А. О предполагаемом нарушении статьи 10, взятой отдельно

94. Г-н Дона и г-н Шул утверждают, что имело место нарушение статьи 10, которая гласит:

"1. Каждый человек имеет право на свободу выражать свое мнение. Это право включает свободу придерживаться своего мнения и свободу получать и распространять информацию и идеи без какого-либо вмешательства со стороны государственных органов и независимо от государственных границ. Настоящая статья не препятствует государствам осуществлять лицензирование радиовещательных, телевизионных или кинематографических предприятий.

2. Осуществление этих свобод, налагающее обязанности и ответственность, может быть сопряжено с формальностями, условиями, ограничениями или санкциями, которые установлены законом и которые необходимы в демократическом обществе в интересах государственной безопасности, территориальной целостности или общественного спокойствия, в целях предотвращения беспорядков и преступлений, для охраны здоровья и нравственности, защиты репутации или прав других лиц, предотвращения разглашения информации, полученной конфиденциально, или обеспечения авторитета и беспристрастности правосудия".

Жалоба, признанная Комиссией приемлемой, касается исключительно дисциплинарного наказания, которому подверглись заявители после 17 ноября 1971 г. за участие в издании и распространении газеты "Alarm" N 8. Она не имеет отношения ни к запрещению этого номера, а также N 6 "Alarm" и "Информационного Бюллетеня" для новобранцев в силу Указа от 21 декабря 1967 г., ни к аресту со строгим режимом содержания, наложенному на заявителей 13 августа 1971 г. за их участие в распространении листовок во время событий в Эрмело (см. п. 43-45 выше).

95. Оспариваемое наказание, безусловно, представляло собой "вмешательство" в осуществление г-ном Дона и г-ном Шулом права свободно выражать свое мнение, как это гарантируется статьей 10 п. 1. Следовательно, требуется рассмотреть этот вопрос.

96. Наказание было, без всякого сомнения, "предусмотрено законом", т.е. статьями 2 п. 2, 5-А-8, 18, 19 и 37 Закона 1903 г., прочитанного в сочетании со статьей 147 Военно-уголовного кодекса. Даже в отношении той роли, которую обвиняемые сыграли в издании и распространении (еще до N 8 газеты "Alarm") литературных сочинений, запрещенных военными властями, наказание было основано на Законе 1903 г. (см. п. 90 выше), а не на Указе от 21 декабря 1967 г. Суд, таким образом, не обязан рассматривать аргументы заявителей о юридической силе этого Указа (доклад Комиссии, п. 45, 5-й абз.).

97. Для того чтобы показать, что оспариваемое вмешательство также удовлетворяет другим условиям статьи 10 п. 2, Правительство заявило, что меры, принятые в этом деле, были "необходимы в демократическом обществе" для "предотвращения беспорядков". Оно ссылалось на статью 10 п. 2 только в этой связи.

98. Суд, так же, как Правительство и Комиссия, прежде всего подчеркивает, что понятие "порядок" в данной статье относится не только к "публичному порядку" по смыслу статьи 6 п. 1 и статьи 9 п. 2 Конвенции и статьи 2 п. 3 Протокола N 4. Оно также распространяется и на порядок, который должен поддерживаться в рамках конкретной социальной группы. Это относится, например, к вооруженным силам, т.к. беспорядки в такой социальной группе могут иметь последствия для порядка в обществе в целом. Отсюда следует, что оспариваемые наказания отвечают этому условию в той степени, в какой их целью было предотвращение беспорядков в вооруженных силах Нидерландов.

Правда, г-н Дона и г-н Шул утверждают, что статья 10 п. 2 предусматривает "предотвращение беспорядков" только в сочетании с "предотвращением преступлений". Суд не разделяет этой точки зрения. Во французском тексте использован соединительный союз "et" (и), в английском - разделительный союз "or" (или). С учетом контекста и общей структуры статьи 10, английский вариант дает более точный ориентир по этому вопросу. При этих условиях Суд не считает необходимым изучать вопрос о том, имели ли меры в отношении заявителей своей целью "предотвращение преступления" в дополнение к "предотвращению беспорядков".

99. Остается выяснить, было ли посягательство на свободу г-на Дона и г-на Шула выражать свое мнение "необходимо в демократическом обществе" "для предотвращения беспорядков".

100. Конечно, свобода выражать свое мнение, гарантированная статьей 10, относится к военнослужащим в той же степени, как и к другим лицам в пределах юрисдикции Договаривающихся Государств. Однако нормальное функционирование армии вряд ли можно себе представить без юридических норм, направленных на то, чтобы предотвратить подрыв военной дисциплины со стороны военнослужащих, например, путем письменных высказываний. Статья 147 Военно-уголовного кодекса Нидерландов (см. п. 43 выше) основана на этом законном требовании, что само по себе не нарушает статью 10 Конвенции.

Суд, несомненно, компетентен проверить в свете Конвенции, каким образом внутреннее право Нидерландов было применено в данном деле, но он не должен в этом случае игнорировать ни особенности армейской жизни (см. п. 54 выше in fine), ни конкретные "обязанности" и "ответственность", которые лежат на служащих вооруженных сил, ни свободу усмотрения, которая предоставлена Договаривающимся Сторонам в соответствии со статьями 10 п. 2 и 8 п. 2 (см. решение по делу Де Вильде, Оомс и Версип против Бельгии от 18 июня 1971 г. Серия А, т. 12, с. 45, п. 93, и решение по делу Голдера от 21 февраля 1975 г. Серия А, т. 18, с. 22).

101. Суд отмечает, что в то время, когда атмосфера в казармах в Эрмело была достаточно напряженной, заявители приняли участие в издании и распространении листовки, соответствующие отрывки из которой были воспроизведены выше (п. 43 и 51). При таких обстоятельствах Высший военный суд, возможно, имел веские основания полагать, что они пытались подорвать военную дисциплину и что для предотвращения беспорядков было необходимо применить именно то наказание, которое было им вынесено. Таким образом, речь шла не о лишении их права на свободу выражать свое мнение, а только о наказании за злоупотребление этой свободой. Следовательно, нарушения со стороны государства статьи 10 п. 2 не было.