Чарльз Меррилл и Свенд Андерсен 


Мы поможем в написании ваших работ!



ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?

Чарльз Меррилл и Свенд Андерсен



ИССЛЕДОВАНИЕ ЭФФЕКТИВНОСТИ
ТРЕНИНГОВОЙ ПРОГРАММЫ................................................ 117

Миа Лейджссен

СОЗДАНИЕ РАБОЧЕЙ ДИСТАНЦИИ

ПО ОТНОШЕНИЮ К ПУГАЮЩИМ ОБРАЗАМ:

КОММЕНТАРИИ К СТЕНОГРАММЕ СЕССИИ.................. 139

Каролина Бич

ВЗГЛЯД ВНУТРЬ, ВЗГЛЯД ВОВНЕ: ИСПОЛЬЗОВАНИЕ МУЛЬТИМЕДИЙНОГО ПОДХОДА

В КЛИЕНТОЦЕНТРИРОВАННОЙ ТЕРАПИИ....................... 160

Энн Вейзер Корнелл

ОБУЧЕНИЕ ФОКУСИРОВАНИЮ:

ПЯТЬ ШАГОВ И ЧЕТЫРЕ НАВЫКА....................................... 181

Нэд Гейлин

ЧЕЛОВЕКОЦЕНТРИРОВАННАЯ

СЕМЕЙНАЯ ТЕРАПИЯ................................................................ 197

Эбрахим Салей и Лэн Холдсток

ОПЫТ ГРУППЫ ВСТРЕЧ БЕЖЕНЦЕВ ИЗ ЮАР, ПРИНАДЛЕЖАЩИХ

К РАЗНЫМ РАСОВЫМ ГРУППАМ.......................................... 217

Джоао Maркyc- Тексейра

КЛИЕНТЦЕНРИРОВАННАЯПСИХОДРАМА...................... 234

 

Часть третья Вперед к будущему

 

Лэн Холдсток

МОЖЕМ ЛИ МЫ ПОЗВОЛИТЬ СЕБЕ
НЕ ПОДВЕРГАТЬ РЕВИЗИИ
ПОНЯТИЕ "Я", ЛЕЖАЩЕЕ В ОСНОВЕ
ЧЕЛОВЕКОЦЕНТРИРОВАННОГО ПОДХОДА?................... 247

Рут Сэнфорд

ОТ РОДЖЕРСА К ГЛЕЙКУ

И ОТ ГЛЕЙКА К РОДЖЕРСУ..................................................... 271

Роберт Хаттерер

ЭКЛЕКТИЗМ: КРИЗИС ИДЕНТИЧНОСТИ
ЧЕЛОВЕКОЦЕНТРИРОВАННЫХ ТЕРАПЕВТОВ................ 293

ПОСЛЕСЛОВИЕ НАУЧНОГО РЕДАКТОРА.................................. 306

КОРОТКО ОБ АВТОРАХ..................................................................... 312

 

 

Введение

Дэвид Брэзиер

 

Карл Роджерс был основоположником человекоцентрированного подхода. Ученого уже нет в живых, но настоятель­ная потребность в таком подходе тем не менее остается.

Силы, действующие в современном обществе, низводят людей до неких единиц. Мы живем среди огромного скоп­ления людей, для которых бюрократический способ орга­низации жизни может показаться наиболее рациональным и справедливым. Однако в этой постоянно расширяющейся системе правил и процедур теряется сам человек и подавля­ются те качества, которые делают человека отличным от ма­шины. Безличное «это» торжествует над «я» и «ты».

Роджерс вышел из этого современного мира, он начал строить свою работу на позитивистском, эмпирическом фун­даменте. Обладая способностью говорить на языке совре­менной науки, он сумел заявить о себе в американском ака­демическом мире. Важнейшая миссия, которую он при этом выполнял, заключалась, тем не менее, в безустанном утвер­ждении силы и значимости человечного начала.

Именно в сфере человеческих отношений, считал Род­жерс, следует искать способ выхода из разрушительных дилемм, созданных современным обществом. Он верил, что войны и геноцид закончатся тогда, когда людям из разных культурных групп будет дана возможность понять и оценить человечность друг друга. Он верил, что подлинно здоровые отношения между людьми будут установлены тогда, когда возникнет осознание общности, существующей между любы­ми отдельнымииндивидами, — от простых граждан до поли­тических лидеров. Он верил, что подлинное образование бу­дет процветать только в том случае, если оно будет сочетаться с такими отличающими человека качествами, как энтузиазм, эмоциональная вовлеченность и личностный интерес.

Краеугольным камнем философии Роджерса является положение о том, что человек — это активный, живой и чувствительный организм, основным стремлениям которого можно доверять. Большинству людей в наше время все еще сложно по-настоящему оценить, насколько революционна эта простая идея. До тех пор пока мы не начнем понимать, как много нашей энергии в современном обществе тратится на создание и поддержание структур, первейшая цель кото­рых — устранить (опасный) человеческий элемент из чело­веческих отношений, у нас не будет даже проблеска понима­ния того, насколько радикальным было и остается видение Роджерса.

Когда люди знакомятся с идеями Роджерса, они пона­чалу нередко думают, что в них нет ничего примечательного. Разве кто-то из нас не считает важным, чтобы люди про­являли сочувствие, эмпатию друг к другу? Что же в этом особенного?

А примечательно то, что Роджерс именно это и имел в ви­ду. И утверждая по своей сути очень простую совокупность идей, правильность которых кажется самоочевидной, он бро­сал вызов всему тому, на чем зиждется современная жизнь.

Этот парадокс нагляднее всего проявляется при рассмот­рении современного положения дел в области консульти­рования и психотерапии. Идеи Роджерса носили преднаме­ренно революционный характер. Отрицание им отношений, основанных на власти, грозило существованию многих про­фессиональных групп. Поэтому становление новой профес­сии консультанта, созданной в основном благодаря усилиям Роджерса, происходило в постоянной борьбе и вызывало различные затруднения и конфликты. Роджерс был убеж­ден, что психотерапевтическое отношение — это просто особая и интенсивная форма межличностных отношений. Эта точка зрения, однако, отличалась от представлений огромного большинства клиентов и профессионалов, в том числе даже тех, кто стремился быть последователем его фи­лософии. Роджерс верил в равенство поставщиков и пользо­вателей гуманитарных услуг, но этот принцип равенства подрывал основы, на которых базировались почти все инсти­туты, обеспечивающие такие услуги. Безусловно, Роджерс был полностью убежден в правоте своих принципов. Он пря­мо и ясно на протяжении всей своей жизни утверждал их снова и снова. И люди, вдохновленные его идеями, не могли оставаться от этого в стороне.

Когда уходит из жизни выдающийся мыслитель, почита­тели его учения переживают множество различных чувств. Естественное горе и ощущение потери вскоре преобразуется в те или иные действия. Появляется новое чувство ответст­венности за начатую работу. Теперь она возложена на нас. Такова сейчас позиция тех, кто увлекся делом Карла Род­жерса.

Люди реагируют по-разному. Кто-то, может быть, чувст­вует, что главное сейчас — это укрепить нашу уверенность в том, что сделанное Роджерсом не утрачено. Эти люди, скорее всего, сделают все, чтобы систематизировать и сохра­нить его учение, чтобы направление, выработанное Роджер­сом, продолжало существовать. Однако в этой консерватив­ной позиции кроется и опасность — возможно возникновение ортодоксии в рамках человекоцентрированного подхода, и такой результат был бы диаметрально противоположен то­му, чего хотел сам Роджерс. Это один из главных парадоксов идеи Роджерса — потому что, если мы будем следовать его словам, это будет означать, что мы не следуем его словам, ибо он говорил: вы должны найти свой собственный путь.

Сходная, но несколько иная опасность состоит в том, что радикальный потенциал вдохновляющих идей Роджерса будет сглажен или просто незамечен, а его идеи будут при­способлены к существовавшим ранее нормам. Зигмунд Фрейд, предыдущий проповедник личностной стороны жиз­ни, был бессилен предотвратить захват своего дела защит­никами медицинской модели, которая, в сущности, была полной противоположностью тому, что он создал. Его работа была полностью искажена. Будет ли участь Роджерса луч­шей? К сожалению, такова судьба всех пророков — лишь по­сле своей смерти их зачисляют в ряды выдающихся людей. Постигнет ли эта участь учение Роджерса? Однако все же невозможно усомниться в том, что влияние Фрейда было революционным, даже если оно проявлялось не так, как то­го желал сам ученый. Подобное может произойти и с Род­жерсом.

Вопрос состоит в том, как сохранить неизменной суть учения Роджерса, связанную с важностью человеческого измерения, и продолжать идти дальше? Один из путей со­стоит в продуктивном взаимодействии с другими подхода­ми. Множество теоретиков и практиков активно работают в настоящее время над созданием интегрированных подхо­дов в терапии. В некоторых главах этой книги представлены подобные сближения с другими идеями, будь то идеи из об­ласти искусства, теории хаоса или сравнительной антропо­логии. Кто-то может увидеть в этом сближении разрушение целостной человекоцентрированной концепции, но на него можно посмотреть и как на распространение основных пси­хотерапевтических принципов во все более и более широких областях.

Однако более правильным, чем любое из высказанных выше предположений, является интуитивное ощущение то­го, что сейчас мы находимся в точке исторических измене­ний, изменений концептуализации в сфере нашего опыта, и что Роджерс был одним из мыслителей, сыпавших ключе­вую роль в этом сдвиге. Роджерс был убежден, что тенденция к актуализации индивида — эта только часть более глобаль­ной тенденции к актуализации, действующей в обществе и, более того, — во всей Вселенной. Невозможно разобраться, могут ли отдельные личности произвести изменения в куль­туре или же выдвижение на авансцену социальной жизни идей того или иного индивида — это лишь функция более широкой общественной необходимости, но очевидно одно: «Что-то происходит», — как сказал бы Роджерс.

У тех, на кого более всего повлияла работа Роджерса, последние несколько лет не прекращается брожение творче­ской мысли и жажда экспериментирования. Этому творче­скому проявлению мы в большей степени обязаны именно Роджерсу. Он никогда не ограждал и не ограничивал свое учение. Казалось, ему больше всего нравилось то, что люди возрождались к жизни благодаря своим собственным усили­ям. Важно, что результаты работы Роджерса и основопо­лагающие принципы его подхода не были потеряны в той схватке различных направлений, которая началась после его смерти. Однако то, что все эти волнения пока не улеглись, — также в духе Роджерса.

Одна из задач данного сборника состоит в том, чтобы по­пуляризировать некоторые наиболее ценные идеи, возникшие в последнее время в этих спорах. Однако эта книга — не про­сто антология. Хотя в ней представлены разные точки зрения, она не является ни сбалансированной, ни репрезентативной. Следуя духу работы Роджерса, книга представляет выборку авторов, основная задача которых состоит в том, чтобы под­черкнуть возможность становления более человечного пост­модернистского общества, где заинтересованное отношение людей друг к другу будет преобладать над беспокойством по поводу контроля и порядка, а уникальность каждого чело­века — иметь больший вес, чем требования социальной систе­мы. Таким образом, главная цель этой книги — это встреча психологической теории и гуманности.

Концепция терапии Роджерса была весьма широкой. Он использовал термины «терапия», «психотерапия» и «кон­сультирование» как взаимозаменяемые, и большинство авто­ров книги в этом отношении следуют за ним. Однако Роджерс видел в терапевтическом отношении просто особый случай хороших личных отношений и, как 3. Фрейд, К. Г. Юнг и мно­гие другие ведущие теоретики до него, перешел от рассмотре­ния собственно терапевтического отношения к рассмотрению человеческой ситуации в целом.

Все это неизбежно приводит нас к некоторым фундамен­тальным вопросам о природе человека. Одну из своих основ­ных работ Роджерс назвал «Становление человека» — интри­гующее название, предполагающее, что человек — не нечто данное, а скорее результат процесса становления. Загадочная природа «самости» — это вопрос, к которому снова и снова приводит нас Роджерс. Он соединяет между собой два мира, образуя между ними мост. Одна из опор этого моста прочно утверждена (или, может, это лишь кажется на первый взгляд) в традиционном западном индивидуализме. Цель психотера­пии видится как индивидуальная независимость и самопо­знание. Но стоит углубиться в работу Роджерса, как реальное, фиксированное и познаваемое содержание понятия «самость» начинает просачиваться сквозь пальцы. «Полноценно функ­ционирующему человеку», многократно описанному Роджер­сом, свойственны гибкость, рост, изменение, полнота возмож­ностей, «отзывчивое» бытие, а не фиксированный характер. И это вовсе не расходится с тем фактом, что, как полагал Род­жерс, такой полноценно функционирующий человек должен быть социален по своей сути.

Итак, Роджерс принадлежал «современному» миру, но открыл для нас дверь в «постсовременную» Вселенную. Он построил мост между позитивизмом и феноменологией. Роджерс действовал в рамках системы взглядов, которой могли следовать люди, воспитанные по правилам научной эры. Но эта система была в то же время пронизана духом постпозитивистских положений о сомнительности всякого определенного знания. Можем ли мы найти твердую почву в этом новом мире? Или сама эта мысль противоречива по определению?

Роджерс создал не просто мост, возникший именно тогда, когда многие люди почувствовали необходимость преодо­леть эту реку, он создал очень удобный мост. Его тексты бы­ли и остаются доходчивыми, для них характерны подробные объяснения, короткие абзацы, авторский стиль. Он умел убедительно писать об очень многом: о консультировании и психотерапии, группах по развитию человеческих отноше­ний, семейных отношениях, образовании, теории организа­ций, исследованиях, политике, обществе и изучении мира, — однако в центре его внимания всегда оставались одни и те же проблемы. О чем писал Роджерс? Об эмпатии, конгруэнтно­сти и позитивном отношении. Этим простым мыслям, по-ви­димому, можно найти бесконечное применение. В результате не только множество людей воспользовались этим мостом, но у всех что-то осталось в памяти от этого перехода, что-то личное и вместе с тем универсальное, — то, что люди могли использовать любыми способами в соответствии с той или иной жизненной ситуацией.

Именно личное было для Роджерса ключом купи нереаль­ному. Для модерниста кажется абсурдным, что масштабные проблемы могут быть решены путем сосредоточения на еди­ничных вещах. Однако для тех, кто следует Роджерсу, ясно, что человеческий мир сотворен восприятием, мотивами и на­мерениями людей и если человек обесценивается или не при­нимается в расчет, исход будет ужасным. Если мы прони­каемся идеями Роджерса, мы делаем для себя открытие, что границы человека изменчивы, а все мы тесно связаны и глу­боко погружены друг в друга.

Как Эйнштейн ввел в физику понятие относительно­сти, отбросившее множество механистических допущений, на которых основывались прежние представления о физике, так и Роджерс ввел в психотерапию феноменологическое видение. Он без опасений смотрел на то, что восприятия разных людей различны и нет никакой единой реальности, существующей изолированно от мира многочисленных на­блюдателей и практиков. Роджерс помог нам сделать первые шаги на пути к этой новой, более текучей Вселенной, хотя даже он не всегда чувствовал себя в ней как дома. Роджерс положил начало такому взгляду на психологию, который больше не требует от нас придерживаться идеи о существо­вании только одной реальности.

Построджерианское мышление — это отчасти резуль­тат распространения идей Роджерса за пределами США. Сейчас мы все яснее осознаем различия в видении мира у представителей различных культур, существующих на на­шей планете. Уже невозможно сомневаться в том, что разные люди видят мир по-разному. И достаточно сделать это допу­щение, как сразу становится очевидным, что даже в пределах своей собственной культуры каждый наблюдатель имеет свою, отличную от других позицию, отличающуюся от других не только углом зрения. Плюрализм и разнообразие являются сейчас нормой. Последние годы жизни Роджерса были посвя­щены укреплению взаимопонимания между представителями различных культур. В настоящее время эмпатическое приня­тие точки зрения людей, представляющих иные культуры, приводит к переоценке традиционной западной концепции «самости», на которой первоначально основывалась сама ра­бота Роджерса.

Работа Роджерса была направлена главным образом на то, чтобы помочь нам понять «систему ценностей» другого человека, уникальность нас самих, научиться не бояться этих отличий, но принимать их и ценить. Вероятно, работа такого рода будет неизбежно приводить нас к пересмотру наших представлений о том, кто мы такие и как живет этот мир. И эта работа еще не окончена.

Таким образом, в этой книге собраны статьи людей, вовлеченных в развитие той революции, которую начал Роджерс. Ничто не обрадовало бы его больше, чем поиск нашего собственного пути за пределами того, что было сделано им. Хотя некоторые авторы этой книги расходят­ся во мнениях по поводу некоторых аспектов его работы, все они чрезвычайно проникнуты ее духом. Как состави­тель и редактор этой книги я очень надеюсь, что у читателя также возникнет вдохновенное желание шагнуть за пре­делы того, что написано здесь, продолжить творческий процесс создания терапии для грядущего столетия и уже за пределами самой терапии привнести в человеческие отношения ту гармонию, которую Роджерс рассматривал как непременное условие мира во всем мире.

 

Часть первая

Важнейшие условия терапии



Поделиться:


Последнее изменение этой страницы: 2017-01-19; просмотров: 110; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы!

infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 34.205.142.9 (0.019 с.)