Слышание голосов: опыт непациентов

ВВЕДЕНИЕ

Мариус Ромм

В ходе нашего эксперимента (глава 2) мы встретили значительное число мужчин и женщин, которые слышали голоса, но никогда не были психиатрическими пациентами и не считали себя психически больными. Ни семья, ни друзья также не считали их из-за этого психически больными.

Познакомившись с этими людьми по следам телевизионной программы, мы были поражены, потому что, как большинство психиатров (и уж тем более непрофессионалов), обычно рассматривали любого, кто слышит голоса, как психически нездорового. Мы были вынуждены изменить это мнение, столкнувшись с уравновешенными, здоровыми людьми. Просто этим людям случается слышать голоса, не слышные для окружающих, и они воспринимают их, как приходящие извне.

Голоса, которые слышали такие люди, по критериям психиатрии определяются как слуховые галлюцинации. Это значит, что голоса, слышимые индивидуумом, воспринимаются им как чуждые. Слуховые галлюцинации, к несчастью, считаются показателем патологии, болезни; поэтому будет, пожалуй, менее вредно называть голоса экстрасенсорными восприятиями. Фактически это один из мотивов опубликования в данной книге опыта тех, кто слышит голоса, но никогда не чувствовал себя и не был отнесен к психически больным.

Другой мотив опубликования этого опыта – учиться у этих людей. Например, учиться обращаться с голосами так, чтобы не стать психически больным, а также узнать, как некоторые люди после трудного периода могут открыть в этих голосах источник вдохновения (то, что Юнг назвал призванием) или просто хорошего совета. Этот опыт многому научил нас – и тому, как люди могут справляться со своими голосами, и тому, как они могут справляться со своей жизнью благодаря процессу интеграции голосов. Оказалось, что люди применяют пять основных принципов интеграции своих голосов:

· строго придерживаться заведенного повседневного порядка;

· сосредоточиваться на своих положительных свойствах;

· познать себя и признать отрицательное в себе;

· признать внешнее влияние, но полностью осознать, что нет ничего сильнее самого себя;

· делать все возможное, чтобы найти поддержку и признание у своего окружения, и обсуждать с другими свои переживания.

Следующий мотив публикации этих сообщений – внушить, что реальная проблема заключается не столько в слышании голосов, сколько в неспособности справиться с ними (см. раздел о парапсихологии в главе 7). Приведенные здесь истории выявляют большие отличия в уровне овладения голосами, равно как и в индивидуальных системах взглядов.

Все семеро справились с признанием своих голосов. Примечательно, что они признали также существование другой, нематериальной сферы: все разделяют парапсихологические или спиритические объяснения своих голосов (см. раздел "Познание внутреннего голоса" в главе 7).

ПЕРВОЕ СООБЩЕНИЕ

Прежде чем обсуждать, как повлияло слышание голосов на мою жизнь, позвольте представиться. Мне 61 год, я замужем, у меня есть сын, невестка, двое внуков. В течение многих лет, пока я была физически здорова, то успешно совмещала карьеру социального работника с ведением дома и семьи, теперь же получаю пенсию по болезни.

Я слышу голоса с детства. Они предсказывают будущее, а также дают мне советы и руководят мною. Иногда они говорят о других людях, например об исходе чьей-нибудь болезни. Хотя это бывает нелегко, я научилась принимать во внимание эти голоса, потому что они неизменно оказываются правы. Я отношусь к ним как к спутникам в путешествии. Я поверяю окружающим свои переживания, хотя это может создавать сложности.

Я получила первое четкое сообщение в девять лет. Мы жили тогда в портовом городе, и однажды на греческом танкере, стоявшем в порту на якоре, начались взрывы. Шум от первого взрыва был таким сильным, что донесся до моей школы. Мой отец был членом пожарной бригады и помчался на место происшествия. Весть о бедствии быстро распространилась по городу, и моя мать страшно боялась за жизнь моего отца. Мы были воспитаны как христиане, поэтому моя мать и я начали молиться за его жизнь.

Несколько часов спустя я услышала внутренний голос, который сказал: "Твой отец вернется", и я рассказала об этом моей матери. Как раз в это время зашли наши соседи и высказали опасение, что и сам танкер взорвется. Я ужасно боялась, но снова ясно услышала голос, который повторил: "Твой отец вернется". Это оказалось правдой: совершенно незнакомый человек вытащил отца оттуда, в то время как стоявший рядом с ним товарищ был убит упавшей железной стойкой.

Я помалкивала об этом инциденте, однако слышала голоса все чаще и чаще. Я была в недоумении относительно их значения (я не верила в духов) и не знала, сопротивляться ли им. В любом случае игнорировать голоса оказалось бесполезно. Они все время присутствовали, что я находила утомительным. Наконец, моей единственной надеждой на освобождение было довериться родителям. Они меня не поняли, но не смеялись надо мной; они слушали внимательно, но были не в состоянии посоветовать мне, что делать. Я считала невозможным смириться с этим затруднительным положением, но продолжала постоянно слышать голоса как до, так и во время второй мировой войны.

Когда я была ребенком, люди поражались моей уверенности, особенно когда я с большой убежденностью отвечала на их вопросы. Это выделяло меня среди других детей, а моя мать просто предполагала, что я рано развилась; к счастью, мои родители обращали мало внимания на чужие замечания. Сама я привыкла к этому феномену – я слышала голоса, которые открывали мне глаза и помогали формировать свое мнение.

Один такой пример касается моего дяди, который был одержим политикой и рассуждениями о том, как следовало воевать. Я слышала голос, который противоречил ему, и удивила всех, объявив, что война закончится падением Берлина. Моя мать заявила: "Ну, теперь я слышала все", а мой дядя отклонил мое заявление как детскую фантазию. В то время мне было 14 лет. Этот инцидент никогда не упоминался в семье; возможно, это правильно. Что касается меня, я научилась доверять своим голосам.

Другой случай времен войны произошел, когда после тяжелой бомбардировки моя подруга и ее родители переехали в Эд. В августе того года я и еще одна подруга навестили их. На загородной прогулке около замка Дорверс, вблизи Арнхема, мы шли по старой Римской дороге, когда я услышала звук приближающегося самолета. В этом не было ничего необычного в те дни, за исключением того, что не было ни зенитной стрельбы, ни сирены воздушной тревоги. Я остановила своих подруг, но они ничего не слышали. Когда мы возвращались домой по мосту через Рейн, я вдруг услышала, как голос сказал мне: "Вторжение союзных войск произойдет именно в этом месте". Я рассказала подругам о том, что услышала, но они ответили, что это типично для меня. Моя подруга повторила мое замечание своему отцу, который беспечно рассмеялся и сказал: "Вот детская глупость. Доберемся прямо: мы здесь на востоке в безопасности. Это вы, живущие вблизи морского побережья, должны беспокоиться". Он изложил свое видение продолжения войны. Я промолчала, хотя знала лучше. Когда произошло вторжение, информация моих голосов оказалась верной: вторжение началось именно на этом мосту.

Слышание голосов создает проблемы. Например, у нас на работе появился новый инспектор, уже знакомый кое с кем из моих коллег, включая моего будущего мужа, который был в восторге от его многочисленных успехов. Судя по тому, что коллеги мне говорили, я предвкушала встречу с ним. Однако, когда нас знакомили, хоть он и приветствовал меня тепло и очаровательно, голос заявил: "Он – дьявол". Затем произошло нечто невероятное: его лицо исказилось, как у дьявола. Это был очень трудный момент для меня, хотя я держалась спокойно и отвечала сердечно. Я упорно старалась не упоминать об этом инциденте из лояльности к моим коллегам, но в конце концов рассказала своему мужу. Он полностью принял мое объяснение, хотя это было совершенно несвойственно ему. Поскольку мои голоса не были для меня проблемой, а чем-то, во что я верила, он принимал их как часть меня. Это не всегда давалось ему легко. Позже мои голоса снова оказались правы: тот человек действительно был дьяволом.

В другой раз заболел один из коллег мужа. Муж рассказал мне, что тот переутомился, но со временем выздоровеет; у меня же возникло побуждение сказать: "Он умрет". Мы это больше не обсуждали. Мы регулярно навещали этого человека, близкого друга; через шесть недель его приняли в больницу, где он умер. Как вы поступаете с такой информацией? Мы решили не говорить о ней, а только принимать к сведению.

Я продолжала слышать голоса после рождения сына. Я рассказала ему об этом, когда он дорос до средней школы, и он усмотрел связь между слышанием голосов и тем, что у меня много знакомых. Он говорил своим друзьям: "Кажется, люди чувствуют, что у моей матери особый дар. Где бы мы ни были, даже на отдыхе, множество незнакомых людей подходят к ней и доверяются ей или спрашивают ее совета.." Сама я так не считала.

После замужества я вернулась на временную работу, все еще слыша голоса. Мои коллеги не знали, как понимать мои переживания, когда я говорила о них.

Когда установили компьютер, я это приветствовала, но мои голоса неоднократно предостерегали меня, что применение компьютера будет угрожать доверию моих клиентов. Я беспокоилась, хотя система казалась надежной. Наконец, я настояла на применении для моих клиентов кода защиты; это смущало и утомляло администратора и поставило на мне клеймо упрямой и чрезмерно самоуверенной, что затруднило мою жизнь. Недавно, однако, коллеги заметили: "Мы подвергали опасности доверие наших клиентов, а Вы предвидели это.".

Слышание голосов помогало мне в критические периоды как моей собственной жизни, так и в период болезни мужа. После того как я проработала двенадцать с половиной лет (важная веха в Голландии), администрация и все 123 сотрудника устроили в мою честь вечеринку. Исполнились два мои самые заветные желания: мне подарили золотые часы и серебряный туалетный набор. Когда я его принимала, стекло в ручном зеркале само по себе треснуло. Все были в шоке и предложили немедленно заменить его, но голос внушал мне, что я должна оставить все как есть. Мне не хотелось делать этого, но я настояла на сохранении зеркала. Через год я была вынуждена признать, что физически не могу больше работать. Было ли треснувшее зеркало предзнаменованием? Это было ужасное время, в течение которого я слышала много голосов, а также видела призрачную фигуру, когда ложилась в постель. Я пыталась рассеять призрак, но безуспешно. "Иди", – говорила фигура. Со временем я поняла значение этого: я должна была выковать свою новую жизнь. Я снова расцвела и, несмотря на недуги, я теперь даже более счастлива и успешна, чем когда делала карьеру. Можно ли это рассматривать как процесс роста и форму самореализации?

Другим трудным периодом для меня было, когда я узнала о возрастающем нездоровье моего мужа. Впервые я насторожилась во время отпуска в Греции. После короткого послеобеденного сна мы собирались посетить старинную церковь, когда голос сказал: "Разве твой муж не выглядит ужасно?" Я посмотрела на него, но не увидела ничего плохого. Я не могла сказать об этом мужу и должна была справиться с тревогой сама. После нескольких тревожных недель мы вернулись домой, а мое беспокойство продолжало расти. Я знала, что мой муж страстно желал посетить руины минойской цивилизации; под влиянием порыва я заказала как сюрприз путешествие на Крит. Муж был увлечен этим, но я по-прежнему беспокоилась, потому что голоса непрестанно предостерегали меня относительно его здоровья. Вскоре после нашего возвращения с Крита муж должен был спешно лечь в больницу, где была предположительно диагностирована опухоль. Он принял эту новость без надрыва, а я нашла в себе силы оставаться спокойной. Самовнушение, вы можете сказать. Когда мой муж был выписан из больницы, мы начали перестраивать нашу жизнь и, следуя совету врача, отдыхать и устраивать себе другие праздники. Мы поехали в Вену. Там однажды ночью я была разбужена не только голосом, но и смутной фигурой, говорившей выразительно: "Они разрушат здоровье твоего мужа. Ты должна бороться за него." Я была в тревоге, но мой муж мирно спал рядом со мной. На следующий день, когда мы с удовольствием бродили по лесу, голос повторил: "Борись. Они разрушат его здоровье". Вы можете себе представить, как я себя чувствовала?

Я была вынуждена покинуть Вену и сумела договориться со специалистом о локальной рентгенотерапии. Мой муж сам чувствовал, что ему становится хуже, ночами он испытывал страшную боль. Снова и снова я слышала, как голос повторял: "Борись. Они разрушат его здоровье". Вы можете себе представить, как это было болезненно для меня: должна ли была я причинять мужу дополнительное беспокойство? Наконец, я набралась мужества открыться ему. Он не спорил, так что я схватила телефонную трубку и условилась о встрече с его лечащим врачом. Рентгенотерапия и химиотерапия были отменены, и мы вместе успешно пережили это время.

Я никогда не переставала слышать голоса. Они навязчивы, но дружественны, они повышают мою осведомленность и являются моей неотъемлемой частью. Я больше ничего не буду говорить, но надеюсь, вы поняли, что я пытаюсь выразить. Я никогда не отклоняла голоса как сверхъестественные силы, магию, колдовство или что-нибудь в этом роде. Голоса преобразили мою жизнь, и я прошу вас принять во внимание этот факт.

ВТОРОЕ СООБЩЕНИЕ

В течение последних 14 лет я отдавал себе полный отчет в телепатическом контакте с голосом моего руководящего духа.

Когда этот диалог начался впервые, то в течение нескольких месяцев у меня было много различных паранормальных переживаний, таких как автоматическое рисование и живопись, ясновидение, предчувствия и исцеление с помощью того, что я называю магнетизмом. Хотя парапсихология была уже моей постоянной страстью на протяжении десяти лет, я всегда смотрел на нее только как на предмет изучения и никогда не предполагал, что это затронет меня лично. Теперь я без предупреждения был переключен с изучения паранормального феномена на его непосредственное переживание. Вначале было очень трудно признать, что я слышал голос, так как не слышал его буквально ушами; он как бы впечатывался в мое сознание; это была телепатическая связь. Иногда (например, в процессе автоматического письма) мне было трудно определить, происходило это на самом деле или это проекция моего воображения. В целом, однако, этот голос – мой руководящий дух – ощущался как моя неотъемлемая часть и был во мне от рождения.

С осознанием его постоянного присутствия моя жизнь получила дополнительное измерение, иногда обогащающее, временами беспокоящее. Оглядываясь назад, я вижу, что как пик переживаний, так и тяжелые болезненные испытания были частью феномена, и их надо было пережить. Первый год этого периода был особенно мучительным из-за чередующихся почти ежедневно взлетов и падений. Естественно, это сказывалось на жизни семьи, но я считал важным стараться вести себя как обычно, ибо нельзя было ожидать, что кто-то будет терпеть то, что вынужден испытывать я.

У меня часто бывало чувство, что на меня возложена невыполнимая миссия! Но снова и снова, когда я больше всего нуждался в помощи, то находил избавление, каким бы расстроенным себя ни чувствовал. Объяснение, которое дал голос о необходимости моего страдания, было таким: это было важно для моего воспитания и стоит мне понять, какую работу уготовил мне голос, как любое страдание исчезнет. Он объяснил: "Работа должна продолжаться, ты должен быть стойким; то, чему я должен научить тебя, – трудно". Несмотря на такое ободрение, мне было трудно принять мои испытания без того, чтобы время от времени не приходить в ярость. Жизнь казалась мне чрезвычайно тяжелой; но мужество и терпение было девизом, с которым я жил. Существенным было соблюдение режима.

После двух подобных лет я наткнулся на собрание сочинений, автором которых была Teresa of Avila. Жаль, что я не нашел его раньше. Эта книга подтвердила то, через что я должен был пройти, так как Тереза прошла похожий путь. Она предназначила эту книгу как путеводитель для тех, кто ищет Бога. Она

написала о проблемах, с которыми столкнулась из-за слышания голоса: ее предостерегали окружающие, что это была работа самого дьявола, и эта клевета заставила ее сомневаться в существовании Бога, как это случилось со мной. В своих книгах Тереза описывает путешествие, пронизывающее семь обителей внутренней твердыни. Достигнув седьмой, человек входит в контакт (через голос, который он переживает) с Богом и наполняется жизнью. Она говорит о седьмой обители так:

Быть скрипкой Бога – это не то же самое, что играть на скрипке для Бога. Сейчас он занят совершенствованием окончательной композиции. Он может завершить это, когда скрипка в Его руках, когда я предалась ему не частично, а целиком.

С помощью этого чтения я могу теперь предложить другим несколько кратких советов из моего собственного опыта:

· Выбирайте добро, свет, Бога. Сделав свой выбор, не позволяйте ничему и никому отклонять вас от прямого пути. Больше всего верьте, что любые страдания будут способствовать росту Вашей души.

· Думайте положительно. Это спасало меня долгое время, особенно когда трудные времена могли одолеть.

· Занимайтесь созиданием. Чтобы избежать депрессии, твердо выразите свои жалобы (например, через вашего ведущего) и просите о помощи свыше. Используйте всю энергию, которую Вы тратили на рыдания, и начинайте применять Ваши силы творчески.

· Почаще общайтесь с природой. Природа – это осязаемое присутствие Божества. Когда Ваша душа мучается, у природы есть собственные целительные силы.

· Будьте проницательны и бдительны. Проницательность, особенно вначале, очень важна для распознания голоса. Это заставит Ваш дух бодрствовать. Вы не должны быть пассивным инструментом.

· Будьте осмотрительны. Избегайте болтовни в семье, с друзьями и знакомыми о Вашем опыте слышания голоса. Старайтесь вести по возможности нормальную жизнь, как бы трудно это ни было. Общайтесь с душами, подобными Вашей, которым Вы можете доверять; только они могут постичь Ваши переживания.

Полный расцвет души – все вращается вокруг этого. Душа должна стать совершенной прежде, чем может совершиться единение с Богом. Ее очищение представляется как целью, так и средством; мой голос выражает это так: "Стремление к единению с Богом включает страдание как его предпосылку и вечную любовь как его результат."