По внушению Моисея израильский народ приготовляется ко принятию десятословия.

 

3. Моисей взошел к Богу (на гору), и воззвал к нему Господь с горы, говоря: так скажи дому Иаковлеву и возвести сынам Израилевым: 4. вы видели, что Я сделал Египтя­нам, и как Я носил вас (как бы) на ор­линых крыльях, и принес вас к Себе;

Речь Господа направлена к тому, чтобы побудить евреев дать добро­вольное согласие на вступление с Ним в завет. Оно прежде всего вызывается их религиозным опытом, — “вы видели.” Этот опыт есть знание Божественного Пра­восудия по отношению к врагам, — “вы видели, что Я сделал египтянам,” и ми­лости к ним самим. Всемогущей силой Божией евреи избавлены от рабства и приведены в безопасное место, место явления и откровения славы Всевышнего (к Себе). Эти прежние милости, возбуждая в народе ревность к исполнению воли Божьей, должны служить для него залогом, ручательством получения новых благодеяний.

 

5. итак, если вы будете слушаться гласа Моего и соблюдать завет Мой, то будете Моим уделом из всех народов, ибо Моя вся земля,

И действительно, послушание воле Божьей, проявляющееся в исполне­нии заключаемого теперь завета, привлечет новую, чрезвычайную милость. Она выразится в том, что евреи сделаются “драгоценною собственностью Бога” (евр. segulla, 1 Пар. 17:22[1687]; греч. λαός περιούσυιος) среди всех народов земли. Последние — собственность Бога по творению, Израиль же — собственность Его по избранию и спасению (Втор. 4:20;[1688] 7:6;[1689] 14:2;[1690] Пс. 134:4[1691]). Этим драгоценным уделом он и останется под условием соблюдения завета (Втор. 26:18[1692]).

 

6. а вы будете у Меня царством священ­ников и народом святым; вот слова, ко­торые ты скажешь сынам Израилевым.

Драгоценную собственность Бога евреи составят потому, что, исполняя его завет, образуют царство священников. Весь народ будет находиться в ближайшем общении с Богом, какого удостаиваются лица — священники, — призванные быть посредниками между Богом и остальными людьми (Лев. 10:3[1693]). Являясь священни­ком — служителем Господа (Ис. 61:6[1694]), провозвестником Его воли и спасения, народ будет дорог в очах Божиих (Ис. 42). Как царство священников, евреи призваны стать “народом святым” — чистым от грехов (Лев. 11: 44-45;[1695] 20:26;[1696] Втор. 14:2[1697]).

 

7. И пришел Моисей и созвал старей­шин народа и предложил им все сии слова, которые заповедал ему Господь. 8. И весь народ отвечал единоглас­но, говоря: всё, что сказал Господь, ис­полним (и будем послушны). И донес Моисей слова народа Господу. 9. И сказал Господь Моисею: вот, Я приду к тебе в густом облаке, дабы слы­шал народ, как Я буду говорить с тобою, и поверил тебе навсегда. И Моисей объявил слова народа Господу.

Данное народом согласие на исполнение завета (ст. 8) немыслимо без веры в его божественный авторитет, а эта последняя без доверия Моисею, — по­средника при заключении завета, — как посланника Божия, вестника божествен­ной воли. За такового евреи примут его, услышав голос к нему Господа из облака: Моисей приносит народу откровение.

 

10. И сказал Господь Моисею: пойди к народу, (объяви) и освяти его сегод­ня и завтра; пусть вымоют одежды свои, 11. чтоб быть готовыми к третьему дню: ибо в третий день сойдет Господь пред глазами всего народа на гору Синай; 12. и проведи для народа черту со всех сторон и скажи: берегитесь восхо­дить на гору и прикасаться к подошве ее; всякий, кто прикоснется к горе, пре­дан будет смерти; 13. рука да не прикоснется к нему, а пусть побьют его камнями, или застре­лят стрелою; скот ли то, или человек, да не останется в живых; во время протяж­ного трубного звука, (когда облако отойдет от горы,) могут они взойти на гору.

Приготовление к предстоящему законодательству через омовение указывает на него, как на событие, выделяющееся из ряда обыденных. Даже са­мая гора отделяется (освящается — ст. 23) от остальной местности. Переступив­ший черту убивается издали, так как в противном случае и убивающему пришлось бы переступить ее, т.е. нарушить запрещение. По греческому чтению ст. 13 на­род мог подняться на гору после богоявления.

 

14. И сошел Моисей с горы к народу и освятил народ, и они вымыли одеж­ду свою. 15. И сказал народу: будьте готовы к третьему дню; не прикасайтесь к же­нам. 16. На третий день, при наступлении утра, были громы и молнии, и густое облако над горою (Синайскою), и труб­ный звук весьма сильный; и вострепе­тал весь народ, бывший в стане. 17. И вывел Моисей народ из стана в сретение Богу, и стали у подошвы горы.

Появление облака служило для Моисея указанием на начало богоявления (ст. 9); во время его должны присутствовать и евреи (9), а потому теперь они и подводятся Моисеем к горе.

 

18. Гоpa же Синай вся дымилась от­того, что Господь сошел на нее в огне; и восходил от нее дым, как дым из печи, и вся гора сильно колебалась;

Огонь, в котором снисшел на Синай Господь и который горел до самых небес (Втор. 4:11[1698]), служил символом Его божественной славы (Втор. 5:24[1699]). Ее проявление не выдерживает даже неодушевленная природа, — “вся гора силь­но колебалась” (ср. Пс. 67:8-9;[1700] 113:7[1701]).

 

19. и звук трубный становился силь­нее и сильнее. Моисей говорил, и Бог отвечал ему голосом.

Судя по дальнейшему, вопросы Моисея были направлены к тому, чтобы узнать предстоящие распоряжения Господа.

 

20. И сошел Господь на гору Синай, на вершину горы, и призвал Господь Моисея на вершину горы, и взошел Моисей.

Первым из них является призвание Моисея на вершину горы, которая является тем местом, на которое сошел Господь.

 

21. И сказал Господь Моисею: сойди и подтверди народу, чтобы он не поры­вался к Господу видеть Его, и чтобы не пали многие из него;

Повторение прежнего повеления едва ли не было вызвано тем, что народ считал его обязательным только для двух истекших дней и необязательным для даль­нейших. Нарушение его могло произойти и от необычайности совершавшегося, которая могла одолеть долг послушания, чувство страха, — вызвать желание посмотреть.

 

22. священники же, приближаю­щиеся к Господу (Богу), должны освятить себя, чтобы не поразил их Господь. 23. И сказал Моисей Господу: не мо­жет народ взойти на гору Синай, пото­му что Ты предостерег нас, сказав: про­веди черту вокруг горы и освяти ее. 24. И Господь сказал ему: пойди, сойди, потом взойди ты и с тобою Аарон; а священники и народ да не порывают­ся восходить к Господу, чтобы (Гос­подь) не поразил их.

В силу своей греховности народ не может находиться в непосредственном общении с Богом, в знак чего он и не переступает черты, отделяющей его от места присутствия Господа. В том же положении оказываются и священники, совершители жертв. Их священство основывается на праве естественном, праве стар­шинства в роде, но не на божественном избрании и приближении (Лев. 10:3;[1702] Чис. 16:5[1703]). Они не могут взойти на гору, — быть посредниками при заключении завета меж­ду Богом и людьми, так как не получили от Бога прав на подобное посредство. Отдельное упоминание о священниках уместно в данном случае потому, что они, считая себя стоящими выше остального народа, могли думать, что на них не про­стирается обязательное для всех запрещение “порываться к Господу.”

 

25. И сошел Моисей к народу и пере­сказал ему.

 

Глава 20.

 

Синайское законодательство.

 

1. И изрек Бог (к Моисею) все слова сии, говоря:

Судя по 19 ст. данной главы,[1704] равно Втор. 4:36;[1705] 5:4,[1706] “все слова сии,” т.е. десятословия (Втор. 4:13;[1707] 10:4[1708]), были изречены Господом непосредственно са­мому народу. В виду этого свидетельство Втор. 5:5,[1709] должно быть понимаемо в том смысле, что посредником между Богом и народом в деле передачи Его веле­ний Моисей явился позднее (ср. ст. 19). В данное время он, сойдя с горы (19:25), находится вместе со всем народом у ее подошвы, не восходит на вершину (ст. 21-22). Служение Ангелов, о котором говорит архидиакон Стефан (Деян. 7:53[1710]), возвещение слова (т.е. закона) через Ангелов, о котором упоминает Апостол Па­вел (Евр. 2:2[1711]), и преподание закона через Ангелов (Гал. 3:19[1712]) указывают не на то, что Бог изрекал заповеди через Ангелов, но или на то, что Господь-законодатель сошел на Синай с сонмом Ангелов (Втор. 33:2[1713]), присутствовавших при изрече­нии заповедей, или на то, что закон ветхозаветный, взятый во всей совокупности его предписаний, а не в смысле одного десятословия, был дан народу еврейско­му через многих провозвестников (“Ангелов”) божественного откровения.

 

2. Я Господь, Бог твой, Который вы­вел тебя из земли Египетской, из дома рабства; 3. да не будет у тебя других богов пред лицем Моим.

Я Господь, Бог откровения, завета, проявивший Себя истинным Богом в целом ряде казней, и факт изведения народа из Египта (Втор. 4:32-35[1714]) должен быть твоим “Всевышним” — предметом твоего почитания. “Господь есть Бог, нет другого, громе Его” (Втор. 4:4,35[1715]; 6:4[1716]). Поэтому с верою в Него несовместимо почитание других богов, — оно исключается ею; “да не будет у тебя других богов пред лицом Моим,” при Мне, вместе со Мною (Втор. 5:7;[1717] 4 Цар. 17:35[1718]).

 

4. Не делай себе кумира и никакого изображения того, что на небе вверху, и что на земле внизу, и что в воде ниже земли; 5. не поклоняйся им и не служи им, ибо Я Господь, Бог твой, Бог ревнитель, наказывающий детей за вину отцов до третье­го и четвертого рода, ненавидящих Меня, 6. и творящий милость до тысячи родов любящим Меня и соблюдающим заповеди Мои.

Запрещая служение языческим богам, первая заповедь запрещает поклонение и их изображениям, от которых они неотделимы. Языческие боги имеют харак­тер чувственный — без внешних форм, идолов они немыслимы. Ввиду этого особое запрещение изображений языческих богов представляется уже излишним. Следовательно, во второй заповеди предметом запрещения является не делание изображе­ний других богов, а создание изображений Бога откровения, Сущего. Побуждением к такому запрещению могло служить то обстоятельство, что свойственная человеку по­требность наглядного представления о Боге невидимом (Втор. 4:15[1719]) могла привести к изображению Его в чувственных, видимых формах и к обоготворению этих после­дних — идолопоклонству. Всевышний не должен быть представляем в виде кумира, изваяния (евр. “песел;” Втор. 4:16[1720]) и под другими формами, образами (“всякое подобие:” евр. “векол темуна,” темуна — образ, облик (Втор. 4:15, Иов. 4:16[1721]), явля­ющимися воспроизведением светил небесных (“на небе вверху”), людей, скота, птицы, гада (“на земле внизу”) и рыб (“в воде ниже земли,” — Втор. 4:16-19). Запрещение делать изображения Господа основано на том, что Он невидим (Втор. 4:15), запрещение же поклоняться и служить им (5 ст.) мотивируется тем, что Сущий есть Бог-ревнитель (Втор. 4:24;[1722] 6:15;[1723] Нав. 24:19[1724]), т.е. ревностно оберегающий Ему одному принадлежащие права на поклонение со стороны людей и не допускающий, чтобы свойственные Ему слава и прославление воздавались идолам (Ис. 42:8; 48:11). Побуждением для евреев избегать поклонения идолам является вытекающая из свойств Бога-“ревнителя” неизбежность наказания ослушников Его воли и милости к верным Ему (34:7; Чис. 14:18; Ис. 14:21). Иегова наказывает детей за вину отцов, не безвинных детей за преступления предков, что несогласно с Втор. 24:16; Иер. 31:30; Иез. 18:1-32, а тех детей, собственная преступность которых (“ненавидящих Меня”) коренится в виновности их отцов.

 

7. Не произноси имени Господа, Бога твоего, напрасно, ибо Господь не оста­вит без наказания того, кто произносит имя Его напрасно.

 

Вера в Господа, естество, вызывающее чувство почтения, благоговейного страха (Быт. 31:42[1725]), предполагает почтение, благоговейное отношение и к Его имени. Этого последнего и требует третья заповедь, запрещая профанирование — бес­цельное, напрасное употребление божественного имени (“напрасно” — евр.“шаве,” — см. Иер. 2:30;[1726] 4:30;[1727] 6:29[1728]).

 

8. Помни день субботний, чтобы свя­тить его; 9. шесть дней работай и делай (в них) всякие дела твои, 10. а день седьмой — суббота Господу, Богу твоему, не делай в оный никакого дела ни ты, ни сын твой, ни дочь твоя, ни раб твой, ни рабыня твоя, ни (вол твой, ни осел твой, ни всякий) скот твой, ни пришлец, который в жилищах твоих; 11. ибо в шесть дней создал Господь небо и землю, море и все, что в них, а в день седьмой почил; посему благословил Господь день субботний и освятил его.

Предписание о субботе было уже известно народу еврейскому (Быт. 2:3;[1729] Исх. 16:23[1730] и д.), поэтому оно только напоминается: “помни день субботний,” а не объявляется в качестве нового закона.

Израиль должен помнить об освящении суб­боты (31:13-14;[1731] Лев. 19:3,30;[1732] 26:2;[1733] Втор. 5:12[1734]), т.е. о выделении ее из ряда других недельных дней. Это выделение выражается в том, что шесть из них посвящаются работе разного рода (31:15;[1735] 34:21;[1736] Лев. 19:3[1737]), а седьмой Господу. Шесть первых дней — время заботы о земных нуждах, в седьмой же еврей должен освободиться от погружения в житейские интересы, отрешиться от привязанности к земле. Средством к этому является прекращение всякого дела (Лев. 23:3[1738]), — собирания манны (16:26[1739]), приготовления пищи в вареном и печеном виде (16:23[1740]), сеяния и жатвы (34:21[1741]), возжигания огня (35:3[1742]), собирания дров (Чис. 15:32[1743]), ношения тяжестей (Иер. 17:21[1744]), торговли (Ам. 8:5[1745]), работы в точилах, перевозки снопов и товаров (Неем. 13:15[1746]). Работа запрещает­ся не только самому еврею с семейством, но даже рабу, пришельцу и скоту. В противном случае, т.е. при работе раба, хозяин-еврей невольно бы переносился мыслью к его труду, не отрешился бы, следовательно, от забот о земном.

Основа­нием для субботнего покоя служит освящение субботы самим Богом (ст. 11): свя­щенное не может быть включаемо человеком в круг явлений житейского обихода (31:16-17[1747]). По указанию Втор. 5:15,[1748] суббота празднуется в также в воспоминание исхода из Египта. Освобождение от рабства было вместе и избрани­ем евреев в народ Божий, теократический, положило начало ему. По идее же теок­ратии Израиль должен служить Всевышнему. Празднование субботы — посвящение ее Богу и служило прямым выражением этой основной идеи ветхозаветной теократии, идеи избрания евреев в народ Божий и вытекающего отсюда служения Господу.

 

12. Почитай отца твоего и мать твою, (чтобы тебе было хорошо и) чтобы продлились дни твои на земле, которую Господь, Бог твой, дает тебе.

Почитание отца и матери, повиновение им детей является источником благоденствия и долгоденствия отдельных лиц (Притч. 20:20[1749]), целых поколений (Иер. 35:18-19;[1750] Притч. 1; Сир. 3:6-9[1751]) и всего народа.

Крепкие своей нрав­ственной связью, верностью заветам отцов, отдельные семьи не распадутся и сами (ср. Еккл. 4:9-12[1752]) и создадут прочное, долговечное общество; расстрой­ство; распадение семьи — признак близкой гибели целого народа (Мих. 7:6[1753] и д.). В виду подобного значения семьи, как основы всей гражданской жизни, Мои­сей и начинает определение, урегулирование взаимных, общественных отноше­ний пятой заповедью: прочная семья — залог прочного общества.

Выражение: “да благо ти будет,” отсутствующее в еврейском чтении ст. 12, но встречающее­ся при повторении данной заповеди во Второзаконии (5:16[1754]), имеется налицо в том и другом месте по тексту LXX.

 

13. Не убивай.

Шестая заповедь охраняет право человека на жизнь. Виновником жизни каждого человека является Бог (Иов. 10:10-12[1755]), а потому и отнять ее может только Он один.

 

14. Не прелюбодействуй.

Под прелюбодеянием разумеется связь женатого мужчины с чужой женой, замуж­ней женщиной, а также замужней женщины с чужим мужчиной (Лев. 20:10;[1756] Притч. 6:32;[1757] Иер. 29:23[1758]), и даже невесты с посто­ронним мужчиной (Ос. 4:13[1759]). Оно рассматривается как нарушение брачного со­юза, почему и идолопоклонство народа еврейского, измена завету с Богом, кото­рый представляется под образом союза мужа с женой (Иер. 3:1;[1760] Ос. 2:4,13[1761]), называется прелюбодеянием. И так как брачной союз является боже­ственным установлением, то уже в патриархальный период прелюбодеяние счи­тается великим злом, грехом пред Господом.

 

15. Не кради.

Восьмая заповедь охраняет собственность ближнего. Собственность до­бывается посредством труда, труда тяжелого (Быт. 3:19[1762]), который в силу этого ценится и уважается самим трудящимся. Но всякий ценящий свой труд должен ценить и труд ближнего (см. толкование 22 гл.), а потому и не наносить ущерба его собственности.

 

16. Не произноси ложного свиде­тельства на ближнего твоего.

Требование восьмой заповеди расширяется в девятой. В то время как первая запрещает нанесение вреда лишь собственности ближнего, вто­рая имеет в виду вред, причиняемый жизни, чести и т.п. ближнего, как лож­ным показанием перед судьей (Втор. 19:18[1763]), так и клеветой (Пс. 14:2-3;[1764] 49:20;[1765] Сир. 7:12-13[1766]).

 

17. Не желай дома ближнего твоего; не желай жены ближнего твоего, (ни поля его,) ни раба его, ни рабыни его, ни вола его, ни осла его, (ни всякого ско­та его,) ничего, чтоу ближнего твоего.

От запрещения худых дел и слов закон переходит в десятой заповеди к запрещению худых желаний и помышлений, составляющих источник худых дел. В порядке перечисления предметов, на которые воспрещено обращать худые желания и помышления, есть разница между еврейским текстом кн. Исхода и Второзакония (5:18[1767]). В первой редакции заповедь начинается так: “не желай дома ближнего твоего,” а во второй: “не желай жены искреннего твоего,” а по­том: “не желай дома ближнего.” Какая редакция вернее, сказать трудно. Перенесение слов из одной заповеди в другую немыслимо, а перестановка в одной и той же возможна. Под “домом,” пожелание которого запрещается, все­го естественнее разуметь дом не только в смысле жилища, но в смысле семьи и всех стяжаний домохозяина, которые затем и перечисляются отдельно, в разъяснение общего понятия “дом.”

 

18. Весь народ видел громы и пламя, и звук трубный, и гору дымящуюся; и увидев то, (весь) народ отступил и стал вдали. 19. И сказали Моисею: говори ты с нами, и мы будем слушать, но чтобы не говорил с нами Бог, дабы нам не уме­реть.

Боязнь быть сожженными огнем (Втор. 5:22;[1768] 18:16[1769]) заставляет евреев отступить от Синая. При возникшей вследствие этого невозможности лич­но слышать голос Всевышнего народ просит Моисея быть посредником между ним и Богом. Ущерба от этого, как бы говорят евреи, не произойдет никакого: выслуши­вая повеления Иеговы из уст Моисея, они исполнят их (Втор. 5:24[1770]), как будто слышали непосредственно от самого Бога.

 

20. И сказал Моисей народу, не бой­тесь; Бог (к вам) пришел, чтобы испы­тать вас и чтобы страх Его был пред лицем вашим, дабы вы не грешили.

Вызывающие чувство страха явления имеют своею целью не смерть на­рода, но запечатление в его памяти совершавшегося законодательства, чтобы воспоминание о нем удерживало впоследствии евреев от нарушения заповедей. Страх, вызываемый видом грозного явления и поддерживаемый воспоминанием о нем, проникнет все существо народа и оградит от покушения нарушать завет.

 

21. И стоял (весь) народ вдали, а Мо­исей вступил во мрак, где Бог.

Так как не было побуждений ослаблять чувство страха повелением по­дойти к горе, то народ и остался вдали от нее.

 

22. И сказал Господь Моисею: так ска­жи (дому Иаковлеву и возвести) сынам Израилевым: вы видели, как Я с неба говорил вам; 23. не делайте предо Мною богов се­ребряных, или богов золотых, не делай­те себе: 24. сделай Мне жертвенник из зем­ли и приноси на нем всесожжения твои и мирные жертвы твои, овец твоих и волов твоих; на всяком месте, где Я по­ложу память имени Моего, Я приду к тебе и благословлю тебя; 25. если же будешь делать Мне жерт­венник из камней, то не сооружай его из тесаных, ибо, как скоро наложишь на них тесло твое, то осквернишь их; 26. и не всходи по ступеням к жерт­веннику Моему, дабы не открылась при нем нагота твоя.

С данного стиха начинается изложение законов, возвещенных на Синае одному Моисею и им переданных впоследствии всему народу. К этим законам и относятся слова Втор. 5:5. Первым из таких постановлений является постановление о месте совершения богослужения — жертвеннике. Так как жер­твенник назначается для Бога (ст. 24-25), то он должен быть сооружен в духе истинного богопочитания, не должен носить и следов язычества. И прежде все­го на нем или при нем не могут находиться статуи, — золотые и серебренные идолы, несогласные с верой в единого истинного Бога. Ввиду этого и повторя­ется вторая заповедь, с указанием основания для запрещения делать кумира: невидимость Бога — “говорил с неба” (Втор. 4:36;[1771] Неем. 9:13[1772]).

Так как далее евреи подражая язычникам, могли делать на камнях жертвенника изображения и кланяться им (Лев. 26:1[1773]), то во избежание этого закон требует, чтобы жертвенник был сделан из земли, а если из камней, то непременно из не тесанных (Втор. 27:5[1774] и д.; Нав. 8:31;[1775] 1 Мак. 4:47[1776]), так как на них труднее вырезать то или другое изображение. В виду временного отсут­ствия одного определенного места для совершения богослужения (Втор. 12:5,11,21;[1777] 14:23;[1778] 16:6,11[1779]) жертвенник может быть сооружаем там, где “Господь положить память имени Своего” (24), т.е. там, где Он проявит Свое присут­ствие (3 Цар. 9:3,[1780] — по поселении евреев в Ханаане получил полную силу закон Второзакония об единстве места богослужения, цит. мм.). Только тогда будет угодна Богу приносимая на жертвеннике жертва. И, наконец, как жертва покры­вает грехи человека, так должна быть скрываема и нагота, напоминающая о грехе: при жертвеннике не должно быть ступеней, восхождение по которым способствует открытию наготы.

 

 

Глава 21.

 

Законы о рабах и рабынях.

 

1. И вот законы, которые ты объя­вишь им: 2. если купишь раба Еврея, пусть он работает (тебе) шесть лет, а в седьмой (год) пусть выйдет на волю даром;

По закону в рабы мог быть покупаем обедневший еврей за неуплату долга (Лев. 25:39[1781]), а также вор, оказавшийся не в состоянии уплатить за похищенное (Исх. 22:3[1782]). Шестилетний срок рабства (Втор. 15:12,18;[1783] Иер. 34:14[1784]) назнача­ется в соответствии с заповедью о шести днях работы и покое седьмого дня. Год освобождения раба седьмой не есть седьмой юбилейный, а седьмой от начала рабства каждого отдельного раба. Если бы он был седьмым юбилейным, то рабу пришлось бы служить не шесть лет, а столько времени, сколько оставалось до него с момента поступления в рабство, в некоторых случаях месяц, даже меньше. И действительно закон прямо указывает, что в седьмой юбилейный год рабы на­ходятся при своих господах, не получают свободы (Лев. 25:4-6[1785]). По окончании шестилетней службы раб отпускался на волю не только “даром,” без выкупа, так как за это время он заработал двойную плату наемника (Втор. 15:18[1786]), но и получал от хозяина все необходимое для обзаведения собственным хозяйством: от стад, от гумна и точила (Втор. 15:14[1787]).

 

3. если он пришел один, пусть один и выйдет; а если он женатый, пусть выйдет с ним и жена его; 4. если же господин его дал ему жену и она родила ему сынов, или дочерей, то жена и дети ее пусть останутся у гос­подина ее, а он выйдет один;

В первом случае (ст. 3) жена рассматривается как собственность мужа-раба, а потому с ней, своей собственностью, он и уходил на волю. Во втором (ст. 4) она — собственность господина, в силу чего при освобождении своего мужа остается с детьми в доме хозяина.

 

5-6. но если раб скажет: люблю госпо­дина моего, жену мою и детей моих, не пойду на волю, — то пусть господин его приведет его пред богов[1788] и поставит его к двери, или к косяку, и проколет ему господин его ухо шилом, и он останется рабом его вечно.

Еврей, женившийся в состоянии рабства на рабыне своего господина и потому не имеющий права освободиться в седьмой год со всей своей семьей, из-за любви к жене и детям может остаться рабом навеки, т.е. до пятидесятого юбилейного года (Лев. 25:39-41[1789]). Другое действие, также устраняющее возможность разных злоупотреблений, состояло в прокалывании уха раба шилом у косяка или дверей того дома, в котором он пожелал служить (Втор. 15:16-17[1790]). Раб как бы прикреплялся к дому своего господина.

 

7. Если кто продаст дочь свою в ра­быни, то она не может выйти, как вы­ходят рабы;

Как видно из Втор. 15:17 и Иер. 34:9-11,16,[1791] рабыни-еврейки освобож­дались на тех же началах, что и рабы-евреи. Поэтому общее правило: “рабыня не может выйти, как выходят рабы,” имеет в виду не просто рабынь, но рабынь-наложниц.

 

8. если она не угодна господину сво­ему и он не обручит ее, пусть позволит выкупить ее; а чужому народу продать ее (господин) не властен, когда сам пре­небрег ее;

Когда еврейка, купленная в качестве наложницы и сделавшаяся таковою, впоследствии будет отвергнута господином, то он, как виновный в ее бесчестии, должен помочь ей выкупиться, уступить ее дешевле тому, кто пожелает ее купить, только не язычнику, брак с которым запрещен (Втор. 7:3[1792]).

 

9. если он обручит ее сыну своему, пусть поступит с нею по праву доче­рей;

Отдав еврейку-рабыню в наложницы сыну, господин должен рассматри­вать ее не как рабу, а как дочь.

 

10. если же другую возьмет за него, то она не должна лишаться пищи, одежды и супружеского сожития;

При существовании других наложниц, появившихся позднее, она не ли­шается прав жены и средств к существованию.

 

11. а если он сих трех вещей не сде­лает для нее, пусть она отойдет даром, без выкупа.

Если хозяин дома не позволит отвергнутой им наложнице выкупиться, не будет рассматривать ее, наложницу сына, в качестве дочери и при существовании у сына других наложниц лишит ее сожительства с ним, то при несоблюдении этих трех условий она получает право уйти от него без выкупа.

 

12. Законы, разъясняющие заповедь “не убий.”

 

12. Кто ударит человека так, что он умрет, да будет предан смерти;

12-32. Законы, разъясняющие заповедь — “не убий:” убийство созна­тельное и ненамеренное; различные случаи увечья, как нанесения вреда жиз­ни ближнего.

Сознательное убийство во всех его видах (Чис. 35:16-21), будет ли оно совершено евреем или же пришельцем (Лев. 24:22[1793]), наказывается по об­щему праву кровавой мести смертью: “ мститель за кровь сам может умертвить убийцу: лишь только встретит его ” (Чис. 35:19,21).

 

13. но если кто не злоумышлял, а Бог попустил ему попасть под руки его, то Я назначу у тебя место, куда убежать (убийце);

Применяемое в случае сознательного убийства, право кровавой мести не имеет места при убийстве ненамеренном, заранее необдуманном (Чис. 35:22-23;[1794] Втор. 19:4-5;[1795] 1 Цар. 24:18[1796]). Невольный убийца не подлежит суждению на смерть (Втор. 19:6[1797]), и само общество должно спасти его от руки мстителя за кровь (Чис. 35:25[1798]), предоставив право убежать в место, “назначенное Богом,” в один из городов убежища (Чис. 35:11[1799] и д.). Закон о невольных убийцах, огра­ничивая право кровавой мести, смягчал грубость нравов.

 

14. а если кто с намерением умерт­вит ближнего коварно (и прибежит к жертвеннику), то и от жертвенника Моего бери его на смерть.

Коварный, сознательный убийца, лишенный права скрыться в одном из городов убежища (Втор. 19:11-12), не может спастись от смерти и у жертвенни­ка (3 Цар. 2:28-34[1800]). Требуя от Израиля истреблять зло из своей среды (Втор. 19:19-20), Господь тем более сам не может охранять его на месте Своего жилища, в скинии или храме, у жертвенника.

 

15. Кто ударит отца своего, или свою мать, того должно предать смерти.

Как видно из Втор. 21:18-21,[1801] отец и мать сами отказываются от дурного сына. Нетерпимый член семьи, поругающий внушаемые природой чувства, он нетерпим и в обществе — исторгается из его среды, побивается камнями.

 

16. Кто украдет человека (из сынов Израилевых) и (поработив его) продаст его, или найдется он в руках у него, то должно предать его смерти.

Свобода драгоценна не менее жизни, поэтому лишение ее — покража и продажа евреем своего соотечественника (Втор. 24:7[1802]) приравнивается к убийству.

 

17. Кто злословит отца своего, или свою мать, того должно предать смерти.

 

18. Когда ссорятся (двое), и один че­ловек ударит другого камнем, или кула­ком, и тот не умрет, но сляжет в постель, 19. то, если он встанет и будет выхо­дить из дома с помощью палки, ударив­ший (его) не будет повинен смерти;только пусть заплатит за остановку в его работе и даст на лечение его.

18-33. Различные случаи увечья; назначаемые за них наказания соответ­ствуют степени преступления.

Избивший ближнего в драке должен вознаградить его тем, чего он лишил его: уплатить ему ту сумму денег, которую пострадавший мог бы зарабо­тать, если бы был здоров, и на свои средства вылечить его.

 

20. А если кто ударит раба своего, или служанку свою палкою, и они умрут под рукою его, то он должен быть наказан; 21. но если они день или два дня пе­реживут, то не должно наказывать его, ибо это его серебро.

За убийство раба и рабыни, умерших во время наказания, хозяин не подвергается смерти, а лишь назначаемому судом наказанию, или потому, что раб не приравнивается к свободному (ср. ст. 21 с 19; 26 с 23 и 32 с 29), или потому, что хозяин только наказывал неразумного раба (Притч. 10:13[1803]), не имея в виду убить его. Господин даже и совсем освобождается от наказания, когда смерть раба не являет­ся непосредственным следствием побоев: умрет день или два спустя после побоев. Для хозяина в этом случае достаточно и того наказания, что, теряя раба, он теряет заплаченные за него деньги, наносит себе ущерб: “это его серебро.”

 

22. Когда дерутся люди, и ударят бе­ременную женщину, и она выкинет, но не будет другого вреда, то взять с винов­ного пеню, какую наложит на него муж той женщины, и он должен заплатить оную при посредниках;

Пеня назначается за преждевременно выкинутое дитя. Посредники требуются
для предотвращения со стороны мужа неумеренности в требованиях. Греческий перевод вносит такое различение в степени развития выкидыша, для которого нет основания в еврейском тексте. Выкидыш “неизображенный” — ребенок не сформировавшийся, он не приравнивается к полному человеку — и потому за смерть его назначается лишь пеня. Выкидыш, “изображенный” — внешне сформировавшийся ребенок, и за его смерть, как и за смерть взрослого человека, виновный подвергается смерти.

 

23. а если будет вред, то отдай душу за душу, 24. глаз за глаз, зуб за зуб, руку за руку, ногу за ногу, 25. обожжение за обожжение, рану за рану, ушиб за ушиб.

Если последствием драки, кроме преждевременных родов, будет на­несение повреждения самой беременной женщине, то в этом случае нужно посту­пать по следующему правилу: “душу за душу,” т.е. жизнь за жизнь (термин “душа,” употребляемый в Библии для обозначения жизненной силы, с удалением которой живое существо умирает, ставится взамен выражения “жизнь:” Пс. 106:5;[1804] Иона. 2:8;[1805] Плач 1:11,19;[1806] Пс. 55:7;[1807] 3 Цар. 17:21[1808]), глаз за глаз и т.д. Составляя продолжение предшествующей речи, слова: “если будет вред, то” устанавливают и общее прави­ло о возмездии за увечье (Лев. 24:20;[1809] Втор. 19:21;[1810] Мф. 5:38[1811]). Зло, причиненное одним евреем другому, должно быть наказано таким же злом, — возмездие про­стое, чувствительное и способное с силой предупреждать преступление.

 

26. Если кто раба своего ударит в глаз, или служанку свою в глаз, и по­вредит его, пусть отпустит их на волю за глаз; 27. и если выбьет зуб рабу своему, или рабе своей, пусть отпустит их на волю за зуб.

 

Общее правило, определяющее степень наказания за нанесенное увечье, не применяется к рабам, но его изменение ограничивает произвол и же­стокое обращение с ними хозяев.

 

28. Если вол забодает мужчину или женщину до смерти, то вола побить камнями и мяса его не есть; а хозяин вола не виноват;

Вол умерщвляется как опасное для жизни человека животное и притом согласно божественному определению (Быт. 9:5;[1812] Чис. 35:33[1813]). Не освобожденное от крови, мясо его не вкушается по общему закону, требующему вкушать мясо без крови (Лев. 17:10-14[1814]). Хозяин, не знавший о бодливости своего вола (ср. ст. 29), не виноват. Но побитие вола камнями и запрещение извлечь пользу из его мяса наносили хозяину столь значительный ущерб, что естественно побуждали его не относиться равнодушно к вопросу; не имеет ли вол наклонности бодаться?

 

29. но если вол бодлив был и вчера и третьего дня, и хозяин его, быв извещен о сем, не стерег его, а он убил мужчину или женщину, то вола побить камнями, и хозяина его предать смерти;

Хозяин вола предается смерти за беспечное отношение к жизни ближне­го. Виновником смерти является не столько неразумное животное, сколько он сам, имевший возможность устранить ее соответствующими мерами. Строгость наказания совершенно уничтожала возможность равнодушия к бодливости жи­вотного и заставляла заботиться о безопасности ближних.

 

30. если на него наложен будет вы­куп, пусть даст выкуп за душу свою, какой наложен будет на него. 31. Сына ли забодает, дочь ли забо­дает, — по сему же закону поступать с ним.

Смерть заменяется выкупом на том, может быть, основании, что вина домохозяина заключается только в беспечности, но не в злом умысле.

 

32. Если вол забодает раба или рабу, то господину их заплатить тридцать сиклей серебра, а вола побить камня­ми.

30 сиклей составляют, по всей вероятности, покупную цену раба, подоб­но тому, как 50 сиклей — выкупную цену взрослого человека (Лев. 27:3[1815]).

 

33. Законы, разъясняющие заповедь “не укради.”

 

33. Если кто раскроет яму, или если выкопает яму и не покроет ее, и упадет в нее вол или осел, 34. то хозяин ямы должен заплатить, отдать серебро хозяину их, а труп бу­дет его.

Хозяин незакрытой ямы возмещает тот убыток, который причинила ближнему беспечность.

 

35. Если чей-нибудь вол забодает до смерти вола у соседа его, пусть прода­дут живого вола и разделят пополам цену его; также и убитого пусть разде­лят пополам;

Солидарность интересов заставляет — делить несчастье пополам.

 

36. а если известно было, что вол бод­лив был и вчера и третьего дня, но хо­зяин его (быв извещен о сем) не стерег его, то должен он заплатить вола за вола, а убитый будет его.

В убытках виноват лишь тот, кто беспечно, нерадиво относится к собственности ближнего, а потому он один и терпит ущерб.

 

Глава 22.

 

1. Различные случаи нанесения вреда собственности ближнего и наказания, налагаемые за нарушение заповеди “не укради.”

 

1. Если кто украдет вола или овцу и заколет или продаст, то пять волов зап­латит за вола и четыре овцы за овцу.

Покража вола, как более ценного и полезного в хозяйстве животного, чем овца, наносит ему больший ущерб; за больший ущерб назначается и большее наказание. Заколовший или продавший животное наказывается строже того, в руках которого оно найдено. Причина этого заключается в том, что заклание или продажа украденного животного, с одной стороны, лишает хозяина возможности когда-либо воротить похищенное, а с другой — свидетельствует об отсутствии у вора всякого желания принести повинную в своем преступлении.

 

2. Если кто застанет вора подка­пывающего и ударит его, так что он умрет, то кровь не вменится ему; 3. но если взошло над ним солнце, то вменится ему кровь. Укравший должен заплатить; а если нечем, то пусть прода­дут его для уплаты за украденное им; 4. если (он пойман будет и) украден­ное найдется у него в руках живым, вол ли то, или осел, или овца, пусть запла­тит (за них) вдвое.

Убийство вора ночью приравнивается к убийству ненамеренному, так как в темноте трудно определить куда наносится удар, и соразмерить силу после­днего. Как ненамеренное, оно и не наказывается смертью. Убийство же вора при дневном свете, когда домохозяин мог избежать его, употребив другие средства для охранения своей собственности, считается сознательным и, по общему зако­ну (21:12), карается смертью. В том случае когда вор пойман с поличным в руках, — не успел привести в исполнение своего замысла продать или заколоть похищенное животное, он не наносит домохозяину ущерба и наказывается только за самое преступление: за вола и овцу платит вдвое (ст. 4). Подобное постанов­ление совершенно неприменимо к ворам-беднякам, что в свою очередь могло поощрять их к воровству. Ввиду возможности совершения кра