех здесь протекает одинаково: подросток с 15-16 лет начинает «гулять», т.е. пить, курить, употреблять психотропные вещества («грибы», «травка», гашиш, клей, аптечные лекарства и пр.) и вести беспорядочную половую жизнь. К 20 годам наступает некоторое «успокоение», связанное, видимо, с частичной потерей здоровья: пить начинают стабильно по выходным, а «партнеров» менять раз в полгода или чаще. Сразу нужно обратить внимание на важное обстоятельство: хотя представители слабого пола традиционно считаются более консервативной социальной категорией, их нравственная деградация происходит сейчас столь же стремительно, и это может свидетельствовать о начинающемся вырождении нации. Социальные нормы в начале 90-х гг. изменились так резко, что многие родители просто не видели необходимости в тщательном воспитании своих детей (скорее, считали его помехой в их дальнейшей жизни). В свою очередь, их выросшие дети просто не знают, зачем оно нужно. Страшно представить, что будет с их детьми. Отклонения от описанных норм редки, так как не подчинившиеся общему закону подвергаются беспощадной травле со стороны сверстников. Скажем, непохожему на прочих (например, непьющему) парню методично доказывают, что он «не мужик», а «негулящей» девушке – что она никому не нужна из-за своей «гордости». Пустой тратой времени было бы пытаться объяснить этим людям изначальный смысл понятий «любовь», «дружба», «преданность» и пр. – для этого нужны какие-то образцы и примеры за пределами того одномерного пространства, которым для них является телеэкран.

Нужно еще кратко сказать и об исключениях. К счастью, они все-таки есть, но это мало утешает. Имея статус отверженных, эти люди не пытаются найти причин для резкого неприятия окружающей их действительности, не ищут оснований для своей «непохожести». Главное, что отличает их от большинства – меньшая восприимчивость к ложным (навязываемым) потребностям. То есть они меньше смотрят телевизор, не озабочены постоянным обновлением гардероба, равнодушны к средствам мобильной связи и т.п. Но на этом – все. Их собственные интересы, увы, не слишком разнообразны: увлекаются непопулярными стилями музыки (как правило, это хард-рок, хэви-метал и пр.), собиранием сведений о стрелковом оружии, танках, самолетах и тому подобными хобби. Пугает в них полное отсутствие интереса к художественной литературе вообще, русской классической литературе в частности (не говорю о философии и истории). По сути, единственным воспринимаемым ими видом искусства является кино, и это крайне затрудняет их духовное развитие.

Отсутствие интереса к печатному слову у молодых потенциальных сторонников левых взглядов создает огромные трудности для будущих пропагандистов. Но это – тема для другой статьи.

 

Украина без Путина Автор: Ростислав Ищенко 25.07.2011

 

Конец формы

Раз упоминание фамилии политика в статье в любом контексте трактуется немногими «патриотами», изводящими себе душу чтением «Версий», как попытка срубить с него денег, я решил поговорить о Путине. Во-первых, в российском бюджете и в резервном фонде денег значительно больше, чем все украинцы вместе взятые – от беглых эсэсовцев и гастарбайтеров до олигархов и министров – смогут когда-нибудь увидеть. Во-вторых, с моей точки зрения, Владимир Владимирович, как человек и политик, является одной из самых ярких личностей, стоявших во главе государств в конце двадцатого – начале двадцать первого века и бесспорно самым квалифицированным государственным деятелем от Ванкувера до Владивостока. Начнём с конца. Россия постепенно втягивается в кампанию по выборам президента. Мало кто сомневается, что если Путин выдвинет свою кандидатуру, он будет избран, причём, скорее всего уже в первом туре. Я не припоминаю ни одного из современных лидеров государств, которые полностью отбыли бы два президентских срока, отказались бы от настойчивых предложений элиты и общества выдвинуть свою кандидатуру на третий срок подряд и, после четырёх лет правления другого (кстати, тоже далеко не бездарного) человека, были бы настолько востребованы гражданами своей страны. И это при том, что против Путина постоянно ведут информационную войну как его зарубежные евро-атлантические «друзья», так и внутрироссийская маргинальная, но крайне голосистая оппозиция. Заметим, что Путин не вернул фабрики рабочим, колхозы крестьянам, а власть коммунистам. Путин, в отличие от двух своих предшественников, не пытался заигрывать с «властителями дум», ругающими на кухнях любую власть и, от декабристов до Ельцина, регулярно целящимися в правителей и в политический строй, а попадающими в Россию. Путин выслушивал рефлексии интеллигентской тусовки, почему-то искренне считающей, что актёр, певец или художник разбирается в вопросах управления страной куда как лучше профессиональных политиков, но никогда не бросался исполнять их бредовые идеи. Путин не скрывал своей ностальгии по СССР, но не рвался его возрождать. Путин не раскулачил олигархов и не вернул всеобщее социальное равенство. Даже коррупцию Путин не искоренил. Формально, он не выполнил до конца ни одного запроса, сформулированного российским обществом в эпоху позднего Ельцина, когда неспособность верхов руководить и нежелание низов принимать навязываемые им правила игры обострили ситуацию до революционной. Причём с добровольным отречением первого президента РФ ситуация отнюдь не разрядилась. И всё же, Путин популярен как никто из советских и российских руководителей за последние 58 лет. Почему? Расстрел парламента в 1993 году, позорные выборы 1996 года, проигранная первая и начинавшаяся вторая чеченская война, дефолт 1998 года, казалось, уже добивали Россию. Власть не имела ни авторитета, ни силы. Она не контролировала значительную часть территории страны. Провинциальные президенты и губернаторы чувствовали себя вполне независимыми территориальными князьями. Они ещё ритуально выражали лояльность центру, но в любой момент были готовы заявить о самостоятельности. Не считались с готовой рассыпаться страной и на мировой арене. Пушки в Европе не только стреляли без разрешения России, но и явно готовились к тому, чтобы при необходимости провести «пацификацию» Кремля по югославскому сценарию. В это время премьером, а затем и.о. президента стал никому не известный Владимир Путин – внешне неброский выходец из команды Собчака (репутационный риск), работавший в подчинении Павла Бородина (дополнительный репутационный риск), фактически получивший главный пост в стране из рук ельцинской семьи (смертельный репутационный риск). Казалось, у человека с таким послужным списком нет политического будущего. Не прошло и года, как Путин стал неоспоримым лидером общественных симпатий и его рейтинг динамично рос практически до конца президентства, да и сейчас может служить предметом зависти не только любого украинского, но и всех евро-американских политиков. В чём секрет успеха? Во-первых, Путин всегда держит слово и требует того же от всех, с кем работает. Такое поведение редкость в политике, тем более – в российской. Но уже этим Путин навсегда переиграл российских либералов. Циничная публичная ложь Гайдара, Чубайса, Немцова и прочих не только возбудила у населения ненависть к реформам, но сделала российские правые силы неизбираемыми. Точно так же, как сегодня в украинском обществе, в России конца 90-х был общественный запрос на политика, который будет выполнять хотя бы часть своих обещаний. Народ надеялся и не верил, что такое возможно. Путин доказал – можно. Во-вторых, Путин, безусловно, лично порядочный человек, не предававший своих бывших покровителей, даже тогда, когда они становились обузой. Он поддерживал отвергнутого Санкт-Петербургом Собчака. Он не развернул кампанию травли ушедшего Ельцина и его семьи (хоть это было бы поддержано народом). Даже вороватые бывшие высокопоставленные чиновники ельцинской поры были выброшены из политики, ушли в маргинальную оппозицию, но в тюрьму не отправились, хоть и было за что. Можно, конечно, сказать, что вор должен сидеть в тюрьме и что, оставляя на свободе коррупционеров прошлого режима, Путин подаёт плохой пример. Но, как мне представляется, в данном случае мы имеем дело с вынужденной жертвой – отказ от справедливости обусловлен попыткой заложить новую цивилизованную политическую традицию, в которой не принято топтать вчерашнего кумира. Путин создаёт политическую преемственность в то время, как до него почти сто лет новая власть полностью или частично отрицала власть вчерашнюю, из которой сама же выросла и тем подрывала свою же легитимность. Все знали: уйдёт Генсек или Президент и завтра будет разоблачение культа личности или безличности. В-третьих, Путин положил конец беспрерывному «обнюхиванию» Конституции и законов, чем до сих пор занимается украинская власть. Понятные и прозрачные правила игры – это следование букве закона, а не его загадочному духу. Сказано в законе, что нельзя избираться президентом три раза подряд, значит подряд и не будет. В-четвёртых, Путин быстро учится и не стесняется признавать и исправлять свои недостатки. Скованный, мнущийся человек с тихим голосом, явно неуютно чувствовавший себя под объективами телекамер, на глазах превратился в уверенного медиабойца, по нескольку часов общающегося с тысячами журналистов и при этом выглядящего более чем достойно. В-пятых, Путин не пытался заработать у западных друзей титулы реформатора и демократа, а восстановил авторитет России в мире, вновь заставил её уважать, и положительный эффект от этого почувствовали не только олигархи, знающие, что их капиталы, даже если они находятся в западных банках, нельзя просто взять и конфисковать, потому, что так захотелось президенту США. Но и миллионы простых граждан, за которыми тоже теперь стоит сверхдержава, не дающая своих в обиду, не выдающая своих чужим судам, защищающая своего гражданина в любых обстоятельствах. Можно писать и в-шестых, и в-седьмых, но главное: современная Россия – полностью детище Путина. Это он сформировал достаточно эффективную управленческую вертикаль, контролирующую огромную страну, накануне его прихода к власти трещавшую по швам. Это он буквально насаждает в России демократические традиции, чуть ли не силой загоняя элиту в несколько партий и заставляя эти партии конкурировать между собой. Это он восстановил связь поколений и гордость историей родной страны, без чего государство в принципе не может существовать. Это он предложил народу и элитам понятную программу развития и сумел консолидировать общество вокруг своих идей. Наконец, весь российский управленческий класс признаёт лидерство лишь одного человека – Путина. Он – становой хребет, фундамент российской власти, русский Ден Сяопин. Вытащи Путина – и страна вновь пойдёт вразнос, потому что любой другой политик для своих коллег – «такой же как я» – винтик системы, и лишь Путин этой системы отец, лишь за ним чиновники по умолчанию признают право на руководство собой. Поэтому на Путина и вся критика Запада направлена: не надо конкурировать с Россией – сбей Путина, и она сама вернётся в позднеельцинское состояние. В этом единственная, но очень серьёзная слабость путинской системы. Несмотря на все путинские усилия, она пока не способна работать без Путина, как самонастраивающийся механизм. Слишком медленно меняется психология правящего класса, слишком медленно растёт смена, социальные лифты не работают без вмешательства власти. Однако Россия Путина, с Путиным и благодаря Путину всё же развивается, работает на перспективу, а вот Украина без Путина гниёт и рассыпается. И это ещё один повод подумать: если уж не вырастили своего Путина, так может быть стоит присоединиться к тем, у кого Путин есть. А то как-то с завидной регулярностью украинская независимость заканчивается руиной. Ростислав Ищенко 22.07.11

«Украiнець, якщо не дiсш ти – дiс ворог!»

Грiзне обличчя свiдомих борцiв за Украiну