Апреля – День девяносто второй.

Всё, о чём я мог думать несколько часов спустя – я должен был быть там. Это было так, словно заезженная пластинка с чувством вины начинает играть снова и снова. Я едва проснулся, когда зазвонил телефон. Нашарил его рукой на тумбочке и ответил, кое-как открыв рот.

Минуту спустя паника и беспокойство поселились в моём животе, а я сам пытался найти хоть какую-нибудь одежду, чтобы выйти из дома. В итоге я надел то, что валялось около моей кровати, в спешке забыв шапочку.

Зейн сказал, что будет сообщать новости, но всё время, пока я ехал, было тихо, я пялился в пустой экран телефона, повторяя про себя свою новую мантру. Я должен был быть там. Ты был нужен ему, и тебя там не было.

Было почти 7:30, когда я вошёл в больницу. Зейн ждал меня около дверей с сигаретой в зубах. Он потушил окурок в пепельнице, когда увидел меня, и я позволил ему крепко меня обнять. Я не мог сказать, что он любил обниматься, но, тем не менее, он позволял уткнуться ему в плечо лицом и продержаться так чуть дольше, чем нужно.

Он попытался выдавить одну из тех улыбок, что обычно кажутся настоящими, но провалился в этом.

- Теперь с ним всё будет хорошо.

Я кивнул, возвращая улыбку. Было что-то особенное в Зейне, какая-то живая связь с Гарри, и я почувствовал себя лучше, когда увидел его.

- Почему ты не написал мне?

Он сжал свои пальцы в кулаки, так как руки слишком тряслись.

- Не мог заставить руки перестать трястись. И, к тому же, ну, ты знаешь…

Какая-то часть меня на самом деле знала. Ему нужно было сказать мне это лично, нужно было, чтобы я услышал его голос, увидел его глаза. Это вовсе не было тем, что можно отправить в сообщении за пару секунд. Мы должны были держать последние частички Гарри вместе, и это было абсолютно нормальным.

- А где Найл? – я спросил, когда мы пошли внутрь.

- В Маллингаре. Поехал навестить маму в понедельник, а я пока не смог ему позвонить и сказать.

Я кивнул, заказывая себе кофе в магазинчике, на который мы набрели.

- Я понимаю, - мы сели около окна. – Так… что конкретно произошло?

Зейн пожал плечами и уставился в пол.

- Я не знаю точно. У него был приступ, и он упал. И это, вроде как, плохо.

- Мы пока не знаем, насколько плохо? – я спросил, борясь с желанием уйти в себя.

Он покачал головой.

- Они не знают, насколько были повреждены его познавательные функции. Падение не прошло даром, но они всё-таки больше беспокоятся из-за приступа.

Я постарался выкинуть изображения из моей головы, это было слишком: что-то, связанное с кровью, и зелёные глаза.

- Всё так испортилось.

Зейн пожал плечами и взял кофе со стола.

- Так и есть, Луи. Так и есть.

***

Я провёл большую часть дня в больнице с Зейном. Он был очень тихим, когда действительно хотел, и я был благодарен ему за это. У него не возникало необходимости заполнить воздух каким-то бессмысленным разговором, мы просто сидели, иногда в комнате ожидания около реанимации, иногда на кровати у Гарри, а иногда выходили на улицу, учитывая привычку Зейна курить.

Это был какой-то очень уж медленный день, наполненный нервными разговорами, брошенными окурками и ожиданием того, что кто-нибудь что-нибудь нам сообщит, чтобы вытащить нас из этого чистилища. Было восемь тридцать, когда Зейну пришло сообщение. Мы сидели у Гарри в палате и пили кофе по третьему кругу.

8:31 Гарри
Всё ещё дышу (:

Мы сразу же сорвались к нему. Кайла, тёмненькая медсестра, которая обладала какой-то непередаваемой любовью к этому парню, стояла рядом с его кроватью и поправляла его катетеры. Она улыбнулась, когда увидела нас, и что-то черканула у себя в блокноте.

- Я всё думала, когда вы покажетесь. Он стабилен. Мы увеличили дозу лекарства и скоро собираемся провести несколько тестов на психическое состояние. Но с ним, вроде бы, всё в порядке. По крайней мере так же, как и с вами, - она сказала, посмотрев на него.

- Мне прекрасно, - ленивая улыбка растянулась на лице у Гарри, показывая его чудесные ямочки, от чего я сам заулыбался. Я знал, что это было частично из-за лекарства, они всегда делали его немного сумасшедшим, но я уже научился ценить каждую улыбку, что я мог получить.

- Как ты себя чувствуешь, Хаз? – Зейн спросил, улыбаясь тоже и садясь рядом с ним. Он выглядел нормально. Нормально для человека, у которого был приступ, и который, возможно, получил какое-то повреждение мозга. На его голове красовалась большая белая повязка, видны были синяки, тянущиеся к его глазам.

- Немного шатко, - Гарри пошевелил пальцами. – Моооорфиииииииииин.

Я засмеялся и пододвинул стул ближе к его кровати.

- Я так волновался за тебя этим утром, ты даже не представляешь.

Его глаза метнулись ко мне, и неожиданно резко сквозь них прошла какая-то очень сильная эмоция. Это было словно вспышка. Что-то вроде страха, который исчез до того, как я смог осознать это. Гарри потянулся к моей руке и сжал её, возможно даже слишком сильно, улыбка снова появилась на лице, что больше походило на то, что он сошёл с ума.

- Я в порядке. Тебе не нужно обо мне беспокоиться.

Я попытался улыбнуться, удивляясь тому, почему мне вдруг стало так неожиданно неловко. Я посмотрел на Зейна, но тот, вроде бы, не проявлял никаких признаков дискомфорта.

- Я ничего не могу поделать с этим, ты же знаешь.

Он кивнул как-то слишком уж бодро.

- Я бы и не хотел по-другому.

- Не хотелось бы вас прерывать, но ему на самом деле лучше поспать, - Кайла стояла в дверях. – Вы, конечно, можете остаться, но будет лучше, если вы всё-таки отдохнёте, - она улыбнулась мне. – Вы оба, я вижу мешки под вашими глазами.

Я удивился тому, что одна из медсестёр Гарри всё-таки заметила, как дерьмово я выгляжу, но всё не мог понять, что это значит. Точно ничего хорошего.

Зейн пошевелился первым.

- Позаботься о себе. У нас уроки завтра, но я приду вечером, хорошо?

Гарри кивнул.

- Хорошо.

Он задержался в дверях, чтобы сказать:

- Сладких снов.

Гарри снова улыбнулся.

- Сладких снов, Зейн.

Я встал, чтобы пойти за темноволосым парнем, зевая. Это был очень трудный день, и всё, чего мне хотелось – это свернуться клубочком на кровати и проспать несколько суток.

Гарри протянул руку и неуклюже обхватил моё запястье. Было что-то странное в его движениях, будто бы он был не совсем уверен, что делает.

- Останься.

Я посмотрел на него сверху вниз, на его повязку на голове, на умоляющее выражение лица.

- Пожалуйста.

Я кивнул и залез к нему под одеяло. Он похудел так же, как и я, наши кости всё время бились друг о друга жёстко и нещадно.

- Не бросай меня, ладно? – он сказал тихо, беря меня за руку так, чтобы не потревожить катетеры.

- Ни за что. Я же обещал, помнишь?

Он кивнул, укладываясь удобнее на подушках.

- Спокойной ночи, Луи, - а потом после паузы: - Я люблю тебя.

- Я тоже тебя люблю, - я пробормотал ему в плечо, закрывая глаза и ожидая, как меня поглотит сон. К сожалению, отдых не хотел приходить, поэтому я уснул где-то через час после того, как в помещении остались лишь звуки дыхания Гарри во сне.

Пока в комнате становилось темнее, я думал о том, что изменилось в его взгляде. Это сжимало мою грудь так сильно.

Я ещё не знал, что это был первый раз, когда он забыл меня.

* Людовик в английском пишется как Louis. Сами можете сделать вывод, почему Гарри предложил именно это имя.

Глава 23