Лекция 2. Категория «правоохранительная деятельность» в российском законодательстве

 

В Российской Федерации нет специальных законов или иных правовых актов о правоохранительной деятельности и правоохранительных органах. Несмотря на то, что эти понятия активно используются в нормативных и иных актах, законодательные определения правоохранительной деятельности отсутствуют. Не выработала единого подхода к этим ключевым и широко употребляемым в нормативных правовых актах и в научной литературе понятиям и правовая наука.

Данное понятие, - пишет К.Ф.Гуценко, имея в виду правоохранительную деятельность, - является сравнительно молодым. Оно введено в юридический обиход всего лишь в конце 50-х - начале 60-х гг. По сравнению с возрастом других терминов и понятий, которыми пользуются юристы, это «младенческий» возраст. Отчасти этим и можно было бы объяснить тот факт, что понятие «правоохранительная деятельность» еще не «устоялось[1].

Если юридическая наука и дальше будет такими темпами вырабатывать общий теоретический подход к самому понятию правоохранительной деятельности, полемизирует В.Е. Студеникин, то приемлемых научных результатов и разработок можно ожидать лишь к середине XXI в., когда минует период «младенчества» и «отрочества» и наступит период «зрелости». Вряд ли правоохранительная практика располагает таким временем[2].

В свете сказанного продолжение исследования правоохранительной деятельности сохраняет свою актуальность. В рамках решения этой проблемы осуществим анализ применения категории «правоохранительная деятельность» в российском законодательстве.

Законодатель использует в нормативно-правовых актах такие взаимосвязанные с категорией «правоохранительная деятельность»понятия, как «правоохранительные органы», «деятельность по борьбе с преступностью правоохранительных органов», а до 1 января 2016 г - «правоохранительная служба».

Понятие «правоохранительные органы» имеет конституционное закрепление. Так, пункт «л» части 1 статьи 72 Конституции РФ предусматривает, что в со­вместном ведении Российской Федерации и субъектов Российской Федерации находят­ся «кадры судебных и правоохранительных органов (выделено мною – С.Н.); адвокатура, нотариат». Отметим, что суды, адвокатура и нотариат в Конституции РФ указаны наряду с правоохранительными органами, обособленно от них. При этом в Конституции РФ не указывается, какие органы относятся к правоохранительным, а также содержание этой деятельности.

Понятие «правоохранительные органы» используется в законодательстве о координационной деятельности органов прокуратуры.

Согласно ст.8 Федерального Законе «О прокуратуре Российской Федерации» от 17 января 1992 года N 2202-1 Генеральный прокурор Российской Федерации и подчиненные ему прокуроры координируют деятельность по борьбе с преступностью (выделено мною – С.Н.). органов внутренних дел, органов федеральной службы безопасности, органов по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ[3], органов таможенной службы и другихправоохранительных органов.

Такая же норма содержится и в Положении о координации деятельности правоохранительных органов по борьбе с преступностью, утвержденном Указом Президента Российской Федерации от 18.04.1996 № 567.

В соответствии с п. 6. ст.5 Федерального закона «О противодействии коррупции» Генеральный прокурор Российской Федерации и подчиненные ему прокуроры в пределах своих полномочий координируют деятельность органов внутренних дел Российской Федерации, органов федеральной службы безопасности, таможенных органов Российской Федерации и других правоохранительных органов ( выделено мною – С.Н.) по борьбе с коррупцией и реализуют иные полномочия в области противодействия коррупции, установленные федеральными законами.

Федеральным законом, также содержащим понятие «правоохранительные органы» является закон «О государственной защите судей, должностных лиц правоохранительных и контролирующих органов» от 20.04.1995 № 45-ФЗ[4].

Согласно преамбуле, закон устанавливает систему мер государственной защиты жизни, здоровья и имущества указанных лиц и их близких в целях обеспечения государственной защиты судей, должностных лиц правоохранительных и контролирующих органов ( выделено мною – С.Н.), сотрудников органов государственной охраны, осуществляющих функции, выполнение которых может быть сопряжено с посягательствами на их безопасность, а также создания надлежащих условий для отправления правосудия, борьбы спреступлениями и другими правонарушениями.

Соотнесение указанных в преамбуле должностных лиц (судьи), а также органов (правоохранительные и контролирующие), с изложенными в ней функциями свидетельствует, что в качестве правоохранительных в законе рассматриваются органы, осуществляющие функцию борьбы с преступлениями. Другие приведенные в преамбуле 45-ФЗ функции -создание надлежащих условий для отправления правосудия, имеет отношение к судебной деятельности, а осуществление функции борьбы с другими правонарушениями, соответственно, к контролирующим органам.

Таким образом, содержание указанных нормативно-правовых актов свидетельствует, что законодатель рассматривает в качестве правоохранительной деятельность по борьбе с преступностью, в связи с чем перечень правоохранительных органов составляюторганы внутренних дел, органы федеральной службы безопасности, органы по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, органы таможенной службы.

Законодательная попытка расширить содержание правоохранительной деятельности, выйти за пределы сферы борьбы с преступностью была предпринята в Федеральном законе от 25.07.2003 № 58-ФЗ «О системе государ­ственной службы Российской Федерации» (в ред. от 25.07.2003 г.)[5], которым предусматривалось введение правоохранительная службы.

Так, согласно статьи 7 этого закона (действовавшей до 1 января 2016 г.), правоохранительная служба определялась как вид федеральной государственной службы, представляющий собой профессиональную служебную деятельность граждан на должностях правоохранительной службы в государственных органах, службах и учреждениях, осуществляющих функции по обеспечению безопасности, законности и правопорядка, по борьбе с преступностью, по защите прав и свобод человека и гражданина.

Новацией закона явилось то, что в нем, наряду с борьбой с преступностью, к правоохранительным функциям отнесены и такие направления деятельности, как обеспечение безопасности, законности и правопорядка, защита прав и свобод человека и гражданина.

Однако содержание этих функций и критерии их выделения законом не определены. В юридической литературе отмечался разнопорядковый характер этих функций, поскольку деятель­ность по борьбе с преступлениями является фактически составной частью деятельности по обеспечению законности и правопоряд­ка; обеспечение законности и правопорядка способствует обеспечению безопасности, а защита прав и свобод че­ловека и гражданина - обязанность любого государственного органа[6].

В последующем правовое регулирование правоохранительной деятельности системати­зировано так и не было, а в различных норматив­ных правовых актах продолжал сохраняться не единоообразный перечень правоохранительных органов. Не была создана концепция и не сформирована единая программа развития правоохрани­тельной системы в целом.

При таких обстоятельствах сформировать закон о правоохранительной службе, что предусматривалось ФЗ 58, обеспечивающий единое правовое регулирования служебной деятельности сотрудников многочисленных правоохранительных органов (поступление на государственную службу Российской Федерации, ее прохождение и прекращение, определение правового статуса), учитывающей специфику каждого из них, не удалось.

В российском праве, отмечается в юридической литературе, сложилась уникальная ситуация: не име­ющая юридической силы дефиниция (правоохранительная деятельность – С.Н.), вы­страивает институт правоохранительной службы при отсутствии единого базового перечня органов, в которых она осущест­вляется, или критериев, по которым такие органы могут быть отнесены к числу пра­воохранительных[7].

Отсутствие правовых, научно обосно­ванных критериев определения государ­ственных структур в качестве правоохранительных, а также единых теоретических подходов к опре­делению специфики данного вида государственной деятельности не способствовало развитию системы и струк­туры правоохранительной службы. Следствием такого положения явился отказ законодателя от дальнейшей разработки и принятия закона о правоохранительной службе.

Иной подход реализован в Республике Казахстан, где в 2011 г. принят закон «О правоохранительной службе» ( от 6 января 2011 года №380-IV ЗРК)[8]. В нем дано определение правоохранительного органа - государственного органа, обеспечивающего соблюдение и защиту прав и свобод человека и гражданина, законных интересов физических и юридических лиц, государства, реализующий политику государства по противодействию преступности и иным правонарушениям в соответствии со своей компетенцией, наделенный специальными полномочиями по обеспечению законности и поддержанию общественного порядка, выявлению, предупреждению, пресечению, расследованию правонарушений, исполнению судебных решений по уголовным делам (п.7 ст.1 Закона).

К правоохранительным органам закон Республике Казахстан относит органы прокуратуры, внутренних дел, финансовой полиции, уголовно-исполнительной системы, государственной противопожарной службы, таможенные органы Республики Казахстан, осуществляющие свою деятельность в соответствии с законодательными актами Республики Казахстан (ст.3 Закона).

Как видно, определение правоохранительного органа в законе Республики Казахстан воспроизводит соответствующее определение российского закона «О системе государ­ственной службы Российской Федерации». Федеральным законом № 262 от 13.07.2015 г. правоохранительная служба с 1 января 2016 г. исключена из перечня видов государственной службы. Признаны утратившими силу ст. 7 закона, содержавшая определение правоохранительной службы и ст.19 закона, предусматривавшая принятие закона о правоохранительной службе.

Вместо понятия «правоохранительная служба» введено новое - «государственная служба иных видов». Так, согласно закону, система государственной службы включает в себя: государственную гражданскую службу; военную службу; государственную службу иных видов (пункт 1 ст.2 Закона ). Военная служба и государственная служба иных видов, которые устанавливаются федеральными законами, являются видами федеральной государственной службы (пункт 3 ст.2 закона) [9]. Примечательно, что государственная служба иных видов и военная служба указаны вместе, что придает первой «силовой» оттенок.

Однако содержание и признаки «иных видов государственной службы» в ФЗ 262 не определены: они приводятся в отдельных законах. Одним из первых законов, конкретизирующих понятие «иные виды» государственной службы стал федеральный закон от 05.12.2005 N 154-ФЗ «О государственной службе российского казачества».

Согласночасти 3 ст.5 Закона (в ред. Федерального закона от 13.07.2015 N 262-ФЗ)[10] российское казачество проходит федеральную государственную службу, связанную с правоохранительной деятельностью ( выделено мною – С.Н.) в соответствии с федеральным законодательством.

Таким образом, законодатель ввел новую разновидность государственной службы - федеральную государственную службу, связанную с правоохранительной деятельностью и впервые законодательно закрепил категорию «правоохранительная деятельность».

Другим законом, указывающим на федеральную государственную службу, связанную с правоохранительной деятельностью,являетсяфедеральный закон от 08.01.1998 N 3-ФЗ "О наркотических средствах и психотропных веществ». Законом предусмотрено, что использование наркотических средств и психотропных веществ воинскими частями и подразделениями федеральных органов исполнительной власти, в которых законодательством Российской Федерации предусмотрена военная служба или федеральная государственная служба, связанная с правоохранительной деятельностью (выделено мною – С.Н.), при участии в вооруженных конфликтах, оперативно-боевых мероприятиях, выполнении боевых и учебно-боевых задач осуществляется без лицензии в порядке, установленном соответствующим федеральным органом исполнительной власти по согласованию с федеральным органом исполнительной власти по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ (статья 36.1 закона в ред. Федерального закона от 13.07.2015 N 262-ФЗ) [11].

Введение понятия «федеральная государственная служба связанная с правоохранительной деятельностью» не решило проблему отнесения того или иного вида деятельности к правоохранительной, поскольку критерии этого не определены.

Так, на примере закона «О государственной службе российского казачества», согласно которому содержание деятельности казачества состоит в участии, при прохождении военной службы в Вооруженных Силах Российской Федерации, других войсках, воинских (специальных) формированиях и органах, в мероприятиях по предупреждению и ликвидации чрезвычайных ситуаций и ликвидации последствий стихийных бедствий, по гражданской и территориальной обороне, в природоохранных мероприятиях; участия в охране общественного порядка, обеспечении экологической и пожарной безопасности, защите Государственной границы Российской Федерации, борьбе с терроризмом (п.п. 3, 4 части 4 статьи 5 Закона в ред. Федерального закона от 31.05.2011 N 101-ФЗ) возникает вопрос, какие из них являются правоохранительными.

В сфере борьбы с преступлениями к правоохранительной деятельности казачества следует отнестиучастие в борьбе с терроризмом и в охране общественного порядка. Вопрос о том, являются ли правоохранительными другие направления деятельности казачества, остается открытым.

Очевидно, что данный закон является лишь первым, закрепляющим государственную службу, связанную с правоохранительной деятельностью, применительно к казачеству. Но их число будет увеличиваться, охватывая этим видом государственной службы и другие органы, что неизбежно влечет необходимость в определении критериев правоохранительной деятельности, ее признаков. Решение этой проблемы составляет актуальную задачу юридической науки.

 

 

ЛЕКЦИЯ 3. СТРУКТУРА И СОДЕРЖАНИЕ ПРАВООХРАНИТЕЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

Изучение на современном этапе природы правоохранительной деятельности является актуальной научной и практической задачей, поскольку сложившиеся в науке советского периода определения (понятия) правоохранительной деятельности, в условиях коренных политических и социальных преобразований в нашей стране, не отражают в полной мере произошедших в правовой сфере изменений.

 

В правовом государстве правоохранительная деятельность приобретает новое адекватное ее богатству и сложности социальное содержание и направленность и уже не соответствует традиционным представлениям о ней.

 

Без четкого понимания сущности правоохранительной деятельности, сложноорганизованной природы структуры этой деятельности, ее внутреннего строения и содержания элементов невозможна правильная оценка места правоохраны в механизме правового регулирования общественных отношений и грамотное его использование в качестве средства эффективного воздействия на различные сферы общественной жизни.

 

Исследование природы правоохранительной деятельности в новых условиях позволит лучше понять ее место, роль и значение, а значит, позволит создать условия для повышения социальной значимости права, открыв при этом новые возможности и перспективы его осуществления в целях формирования основных институтов гражданского общества, демократизации общественной жизни.

Для этого необходим теоретический анализ понятия и содержания правоохранительной деятельности, механизмов ее осуществления в целях определения перспектив и направлений ее совершенствования.

Важным условием познания правоохранительной деятельности является выбор методологии ее исследования, т.е. системы определенных принципов, способов, приемов, методов, правил научной деятельности, применяемых для получения истинных знаний об окружающей действительности [12].

 

Современная наука отличается методологическим плюрализмом, вызванном ее обновлением в постсоветский период, поэтому выбор методологии является важным условием эффективности исследования. В научной литературе обосновывается разделяемая нами перспективность сочетания классической и постклассической методологии, взаимодополняемость всех известных науке методов, поскольку осознание и истолкование как правовой, так и всякой иной реальности в рамках какого-либо одного метода невозможно [13].

Многоаспектность качественного проявления сущности правоохранительной деятельности делает ее объектом научного изучения различными отраслями права (конституционного, уголовного, уголовно-процессуального, административного и д.р.), социологией, психологией, теорией управления и т.д.

 

Это предопределяет необходимость комплексного подхода к изучению правоохранительной деятельности, системное осмысление ее сущностных проявлений, позволяющего охватывать, во-первых, общенаучные методологические (в том числе и на философском уровне) принципы исследования правоохранительной деятельности, во-вторых, методологию и конкретные методы ее исследования с позиции тех наук и научных дисциплин, предметом которых является правоохранительная деятельность во всем многообразии своих проявлений, в-третьих, специальные методы исследования, обеспечивающие предметное рассмотрение правоохранительной деятельности, в том числе ее оценку и измерение ее эффективности с помощью количественных методов[14].

Правоохранительная деятельность исследуется преимущественно как самостоятельный, отдельный вид деятельности. Однако, отмеченные аспекты правоохраны, тем не менее, отражают ее «одноуровневую» многогранность - как относительно обособленного вида деятельности. Наряду с этим правоохранительная деятельность представляет собой определенный уровень специфической деятельности в системе социальной деятельности, являющейся многоуровневой.

 

Значительно меньше уделяется внимание ее исследованию, используя системный подход, во взаимосвязи с более общими уровнями деятельности (категориями), которыми, по нашему мнению, являются «социальная деятельность» и «юридическая деятельность».

Э. Г. Юдин отмечает универсальный характер категории «деятельность» и выделяет методологически существенное свойство деятельности – полифункциональность. В соответствии с этим деятельности соответствует множество выполняемых функций. Применительно к понятию деятельность, по мнению ученого можно указать, как минимум, пять его различных функций:

1) деятельность как объяснительный принцип—понятие с философско-методологическим содержанием, выражающим универсальное основание (или, в более осторожной формулировке, универсальную характеристику) человеческого мира;

2) деятельность как предмет объективного научного изучения, т. е. нечто расчленяемое и воспроизводимое в теоретической картине определенной научной дисциплины в соответствии с методологическими принципами последней, со спецификой ее задач и совокупностью основных понятий;

3) деятельность как предмет управления — то, что подлежит организации в систему функционирования и (или) развития на основе совокупности фиксированных принципов;

4) деятельность как предмет проектирования, т. е. выявление способов и условий оптимальной реализации определенных (преимущественно новых) видов деятельности;

5) деятельность как ценность, т. е. рассмотрение места, которое занимает деятельность в различных системах культуры [15].

Правоохранительная деятельность, с учетом указанных функций, исследуется нами как предмет объективного научного изучения, т. е. нечто расчленяемое и воспроизводимое в теоретической картине определенной научной дисциплины в соответствии с методологическими принципами последней, со спецификой ее задач и совокупностью основных понятий;

В юридической литературе обращалось внимание на многоаспектность качественного проявления сущности самой правоохранительной деятельности и необходимость, в связи с этим, ее рассмотрения как специфического вида человеческой деятельности, реализуемой в интересах жизнеобеспечения социума посредством специальных механизмов: правовых, моральных, психологических, организационных; как институализированного специфического вида человеческой деятельности, являющегося результатом естественноисторического профессионального разделения труда, связанного с формированием различных сфер жизнедеятельности общества и соответствующих институтов по управлению ими; как специфического вида предметной человеческой деятельности, границы, формы и методы, осуществления которой определены государством, выступающим в качестве субъекта правовой регламентации компетенции и предметов ведения[16].

 

Осмысление увеличивающегося многообразия форм человеческой деятельности, выявления их фундаментальных характеристик и построения их типологии выявляет их зависимость от общего понятия деятельности и необходимость применения системного подхода к анализу деятельности.

Рассмотрение правоохранительной деятельности в этом аспекте - как отдельного проявления социальной деятельности, обусловливает необходимость в анализе соответствующих философских основ, преломление в них диалектических законов и категорий.

Деятельность определяется как специфическая человеческая форма активного отношения к окружающему миру, содержание которой составляет целесообразное изменение и преобразование этого мира на основе освоения и развития наличных форм культуры[17].

 

Применение диалектического метода связано с использованием выделяемых в философии категорий «отдельное» («единичное»), «особенное» и «общее»(всеобщее).

Познание предметного многообразия мира, согласно законам диалектики, идет от изучения единичных явлений, условий, определяющих их специфику, к обнаружению их общих закономерных отношений, а затем – к теоретическому объяснению единичностей с точки зрения закона общего.

Как справедливо отмечает Б.П. Курашвили, наряду со специфическими особенностями, свойственными конкретной деятельности, последние, представляют собой частные проявления общей сущности, общих особенностей, характеризующих деятельность, как общественное явление, имеет единые для всех свойства, позволяющие характеризовать их как деятельность. В связи с этим все отрасли обществоведе­ния должны опираться на единое общее представление о структуре деятельности1.

Такой подход соответствует соотношению выделяемых в философии категорий «единичное» и «общее», согласно которой познание предметного многообразия мира идет от изучения единичных явлений, условий, определяющих их специфику, к обнаружению их общих закономерных отношений, а затем – к теоретическому объяснению единичностей с точки зрения закона общего.

 

Исследование правоохранительной деятельности как проявления общего – социальной деятельности включает в себя анализ соответствующих философских основ, преломление в них диалектических законов и категорий, т.е. обусловливает необходимость применения диалектического метода.

Отдельные деятельности, одной из которых является правоохранительная, отражают часть реальной действительности, представляют собой сочетание как общего, позволяющего осуществить данную конкретную деятельность, так и отдельного (единичного), характерного только для данной деятельности. Как указывает известный классик, чье философское наследие сохраняет свое непреложное значение, «... отдельное не существует иначе как в той связи, которая ведет к общему. Общее существует лишь в отдельном, через отдельное (выделено мною – С.Н.). Всякое отдельное есть (так или иначе) общее. Всякое общее есть (частичка или сторона или сущность) отдельного. Всякое общее лишь приблизительно охватывает все отдельные предметы. Всякое отдельное неполно входит в общее и т. д., и т. д. Всякое отдельное тысячами переходов связано с другого рода отдельными (вещами, явлениями, процессами) и т. д...»[18]

Таким образом, каждая конкретная (отдельная) деятельность содержит единые для всех видов социальной деятельности свойства, характеризующие деятельность, как общественное явление, а также специфические особенности, свойственные ей как частному проявлению общей сущности.

Соответственно, с позиций материалистической диалектики, правоохранительная деятельность, наряду со специфическими особенностями, свойственными ей как конкретной деятельности, представляет собой частное проявление общей сущности, общих особенностей, характеризующих деятельность.

Научные исследования всего многообразия форм социальной деятельности позволили выявить их фундаментальные характеристики, определить структуру и типологию, обосновать зависимость от общего понятия деятельности.

С учетом изложенного правоохранительная деятельность нами исследуется как «частное проявление общей сущности» - во взаимосвязи с категориями «социальная деятельность», позволяющая выявить у правоохраны те единые для всех видов социальной деятельности свойства и выработать, с одной стороны, представление об общей структуре деятельности и ее типах, а с другой – представление о ее механизмах и средствах, а также во взаимосвязи с категорией - «юридическая деятельность», которая по отношению к правоохране является проявлением особенного.

Исследование правоохранительной деятельности как вида социальной деятельности обусловливает применение системного подхода и диалектического метода к ее изучению, позволяющего изучать правоохрану во взаимосвязи с категориями «социальная деятельность», а также ее видами.

 

Предложенный подход от «общего» к «частному» позволяет не только оттенить методологическую и практическую значимость вопросов содержания правоохранительной деятельности, но и конкретизировать исходные положения теории правоохранительной деятельности, показать значение отдельных ее видов, элементов содержания и формы.

 

В связи с этим правоохрана в системе социальной деятельности рассматривается как:

- самостоятельная предметная деятельность (единичное), выражающая дискретность, отграниченность от других явлений в пространстве и времени, присущие ей специфические особенности, составляющие уникальную качественную и количественную определенность;

- разновидностью юридической деятельности (особенного), объединяющей в рамках целого «единичное» и «общее»;

- специфический вид социальной деятельности (общего). указывающий на наличие в правоохранительной деятельности того, что характерно и для других единичных явлений.

Таким образом, системный подход к изучению правоохранительной деятельности позволяет охватывать все элементы структуры правоохраны во взаимосвязи с другими уровнями социальной деятельности, определить ее целевое предназначение, обеспечивающее конкретные потребностями общества, а также используемые при этом формы, методы и средства.

 

Вместе с тем само «единичное» (т.е. правоохранительная деятельность), взятая как система, также может состоять из определенного множества элементов, частей, каждая из которых представляет собой единичное. Это позволяет рассматривать правоохранительную деятельность как сложное образование, имеющее внутреннее строение и иерархию образующих элементов.

 

Общность правоохранительной деятельности с другими видами социальной деятельности состоит в единстве ее содержания и элементов структуры деятельности.

Содержание деятельности, согласно определению последней, состоит в «…целесообразное изменение и преобразование этого мира на основе освоения и развития наличных форм культуры»[19].

Элементы структуры деятельности обоснованы Гегелем, который определил ее через категории цель, средства и результат. Им же обоснована глубокая взаимоопределяемость и сложное взаимодействие этих категорий. Реализация цели, отмечает Гегель, требует определенных средств, с помощью которых цель объективируется. «Хитрость» разума в том и заключается, что он «вдвигает» между собой и объектом другой объект (средство, орудие) и заставляет его работать на себя. В своих орудиях человек обладает властью над внешней природой [20].

Реализация цели есть деятельность, которая выполняет двойную функцию: эта деятельность снимает субъективный характер цели, поскольку цель осуществляется, объективируется вовне, и она, с другой стороны преодолевает внешний, чуждый характер объекта, так как подчиняет его субъекту, субъективирует его[21].

 

Советский философ Э. Г. Юдин[22] обосновал, что структура деятельности может быть раскрыта не столько через анализ исключительно категории цели, сколько через понятие конкретной цели. Анализ диалектики структуры деятельности показывает, что если ее основанием является сознательно формулируемая цель, то основание самой цели лежит вне деятельности, в сфере идеалов и ценностей человека. Отсюда следует, что сущность деятельности нельзя понять, не выходя за пределы ее внутренней структуры, не давая ей внешних определений.

Разгадка природы деятельности коренится не в ней самой, а в том, ради чего она совершается, в той сфере, где формируются цели человека и строится образ действительности, какой она должна стать в результате деятельности.

В поиске оснований самой деятельности и ее внешних регуляторов исследователи обращают внимание на лежащие за пределами самой деятельности такие внедеятельностные факторы. В качестве таковых представителями немецкой классической философии рассматриваются нравственность деятельности (Э.Кант), личностные факторы, не сводимые к деятельности как таковой, в качестве которой называется совесть (Фихте), эмоциональные и нравственные характеристики (С. Киркегор), воля (А. Шопенгауэр, Ф. Ницше).

Э.Г.Юдин, во всеобщую структуру деятельности, наряду с целью, средством и результатом, включает и сам процесс деятельности. Процесс реализации деятельности обеспечивают с редства деятельности, которые таким образом, связаны с результатом. Средство оказывается не только центральным звеном структуры деятельности, но и тем ее моментом, который реально воплощает единство мыслимого и действительного.

Концепцию психологической структуры деятельности обосновал известный советский ученый А. Н. Леонтьев[23]. «Деятельность, - писал он, - это... система, имеющая строение, свои внутренние переходы и превращения, свое развитие. Внутренние системные связи деятельности характеризуют отношение действий и операций, проявляются в трансформации деятельности, а также в подвижности «образующих» системы деятельности»2.

Раскрывая характеризующие внутренние отношения человеческой деятельности, А.Н.Леонтьев, не расчленяя, по его образному выражению, живую деятельность на элементы, выделяет следующие «единицы» человеческой деятельности, образующих ее макроструктуру: отдельные (особенные) деятельности - по критерию побуждающих их мотивов; действия – процессы, подчиняющиеся сознательным целям; операции, которые непосредственно зависят от условий достижения конкретной цели. Это – отношения, за которыми скрываются преобразования, возникающие в ходе развития деятельности, в ее движении1.

Отдельные деятельности, как отражающие часть реальной действительности, представляет собой сочетание как общих действий, позволяющих осуществить данную конкретную деятельность, так и особенных, характерных только для данной деятельности. Это обусловлено наличием в каждой конкретной деятельности единых для всех свойств, характеризующих деятельность, как общественное явление, а также специфических особенностей, свойственные конкретной деятельности как частному проявлению общей сущности.

Конституирующей характеристикой деятельности является ее предметность. Потребность в деятельности является с одной стороны внутренним условием, одной из обязательной ее предпосылок, а с другой, что важно, – то, что направляет и регулирует конкретную деятельность. Потребности побуждают деятельность и управляют ею со стороны субъекта. Понятие деятельности связано с понятием мотива.

Первичным элементом структуры деятельности является действие, которое помимо своего интенционального аспекта (что должно быть достигнуто), имеет и свой операционный аспект (как, каким способом это может быть достигнуто), что определяется не самой целью, а объективно-предметными условиями ее достижения. Поэтому действие имеет особое качество, особую его «образующую», а именно способы, какими оно осуществляется.

Подобно тому, как понятие мотива соотносится с понятием деятельности, понятие цели соотносится с понятием действия – процессом, подчиненным сознательной цели. Формами деятельности являются внутренняя (мыслительные операции, умственные действия и т.д.), и внешняя (практическая), которые имеют одинаковое общее строение. А.Н. Леонтьевым, следовательно, введено представление о психологической структуре деятельности, в котором со структурным рядом: деятельность – действие - операция сопоставляется ряд: мотив – цель - условие.

 

Таким образом, исследование правоохранительной деятельности должно включать исследование специфики проявления в ней всех элементов структуры деятельности - потребность в ней и предмета деятельности, цели, средств и результата деятельности, действий и операций, способов, методов и условий осуществления деятельности, а также сам процесс деятельности.