От аустерлица до Тильзита: военная и литературная деятельность антуана-анри жомини в 1805-1807 гг.

 

Предпринята попытка по-новому взглянуть на основные военные и литературные аспекты деятельности одного из ведущих специалистов военной истории и теории XIX в. Антуана-Анри Жомини. Несмотря на то, что биография Жомини достаточно хорошо изучена по обе стороны Атлантики, приведенный материал, построенный на основе архивных источников и документов, внесет некоторые дополнения и позволит беспристрастно оценить его карьеру в 1805-1807 гг., в период, когда наполеоновская Франция находилась в зените своего могущества.

 

Антуан Анри барон де Жомини (в православии Генрих Вениаминович, 1779-1869), бесспорно является одним из наиболее значимых военных теоретиков современности. Из под его пера вышли знаменитые «принципы военного искусства», которые заложили основу профессионального военного образования в России, а так же в странах Европы и Северной Америки XIX – XX вв. Как боевой офицер, он участвовал во многих кампаниях Наполеона, и мог воочию наблюдать изменения в военной теории и практике.

Швейцарец французского происхождения, Жомини родился 6 марта 1779 г. в городке Пайерна (кантон Ваад) в семье состоятельного буржуа. Его отец заседал в местном «Совете пятидесяти» и так же предводительствовал местной милицией, что в дальнейшем определило судьбу Антуана[498]. В семье присутствовали и почитались военные традиции, однако первые попытки Жомини поступить на военную службу в 1792-1793 гг., не увенчались успехом. Впрочем, скоро в его судьбе произошел перелом, который был связан с первыми успехами генерала Бонапарта в Италии в 1796-1797 гг., затронувшими косвенно и швейцарские кантоны[499].

Следуя политическим пертурбациям революционного времени и при поддержке французских войск под командованием генерала Брюнна, в апреле 1798 г. кантоны провозгласили Гельветическую республику, пришедшую на смену консервативной Швейцарской конфедерации. Радостно восприняв перемены (установление швейцарского гражданства и всеобщего избирательного права для мужского населения), Жомини бросился в водоворот новых событий. Он оставил банковскую фирму Моссельмана в Париже, и с помощью влиятельных связей отца, добился зачисления на должность адъютанта к военному министру Огюстену Келлеру. В ноябре 1798 г. Жомини присвоено звание лейтенанта милиции Гельветической республики.[500]

Начиная с января 1799 г., Жомини вместе с другими членами штаба Келлера энергично взялся за превращение милиционных формирований республики в профессиональную армию. В марте-апреле того же года, Жомини выполнял различные поручения в Аарау, Бадене и Цюрихе, где хорошо зарекомендовал себя при организации магазинов, арсеналов и госпиталей, явившихся частью вновь создаваемой военной администрации[501]. Эти мероприятия оказались своевременными: весной 1799 г., Швейцария стала новым театром войны со Второй коалицией.

Находясь вместе с Келлером в Берне, Жомини участвовал в формировании войск для защиты Гельветической республики, которая была спасена осенью 1799 г. победой генерала Массена над объединенными австро-русскими войсками при Цюрихе. За свои старания 26 апреля 1800 г. Жомини произведен в ранг батальонного командира (chef de bataillon)[502]. Тогда же появилась и его первая скромная публикация «Peut-on espérer la paix?», напечатанная в «Гельветическом бюллетене» № 17. В ней автор выказал свой неподдельный интерес к политике[503].

Однако, политическая дестабилизация кантонов, связанная с установлением власти Исполнительного комитета вместо Директории (как веяния брюмерианского переворота Бонапарта в 1799 г.), заставила Жомини временно оставить военную службу и поступить на мануфактуру Дельпона в Париже, специализирующуюся на изготовлении различного военного снаряжения. Жомини часто навещал родную Пайерну; он сохранил воинское звание командира батальона с правом ношения швейцарской униформы[504]. В его судьбе наступал новый поворот.

С 1802 г. Жомини начал систематическое изучение работ ведущих военных теоретиков эпохи Просвещения, таких как Пюисегюра и де Гибера[505]. В это же время он составил проект дидактического труда, в котором собирался осветить «фундаментальные принципы, на которых базируются основные решения, относящиеся до операционных линий и движений армии»[506] Однако, после ознакомления с работой немецкого военного теоретика Генриха фон Бюлова «Geist des neueren Kriegssystems» (издана 1799), освещавшей военную науку через математический формализм, Жомини решил, что «догматические расчеты не в силах убедить кого бы то ни было», и бросил свой труд в огонь[507]. Постепенно он принял решение переработать свой труд посредством изложения кампаний Фридриха Великого в Семилетнюю войну (1756-1762), сравнив их с войнами эпохи революционной Франции.

Ранние военно-теоретические труды Жомини могут быть подразделены на две группы: исторические и аналитические сочинения. В томах, посвященных Фридриху, швейцарец намеревался провести параллель со всеми известными ему в то время авторами, а так же, в отдельной главе, изложить свое собственное понимание теории военного искусства[508]. Жомини так же планировал включить в свой труд разбор Итальянских походов Наполеона в 1796-1797 и 1800 гг.

В 1803 г., в возрасте 24-х лет, Жомини оставил фирму Дельпона, чтобы всецело предаться изучению военно-теоретических и исторических вопросов, затрагивающих деяния великих полководцев. Он задумал многотомное сочинение, которое должно было осветить основные военные кампании Фридриха Великого и, тем самым, заложить основу для развития военно-теоретической мысли. Проект сразу же выявил массу трудностей, даже для такого амбициозного молодого человека, каким в то время был Жомини. Впрочем, как утверждают современные исследователи, хоть он и базировался на трудах английского теоретика по Семилетней войне Генри Ллойда (в частности, его «History of the Late War in Germany», изданной в 1766 г.), Жомини продвинулся вперед в своих изысканиях, пытаясь представить новую интерпретацию механики военных действий[509]. Объединив историю и теорию в серию отдельно взятых постулатов, он надеялся доказать, что военная теория базируется исключительно на фактическом материале и что сентенции, военные правила (maxims) подвержены особому порядку, который может быть универсально применим.

Жомини закончил два первых тома своих исследований к концу 1804 г., и стал изыскивать финансовые возможности для публикации. В те дни глаза всей Европы были прикованы к Булонскому лагерю, где сосредоточились войска, предназначенные для «прыжка через море» против Англии и руководимые лучшими военачальниками Наполеона. Правильно рассудив, что военно-теоретические труды будут интересны исключительно военным, Жомини отправился туда. Так судьба свела его с маршалом Мишелем Неем, который руководил подготовкой 6-го армейского корпуса и располагался лагерем близ городка Монтрейе на побережье Ла-Манша[510].

Исследователи биографии маршала отмечают что, возможно, Ней и Жомини встречались ранее. Так, известно, что с октября 1802 по январь 1804 г., Ней исполнял обязанности полномочного министра Швейцарии от имени Первого консула Бонапарта[511]. В это время и особенно после подписания Акта Медитации между Францией и Швейцарией (19 февраля 1803 г.), распустившего Гельветическую республику, все швейцарские военные собирались для организации новых воинских формирований и, таким образом, не исключено, что Ней, или кто-либо из его штаба, имел беседу с Жомини.

Как бы то ни было, маршал Ней (сам живо интересовавшийся последними новинками, касающимися военного дела), после краткого ознакомления с военно-теоретическими наработками молодого швейцарца, оказал ему свое покровительство и выделил необходимые средства. Первые два тома были напечатаны в начале 1805 г. в Париже под общим заглавием «Traité de grande tactique ou relation de la guerre de Sept ans, extraite de Templlhoff commentée et comparée aux principles et opérations de la dernières guerres; avec un recueil des maximes les plus importantes de l’art militaire»[512], однако, три последующих тома, дополнившие первое издание, увидели свет лишь в 1809 г. В письме, адресованном на имя Военного министра маршала Александра Бертье, Ней просил о назначении Жомини адъютантом в штаб своего корпуса. В приложенном к письму послужном списке швейцарец был охарактеризован как «отличный офицер, не лишенный военных способностей, и годящийся к употреблению для различных штабных поручений»[513]

В начале марта 1805 г., надев старую униформу командира батальона Гельветической республики (официально значившись, как швейцарец-волонтер на французской службе), Антуан-Анри Жомини присоединился к Нею в Монтрейе. Лето прошло в подготовке к предстоящим операциям, и наконец, 3 сентября Жомини был официально назначен адъютантом маршала Нея, поступив под начало начальника штаба 6-го армейского корпуса бригадного генерала Дютайи.

С началом войны против Третьей коалиции Великая армия двинулась в поход. По замыслу Наполеона, выступив из лагерей в Этапле и Монтрейе, войска маршала Нея совместно с другими корпусами должны были совершить широкий обходной маневр и, перейдя реку Рейн, устремиться к крепости Ульм.

Жомини хорошо зарекомендовал себя на начальном этапе кампании. Так, 26 сентября, он принял участие в рекогносцировке у Донауверта, предоставив своему начальнику содержательный рапорт о позиции, занимаемой неприятелем[514]. Он отличился 12 октября в сражении при Эльхингене, за что был отмечен в рапорте Нея императору Наполеону, как «усердный офицер, достойный быть в армии Вашего Величества». Затем последовали стычки у Михельсберга (15 октября), Жомини было поручено направить 50-й линейный полк 3-й дивизии корпуса для захвата предмостных укреплений.

Согласно изменениям, внесенным в общий план операции, Наполеон переместил 6-й корпус маршала Нея для захвата Иннсбрука, куда тот и прибыл вместе со своим штабом 7 ноября. Таким образом, к своему разочарованию, Жомини не принял участие в знаменитой битве при Аустерлице 2 декабря.

Здесь необходимо отметить, что историографическая основа описания последующей карьеры Жомнии породила ряд стереотипов и легенд благодаря тому, что единственным источником, проливающий свет на многие спорные моменты явилась... биография самого Жомини, вышедшая в 1860 г. из под пера его почитателя, швейцарского офицера Фердинанда Леконта[515]. В частности, биография указывает, что адъютант Жомини, будучи посланным в штаб-квартиру Наполеона с депешами от маршала Нея, намеревался, пользуясь случаем, вручить императору экземпляр своего «Traité de grande tactique...». Получив его, император, якобы, не преминул указать, что «вот молодой командир батальона, швейцарец, пишет такие вещи, что только немногие из генералов и в состоянии понять...»[516] Здесь Жомини столкнулся с Генеральным штабным начальником Великой армии маршалом Бертье который, приняв бумаги, указал молодому офицеру на его место, что в дальнейшем дало пищу для необоснованных ссылок на притеснения и унижения Жомини со стороны высшего начальства на протяжении всей его карьеры в рядах французской армии, длившейся с небольшими перерывами до середины августа 1813 г.

Однако, многие историки не обратили внимания на то, что вместе с пакетом документов маршал Ней передал весьма положительную характеристику Жомини, указав на его исполнительность и профессиональные качества, и рекомендовал Бертье «в дальнейшем использовать его в деле штабной службы, в то время, когда Франция переживает критические моменты»[517]

Как бы то ни было император, проявив благодушие по поводу успешного окончания войны и заключения мира, подписал 27 декабря 1805 г. в Шёнбруннском дворце Габсбургов в Вене декрет о производстве батальонного командира Антуана-Анри Жомини в звание и должность штабного полковника (adjudant-commandant)[518]. Ему было всего 26 лет, он был одним из четырнадцати офицеров (из общего числа 246), кто достиг этого повышения в эпоху Первой Империи, до того, как ему исполнилось 30 лет[519]. Несомненно, близость Жомини к штабу маршала Нея, а так же и трактат о военном искусстве, так или иначе попавший в руки Наполеона, сыграли здесь немаловажную роль.

В начале 1806 г., Жомини вернулся в Париж, и продолжил работу над последующими томами «Traité de grande tactique…» вплоть до конца лета. Однако, назначенный старшим адъютантом (premier aide de camp) маршала Нея, он 31 августа вернулся к своим непосредственным обязанностям[520].

Широко известен эпизод, также отраженный в его первой биографии, что 15 сентября 1806 г., т.е., накануне войны с Пруссией, Жомини предоставил Наполеону план, в котором изложил основные моменты предстоящей кампании, в последствии так успешно осуществленной войсками Великой армии[521]. В приведенном далее диалоге, якобы состоявшимся между Наполеоном и Жомини, последний, испрашивая об отлучке, заверил императора, что через четыре дня он нагонит главную квартиру в Бамберге. На недоуменный вопрос Наполеона, кто известил Жомини о стратегическом намерении относительно этого пункта сбора войск, тот ответил: «карта Германии, Сир, и Ваши маневры у Донауверта против правого крыла Макка и ранее за Сен-Бернаром, против правого крыла Меласса»[522] Несомненно, находясь при штабе 6-го корпуса маршала Нея, штабной полковник Жомини знал о предстоящих операциях, однако само наличие такого диалога Императора с одним из многих адъютантов его корпусных командиров крайне сомнительно. Современные исследователи, изучавшие этот вопрос, справедливо полагают что Жомини, имея на руках общие исходные данные о предстоящем движении войск и, к тому же, обладавший недюжинными дидактическими способностями, смог бы в целом, без труда, теоретически вычислить направление главного маневра[523].

В начале октября Жомини был причислен к Главному Императорскому штабу, будучи связующим офицером со своим прежним 6-м корпусом под командованием маршала Нея[524]. Выйдя из Тюрингского леса, корпуса Великой армии устремились навстречу пруссакам, концентрировавшимся по западному берегу реки Заале. После скоротечных боев у Заальфельда, Шлейца и Хоффа, 14 октября 1806 г., произошло решающее сражение у Йены. В этом бою Жомини вместе с Неем находился в рядах 25-го линейного полка, атаковавшего прусские позиции у Изерштадта, за что был отмечен в рапорте командира корпуса[525]. После победоносного сражения, практически не встречая сопротивления, французские войска 27 октября триумфально вступили в Берлин.

Находясь в прусской столице, Жомини познакомился с бароном фон Застров, посланником короля Фридриха-Вильгельма III в Париже. Будучи горячим сторонником альянса с Францией, барон быстро нашел общий язык с Жомини, склонного так же видеть в империи Наполеона покровителя его родной Швейцарии. В один из вечеров, фон Застров представил Жомини свою дочь, Доротею (1790 -?), и вскоре молодые объявили о помолвке[526].

Пользуясь мирной передышкой, Жомини продолжал занятия военной наукой. Дальнейшее изучение кампаний Фридриха Великого и Бонапарта открыло, как ему казалось, основы фундаментальных принципов стратегии, над которыми тщетно бились ученые-теоретики эпохи Просвещения. Свои идеи Жомини изложил в 35-страничном памфлете, изданном в декабре 1806 г. в Познани. Главную задачу военного искусства он видел в том, «чтобы самым бóльшим количеством войск произвести совокупное усилие на пункт решительный»[527] В этом, как он считал, и состоит основа успеха, что лучше всего проявилось в системе ведения войны Наполеоном. Частично, этот памфлет вошел в третий том «Traité de grande tactique…»

Вкоре обязанности штабного офицера вновь заставили его сменить перо на шпагу. Проведя несколько дней в Варшаве, Жомини присоединился к корпусу Нея у Альтенштейна, 21 января 1807 г. Великая армия воевала в Восточной Пруссии, преследуя русские войска, изматывавшие французов тяжелыми оборонительными боями. Наконец, решительное столкновение противников произошло 8 февраля у городка Прейсиш-Эйлау. Штабной полковник Жомини, вновь прикрепленный к Главному штабу Великой армии, находился в день боя на знаменитом городском кладбище рядом с императором Наполеоном, куда, в полдень, прорвался батальон русской пехоты. Здесь, Жомини стал свидетелем яростной схватки, когда подоспевшие гвардейские гренадеры генерала Дорсенна пошли в штыковую атаку. Так Жомини впервые познакомился с силой русского оружия, ее армии и страны, которая менее через семь лет станет его приемным отечеством.

После того, как войска временно отошли на зимние квартиры, Жомини было дано «четыре месяца отпуска, исходя из рекомендаций Императора и по состоянию его здоровья», которые он провел в родной Швейцарии[528]. После подписания Тильзитского мира 9 июля Жомини, вернувшись из отпуска, нагнал Главную императорскую квартиру в Берлине; оттуда в конце июля отправился в Париж. Там же он узнал о своем награждении степенью «легионера» (légionnaire) ордена Почетного Легиона[529]. В середине октября 1807 г., по просьбе маршала Нея, Жомини назначен в его корпус исполняющим обязанности начальника штаба[530]. Ему было всего 27 лет.

Период с 1805 по 1807 гг. явился во всех отношениях весьма плодотворным в карьере Антуана-Анри Жомини. Как офицер и штабной работник он познал весь военный потенциал наполеоновской стратегии, вышедшей из недр Французской революции и ставшей сокрушительной мощью в руках умелого полководца. Как военный писатель и теоретик, он заложил основы понимания военного искусства таким, как оно воспринималось современными ему передовыми деятелями, систематизировав взгляды эпохи Просвещения и выявив рационализм в подготовке и проведении военных операций. Теоретические аспекты, выработанные Жомини, в дальнейшем послужили предметом всестороннего изучения, анализа и критики во многих военных академиях по обе стороны Атлантики на всем протяжении XIX в.