Иллюстрация к работе со снами: монастырь

 

В качестве примера поиска ассоциаций мы приведем нижеследующий сон и несколько подлинных ассоциаций, которые сновидящая отметила в своей записной книжке во время работы над ним. Ввиду того, что мы ограничены во времени и объеме данной книги, я поясню только несколько образов из ее сна в связи с вызванными ими ассоциациями.

Женщина, которой приснился этот сон, происходит из итальянской католической семьи. Достигнув зрелого возраста, она взбунтовалась против национальных традиций и религии своего детства. Она увлеклась философией и практикой дзэн-буддизма. Этот сон стал сигналом к возвращению к ее религиозным и национальным корням, но уже с позиций взрослого человека. Он доказал ей, что она может соединить внутри себя Восток и Запад, что вполне соответствовало ее характеру.

Сон.

Я нахожусь в монастыре, в пристроенной к часовне комнате или келье. От людей и от зала часовни меня отделяет железная решетка. Начинается месса. В моей келье, кроме меня, никого нет. Я сижу со скрещенными ногами, как сидят дзэн-буддисты, но в руках я держу четки. Я слышу бормотание людей за решеткой. Их голоса полны покоя. Я закрываю глаза и тоже получаю причастие, хотя в физическом смысле никто и ничто не проникает в мою келью. Месса заканчивается. Я догадываюсь, что за стеной моей кельи расцветают цветы. Я чувствую полный покой.

Фаза первая: мои ассоциации.

Монастырь. Религиозная жизнь: официальная религиозная жизнь; люди, жившие со мной по соседству; религия моего детства; созерцание; жертвоприношение; средневековые монастыри в Италии и Испании; отделенность от мира; дзен-монастырь, в который я чуть было не ушла.

Комната/келья. Вместилище; матка; клетка — основной компонент живых форм; защита; отчужденность от коллектива; индивидуация; тропа, по которой каждый должен пройти в одиночку, не рассчитывая на помощь коллектива.

Месса. Коллективная форма религиозной жизни; групповое обращение к Богу при посредничестве священника; форма религиозной жизни моего конкретного коллектива; форма, которую мне нужно индивидуализировать. Первый шаг уже сделан — я могу участвовать в религиозной жизни, но при этом не отождествлять себя с коллективной внешней формой внутренней жизни.

Причастие. Тайная Вечеря, жертвоприношение Христа, священный символ, пение во время причастия, которое я всегда ненавидела; обморок во время трехчасового поста; мистическое единение; стать частью чего-то целого; транссубстанциация=трансформация; превращение в нефизическую форму=ощущение, испытанное на внутреннем плане, личное, а не коллективное.

Дзэн. Упражнения по достижению полной неподвижности; ощущение духовного родства, которое я испытала в первый же день занятий; учение без догм; предпочтение опыта доктрине; противоположность тому, чему меня учили в детстве; ощущение грусти, посетившее меня тогда, когда я поняла, что не могу "быть членом" и дзэнского коллектива тоже: дзэнский монастырь, которому я должна была сказать "нет".

Решетка. Отделенность; частичная отделенность; взаимодействие с коллективным миром, но взаимодействие это — дифференцированное; отдельная личность; отдельное сознание.

На этом примере вы можете увидеть, какое богатство материала мы непроизвольно черпаем из бессознательного, когда по-настоящему сосредоточимся на образе из сна и отыщем все возможные связанные с ним ассоциации. У нас в руках огромное количество материала, несмотря на то, что мы поработали всего только с несколькими образами.

Если вы внимательно следили за ассоциациями этой женщины, то вы уже могли заметить основные связи между образами и различными ассоциациями, которые все вместе образуют единую картину. Вы увидите, как эти ассоциации, в конце концов, приведут к толкованию этой картины.

Этот сон сообщил «сновидящей» о ее праве быть индивидуальностью и необходимости защищать это право. Сон подчеркнул, что религия имеет в ее жизни большое значение; она должна приобщаться к религиозным тайнам, но при этом не должна отождествлять себя с какой-то конкретной, внешней, коллективной версией религии. Во сне она принимала участие в религиозном обряде, но была отделена от других людей и их коллективной версии религиозного ощущения. Она поступала так не потому, что была снобом, а потому, что по-другому поступать она просто не могла.

Тот факт, что она получила причастие без всякого физического контакта, был очень существенным для понимания ее сна. Она испытала непосредственный контакт с Богом, трансформацию, но испытала она его внутри себя и по-своему, не отождествляя его с коллективной, цивилизованной версией этого ощущения. В ходе поиска ассоциаций она вспомнила, что подумывала об уходе в буддистский монастырь, чтобы получить возможность стать членом коллектива и следовать по определенному коллективом пути. Но она не смогла себя заставить это сделать точно так же, как она не смогла бы это сделать в случае с католическим монастырем.

Сон сообщил ей хорошую новость, что она может вернуться к своему католическому и христианскому наследию, но при этом по-новому осмыслить его и понять саму суть цивилизованных и коллективных форм. Она может жить в коллективе и при этом не раствориться в нем. Она может принимать участие в чем угодно, но при этом идти своим собственным неповторимым путем.

В цветах, которые в конце мессы расцвели под стеной ее кельи, она узнала символ новой жизни и нового сознания, которые стали результатом произошедшего во сне синтеза религии ее детства и духовных ощущений ее зрелости. Если выражаться более точно, то цветы являются символом самого синтеза. Подобный символ указывает на тот архетип, то «я», которое поднимается над противоположностями и обнажает их реально существующее единство.

Цветы являются символом не только женского начала, но и объединенного «я»: в христианстве роза символизирует Христа; в восточных религиях лотос с тысячью лепестков символизирует Единого. Сновидящая, путем которой является спокойствие, заставила цветок «я» расцвести в своей жизни. Она отыскала универсальное зерно духа, которое является центром как христианства, так и дзэн-буддизма, и при этом стоит выше обеих этих религий и не отождествляется с внешней формой ни одной из них.

После того, как женщина увидела этот сон, в ее жизни произошли определенные знаменательные события. Когда мы дойдем до четвертой фазы работы со снами, которая заключается в отправлении ритуала, направленного на выражение смысла сновидения, мы еще вернемся ко сну «Монастырь». Выполненный «сновидящей» сна ритуал и последовавшие за этим события очень поучительны.

 

Расширение архетипа

 

Существует еще один способ поиска ассоциаций, вызванный явившимися во сне образами: расширение архетипа. В основе своей, это процесс сбора информации о появляющихся в наших снах архетипах, который заключается в использовании таких источников как мифы, сказки и древние религиозные традиции.

Я уже привел вам простой пример этого метода, когда рассказывал о сне «Монастырь». Цветы, выросшие под стеной кельи, вызвали у меня непроизвольную ассоциацию с их ролью в христианстве, буддизме и других религиях в качестве символов архетипического «я». Что, в свою очередь, навело нас на информацию о «я», которую мы уже имели: функция «я» состоит в том, чтобы стоять над противоположностями, объединять их и складывать отдельные фрагменты нашей полной личности в единое целое. А это, конечно, внесло большой вклад в наше ощущение смысла и силы сна.

Юнг осознал существование архетипов, когда заметил, что изначальные символы из древних мифов и религий появляются в снах современных людей. Он был потрясен, когда обнаружил, что появляющиеся в снах его современников образы являются очень древними символами, принадлежащими совершенно другой цивилизации, о которых осознающий разум «сновидящих» снов ничего не мог знать. Оттолкнувшись от этого открытия, он начал понимать, что наши сны обращаются к универсальным, изначальным источникам, глубоко скрытым в коллективном бессознательном всего человечества. Мы более ясно понимаем, насколько символы из наших снов связаны с этими всемирными потоками энергии, когда мы, подобно Юнгу, наталкиваемся на те же самые символы в мифах, религиозных традициях и других древних источниках.

Появляется возможность обратиться к мифу, в котором появился архетип, и отыскать коллективные ассоциации, которые этот архетип вызывал у человечества в целом. Мы можем обнаружить в мифе все наши качества, которые содержатся в архетипе и ассоциируются с его символами.

Юнг продемонстрировал, что мифы и сказки, точно так же, как и сны, являются символическими проявлениями бессознательного. В определенном смысле они являются коллективными снами человеческой расы (скорее всего, что отражают коллективное бессознательное племени, народа, расы, а не личное бессознательное конкретного индивидуума). Таким образом, мифы являются богатым источником информации по архетипам. Они родились в предсознательную эру, когда человечество было ближе к своим архетипическим корням. Информацию по архетипам можно получить также из эзотерических философских традиций типа средневековой алхимии и древней астрологии.

Архетип, который появляется в вашем сне, представляет собой универсальное качество, поток энергии, проникающий в каждое человеческое существо. Если архетип универсален, то универсальны и созданные им образы. Каждый архетип стремится выразить себя характерными только для него символами.

Например, образ Старого Мудреца присутствует во всех цивилизациях и расах. Его образ кочует из мифа в миф, из цивилизации в цивилизацию. Но, как только вы научитесь узнавать его, вы сможете увидеть его и в снах индуса, и в снах представителя западной цивилизации.

Он может принять форму Святого Петра, держащего ключи от рая, как это было в одном из снов Юнга. Он может явиться олицетворением Бога-Отца, как это было в видении Микеланджело, запечатленным им на потолке Сикстинской Часовни; буддисту он может присниться как роши (учитель) или бодхисатва (полубог); индусу — как гуру или суньясин (святой-аскет).

У всех символов Мудреца есть одно общее качество — ощущение мудрости, которая вечна в том смысле, что находится вне каких-либо временных рамок. Вот его образ из современного мифа, созданного Дж. Р. Толкеном:

 

"Его волосы были цвета ночи, но седина уже возложила на них серебреную диадему; его серые глаза напоминали о безоблачном вечере, а свет в них был подобен свету звезд. Он выглядел достопочтенным, как король, процарствовавший немало зим, и сильным, как опытный воин в пике своей формы…"

Толкен, Братство Кольца

 

Расширение человеком архетипа начинается с того, что человек осознает присутствие архетипа в своем сне. Сон, в котором появился архетип, зачастую обладает мифическим качеством. В таком сне вместо сцен повседневной жизни возникают сцены, напоминающие о древних временах или сказках. Вы можете оказаться в Багдаде в легендарные времена чародеев и ковров-самолетов. Мифический сон можно определить и по тому, что присутствующие в нем вещи либо больше, либо меньше своего реального размера. Архетипы могут предстать и в образе неземных животных; говорящих львов, грифонов, драконов, крылатых лошадей.

Архетипические фигуры часто обладают аурой царственности или божественности. Древние греки персонифицировали архетипы в образах богов, создавших мир и обрисовавших контуры судьбы, или в образах героев, вынужденных бороться с теми силами, которые боги привели в движение.

Такое качество человеческой природы, как Великая Мать, проявляется в образе Афродиты — богини чувственной любви, Геры — богини дома и очага, Деметры — богини земледелия. Обратившись к Индии, мы обнаружим Великую Мать в образе Кали, ужасной богини, способной как благодетельствовать, так и уничтожать, как давать жизнь, так и отнимать ее в соответствии с вечным циклом природы.

Эти проявления великих архетипов возникают в снах простых смертных. Каждый из нас является каналом, через который эти архетипические силы могут пробраться в конкретное бытие. Нашими физическими жизнями мы воплощаем архетипы. Жизнь конкретного индивидуума представляет собой вместилище, в котором архетипы материализуются на поверхности земли; поле боя, на котором они ведут свои вечные космические сражения; сцену, на которой они ставят тот всемирный спектакль, которым, в сущности, и является человеческая жизнь.

Как только мы поймем, что данная фигура является архетипом, мы должны сразу же обратиться к мифам и другим источникам, в которых появляется этот архетип. Фигура или событие из вашего сна могут высветить в памяти отрывок из Библии или легенду времен Короля Артура. Вы обращаетесь к источнику для того, чтобы посмотреть, что он говорит о том архетипе, который появился в вашем сне. Каковы его характеристики? Какова его роль в человеческой жизни? Например, если это Великая Мать, то вы должны обратиться к греческим мифам, посвященным персонифицирующей ее богине, индусским сказаниям о Кали, к различным повествованиям о Непорочной Деве.

Накапливая информацию о фигуре из вашего сна, вы должны делать то же самое, что вы делали во время поиска ассоциаций: записать ассоциации, которые возникают у вас в связи с обращением к источникам. Если эти ассоциации высвобождают находящуюся в вас энергию, если они разумны, то попытайтесь их использовать. Узнайте, что они могут сказать о том, кто вы есть и какие силы действуют внутри вас.

 

Личные ассоциации

 

Сейчас самое время посоветовать вам не пытаться заменить ваши личные ассоциации так называемыми сонниками и словарями символов.

Многие люди бездумно обращаются к словарю символов каждый раз, когда они пытаются разобраться в своих сновидениях. Они находят в словаре все образы из своего сна, выписывают стандартные значения, которые предлагает словарь, и считают, что «истолковали» свой сон. Если вы будете пользоваться такой методикой, то вы никогда не узнаете смысл того специфического послания, которое ваш сон пытается вам передать.

Эта методика основана на ошибочном предположении: каждый символ обладает одним, стандартным, общим значением, которое верно для любого сна и любого человека. Как было бы хорошо, если бы это было действительно так; но это — не так.

 

"Абсолютной глупостью является вера в существование готовых, систематизированных справочников по толкованию снов, в которые можно просто заглянуть и отыскать любой конкретный символ. Ни один образ из сна не может быть отделен от того индивидуума, которому этот сон приснился… Бессознательное каждого индивидуума настолько индивидуально дополняет или компенсирует его осознающий разум, что невозможно с уверенностью указать вероятность какой бы то ни было классификации снов и их символов…

Действительно, существуют типичные и часто встречающиеся сны и отдельные символы (я предпочитаю называть их "мотивами"). К таковым относятся падения, полеты, напряженный бег к недосягаемой цели… Но я должен снова подчеркнуть, что эти мотивы следует рассматривать только в контексте сна, что сами по себе они ничего не объясняют".[11]

 

Каждый символ из вашего сна имеет особое, индивидуальное значение, которое относится только к вам точно так же, как и сам сон принадлежит исключительно вам и больше никому. Даже если символ обладает коллективным или универсальным значением, в вашем случае он имеет особый подтекст и может быть полностью истолкован только с ваших позиций.

Вот почему тщательная отработка первой фазы имеет такое большое значение. Ищите ваши собственные ассоциации, те, которые приходят из вашего подсознания. Не пытайтесь заменить их стандартизированными толкованиями.

Этот совет приобретает еще большее значение, когда мы приступает к расширению архетипа. Человек может настолько увлечься поиском связей с мифами, что может позабыть о своих собственных ассоциациях. В этот момент и возникает сильное искушение обратиться к словарю символов, прочитать, что говорится в мифах по поводу данного символа, и на этом успокоиться.

Если я не нашел своей личной связи с архетипом, то вся эта работа не имеет никакого смысла. Архетип присутствует во мне, действует посредством меня, проживает свою жизнь в моей жизни. Когда он появляется в моем сне, это является признаком того, что что-то происходит между моим эго и этим архетипом (что-то пытается проявиться). Я должен определить, что это такое и каким образом оно относится к моей сегодняшней жизни.

Недостаточно сказать: "А-а, это символ Великой Матери!" Недостаточно навесить на образ из сна Великую Мать, anima, тень, после чего распрощаться с этим образом. Мы должны идти дальше. Мы должны спросить: "Что этот архетип делает в моей сегодняшней личной жизни? Какое отношение он имеет ко мне как к личности?".

Строго говоря, никто не должен заниматься изучением мифов, сравнительным религиоведением, алхимией и т. д. чтобы обнаружить универсальный уровень значения данного символа. Если бессознательное использует символ, оно изначально содержит в себе значение этого символа. Оно уже знает, что ему надо сказать в связи с этим символом. Стало быть, если вы ищите свои собственные ассоциации в связи с образом из вашего сна, то бессознательное рано или поздно предоставит вам соответствующие архетипические связи.

Тем не менее, весьма полезно знать, что данный символ значил для других людей и каким образом он появился в их коллективных мифах и легендах. Наличие таких знаний может ускорить вашу работу. Оно может также послужить подтверждением ваших личных, непроизвольно родившихся ассоциаций.

 

 

Фаза вторая: динамика

 

Во второй фазе мы привязываем каждый образ из нашего сна к специфической динамике нашей внутренней жизни. Мы отождествляем части нашего внутреннего «я», которые появляются во сне в форме образов.

Для установления таких связей у нас имеется весьма основательная причина: нам необходимо понять, о чем говорит ситуация из нашего сна, то есть выяснить, что именно происходит внутри нас. Если мы не смогли привязать сон к каким-то специфическим событиям, ощущениям и прочей динамике нашей жизни, то этот сон не имел смысла. Он был чистым развлечением.

Чтобы сделать это, мы возвратимся к самому началу и займемся каждым образом в отдельности. Каждому образу должны сопутствовать следующие вопросы: "Какую часть меня он представляет? Где в последнее время я видел его действующим в моей жизни? В чем проявляется такая же точно черта моей личности? Кто это, живущий внутри меня, так себя чувствует и ведет себя подобным образом?". Затем запишите все, какие вы только сможете вспомнить, примеры проявления в вашей жизни этой внутренней части вашего существа.

Под внутренней динамикой мы понимаем все, что происходит внутри нас, любую энергетическую систему, которая живет и действует изнутри нас. Это может быть эмоциональное событие типа вспышки ярости. Это может быть внутренний конфликт, внутренняя личность, действующая посредством нас, ощущение, установка, настроение.

Предположим, мы работаем с тем сном, в котором возникло слово голубой. Вы выписываете все ассоциации, возникшие у вас в связи с этим словом, и «щелкает» ассоциация со словом депрессия. Теперь, в ходе второй фазы, вы ищите в себе это «голубое» качество: "Откуда это взялось?

Почему я должен чувствовать себя угнетенным?". Ответ может быть следующим: "Меня угнетает моя работа". Задавая себе подобные вопросы, вы начинаете понимать, как именно этот образ соотносится с вашей нынешней жизнью.

Зачастую мы и не осознаем, что находимся в состоянии депрессии. Мы настолько заняты, что у нас нет времени задуматься над тем, что происходит у нас внутри. В другом случае, внутри нас может происходить что-то очень хорошее — рождается новая сила, затягивается рана, улетучивается хронический страх, — а мы не в состоянии этого оценить. Мы должны спросить себя: "О каких происходящих во мне событиях говорит этот сон?". Тогда мы поймем, по какому пути идет в настоящее время наша внутренняя жизнь.

Мы должны обнаружить это специфическое событие на самом глубоком уровне нашей жизни. Нам нужно найти специфические примеры. Данный этап нельзя считать законченным, пока мы не нашли специфические примеры из нашей реальной жизни, которые соответствуют произошедшему во сне событию.

Нам также нужно продолжать все записывать. В христианстве существует старая традиция, которая гласит, что молитва только тогда считается действительной, когда у произносившего ее человека шевелились губы. Эта идея выражает психологическую истину: обязательно должно произойти что-то физическое. Вот почему очень важно записывать все примеры. Когда вы физически записываете эти примеры, ваша связь со сном становится более ясной и определенной.