Направленность на передачу объектов гражданских прав во временное пользование

 

Интересы сторон, участвующих в экономических отношениях, не всегда требуют передачи имущества в собственность. Нередко купля-продажа невыгодна ни собственнику, ни лицу, нуждающемуся в использовании имущества, принадлежащего собственнику. "Во-первых, собственник может в данный момент не испытывать нужды в использовании того предмета, которым он обладает. Для отчуждения же вещи необходимых предпосылок нет, ибо со временем она понадобится самому собственнику. Но вместе с тем вещь оказалась бы омертвленной..., если бы закон не допускал ее передачи даже во временное пользование другому лицу. Во-вторых, гражданин или организация, не будучи собственником какой-либо вещи, иногда нуждается в ее использовании лишь эпизодически... В-третьих, потребность в использовании вещи может быть длительной или даже постоянной. Но и в таких случаях приобретение ее в собственность иногда неосуществимо либо экономически нецелесообразно"*(118).

Эти экономические причины породили отношения, целью которых является передача объектов гражданских прав во временное пользование. В группу обязательств, имеющих указанную направленность, входят, как уже отмечалось, договоры аренды (гл. 34 ГК), найма жилого помещения (гл. 35 ГК), безвозмездного пользования (гл. 36 ГК) и коммерческой концессии (гл. 54 ГК).

Договоры рассматриваемой группы разнообразны. Каждый из входящих в нее договорных типов имеет свою специфику, обусловленную определенными системными признаками (безвозмездное пользование - фактором безвозмездности, наем жилого помещения - предметными и субъектными особенностями правоотношения, коммерческая концессия - признаком предмета). Соответственно, внутренняя классификация договоров, направленных на передачу объектов гражданских прав во временное пользование, может быть последовательно произведена по нескольким основаниям. Все договоры по предметному признаку можно разделить на обязательства, направленные на передачу во временное пользование имущества (аренда, наем жилого помещения, безвозмездное пользование), и обязательства, направленные на передачу во временное пользование объектов исключительных прав (коммерческая концессия). В рамках договоров, направленных на передачу в пользование имущества, по признаку возмездности выделяются возмездные (аренда, наем жилого помещения) и безвозмездные договоры (ссуда). Среди договоров, направленных на возмездную передачу в пользование имущества, особое положение занимает наем жилого помещения.

Тем не менее, объединение всех рассматриваемых обязательств в одну группу по признаку направленности имеет нормативно-правовое обоснование.

Во-первых, признак направленности на передачу в пользование объектов гражданских прав служит основой для формирования правовой базы, принципиально отличной от регулирования отношений, имеющих иную направленность (передача имущества в собственность, выполнение работы и оказание услуги, передача имущества в собственность с условием возврата такого же количества имущества того же рода и качества и т.д.).

Нормообразующее значение направленности обязательства на передачу объектов гражданских прав во временное пользование особенно четко проявляется при сравнении рассматриваемой группы договоров с обязательствами, направленными на передачу имущества в собственность, т.е. с теми договорами, которые также основаны на передаче имущества. Дело в том, что направленность обязательства как нормообразующий фактор характеризуется не просто фактическими действиями должника, а фактическими действиями, имеющими законченную экономическую характеристику и вследствие этого значимыми для права. Сами по себе фактические действия, как правило, не могут быть основой для унификации, потому что они, будучи вырванными из контекста, не отражают ни экономической, ни юридической сущности правоотношения. Поэтому несмотря на то, что и в договорах, направленных на передачу имущества в собственность, и в договорах, направленных на передачу имущества во временное пользование, имеет место передача имущества, их правовое регулирование принципиально различно. Схожие нормы, отражающие передачу имущества как таковую (ст. 456, 463, 611 ГК), следует рассматривать лишь как исключение, подтверждающее правило. Это сходство имеет внешний и эпизодический характер. Кроме того, на регламентацию передачи имущества как таковой также влияет специфика направленности.

Во-вторых, передача объектов гражданских прав во временное пользование является системным признаком для формирования правовой базы, в той или иной степени единой для всех договоров, имеющих такую направленность.

В силу того, что договоры, направленные на передачу в пользование объектов гражданских прав, разнообразны, невозможно выработать унифицированные положения для всех этих обязательств. Тем не менее, общность правового регулирования проявляется в одинаковых подходах и принципах регламентации. Какими бы специфическими свойствами ни обладали правоотношения данной направленности, все рассматриваемые институты регламентируют правовые элементы, связанные с передачей объектов гражданских прав, пользованием ими и их возвратом.

Если для всех обязательств, направленных на передачу объектов во временное пользование, существуют лишь единые подходы и принципы правового регулирования, то для отдельных групп договоров, выделенных внутри данной направленности с учетом вторичных факторов, выработано в той или иной степени унифицированное правовое регулирование. Иными словами, унификация правового материала по признаку направленности проведена в рассматриваемой группе договоров с учетом вторичных системных факторов.

Так, договоры, направленные на передачу во временное пользование имущества, могут быть возмездными (аренда, наем жилого помещения) и безвозмездными (безвозмездное пользование, или ссуда). Фактор возмездности-безвозмездности значительно повлиял на нормы, обусловленные единой направленностью. В то же время единство направленности позволило выработать некоторые унифицированные положения. В ст. 689 ГК перечислены арендные правила, применимые к безвозмездному пользованию.

В свою очередь, возмездные договоры, направленные на передачу во временное пользование имущества, разнообразны. Их разнообразие обусловлено различными факторами, каждый из которых потребовал создания специальной правовой базы. Однако несмотря на это законодатель унифицировал правовой материал для этой группы договоров. Причем степень унификации зависит от степени влияния вторичных факторов.

Влияние некоторых из них таково, что, не исключая возможности применения значительного количества родовых правил об аренде (т.е. тех норм, которые отражают возмездную передачу имущества во временное пользование независимо от влияния иных признаков правоотношения), каждый из них дополнительно потребовал создания специальной правовой базы. Законодатель выделил обязательства, основанные на таких признаках, как виды договора аренды, и посвятил регламентации каждого из них отдельный параграф гл. 34 ГК, указав при этом в ст. 625 ГК на возможность применения к ним общих положений об аренде.

В то же время специфика некоторых отношений, направленных на возмездную передачу имущества во временное пользование, оказывает более существенное влияние на нормы, предопределенные направленностью обязательства. В том случае, когда в качестве арендатора жилого помещения выступает гражданин, использующий его как жилище для себя и лиц, постоянно с ним проживающих, требуется специальная нормативно-правовая база, регулирующая особенности данных правоотношений.

Значительность влияния предмета и субъекта найма жилого помещения проявилась в следующем. Во-первых, специфика данных правоотношений исключила возможность применения к ним общих положений об аренде. Поэтому в отличие от видов договора аренды, на которые законодатель распространил применение родовых арендных норм (ст. 625 ГК), для найма жилого помещения такая возможность не предусмотрена*(119). Во-вторых, большинство норм, предопределенных общей направленностью, хотя и не противоречат специфике жилищного найма, но в первоначальном виде (без уточнений и изменений) к найму жилого помещения практически применяться не могут. Специфика предмета и субъекта, "наложившись" на общность цели правоотношения, привела к тому, что правила аренды стали применимыми к жилищному найму лишь в "преломленном" виде, т.е. с учетом особенностей отношений найма. Поэтому в главе, регулирующей наем жилого помещения, установлены специальные правила, конкретизирующие и изменяющие общие положения о договоре аренды.

 

§ 5. Направленность на выполнение работ (оказание услуг)

 

Третья группа обязательств, выделяемых по целевому признаку, - это договоры, направленные на выполнение работ или оказание услуг. В эту группу входят правоотношения подряда (гл. 37 ГК), выполнения научно-исследовательских, опытно-конструкторских и технологических работ (гл. 38 ГК), возмездного оказания услуг (гл. 39 ГК), перевозки (гл. 40 ГК), транспортной экспедиции (гл. 41 ГК), хранения (гл. 47 ГК), поручения (гл. 49 ГК), комиссии (гл. 51 ГК), агентирования (гл. 52 ГК), доверительного управления имуществом (гл. 53 ГК). К этой группе можно также отнести договор банковского счета (гл. 45 ГК), поскольку наряду с заемной направленностью он предусматривает оказание специфических банковских услуг.

5.1. Общая характеристика договоров данной группы

5.1.1. Признаком, объединяющим все перечисленные договоры, является то, что они направлены на выполнение работы одним лицом для другого лица в целях достижения определенного экономического результата. Характер работы может быть различным, результат - тоже. Однако указанная направленность представляет собой основу для формирования правовой базы, с одной стороны, объединяющей все перечисленные договоры и, с другой стороны, отличающей их от обязательств других групп.

В правильности данного тезиса можно убедиться на примере сравнения рассматриваемой группы договоров с группой обязательств, направленных на передачу имущества в собственность.

Специфика направленности на выполнение работы наиболее характерно проявляется при сравнении купли-продажи и подряда, предусматривающего передачу заказчику права собственности на результат работы. И купля-продажа, и указанная разновидность подряда имеют одинаковую конечную цель - передача имущества в собственность контрагенту. Однако для участников подрядных отношений недостаточно просто передачи имущества в собственность, как это происходит при купле-продаже. В сфере их экономических интересов оказывается процесс изготовления имущества и осуществление контроля за этим процессом. Поэтому и правовое нормирование таких отношений не может быть одинаковым. В договоре купли-продажи юридическому нормированию подвергается только то поведение отчуждателя, которое связано с передачей обусловленного имущества, а в подрядном обязательстве определенного регулирования требует и деятельность по изготовлению самой вещи*(120).

Поскольку в основу дифференциации купли-продажи и подряда законодатель положил признак направленности интересов участников правоотношения, этот признак должен применяться и на практике. Иные признаки не могут служить основой для правильной квалификации. В то же время в юридической литературе высказываются и другие точки зрения. Так, в качестве критерия разграничения купли-продажи и подряда предлагается, в частности, такой признак, как количество передаваемых покупателем материалов (если покупателем передается большая часть материалов, необходимых для изготовления товаров, то договор может рассматриваться как подрядный). При этом ссылаются на то, что аналогичный критерий закреплен в Венской конвенции о договорах международной купли-продажи товаров*(121). Между тем далеко не всегда отличия подряда от купли-продажи выражаются в том, из чьих материалов изготавливается предмет договора. Например, обязательство, по которому одно лицо должно передать другому изготовленную им вещь, при наличии направленности интересов сторон на выполнение работы следует квалифицировать как договор подряда, даже если эта вещь полностью изготовлена из материалов подрядчика.

При разграничении на практике договоров купли-продажи и подряда по признаку направленности необходимо также учитывать следующее. Поскольку правовая база договора подряда отражает особенности правоотношения, направленного на выполнение работы, предметом подрядного обязательства может быть только такой результат, которого еще не существует на момент заключения договора и который должен быть достигнут подрядчиком в процессе выполнения работы с целью получения нужного результата. Если стороны заключили договор на изготовление уже существующей вещи, такая сделка по своей юридической природе является договором купли-продажи, а не подряда. М.И. Брагинский в связи с этим справедливо отметил: "Если договор не регулирует ведения работы по созданию результата - налицо купля-продажа. И наоборот, в случаях, когда договор охватывает не только передачу в собственность (хозяйственное ведение, оперативное управление), но и создание вещи, заключаемый договор должен рассматриваться как подряд"*(122).

В юридической литературе высказывалось мнение, согласно которому "суть, специфика подряда, выделяющего его из числа других договоров, состоит как раз в том, что вещь создается для другого"*(123). Это действительно так, если понимать под сказанным изготовление вещи для стороны по договору. В то же время "создание вещи для другого" в широком смысле вряд ли можно рассматривать в качестве квалифицирующего признака договора подряда. Вещь, изготовленная лицом для продажи (т.е. "для другого"), может быть и предметом купли-продажи, если стороны не связаны друг с другом правоотношением в процессе изготовления этой вещи.

Проблема разграничения купли-продажи и подряда активно обсуждалась в юридической литературе в связи с квалификацией отношений по переработке из давальческого сырья, в том числе договора толлинга, особенность которого состоит в том, что предприятие, перерабатывающее сырье, в оплату за работу получает не деньги, а право на соответствующую долю в изготовленной продукции. Например, заказчик передает для переработки нефть и оплачивает работу частью нефтепродуктов, изготовленных из нее*(124).

Правоотношения, предусматривающие передачу сырья и получение готового продукта, могут быть как договором подряда, так и договором мены, т.е. обязательством, направленным на передачу имущества в собственность. Их квалификация зависит от цели, преследуемой сторонами при заключении договора. Если из содержания договора усматривается, что интересами сторон охватывается не только передача определенного товара, но и процесс изготовления товара из переданных материалов, налицо договор подряда. Если же процесс переработки находится за рамками их интересов, можно говорить о заключении договора мены, по которому сырье обменивается на готовую продукцию*(125). Так, по одному из дел арбитражный суд обоснованно квалифицировал правоотношение как договор мены на том основании, что стороны, предусмотрев поставку нефти на нефтезавод и встречную поставку нефтепродуктов с нефтезавода, установили, что нефтепродукты должны быть поставлены на следующий день после поставки нефти, т.е. в срок, технологически недостаточный для переработки давальческого сырья.

Если вернуться к вопросу о квалификации договора толлинга, то, думается, его следует определять как смешанный договор, в котором соединяются обязательства подряда (подрядчик выполняет для заказчика работу по переработке сырья) и купли-продажи (в порядке оплаты выполненной работы заказчик передает в собственность подрядчику часть изготовленной продукции).

С точки зрения отграничения договоров, направленных на выполнение работы, от иных договоров, интересен следующий пример из судебной практики.

Между предпринимателем и акционерным обществом был заключен договор, названный сторонами договором займа, согласно которому предприниматель передал акционерному обществу 20 тонн семенного кориандра для выращивания урожая этой культуры. Акционерное общество обязалось вырастить урожай кориандра и возвратить предпринимателю 100 тонн семян кориандра. В связи с тем, что акционерное общество не рассчиталось полностью с предпринимателем, последний обратился в арбитражный суд с иском об обязании акционерного общества исполнить договор в натуре.

Суд первой инстанции квалифицировал договор как мену с элементами коммерческого кредита. Апелляционная инстанция квалифицировала его как договор товарного кредита на том основании, что предприниматель предоставил акционерному обществу 20 тонн семян, а акционерное общество обязалось вернуть через несколько месяцев не 20 тонн семян, а 100 тонн; 80 тонн разницы, по мнению суда, необходимо рассматривать как плату за предоставление отсрочки возврата товара.

Суд кассационной инстанции, отменяя решение и постановление апелляционной инстанции, указал следующее. Сложившиеся между сторонами правоотношения не являются ни меной с элементами коммерческого кредита, ни товарным кредитом. Для договора мены, направленного на передачу имущества в собственность, и для договора товарного кредита, направленного, как и любое заемное обязательство, на предоставление отсрочки возврата имущества, имеет значение сам факт передачи имущества в собственность. При этом для них несущественно то, как и в рамках какого договора произведена продукция, подлежащая передаче. Между тем, из спорного договора следует, что истец передал ответчику посевной материал, из которого ответчик должен был вырастить урожай и часть выращенного урожая в установленной пропорции передать истцу. Данный договор направлен на выполнение работы (выращивание урожая кориандра) из предоставленного заказчиком сырья и сдачу результата работы заказчику. Договором предусмотрены начальный и конечный сроки выполнения работы. Ответчик является специализированным производителем кориандра. Поэтому заключенный между сторонами договор по своей правовой природе является договором подряда с элементами договора контрактации. Вознаграждение подрядчика по этому договору выражалось в части выращенного урожая, остающейся у подрядчика после передачи заказчику обусловленных 100 тонн семян кориандра.

В свое время в юридической литературе поднимался вопрос о том, к какому типу обязательств - купле-продаже или подряду - относится договор энергоснабжения. М.М. Агарков предлагал квалифицировать его как договор подряда, полагая, что поскольку электрическая энергия не относится ни к вещам, ни к имущественным правам, то при ее передаче потребителю электростанция совершает работу*(126). Для определения места энергоснабжения в системе гражданских договоров необходимо учитывать его родовую направленность. В связи с этим В.В. Витрянский, обосновывая правовую природу энергоснабжения как вида купли-продажи, писал: "Содержание договора энергоснабжения не включает в себя какие-либо обязанности энергоснабжающих организаций и соответственно права потребителей, связанные собственно с выполнением работы"*(127).

Принципиальные различия между договорами, направленными на передачу имущества в собственность, и договорами, направленными на выполнение работы (оказание услуги), также наглядно проявляются при сравнении договоров поручения (комиссии) и купли-продажи. В процессе исполнения договора поручения или комиссии имущество, как и при купле-продаже, может передаваться в собственность. Однако в отличие от купли-продажи в договорах поручения и комиссии исполнитель не является лицом, передающим свое имущество в собственность покупателю. Он лишь оказывает услугу, направленную на передачу права собственности от продавца к покупателю.

Если, например, поверенный принял на себя обязанность заключить от имени доверителя договор купли-продажи, стороной в договоре купли-продажи будет доверитель. Соответственно, он же будет собственником приобретаемого (продаваемого) имущества. Точно так же собственником имущества, продаваемого комиссионером, остается комитент. Несмотря на то, что договор купли-продажи заключается комиссионером от своего имени, в экономическом смысле он является лицом, оказывающим посредническую юридическую услугу. Стороной, вступающей в экономические отношения купли-продажи, остается комитент. Поэтому если, к примеру, для комитента установлены ограничения на заключение договора купли-продажи (подряда, аренды и т.д.), они должны применяться и к договору комиссии, посредством которого комитент вступает в "запрещенный" основной договор.

Между фирмой "Ник энд Си корпорейшн" (фирма) и ТОО "Денэк" (ТОО) был заключен договор поручения, согласно которому фирма поручила ТОО заключить кредитный договор, обеспечить приобретение и размещение 200000 приватизационных чеков для участия в чековом аукционе. ТОО заключило с АО договор комиссии, в соответствии с которым комиссионер обязался приобрести на чековом аукционе акции на 200000 приватизационных чеков. Во исполнение договора комиссии АО приобрело 30000 акций предприятия, оборонный заказ которого на момент приватизации составлял более 30% общего объема работ. Данные акции были переданы фирме.

Признавая договоры поручения, комиссии и протокол чекового аукциона недействительными, Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ указал следующее. Собственником акций, приобретенных на чековом аукционе, изначально была фирма, являющаяся иностранным инвестором. Согласно п. 10.1 Государственной программы приватизации..., утвержденной Указом Президента РФ от 24 декабря 1993 г. N 2284, фирма могла участвовать в чековом аукционе только в случае принятия решения об этом Правительством РФ. Поскольку решения о допуске фирмы к приватизации не принималось, она была не вправе приобретать акции оборонного предприятия. То, что непосредственно на чековом аукционе действовала не фирма, а комиссионер, не имеет значения. Договоры поручения и комиссии были направлены на приобретение акций лицом, не имеющим на это законных оснований. Поэтому они являются недействительными согласно ст. 168 ГК*(128).

Примечательно, что коренные отличия правоотношений, направленных на выполнение работы, от договоров иных групп, в частности, обязательств, направленных на передачу имущества в собственность, порождают принципиальные особенности не только гражданского, но и административного (налогового) регулирования. Например, по одному из дел Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ указал в постановлении, что поскольку поверенным или комиссионером оказывается услуга, доходом по возмездным договорам поручения и комиссии может быть только вознаграждение за оказанную услугу. Соответственно, в валовую прибыль комиссионера должна включаться прибыль от реализации его услуги, т.е. комиссионное вознаграждение и внереализационный доход в виде положительных курсовых разниц с суммы комиссионного вознаграждения. Сумма выручки от реализации продукции за минусом комиссионного вознаграждения является доходом комитента. Для комиссионера эта сумма является не доходом, а кредиторской задолженностью*(129).

5.1.2. Обязательства, направленные на выполнение работ (оказание услуг), разнообразны. В связи с этим невозможно сформулировать унифицированные нормы, которые являлись бы общими для всех договоров данной группы. Тем не менее объединение всех рассматриваемых обязательств в одну группу по признаку направленности имеет нормативно-правовое обоснование, выражающееся в том, что единство направленности предопределило общие подходы и принципы законодательного регулирования.

Кроме того, на основе единой направленности сформулированы унифицированные правовые нормы, применимые не ко всем, но к значительному количеству договоров этой группы. Например, договоры подряда и возмездного оказания услуг различаются по характеру работы и ее результата. Однако эта специфика не препятствует применению к ним значительного количества унифицированных правил, отражающих общую направленность. В ст. 783 ГК предусмотрено, что положения о подряде применяются к договору возмездного оказания услуг, если это не противоречит нормам о возмездном оказании услуг, а также особенностям предмета договора возмездного оказания услуг.

Таким образом, нормообразующее значение признака направленности для всех договоров данной группы выражается в выработке для них общих принципов и подходов правового регулирования, а также в возможности создания норм, так или иначе унифицированных для значительного количества этих обязательств.

5.2. Разграничение договоров, направленных на выполнение работ (оказание услуг), по признаку направленности

В рамках группы договоров, направленных на выполнение работы с целью достижения определенного экономического результата, выделяются обязательства, отличающиеся друг от друга как по характеру выполняемой работы, так и по обусловленному ею результату. Отмечая разнообразие правоотношений, направленных на выполнение работы, О.С. Иоффе писал: "...Определенную работу для клиента действительно выполняют и подрядчик, и перевозчик. Но в этих пределах трудно было бы отграничить подряд не только от перевозки, но и от многих других договоров - хранения, поручения, комиссии, экспедиции. Тем не менее... такое различие существует, ибо то, что экономически есть вообще работа, юридически выступает как производство работ или оказание услуг - фактических, юридических или смешанных. Отсюда и разнообразие гражданско-правовых договоров, опосредствующих выполнение работ различных видов"*(130). Иными словами, внутри данной группы договоры разграничиваются прежде всего по признаку направленности.

Факторами, требующими особого правового регулирования, могут быть как специфика работы, так и специфика результата. В процессе выполнения работы может создаваться экономический результат, отделимый от работы. Наряду с этим существуют правоотношения, имеющие своим предметом труд как таковой, лишенный отделенного от него результата. То, какой экономический результат создается в процессе выполнения работы (отделимый или не отделимый от нее), является фактором, предопределяющим различия в правовом регулировании. Он лежит в основе разграничения договоров подряда и возмездного оказания услуг. Кроме того, специфика юридического нормирования правоотношений обусловливается экономическими особенностями выполняемой работы. Например, по договорам перевозки и поручения выполняется совершенно различная, с экономической точки зрения, работа. Поэтому указанные договоры не могут регулироваться одинаковыми правовыми нормами.

Существуют и другие системные признаки, лежащие в основе выделения договоров внутри рассматриваемой группы. Подробно они будут рассмотрены при анализе конкретных типов (видов) договоров.