Повторный прием в марте 2005 года

П: Ребенку уже две недели. Тошнота не возвращалась. Роды прошли лучше, чем предыдущие. Три с половиной часа от первой схватки до последней. Все очень хорошо. В те два раза я была очень требовательной и тревожной, но в этот раз я казалась гораздо спокойнее, мой муж был поражен, я тоже. Это было почти приятно (улыбается ). Спокойно кормлю грудью, радуюсь жизни и ребенку. Проблем нет.

Она сказала, что в этот раз все намного легче, нет таких расстройств, как раньше.

Конец случая.

 

 

SCROPHULARIACEAE

семейство львиного зева, наперстянки и норичника

 

Известное как семейство норичниковых Scrophulariacea включает в себя также растения львиный зев и наперстянку (Digitalis), имеющую большое значение в медицине в качестве источника дигиталиса, стимулятора сердечной мышцы. Другие растения, например, пенстемоны, культивируются из-за их красивых цветков.

Некоторые растения этого семейства представляют собой полупаразитов, например, индийская кастиллея и совиный клевер (owl's clover, Castilleja), мытник (Pedicularis) и «птичий клюв» (bird's beak, Oncidium ornithorhynchum, семейство Orchidaceae; автор дает название Cordylanthus. — Пер.); у них зеленые листья, в которых происходит процесс фотосинтеза, но существенное количество углерода они получают из растения-хозяина через свои корни.

Коровяк обыкновенный (медвежье ухо, Verbascum thapsus) и вероника американская (Veronica americana), хотя и являются придорожной травой, используются в кулинарии и медицине.

 

Резюме по Scrophulariaceae

Ощущение:

узы, связи не крепкие, поэтому они хотят очень крепко держаться; когда связь разрывается, появляются страх, испуг, делюзии.

Пассивные реакции:

безразличие; отстраненность.

Активные реакции:

прилипчивый, привязанность, влюбчивый.

Компенсация:

не нуждается в узах.

 

МИАЗМЫ:

Острый Digitalinum

Тифоидный Euphrasia officinalis

Малярийный Chelone glabra

Грибковый Veronica officinalis

Сикотический Digitalis purpurea

Туберкулиновый Verbascum densiflorum (thapsiforme)

Раковый Scrophularia nodosa

Проказный Gratiola officinalis

Сифилитический Leptandra virginica

 

Слова источника Scrophulariacea:

узы, соединение, близость, связывать, связь, объединение, объединяться, прикрепление, прилипать, присоединять, привязывать, ассоциация, альянс, сближать, притяжение, студенистый, тягучий, слизистый, вязкий, клейкий, держать, крепко держать, стойко держаться, хватать, цепляться, липнуть, придерживаться (чего-либо), зажать, хватка, обнимать, сжимать в объятьях, владеть, свободный, не соединенный, разъединять, развязывать, развязанный, открепленный, неприкрепленный, отделять, оттаскивать, не вместе, порознь, разъединенный, разбивать, раздирать в клочья, рвать на части, вырваться на свободу, разлученный, разобщенный.

 

Случай Digitalis purpurea

(предоставил д-р Bert Lefevre)

Полужирным курсивом я выделил значимые слова пациента.

Мужчина 84 лет, прием 9 декабря 2003 года.

П: Самая большая проблема в том, что я не могу нормально ходить. Я всегда ходил хорошо, но постепенно наступало ухудшение, и однажды летом я вышел в сад и внезапно подумал, что больше не смогу зайти в дом. У меня возникла ужасная боль в ногах. Врач делал мне уколы каждый день. Постепенно стало лучше. Сейчас я чувствую себя на том же уровне, на каком я был до лета.

Д: Расскажите подробнее.

П: Это было слишком болезненно. Мышцы болели ужасно. Местное надавливание было непереносимо. Было очень трудно заставить ноги двигаться.

Д: Боль?

П: Боль была не слишком сильная, если я не надавливал на больное место. Ходить было трудно, но с сильной болью я с усилием мог дойти, куда хотел. Запор в течение двух месяцев. Приходится тужиться изо всех сил. Сейчас с этим стало лучше, но мне приходится следить за своим питанием. Горький вкус во рту. Не постоянно, раза два в день.

Все началось примерно в одно время. Я беспокоюсь. Я люблю двигаться. Если я не двигаюсь, мне грустно. Знаете, многие старики говорят, что у них слабые ноги. Может быть, это ревматоидный артрит. Боль меняется. Хуже во влажную погоду. Улучшение от сухой прохлады.

Д: Что беспокоит вас больше всего?

П: Страх, что я не смогу двигаться, буду привязан к креслу и дому. Моя жена умерла семь лет назад. Мне нравится быть дома, нравится ходить куда-нибудь. Я до сих вор вожу машину, но трудно стало забираться в нее. Я дряхлый старик. Мало что могу делать; многое из того, что нравится этому старику, я больше не могу делать. Умственно я не дряхлый. Ходить куда-то, навещать семью...

Д: Чувство?

П: Это дает удовлетворение; узы сохраняются. Ты идешь и слушаешь что-то, или идешь и навещаешь кого-то. Это восхитительно. Забываешь все свои проблемы, забываешь, что ты старый. Это чувство, что ты теряешь что-то. Или что-то боишься потерять.

Всю свою жизнь я всегда был вместе с большим количеством людей, и я был связан с большим количеством людей. А теперь это все исчезает. Люди не приходят, перестают навещать стариков. Становишься одиноким.

Д: Одиноким?

П: Я хорошо с этим справляюсь. Но не очень приятно видеть, как исчезает интерес других и твой собственный. Нужно интересоваться тем, что происходит. Контакты, ты теряешь контакты, если больше не можешь передвигаться, чтобы встречаться с другими людьми. Узнавать, что тот или иной человек думает о каких-нибудь вещах. Обычных вещах — погоде, проблемах, безработице, больших переменах, которые произошли за нашу жизнь.

Д: Интерес?

П: Хочется оставаться на связи с происходящим в мире, с тем, что происходит в твоей деревне.

Д: А если не можешь?

П: Это будет большая потеря. Человек не создан для одиночества. Нужно оставаться на связи. То есть сохранять контакты и разговаривать иногда. Сопереживать тому, что происходит рядом и далеко от тебя.

Д: Сопереживать?

П: Не столько боли и скорби людской, сколько повседневной жизни. Жизни — какой она есть, с ее счастьем и недостатками.

Д: Несчастное чувство?

П: Остаться в одиночестве, больше не иметь значения. Быть вычеркнутым, отрезанным от близкого и далекого окружения.

Д: Отрезанным?

П: Стариков не навещают. Ты лишен контакта с людьми. Контакт утерян, интерес исчез. Я могу справиться с одиночеством, но это не означает, что мне оно нравится.

Один из твоих детей иногда приходит и звонит по телефону. Но тебе нужно знать, что происходит с твоими друзьями; если ты не можешь ходить, ты не можешь знать.

Ты пленник в четырех стенах. Мир ограничен тем, что находится в этих четырех стенах. Остаться в одиночестве, одному. Линия жизни сжимается. Ты живешь, но не полной жизнью. На расстоянии. Недосягаем.

Д: А противоположное этому?

П: Приятный контакт. Приемлемый контакт. С окружающим миром, с людьми, которые живут рядом.

Д: Что такое контакты?

П: Обмениваться мыслями, разделять скорби и сопереживать тому, что происходит. Надо иметь много контактов. Принимать и навещать людей. Контактировать с происходящим, оставаться на связи с тем, что тебе дорого. Принимать участие, радоваться, интересоваться. Сопереживать, быть осведомленным.

Д: Вы сказали: «Ты пленник в четырех стенах»? Что это значит?

П: Контакт потерян, сильное одиночество, ты потерян.

Д: Какие у вас бывают сны?

П: Во снах я всегда совершаю большие ошибки или забываю что-то очень важное. Никогда не бывает приятных снов.

Д: Как вы относитесь к своей жалобе?

П: Я боюсь ее, потому что пока этого не случилось. Дважды в неделю я хожу к дочери, один раз — к сыну. Я выезжаю в сельскую местность, чтобы насладиться природой.

Д: Если вы потеряете контакт, что вы будете делать?

П: Я не буду с этим бороться; не буду прилагать все усилия, чтобы иметь возможность ходить. Я смирюсь с этим с болью в сердце (миазм). Ездить отдыхать в другую страну — это тоже контакт. Видишь привычки других людей. Разговариваешь с этими людьми, узнаешь, что они думают. Я часто удивляюсь.

Д: Расскажите о невыносимой боли.

П: В тот момент я подумал, что я стар, и даже почувствовал, как будто вдруг стал старше года на четыре. Это не так уж много, но в моем возрасте это значит многое.

А затем пришло последствие — страх потерять контакт и быть привязанным. Еще ты боишься, что станешь для других обузой. В итоге выяснилось, что это не тот случай. Я бы хотел сохранить все как есть максимально долго. Вот почему я обратился за помощью к гомеопатии.

С двадцатисемилетнего возраста плохое пищеварение, пища медленно переваривается, изжога. Это наследственное.

Д: Какие бывают сны?

П: Большая ошибка, забыл что-то, сделал что-то не так. Сделал что-то, что имело серьезные последствия. Затем я вскакиваю, просыпаюсь и радуюсь, что это всего лишь сон.

Я всегда выбираю «безопасную жизнь». Это противоположно стене. Эта стена — защита. Безопасность тоже содержит в себе уверенность. Крепость. Чувство теплоты и удобства. Это защитная стена. Другая стена — это стена, которая делает тебя пленником.

Понимание случая

«Контакт», «отрезан», «сопереживать», «интерес», «узы», «не быть в одиночестве». Дифференциальный диагноз между Scrophulariaceae и Malvales. Digitalis (семейство Scrophulariaceae и сикотический миазм) и Chelone (семейство Scrophulariaceae и малярийный миазм).

Назначение: Chelone 200.

 

Повторный прием 13 января 2004 года

П: Я не чувствую себя хуже, чувствую себя неплохо. Явного улучшения нет. Больше всего беспокоит то, что я не могу ходить. Я не считаю, что люди в восемьдесят пять лет могут ходить, как молодые. У большинства стариков с этим проблемы.

Аппетит лучше. Ем три раза в день с удовольствием. Стул лучше.

Походка не улучшилась. Улучшение в морозную погоду.

Это неприятно, ты привязан к определенным местам и не можешь из них выйти. Тогда я реагирую тем, что остаюсь внутри.

Д: Вы смиряетесь с этой ситуацией?

П: Да, я остаюсь дома. Если ноги не позволяют мне идти на прогулку, я не буду выходить наружу.

Д: Как насчет чувства, что вы отрезаны?

П: Мне очень хорошо наедине с собой. У меня нет потребности иметь много контактов с другими людьми, но когда ты понимаешь, что не можешь ходить, это другое; это похоже на то, когда ты не можешь пить и начинаешь испытывать жажду.

Сухость во рту стала меньше, но горечь остается.

Д: А боль в ногах?

П: Это не настоящая боль, просто тяжесть, как будто на ногах висит по десять килограммов. Это тяжело.

Д: И что вы делаете?

П: Хожу медленнее. Это как стареть — с возрастом ходишь все медленнее и медленнее. Это тебе мешает и не дает передвигаться на большие расстояния. Ходить становится все тяжелее, и ты перестаешь ходить. Я ничего не могу с этим поделать. Я не знаю, что делать.

Назначение: Chelone 200.

(Я продолжил лечение более высокой дозой. У меня по-прежнему было ощущение, что это малярийный миазм.)

Повторный прием 18 февраля 2004 года

П: Статус кво, все остается в точности так, как было, улучшения нет. Есть поговорка, что невозможно сделать дуб из сосны. Я уж был бы рад и тому, если бы все не менялось и оставалось как есть.

Д: Главная жалоба?

П: Трудность при ходьбе; я могу ходить, но мне трудно. Еще проблема с желудком, но она у меня с двадцати семи лет. Тяжесть в желудке и отрыжка. Остается грязный привкус во рту.

Д: Сны?

П: Всегда одинаковые. Не сделал что-то как следует на работе, и были последствия.

Д: У вас когда-нибудь были проблемы с сердцем?

П: Нет, никогда.

Назначение: Digitalis 200К.

Повторный прием 15 марта 2004 года

П: Все нормально, не хуже, думаю, что за последний месяц боль в ногах немного утихла; у меня не было ни одного приступа боли в ногах.

Д: Есть отличие от предыдущего препарата?

П: Да, этот действует лучше. Я чувствую улучшение в целом! Но плохой вкус во рту не уменьшился. Думаю, мы на верном пути.

Аппетит хороший, стул нормальный, сплю хорошо. Снов нет.

Повторный прием 20 апреля 2004 года

П: Я доволен, чувствую себя хорошо. Остается только плохой привкус во рту. Он у меня по ночам. Одеревенение в ногах потихоньку уменьшается. Спина тоже лучше.

Сплю лучше, чувствую себя лучше, судороги бывают реже. По десятибалльной шкале: до лечения три из десяти, сейчас семь из десяти. Я достаточно оживлен, такое было не всегда. Больше чувствую страсть к жизни. Я еще не стар...

Повторный прием в сентябре 2004 года

П: Я никогда не чувствовал себя так хорошо, как сейчас.

Повторный прием 12 октября 2004 года

П: Мне очень хорошо, кто бы мог подумать! Я никогда не чувствовал себя так хорошо, как сейчас. Мне всегда было трудно подниматься по лестнице, но теперь я поднимаюсь по ней прежде, чем осознаю это. Жалоб на колени и ноги нет. Раньше мне всегда приходилось затаскивать самого себя наверх. У меня ощущение абсолютного здоровья! Больше нет жалоб со стороны рта. Стул очень хороший. Я очень-очень счастлив!

Конец случая.

 

SOLANACEAE

семейство пасленовых или семейство картофеля и томатов

К семейству Solanaceae принадлежат различные ценные овощи, такие, как картофель (Solatium tuberosum), томат (Lycopersicum esculentum), перец/стручковый перец (Capsicum аппиит), баклажан (Solarium melongena), без которых невозможно любое овощное блюдо.

Табак (Nicotiana tabacum), который содержит канцерогенный и вызывающий привыкание алкалоид никотин, является, возможно, самым известным членом этого семейства.

Декоративные растения семейства Solanaceae включают петунии и бругмансию (Angel's trumpet, ангельский рожок, Brugmansia sp.).

 

Резюме для Solanaceae

Ощущение:

неистовый; расщепление; разрывающий; взрывной; раздирающий; пульсирующий; спазматический, подергивание, сжимание, удушье, стреляющий, солнечный удар, апоплексия; неистовый террор; преследуемый; убийца, убитый; темы черного и белого, света и темноты, жизни и смерти.

Пассивные реакции:

анестезия, притуплённый, отсутствие раздражительности, пассивный, трусость, обморок, ступор, бессознательное состояние.

Активные реакции:

острые ощущения, спешит, пронзительный крик, вздрагивает во сне, спазмы, ударяет, побег, паника, ярость, реакция в виде испуга или желания убежать.

Компенсация:

мужество перед лицом опасности.

 

МИАЗМЫ:

Дополнение

Острый Belladonna (Atropa Hyoscyaminum

belladonna), Stramonium hydrobromatum,

(Datura stramonium) Nicotinum

Тифоидный Hyoscyamus niger

Малярийный Capsicum annuum

Грибковый Dulcamara (Solanum dulcamarum)

Сикотический Fabiana imbricata

Туберкулиновый Atropinum purum

Раковый Tabacum (Nicotiana tabacum)

Проказный Mandragora officinalis

Сифилитический Franciscea uniflora

 

Слова источника Solanaceae:

насилие, неистовый, применять насилие, убитый, жизнь и смерть, убийство, преследуемый, змеи, внезапный, солнечный удар, апоплексия, ужас, страх, потрясение/шок, паника, сигнал тревоги, благоговейный страх, вздрагивание, ужас, запугивать, сильная степень (чего-либо), бешенство, свирепость, погоня, охота, агрессия, борьба, враждебность, зверство, кровопролитие, дикость, сразить, забой (скота), атака/нападение, беспокоить, демонстрировать агрессию, предвещающий недоброе, толчок (удар), ударять, бить, причинять вред, горячность, неожиданный, бойня, лишение жизни, террористический акт, казнить, резня, умертвить, привязываться из хулиганских побуждений, набрасываться, тревога, расщепление, разрывающий, взрывной, судорожный, стреляющий, подергивание, разрыв, прорыв, стучащий, притуплённый, пассивный, трусость, анальгезия, оцепенелый, мертвый, умерщвление, давать успокоительное, успокоительный, усыпить, ступор, побег, спасаться бегством, поспешное отступление, беглец, удирать, вырваться, убегать, убегающий, сбегающий, борьба, улизнуть, ускользнуть, пронзительный визг, вздрагивание во сне, вздрагивает во сне, спазмы, визжание, пронзительный крик, вопль, сияющий, яркое свечение, ярость, вспыхнуть, бешенство, мужество, храбрый, отважный, смелый и бесстрашный.

Случай Stramonium

(предоставил д-р Sujit Chatterjee)

Полужирным курсивом я выделил значимые слова пациентки.

Случай отредактирован для краткости.

Миссис В.Г., 31 год, домохозяйка, обратилась ко мне 23 февраля 2004 года с жалобами на гипертензию, альбуминурию и прочее. В анамнезе у нее была преэклампсия во время прошлой беременности, и врачи сказали ей, что беременеть больше нельзя. Кроме того, у нее была паника из-за внезапной сильной боли в животе в течение последней беременности. Она пришла ко мне на консультацию с целью избежать проблем во время следующей беременности.

Принимает Amlosap, лазикс (Lasix) и Ovista.

Д: В чем заключается ваша главная проблема, из-за чего вы ко мне обратились?

П: Из-за гипертензии, я хотела... Я не знаю, может ли она пройти. Потому что в следующий раз, когда я решу забеременеть, у меня не должно быть этой проблемы. После того раза я пошла к нефрологу, доктору...

Д: Расскажите мне об этом чувстве: «В следующий раз, когда я решу забеременеть, у меня не должно быть никакой проблемы». Что это за чувство, из-за которого вы ко мне пришли?

П: Да, я не хочу, чтобы у меня повышалось давление, сейчас доктор говорит, что давление около 130/80 и все такое. «Пока это нормально, но вы принимаете назначенные мной лекарства, вот почему оно под контролем...» Он сказал, что, возможно, придется принимать их всю жизнь.

Д: Вы сказали, что на седьмом месяце беременности у вас внезапно выявилась гипертензия. Что значит «внезапно»?

П: «Внезапно» значит, что в декабре, на седьмом месяце, я пошла на очередное обследование. Когда я ходила в ноябре, давление было совершенно нормальным. Врач проверял у меня давление во время каждого посещения. Конечно, его проверяли, оно было нормальным, как сейчас, 130/80,120/80, все показатели были нормальными с самого начала беременности до посещения врача в шесть месяцев. На седьмом месяце оно внезапно подскочило. Врач сказал, что совершенно не понимает, почему.

Д: Вы сказали, что в январе у вас были внезапные боли в животе. Расскажите мне об этом.

П: Я лежала, и внезапно около четырех часов дня у меня началась эта боль, она началась постепенно, сначала была очень слабой, а затем стала сильной.

Д: Какого рода была эта боль, вы помните?

П: Такого рода, какая бывает, когда боли в животе или спазмы во время месячных, примерно такая, и она начала постепенно нарастать. Я не могла ее терпеть.

Д: Какое было чувство, когда вы не могли терпеть эту боль?

П: Я сильно запаниковала. Это была сильная боль.

Д: Опишите панику и боль чуть подробнее. Что вы имеете в виду под «паникой»?

П: Паника означает, что я испугалась. Потому что за два-три дня до этого, говорю же, я чувствовала, что ребенок двигается меньше обычного, ощутимо меньше; поэтому... Состояние паники одновременно с болью.

Д: Опишите это состояние

П: И оно очень было похоже на испуг, беспомощность, потому что я была в комнате одна, и дверь была закрыта, а я не могла встать, потому что боль была очень сильная, я не могла никуда пойти и ничего сделать. И телефона не было, так что десять минут или около того я буквально корчилась от боли и не знала, что делать... Это было очень сильно, в смысле я страдала от этой боли. Что я хочу сказать — в тот раз она была очень сильной, стала сильной. Я не могла терпеть ее, она начиналась и прекращалась, и снова начиналась.

Д: Расскажите мне об этом чувстве беспомощности и как вы корчились от боли чуть подробнее.

П: Я ничего не могла сделать, потому что лежала в кровати и не могла встать, и, даже если бы я смогла встать и позвать кого-нибудь, мне было так больно, что я не могла спустить ноги на пол и пойти, а дверь была закрыта. Так что у меня не хватило бы сил и дверь открыть. На самом деле я могла завопить, но я старалась это контролировать.

Д: Почему вы старались контролировать крик?

П: Я контролировала, потому что боль, возможно, могла прекратиться, или кто-то пришел бы и услышал меня; но, по милости Божьей, в это время дверь открылась, и вошла моя мама.

Д: Опишите эту панику подробнее. Отчего вы паниковали?

П: Паника в смысле что я испугалась, что со мной что-нибудь случится или с ребенком. Откуда эта внезапная боль? У меня никогда не было такой боли, а потом это снижение движений, у меня это крутилось в голове, так что я очень испугалась и действительно запаниковала: что будет? Что мне делать дальше?

Д: «Что мне делать дальше» — в каком смысле?

П: Если что-то случится, то что потом будет? Что-то случится — в смысле что-то с ребенком, это как-то повредит ребенку... Больше, чем о себе, я беспокоилась о ребенке.

Д: «Что мне делать» — в каком смысле?

П: Это значит—что я буду делать после этого, то есть что будет, если ребенок умрет, как я переживу это? Все это крутилось в голове.

Д: Какое это было чувство?

П: Это было... на самом деле я не могу сказать вам. Я была растеряна в тот момент. Я не знала. Все было вместе; были боль, растерянность, и я боялась того, что происходило...

Д: Какое было чувство, переживание?

П: Очень плохое.

Д: Расскажите больше, побудьте в этом переживании.

П: Это было очень плохое ощущение — полной беспомощности. Я была в беспомощном состоянии, потому что ничего не могла сделать, и я хотела, чтобы кто-нибудь пришел и позвал врача или мужа; чтобы наконец они смогли известить врача о том, что происходит, чтобы они поняли, в чем проблема и почему это произошло внезапно, а потом, когда мама вошла, я сказала ей, что у меня проблема. Тогда она... я и говорить не могла, не могла сказать, что хотела.

Д: Опишите это состояние, когда вы не могли говорить.

П: «Я не могла говорить» — значит, что мне было очень больно. Поэтому я просто хотела, чтобы что-то позвал врача и сообщил, что со мной происходит.

Д: А в чем заключалась растерянность?

П: Растерянность касалась того, что будет, почему возникла боль и почему так внезапно, что будет дальше, даст ли мне врач лекарства и все такое... Все это крутилось у меня в голове одновременно.

Д: Какое было ощущение в этом состоянии? Очень плохое, вы говорите?

П: Оно было очень плохое. Я не знаю, как объяснить. Боль была невыносимой.

Д: Кроме спазмов, что-нибудь еще можете сказать о боли, какого рода она была?

П: Нет. Говорю же, она постепенно нарастала. Потом она стала постоянной. Все началось с боли. Она уменьшалась и начиналась, и снова уменьшалась, это было как бы постепенно, а потом она начала нарастать и оставалась дальше.

Д: Как вы ощущаете панику? Что такое паника?

П: Паника означает, что я испугалась, волновалась, я была очень напугана, в смысле очень беспокоилась, что будет, переживала обо всем этом.

Д: «Беспомощность, корчилась от боли» — опишите это.

П: Корчилась — в смысле, что у меня была эта боль, знаете, что я хочу сказать — я ничего не знала об окружающем. Меня ничего больше не волновало, я была полностью погружена в боль; я буквально страдала от этой боли. Боль была настолько сильной, что я больше ни о чем не думала.

Д: И что это было за страдание?

П: Я страдала, у меня была такая сильная боль, что я не могла ее терпеть. Она была очень сильной. Я не хочу, чтобы она была; я не могу терпеть ее, но тогда я ее терпела. Я имею в виду, у меня была боль и не было выбора, кроме как терпеть ее. Это было очень плохо. Я не могу описать эту боль, она была сильная и какая-то другая.

Эти схватки и остальное, какая-то более сильная стадия схваток, не знаю, что это могло быть. Это было плохо.

Д: Что приходит вам в голову — вы не хотите, чтобы была эта боль?

П: Нет.

Д: Вы одна, беспомощна, в панике, заперта в комнате...

П: Заперта — в смысле не заперта, комната была закрыта, но не заперта. Я не могла пойти и открыть ее, потому что не могла встать с кровати, и я правда не понимала в тот момент, что происходит, что я на самом деле чувствую.

Д: Это было чувство... что это было за переживание?

П: На самом деле я думала, что умру или что-то в этом роде. Я очень испугалась, я никогда не испытывала ничего подобного. Что будет с моим ребенком и со мной? Все эти мысли внезапно пришли мне в голову, и я очень испугалась. Потому что я в первый раз испытывала такое и абсолютно не знала, что это. Это было очень плохо. И я думала — что это, что будет, если это не прекратится? Это могло быть что-то смертельное, может быть, для ребенка; я была уверена, что с ребенком что-то не так. Что это как-то повредит ребенку, и я тут же захотела, чтобы кто-нибудь сказал моему мужу и врачу, чтобы тот дал какое-нибудь лекарство или что-нибудь сделал, и я хотела знать, что это, но никто не говорил мне, что это такое или что это может быть, или какие будут последствия, — никто не говорил. Я частично понимала это, но никто четко не сказал мне, что происходит.

Д: Что вы частично понимали?

П: Что с ребенком что-то не так, потому что доктор еще вначале сказал мне — из-за повышенного давления образуется тромб между ребенком и плацентой. И что проблема в питательных веществах, которые перестанут поступать к ребенку, но потом это постепенно наладится, вот что она мне сказала. Так что я понимала это.

Д: Какое было эмоциональное ощущение, когда вы услышали это—что между вами и ребенком образуется тромб?

П: Я очень испугалась, я не знала, почему это случилось.

Д: Вы очень испугались — что вы имеете в виду?

П: Испугалась — значит, если ребенку не хватает питательных веществ, что будет? Но тогда я была не готова принять это, и я не думала об этом; считала, что все будет отлично. Врач сказал, все будет отлично, я делаю все возможное и все, что говорит врач, я делаю, так что с ребенком все будет отлично. И я была уверена, что врач сделает что-нибудь в этом отношении. Снизит мне давление...

Д: Что было потом?

П: Они связались с врачом. Потом мне сделали всякие анализы. Потом позвали гинеколога. Потом она сделала все анализы, прочитала записи в карточке и так далее. Еще ребенку сделали сонографию через день после того, как меня положили в больницу, сразу ее не сделали, и тогда мне сказали, что движения ребенка прекратились.

Д: Какое у вас было чувство, когда вы это услышали?

П: В тот момент я была уверена: что-то не так, что-то случится с ребенком. И я была беспомощна: что я буду делать? Я была в таком состоянии, плакала и так далее. Я была одна в палате интенсивной терапии. Я была одна, никого не было, никто не мог прийти и посидеть со мной, ни муж, ни мама, никто — и это было очень плохо!

Д: Вы были одна в палате. Вы были беспомощны, одиноки, плакали, чуть подробнее — какое у вас ощущение?

П: Я хотела, чтобы хоть кто-нибудь пришел, но никого не было. Только медсестры приходили. Я была беспомощна. Прежде всего я была эмоционально совершенно сломлена из-за этого, из-за проблемы с ребенком. Почему я лежу в палате интенсивной терапии? Все хотели знать, почему меня положили в отделение интенсивной терапии. Значит, это какая-то серьезная проблема? Тогда у меня была эта серьезная проблема...

Д: Вы говорите — «совершенно сломлена». Что это означает?

П: Я была полностью, как бы вам сказать... в то время я не могла контролировать свои эмоции. Я постоянно плакала, и мне нужен был хоть кто-то, чтобы была моральная поддержка, или хоть с кем-нибудь поговорить. Врач приходила, и я ее спрашивала. Она рассказывала мне все. Она скатала, что будет со мной откровенна, ничего от меня не скроет. Она рассказывала мне все.

Д: Что она говорила?

П: Все, «теперь мы делаем... Мы даем тебе эту таблетку; мы делаем тебе этот укол». Я не помню названий.

Она сказала, что пришел результат сонографии, что движений нет. «Я не думаю, что смогу спасти твоего ребенка, но...»

Д: Какое у вас было чувство, когда вы это услышали?

П: Услышав это, я была абсолютно сломлена, и я знала, что ребенка не спасут. Все кончено, ребенок умер, ничего нельзя сделать, я совершенно потеряла надежду. Сломлена, я была совершенно напугана, все так... Плакала все сильнее и сильнее, боялась, очень сильно боялась. У меня был страх — что теперь будет? Я хотела, чтобы кто-нибудь был рядом. Я плакала, и у меня были сплошные негативные мысли. Еще я злилась — почему это происходит со мной, почему именно со мной? Почему они не могут спасти ребенка? Все эти негативные эмоции...

Страх, полная беспомощность, в смысле — я была беспомощна. Все были беспомощны... чувство отчаяния. Я совершенно погрузилась в депрессию.

Д: Что такое отчаяние?

П: Теперь со мной все кончено. В смысле — ничего не сделаешь, и никто не сможет спасти ребенка. Я постоянно ждала врача, вдруг она что-то сделает; знаете, вдруг случится какое-то чудо. Она скажет: «О! Все будет отлично, я спасу ребенка».

Д: Но этого не произошло. Что это было за чувство?

П: Этого не произошло. Я была полностью погружена в происходящее. Я знала, что ничего не будет, ничего не случится.

Д: Вам снились какие-нибудь сны в течение одного-двух дней после случившегося?

П: Нет, снов не было, но я постоянно думала, постоянно, все двадцать четыре часа в сутки.

Д: О чем?

П: О ребенке, о том, что будет. После того как ребенка вытащили, мне постоянно это снилось, и я думала, что ребенок еще здесь, у меня было это ощущение, когда я просыпалась утром — ребенок здесь, с этим можно что-то сделать, но потом (трясет головой), когда реальность обрушивалась на меня, я совершенно просыпалась: «О, нет, ребенка уже нет». Тогда я становилась прежней — грустной, в депрессии, что ребенка уже нет.

Д: Что такое «сломлена»?

П: Сломлена, у меня ничего нет, как будто я полностью исчезла. «Исчезла», в смысле — ничего больше нет. Теперь я чувствую, что у меня ничего не осталось.

Д: Что это за чувство?

П: Я была выведена из душевного равновесия... Чувствовала себя очень одинокой, беспомощной. Ничего не могла сделать. «Одинокой» — в смысле, что в то время я была одна, позже рядом был муж, но тогда я одна переживала свое горе. Мне пришлось терпеть это, потому что после всего случившегося я была в тоске и... она была очень сильной. Не могу объяснить словами... «Я тосковала» — значит, что я (жест) плакала глубоко внутри, и даже хотя иногда я не плакала внешне, но внутри я постоянно плакала, плакала, в смысле — думала об этом.

Д: Почему вы не плакали внешне?

П: Я была... со мной было все кончено, я была опустошена от внешнего и внутреннего плача из-за своего горя, и я вроде как смирилась. Какой смысл теперь плакать?

После этого, я вам уже рассказала, по утрам, еще не проснувшись, я чувствовала, что ребенок остался и с ним ничего плохого не произошло. Потом я просыпалась и оказывалась в реальности, в которой ребенка не было.

Д: Конкретно в этот момент — какое было чувство во сне?

П: Мне хотелось крикнуть «О, нет!», в тот момент я была в таком приподнятом настроении, что ребенок жив, а его на самом деле не было. Я уходила в собственную... как бы это сказать, раковину... Я не могла ничего никому сказать открыто, но все это оставалось внутри. Это было очень плохо. Я не могу как следует объяснить вам.

Д: Какие вам снятся сны, все сны, не обязательно в том состоянии?

П: Ну, в другое время у меня не бывает таких снов, только о том, что я делала днем, о работе, о том, что я куда-то ходила, что мы где-то путешествовали. Иногда как будто приближается (жест) чье-то лицо, например, лицо мужа, свекрови, брата, золовки, племянницы, мамы, они приходят и уходят. Они ничего не говорят и не делают... Нет каких-то конкретных ситуаций. В основном я помню это, немногое, потому что иногда я просто забываю. Просто знаю, что мне что-то снилось.

Д: Вы помните какой-нибудь сон из детства?

П: Нет, это нереально. Был один сон. Я не знаю, что это. Это был настоящий кошмар, я пошла куда-то в лес, очень густой лес. Кажется, я что-то искала, и там была женщина, одетая в черное, знаете, совершенно черное платье, лицо полностью закрыто. Она звала меня — иди ко мне, иди, иди, не словами, а движением рук. Мне было интересно, я помню этот сон очень четко, и она меня звала. Я думала — зачем она меня зовет? Мне было любопытно. Я шла к ней; я шла, шла, и там был дом. Она сказала мне что-то вроде — заходи в дом. Я сказала — ладно, я иду. Я медленно двигалась вперед. Я не видела эту женщину, а потом она внезапно повернулась. Ее лицо было такое ужасное, не знаю, что конкретно, то, что называют призраком или я не знаю, что. Оно было правда ужасное. Я так испугалась, так испугалась, что просто (жест) бросилась бежать от нее, я чувствовала, что она бежит за мной; внезапно я проснулась. Я очень сильно вспотела и проснулась. Это я очень ясно помню. Но после этого у меня не было снов.

Д: Та женщина просто повернулась, лицо было ужасно, как у привидения... Отсюда поподробнее.

П: Оно было ужасное, в смысле — в нем было что-то, как вам объяснить (жест), ведьминское, как пишут сейчас в рассказах. Очень уродливое (жест), большие глаза, которые выглядели ужасно и пугающе, в голову сразу приходит, что она ведьма.

Д: А физически что случилось с вами во сне?

П: Во сне я была совершенно испугана и дрожала; внезапно (жест) увидела ее лицо и побежала. Я просто повернулась и побежала. Я просто задыхалась от бега.

Д: Что это было за чувство?

П: Я была очень напугана, знаете, совершенно. Я бежала. Думала, если она меня поймает, то сделает со мной что-нибудь плохое.

Д: Что именно?

П: Я не думала, что конкретно, может быть, она затащит меня в дом и сделает что-нибудь со мной. Убьет, напугает.

Д: Как она убила бы вас?

П: Этого я во сне не видела.

Д: Что приходит вам в голову?

П: Она что-нибудь сделает... я не знала, что, не могла подумать об этом.

Д: Убьет, что еще?

П: Напугает меня. Я испугалась, вдруг она затащит меня внутрь и что-нибудь со мной сделает, убьет меня или будет держать там, запугивать, что-то такое.

Д: Если она будет держать вас там?

П: Если она будет держать меня там, то я не знаю, что я буду... Я буду совершенно... что я буду делать; я не знаю, что будет.

Д: Вы будете совершенно?..

П: Я окажусь совершенно пойманной в этом месте. Она будет держать меня там — и что делать?

Д: Что делать?

П: Это было совершенно неизвестно. Я не знала, что она будет делать, но была напугана.

Д: Что вы имеете в виду, говоря «поймана»? «Поймана там» — что это значит?

П: Она будет держать (жест) меня там, не позволит мне никуда ходить — вот это я чувствовала. Я не смогу выйти, и зачем она зовет меня внутрь?

Д: Почему вы называете это кошмаром и помните очень хорошо?

П: Потому что это было очень плохо.

Д: Какая часть была плохой?