Организация управления Казанским краем

Еще тогда, когда шла кровавая война за Казань, когда ручьем текла кровь людская, Иван IV задумывался о форме правления краем. Во-первых, ему необходимо было довести войну до победного конца и быть готовым к подавлению сопротивления населения. Поэтому он на-

^:™ Атласи h. Себер тарихы. Сеенбикэ. Казан ханлыгы... — 441—442 б. -^т Карамзин Н.М. История государства Российского. — Кн.2. — С.115.

значил в Казань двух главных воевод, одного из них ответственным за вооруженное покорение населения края. Таким воеводой, которому было поручено «в царево место управляти», был назначен князь А.Б.Горбатый. Другим воеводой царь определил князя В.С.Серебряного. В его обязанности входили организация помощи Горбатому и распределение обязанностей между другими многочисленными воеводами.

Однако назначение воевод не означало передачу им всех полномочий бывшего хана. Ивану IV было необходимо самому закрепиться в качестве царя Казанского. Поэтому он в дни со 2 по 11 октября не просто назначал воевод и распределял их обязанности, но и более всего занимался своим статусом. Не случайно «Казанский летописец» писал, что «царь великий пребысть в Казани, взяв град... устраяя и уверяя и уряжая»²¹". Конечно же, не случайно и то, что после того, как город вычистили от многочисленных трупов, он торжественно въехал в город, лично водрузил крест над Крем­лем и освятил соборную мечеть Благовещения. Затем он возглавил крест­ный ход по городским стенам.

Затем царь уехал из Казани, но уже в качестве царя казанского. Это его новое качество было четким образом определено среди титулов московско­го царя. В последующем все цари, вплоть до краха Российской империи в 1917 г., сохранили за собой этот титул. «С того времени Казань сделалась мирною собственностью России, сохраняя имя Царства в титуле наших 4рнархов», - - писал Карамзин.

Таким образом, Иван IV верховную ханскую власть увез с собой в Москву. Централизованное управление покоренным ханством, которое еще очень долго продолжало называться царством Казанским, осуществлялось сначала Разрядным и Посольским приказами, а затем «Казанской избой», переросшей в приказ Казанского дворца.

Приказ Казанского дворца сначала управлял только территорией быв­шего Казанского ханства. После покорения Астрахани и Сибири террито­рии этих ханств также начали управляться из этого приказа. Организация системы управления специально изучена И.П.Ермолаевым. Он писал, что «компетенция Приказа Казанского дворца была своеобразной и весьма высокой»²". Действительно, это был не какой-то областной приказ, а центральное учреждение, сосредоточившее в своих руках всю администра­тивную, финансовую и судебную власть, а также сбор налогов с нерусско­го населения. К тому же он ведал всеми вопросами военно-организацион­ного характера. В его ведении находилась часть полномочий внешнеполити­ческого свойства, и особенно взаимоотношения с Турцией, Персией, кал­мыками и башкирами.

Можно сказать в обобщенном виде так, как написали Юрий Пивоваров и Андрей Фурсов: «Иван Грозный «освободил» Русь от татар, а точнее Москву от власти Орды и тем самым устранил последний барьер на пути

^{3 10} Ермолаев И.П, Среднее Поволжье во второй половине XVI—XV11 вв. — Казань, 1982.

- С.13.

^::| Там же. — С.58.

московского нашествия на Русь, на пути московского потопа, московского ветра»²¹².

Однако это лишь обобщенное восприятие случившегося. Историки же исследовавшие конкретные факты, видели на пути «московского потопа», «московского ветра» потопы крови, коренные изменения в управлении бывшим Казанским ханством. Эти изменения сопровождались трагедиями и унижениями целых народов и отдельных людей. Здесь сатрапы царя пере-1 усердствовали настолько, что даже Грозный обвинял их в такой жестокой расправе «с изменниками казанскими»²¹¹. Москва мечом и кровью меняла все. Но, как писали те же Ю.Пивоваров и А.Фурсов, «изменяя Русь, она меняла и себя; и наоборот, меняя себя, превращая себя в Московскую] Орду, в альтернативный Ордон, она изменяла Русь». Конкретика этим изменений была трагической, прежде всего для татар.

По данным И.П.Ермолаева, первоначально предполагалось, что правде* ние завоеванным краем должно осуществляться на основе царского накаш Ясаки должны были взиматься в полном соответствии с этим наказом! Летописи сообщают, что царь «приказывал боярину и воеводе князю Пет-1 ру Ивановичу Шуйскому горних людей управливати и ясакы имати, и о всем их беречи велел, и горным людем всякую управу велел чинити. Свияжском городе, а луговым и арскым велел управу в Казани чинити; 1 о смесных делех горним с казаньскыми государь велел ссылатися воеводаи казанским с свиазскыми и свиазскым с казаньскыми»-¹⁴. Причем царь исходил из того, что ему уже принесли клятву, и он может быть спокон? ным за прочность завоевания края. Однако в действительности все обстоял иначе.

Во-первых, отношение бояр и стрельцов к местному населению был отвратительным. Они не только издевались над ним, не только обирали, nol и начали изгонять его из Казани, аулов и других населенных пунктов. К тому же началось насильственное крещение. Летописи сообщают, как по этом пишет С.Х.Алишев, что «татар в тюрьмы сажали, которые захотел, крестились, которые не захотели креститься, то их метали в воду»²¹". Словом, людей наказывали в любом случае только за то, что они не являлис русскими. Факты свидетельствуют, что правление началось жестко и жест ко всем, так, как этого добивались И.Пересветов и А.Курбскяй. В письме Андрею Курбскому, сбежавшему в Литву, Иван Грозный обвинил eroi жестоком отношении к местному населению бывшего Казанского ханства|

Все это привело к протрезвлению тех слоев населения, которые все время предпочли «плохому» ханскому правлению господство Москвы, данным А.Г.Бахтина, к начальному этапу восстания относятся два высг ления. Первое из них имело место 20 декабря 1552 г. В этот день в. Басил сурске луговые марийцы и чуваши избили царских гонцов. В ответ на

^11J Пивоваров Ю.. Фурсов А. Русская система... — С.46.

^!1' Переписка Ивана Грозного с Андреем Курбским. — М, 1979. — С.401

¹¹⁴ Ермолаев И.П. Среднее Поволжье... — С.15.

^тАлишев С.Х. Казань и Москва... — С.145.

воевода Б.И.Салтыков-Морозов произвел расследование и с помощью ло­яльных к властям чувашей задержал 74 человека. Часть из них была пове­шена прямо на месте. Второе выступление состоялось 25 декабря, когда на Арской стороне «Тугаевые детис товарищи», собрав отрад для оказания сопротивления, выступили против правительственных войск. Однако про­тив них были посланы войска во главе с мурзой Камаем и Никитой Казариновым. В результате было захвачено 38 человек и повешено. В источ­никах Тугаевы не обозначены поименно. Однако, видимо, среди них не было того Тугая, который направил в 1546 г. делегацию в Москву для переговоров по вопросу о военном союзе и вассалитете. М.М.Щербатов пишет, что это был именитый казанский /татарин, погибший во время боев за Казань.

А.Г.Бахтин показывает, что эти два весьма примечательных факта явились, тем не менее, лишь прелюдией настоящей народной войны за незави­симость. Формальной причиной ее явилось начало сбора ясака после бес­пощадного подавления выступления «Тугаевых детей». Речь для восставших шла не о размере ясака. Он был не больше, чем при хане. Говорят, что даже меньше. Однако его уплата означала бы для местного населения фактическое подчинение русскому государю. Вот почему марийцы убили сборщиков ясака Мисюрю Лихорева и Ивана Скуратова. Это послужило сигналом ко всеобщему выступлению. К восставшим марийцам присоеди­нились татары и южные удмурты. Восставшие очень быстро продвинулись к Казани и уничтожили два высланных против них отряда правительственных войск. Развернув успех, восставшие переправились на Горную сторону и разгромили войско, возглавленное Салтыковым-Морозовым. Восставшие осалили города Васильсурск и Свияжск. Продвижение восставших было настолько быстрым, что они вскоре оказались на собственной территории Московского государства. Опустошению подверглись села Нижегородской, Вятской и Муромской земель. Для царских ыастей все это оказалось на­столько неожиданным, что высказывались даже предложения о необходи­мости прекратить дальнейшую борьбу за Среднее Поволжье.

Конечно, эти предложения не могли быть всерьез восприняты царем и русским духовенством. Тем не менее, стало ясно и то, что взятие Казани не ошачало покорения всего ханства. Ответные действия властей носили ха­рактер опустошительных войн. Правительство Ивана IV использовало при этом тридцатитысячное войско во главе с воеводой Иваном Шереметьевым. | В результате только за две недели карательных операций и только на марийской земле было разорено 22 волости. На казанской земле было уничтожено 1560 феодалов.

Одновременно с вооруженным подавлением недовольства населения правительство приступило к строительству линии крепостей. Так возникли Царевосанчурск, Царевококшайск, Уржум и Малмыж.

Однако борьба за независимость продолжалась очень долго. Она стимулировалась усилением налогового гнета населения, насильственным изгна­нием крестьян с их обжитых земель, насильственным крещением людей и всякою рода несправедливостями. Вовсе не случайно русский летописец вынужден был констатировать: «Тридцать один год прошел от покорения Казани, и окаянные басурмане не захотели жить под государевою рукою, воздвигли рать, пленили много городов. Царь, видя их суровость, послал в Казань бояр и воевод с прика­зом пленять их. Но поганые, как звери дикие, сопротивлялись рати мос­ковской, побивали московских людей то на станах, то на походах; бояре и воеводы не могли их усмирить»²¹⁶.

Завоевание ханства усилило процесс обезземеливания татарского крес­тьянства. Как пишет известный исследователь этого вопроса Е.И.Черны­шев, «во вновь присоединенный к России край направились многие рус­ские крестьяне и посадские, купцы, помещики и вотчинники». Нельзя не согласиться с его выводом о том, что «это бурное вторжение русского помещичье-вотчинного землевладения не могло не вызвать сильных изме­нений в татарском землепользовании, которые граничили с сильнейшим экономическим кризисом татарского сельского хозяйства как результатом социально-экономического и политического переворота в Камско-Волжс-ком крае. Достаточно сказать, что во владение русских помещиков перешли земли 206 -деревень и 60 пустошей, обрабатывавшихся до этого татарами. Татарские крестьяне вынуждены были уходить на юг и юго-восток».

В силу военного характера присоединения края к Русскому государству, и особенно в ходе вооруженного подавления народных восстаний, склады­валась воеводская система управления территорией и многонациональным населением бывшего Казанского ханства. Образование Казанской епархии предполагало не только усиление политики крещения местного населения, но и ужесточение режима устрашения. Но даже после подавления восста­ния полного успокоения не наступило. Поверженные феодалы продолжали вести борьбу путем установления связей с крымскими ханами и феодалами. В 1558 г. царю из Астрахани сообщили о том, что многие улусы с Танбай-мирзой и Инбай-мирзой и многие другие мурзы с улусами перешли на крымскую службу. Через десять лет активизировались «тайные сообщения» крымского хана с представителями казанских татар. Среди инициаторов этих связей со стороны казанских феодалов назывались Ямгурчы-Ази, Улан-Ахмамет и другие «сильные при дворе хана». Они уверяли крымского хана в преданности, обещали «взбунтоваться» и выставить войско в 70 тысяч и отрезать Казань от центральных областей Русского государства, не допус­тить поставок в Москву припасов. Говорилось, что «ни одного россиянина не останется живого ни в Свияжске, ни в Казани». При этом вызывает интерес, что в переговорах с Крымом принимали участие представители черемисов Агиш и Мустафа, а также новокрещеный Иванчей²¹⁷.

К 1572 г. восстанием была охвачена не только Луговая сторона, но и значительная часть Приуралья. Восстали не только татары, но и черемисы. Население оказывало упорное сопротивление политике крещения и усиле­нию налоговой системы. Поскольку восстание было подавлено и налоговый

²¹⁶ Цит. по: Худяков М. Очерки по истории Казанского ханства... — С.167. -¹⁷ Ермолаев И.П. Среднее Поволжье... — С.31.

пресс еще более усилился, в 1581.г. снова началось народное восстание. Ликвидировать его в полном объеме не удалось. Оно с новой силой вспых­нуло в 1583 и в 1584 гг., причем все больше принимало черемисский уклон. Характеризуя его, Н.М.Карамзин писал: «Бунт черемисской продолжался...II-V с остервенением удивительным»^лк.

Все это было выражением воли как народных низов - - татар, череми­сов, чувашей и башкир, так и феодалов. Это была борьба за восстановле­ние утерянной независимости. Именно с этой точки зрения следует рас­сматривать участие в восстаниях верхушки бывшего Казанского ханства. Не случайно обращение за помощью к Крыму, а через него и к Турции являлось инициативой бывшей казанской аристократии. В 1572 г. крымский хан Давлет-Гирей потребовал от царя уступки Казани и Астрахани.

Указанные факты подтверждают выводы И.П.Ермолаева о том, что эти события следует считать не только движением сепаратистски настроенных татарских феодалов, но и более всего формой выражения недовольства усилением феодальной эксплуатации народных низов.

Состав населения присоединенных территорий резко менялся и опреде­лялся главным образом колонизаторской политикой царского правитель­ства. Сразу же после присоединения Казанского ханства для охраны границ на постоянное жительство отправлялись как русские люди, так и крещеные татары. Так, в 1661—1663 гг. 323 из 506 служилых людей Алатыря являлись татарскими мурзами. В дальнейшем, когда государственная граница отодви­нулась на юг, пограничным городом становится Карсун, куда из Курмыша на поселение было направлено 435 татар. Кроме них были посланы и русские стрельцы. В 1655 г. туда же из Алатырского уезда были переселены станичные мурзы «для вестей от приходу воинских людей»²¹''. С постройкой Симбирска, Инсара и ряда других укрепленных городов в них также были переселены русские и татары из других районов, а также донские и запо­рожские казаки. В 1683 г. на Сызранскую черту, соединяющую Сызрань с Пензой, переводят дворян, казаков, детей боярских, а также мурз и татар Симбирской черты. Городским жителям здесь отводят земли, платят денеж­ное жалованье. В дальнейшем с расширением территории государства вме­сте с русскими служилыми людьми на охрану границ отправились также мордовские и татарские мурзы.

Расширению взаимопонимания русских и местных крестьян способство­вали волны беженцев из центральных районов России. В челобитной мос­ковских служилых людей 1682 г. указывалось, что крестьяне бегут «...в понизовые города; Казань, в Нижний и Симбирск, и в Саратов».

Ликвидацией Казанского ханства определяется исход татарской государ­ственности. Покорение других ханств было лишь делом времени.

- ¹'⁸ Цит. по; Ермолаев И.П. Среднее Поволжье... — С.35.

^;|<| Ошанина Е.Н. К истории заселения Среднего Поволжья в XVII в.//Русское государство в XVII веке. Новые явления в социально-экономической и культурной жизни. — М., 1961. -С.54.

Глава VII. Коней татарских государств

Взятие Казани и ликвидация коренной государственно­сти татарского народа создало условия для завоевания Москвой других татарских государств.

«Падение Казанского ханства, являвшегося сердцем татарских царств, положило начало и их крушению», — писал Хади Атласи²²⁰. Значение этого события адекватно оценивалось и русскими историками.

«Оно является нам неизбежным явлением общего хода событий в восточ­ной Европе... Их обусловило общее стремление на восток русского населения; это массовое движение шло по удобному, естественному пути - вниз по Волге... Но пока существовала Казань, дачьнейшее движение колонизации на восток по Волге, наступательное движение Европы на Азию было невозмож­но», - так писал М.Пинегин²²¹. И он был не одинок. Более того, солидари­зуясь с М.Н.Соловьевым, он прямо цитировал тогдашнего патриарха русской исторической науки. Официальное понимание вопроса о судьбе Казани окру­жением Ивана Грозного и общественное сознание того времени совпадали. Ибо Русь производила выбор, по какому пути развития ей идти: по экстен­сивному, по которому она шла уже давно и дальнейшее продвижение задер­живалось Казанью, или же по интенсивному, т.е. по пути максимального освоения внутренних возможностей хозяйственного развития. Наиболее лег­ким и привычным был путь дальнейшего расширения территории — это путь захвата чужих земель, путь войн. С.М.Соловьев писал: «Страшное ожесточе­ние, с каким татары, эти жители степей и кибиток, способные к нападе­нию, но неспособные к защите, отстаивали, однако, Казань, -- заслуживает внимания историка: здесь средняя Азия под знаменем Магомета билась за свой последний оплот против Европы, шедший под христианским знаменем Русского государства; завоевание Астрахани было скорым, неминуемым след­ствием завоевания Казани. Русская колонизация до сих пор имела лишь одно северо-восточное направление; юго-восточная часть великой равнины не была ей доступна, здесь господствовали дикие орды, но с падением Казани, т.е. со взятием всей Волги во владение Московского государства, русские поселения получили возможность распространяться и на юго-восток, в богатые страны, орошаемые западными притоками Волги и восточными Дона»²³². Оставим на

""Атласи h. Себер тарихы. Сеенбикэ. Казан ханлыгы... - 39 б. ^m Пинегин М. Казань в ее прошлом и настоящем... — С.78. ³" Соловьев С.М. Сочинения, — Кн.З. — С.462.

совести столь маститого историка, каким известен С.М.Соловьев, его ве­ликодержавную спесь, затмившую ему глаза на степень развития Казани и татар, благо что в предыдущем изложении об этом достаточно сказано. В дачном случае важна стратегическая оценка роли Казани для дальнейшего продвижения России на восток и юго-восток.

В Москве всегда были уверены в том, что в любом из татарских госу­дарств найдут себе союзника. В течение многих лет в них имелись и подкар­мливались Москвой русские партии. Вот как эта ситуация отражена С.М.Со­ловьевым: «...главною причиною слабости их [татар] при этой борьбе, главною причиною успеха русских в Казани с самого начала, потом в Астрахани и между самими ногаями была постоянная усобица владетелей: усилится одна из них и обнаружит враждебное расположение к Москве -Москва могла быть уверена, что найдет себе союзников и даже подданных в других князьях, враждебных ему родичах. В то время как один астрахан­ский царевич Едигер бился с русскими насмерть в Казани, родственник его, также астраханский царевич, Ш и г-Алей находился в русском стане, другой царевич, Куйбула, ачадел Юрьевым, изгнанный из Астрахани царь Дербыш-Алей жил в Звенигороде»"*.

Итак, следующий объект русского оружия -- Астрахань. Говорят, что о казанской трагедии в Астрахани узнали по тем бесчисленным трупам, которые проплывали по Волге в Каспийское море.

Вряд ли там полагали, что очередь так быстро дойдет до Астрахани. Тем более что хан Ямгурчей всегда ревниво относился к Казани и заигрывал с Москвой. Тем не менее случившееся с Казанью его сильно встревожило, и он обратился к ногайскому хану Юсуфу, отиу казанской царицы Сююмби-ке. и крымскому хану Давлет-Гирею. Хотя Ногайская орда и не всегда сочувствовала Казани, Юсуф не мог простить Ивану пленения его дочери и внука. Именно по этой причине он держал в оковах московских послан­цев. А тем временем в октябре 1553 г. брат Юсуфа Исмаил приехал в Москву и договорился с приближенным царя Алексеем Аяашевым о со­вместных действиях против Астрахани. Договорились также о том, что Исмаил свергнет своего брата и займет его место.

Ногайская орда сознательно использовалась Москвой для противопос­тавления Казани, Астрахани и Крыму. Послы и купцы ногайские часто приезжали в Москву, привозили сюда большие табуны лошадей и «станы этих кочевников, -- писал С.М.Соловьев, -- раскидывались под Симоно­вым на берегу и в других подгородных местах». Видимо, ногайцы порой проишодили и набеги на русские земли. Все это в Москве до поры до времени терпели, ибо роль орды заключалась в том, как это было отраже­но в одном из писем ногайского хана московскому государю: «Ты бы прислан те деньги, которые обещал; доведешь нам свою правду - - и мы Казани не пособляем, а от Крыма бережем, потому что крымский хан -нам недруг»²-⁴.