III. Дальнейшее существование рыцарского духа

Дух старинного рыцарства не живет в орденских знаках, неверно называемых рыцарскими, которые монархи и главы государств, как вчера, так и сегодня, раздают, желая крепче привязать к себе своих слуг. Менее всего институт рыцарства представлен, если вообще такое возможно, в так называемых орденах, которые постоянно создают движимые болезненным тщеславием или алчностью частные лица. Рыцарство, военное братство, частично окрасившее Средневековье своим колоритом, умерло. Ныне никто не смел бы назвать себя по праву рыцарем. Для этого понадобилось бы, чтобы претендент на звание рыцаря мог вести свое происхождение от рыцаря, посвященного в это звание по своей воле согласно старинному ритуалу, до подлинного и вольного рыцаря, жившего во время, когда этот институт еще существовал. Можно только восторгаться подобной родственной связью, столь престижным генеалогическим древом, похожим на те, которые объединяют епископов, принявших посвящение, с апостолами. Но это лишь мечта: связь, соединявшая одних членов рыцарского братства с другими, от поколения к поколению, ныне окончательно разорвана.

Но связь – это лишь вопрос. Рыцарство, как мы отмечали это с первых страниц данной книги, являлось больше, чем государственным институтом, управляемым строгими законами; оно означало состояние души. Рыцарское звание, по крайней мере в идеале, менее всего приобреталось благодаря церемониалу, а скорее было выражением личных качеств, таких, как призвание и преданность. И если институты прекращают свое существование, душа более не имеет цели. То же произошло с тем, что можно назвать рыцарским духом.

Высокий идеал рыцарства, таким образом, долго не оставлял в покое человеческое воображение – как воспоминание о мечте, от которой не удается избавиться. Одни, как мы уже говорили, пытались вернуться к этому идеалу, возродив рыцарский орден, другие основывали воинства в надежде, подражая внешнему облику былого рыцарства, обрести и его духовные качества: эти иллюзорные ордена не имели ничего общего с настоящим рыцарством.

В конечном счете, будет справедливым предположить, что дух рыцарства сохранился, конечно в меньшей степени, в двух видах деятельности современного человека, которые в нынешней своей форме более подходят человеку XX в.: спорт и скаутское движение. Итак, следует рассмотреть еще две темы:

а) Иллюзорное присутствие рыцарственности в спорте.

б) Скаут – дальний наследник рыцарского духа.

а) Иллюзорное присутствие рыцарственности в спорте

Спорт в своем нынешнем виде появился во второй половине XIX в. в Англии. Тон в то время ему задали британцы, известная «честная игра» произошла из‑за сознательного или инстинктивного, но не вызывающего сомнения порыва рыцарского духа. Спортсмен, как и рыцарь, должен в поединках быть бескорыстным (речь идет о любительском спорте) и честным. Учитываются не только победа, но и лишенное ненависти противостояние двух бойцов, и все это – во имя торжества истины.

Эта спортивная «война», заменившая настоящую, по существу немного напоминала о старинном рыцарстве, но там все‑таки недоставало главного – веры. Средневековый рыцарь старался жить по христианским законам: в военное и в мирное время. Спорт создал некий неестественный идеал, причем многие спортсмены осеняют себя крестом или целуют свой талисман перед началом состязаний.

Впрочем, и требуемые англичанами бескорыстие и честность достаточно быстро были забыты в современном спорте. Ныне же спорт представляет собой настоящую профессию, обладающую обликом комедийной или трагедийной специальности. Что касается честности соревнующихся, то следует только прочитать специальные издания, дабы дать себе отчет в том, что во всех видах спорта, за исключением бокса (благородный спорт, по существу рыцарский, по крайней мере, он кажется таковым), позволены любые запрещенные удары в то время, когда они проходят незамеченными.

Если говорить о международном, по образцу рыцарства, братстве, то нужно только увидеть сопровождающее международные спортивные состязания буйство откровенного национализма, чтобы понять всю тщетность этой затеи.

б) Скаут – дальний наследник рыцарского духа

В то время как спорт постепенно становился коммерческим предприятием, в Европе появился и распространился один общественный феномен, который еще не нашел своего историка, в то время как он имел значение и будет занимать место в повседневной истории XX в.: скаутское движение (оно странным образом повлияло на некоторые политические тенденции или, лучше сказать, подходы к политике – совместное управление и плановое экономическое развитие).

Напомним вкратце, что его создателем был англичанин лорд Баден‑Пауэлл. Этот офицер создал для молодого поколения организацию, которая базировалась на трех китах: английской колониальной военной дисциплине, жизни в естественных природных условиях (то, что теоретики скаутского движения назвали «краснокожием») и франкмасонстве (в Англии оно было консервативным и деистским). По мысли лорда Бадена‑Пауэлла, скаут должен быть преданным родине, отважным в борьбе за жизнь, честным при любых обстоятельствах.

Перед войной 1914–1918 гг. изобретение лорда Баден‑Пауэлла пустило в Европе глубокие корни. Оно получило еще большее развитие, как только завершилась Первая мировая война. Как в свое время германцы с их воинским посвящением в раннем Средневековье, скаутское движение вскоре столкнулось с римской Церковью. Первая реакция католической иерархии, поставленной перед фактом существования этого нового явления, пользовавшегося у молодежи чрезвычайным успехом, была если не враждебной, то по крайней мере сдержанной (отметим, однако, что первые скаутские группы, в тот период чаще называемые разведческими, были объединены священниками, такими как каноник Корнет в Париже или аббат д’Андреи в Ницце). Случилось так, что иезуит священник Севен, выражаясь современным языком, «прикинул» скаутское движение в религиозной перспективе. С этого времени «Скауты Франции» (католики) и в меньшей степени «Протестантские скауты» двинулись по пути, возможно, им незнакомому, но вскоре приведшему их к основным идеям, вдохновлявшим старинное рыцарство. И это оказалось настолько очевидным для людей, отвечающих за «Скаутов Франции», что они дали высшей ступени скаутской подготовки название «рыцарь Франции», ныне уже отмененное, потому что скаутское движение следуя моде демократизируется, в то время как оно по существу является аристократическим движением.

Эта параллель между рыцарством и скаутским движением становится очевидной настолько, что ставит одно явление рядом с другим: обучение новичка и муштра оруженосца, торжественное обещание и посвящение в рыцарское звание, у обоих институтов существует принцип братства и интернациональный характер, и там и там тяга к знакам и символам (гербовая символика или значок с наименованием специальности). Конечно, вся основная часть скаутского церемониала напрямую произошла от церемоний английского франкмасонства, но разве это тайное сообщество само по себе не содержит в своем ритуале нечто от рыцарства (франкмасоны также слагают басни о своем прошлом, и разве они не называют себя среди прочих наследниками тамплиеров, которые, в свою очередь, возможно, являлись отдаленными потомками посвященных строителей храма Соломона)? Кроме того, клятва юных скаутов начинается почти так же, как и старинная клятва посвящаемых в рыцарство: «Моей честью и с Божьей милостью обязуюсь служить своему Господу Богу, Церкви и родине; помогать ближнему своему во всех обстоятельствах…» И три принципа, на которых строится все католическое скаутское движение, сознательно или нет, напоминают то, что мы сочли возможным назвать «треножником», являвшимся основой института рыцарства. Рыцарь клялся служить Богу, исполнять обязанности, вменяемые его рыцарским званием, и быть верным самому себе. Скаут служит Богу, родине и своему долгу, начинающемуся с его родного дома, то есть фактически с него самого.

Так же как рыцарь XI в. стремился соединить свое занятие – войну – со своей верой, христианский скаут сегодня подобным же образом старается жить и примирить свою веру с борьбой, которая идет в современном мире. Эта борьба хоть и менее кровава, но, в конечном счете, более ожесточенная, чем былые сражения Если в старину рыцарь желал лишь наконец прекратить противостояние меча и креста, то сегодня скаут хочет примирить этот самый крест и станок, труд на конвейере и каждого человека, потерявшегося в бездушной толпе.

Подобное насыщение скаутского движения рыцарским духом является общим для всех организаций данного толка христианской направленности (несомненно, оно особенно сильно проявляется в католических сообществах). Ассоциации, имеющие нейтральный характер (во Франции это «Протестантские скауты»), наоборот, медленно отдаляются от него, чтобы постепенно превратиться исключительно в организации натуралистов или в нечто похожее. Другим доказательством, если в нем существовала бы потребность, является тот факт, что в первую очередь и по существу именно вера сотворила старинный институт рыцарства, и лишь она смогла бы создать современное рыцарство.

Если сейчас кто‑то захочет объяснить, почему христианское скаутское движение испытало эту тягу к рыцарству, то, возможно, ему удастся заметить, что автором этого скаутского движения в его истоках был, как мы уже сказали, иудейский священник, а также то, что иезуитское братство, созданное одним рыцарем, было выстроено им по образцу старинных рыцарских орденов. Связь, которую мы назвали разорванной, может быть, еще связывает незаметно для людских глаз (благодаря стараниям Игнатия Лойолы) сегодняшних подростков в шортах с грубыми средневековыми воинами, одетыми в латы и кольчугу.

* * *

Рыцарство умерло. Однако каждый раз, когда бывший скаут – сейчас у него седые волосы и трясущиеся руки – присутствует на «групповой мессе», куда нынешние скауты приглашают родственников и бывших членов отряда и где в конце службы молодые голоса, к которым он никогда не осмелится присоединить свой голос, возносят к небу скаутскую молитву, справедливо приписываемую Лойоле, у него появляется искреннее желание стать лучше, точно так же как это должно было происходить с молодыми рыцарями в короткий период времени после их посвящения в это звание. Молитва, как бесконечное эхо, отвечает той молитве, которую мы процитировали в начале нашего исследования, согласно церемониалу 1293 г.:

«Государь мой Иисус, научи меня быть отважным, служить Тебе, как Ты того достоин; отдавать, не считая, биться, не думая о ранах, работать без роздыху; не щадить себя, вознаграждения другого не ожидая, кроме сознания того, что следую Твоей священной воле…»

Общая библиография

Монографий, посвященных рыцарству, не очень много. Чаще всего институт рыцарства изучался только как одно из составляющих истории: образование средневекового общества, военная или религиозная история, крестовые походы и так далее. Но помимо этого находим в специализированных публикациях какие‑то статьи, посвященные отдельным моментам данного явления, например: истокам, ритуалам посвящения, рыцарским орденам, геральдическим знакам и рыцарскому духу. Мы приведем только самые важные работы и публикации, посвященные рыцарству. (За границей, и в частности в Германии, слабость которой ко всему относящемуся к Средним векам хорошо известна, на эту тему написано больше, чем во Франции. Однако мы считаем бесполезным упоминать здесь даже самые значительные из этих работ: из‑за своей серьезности они требуют от читателя прекрасного владения языком, на котором написаны, и, кроме того, данные исследования являются труднодоступными для многих граждан нашей страны.)

А) ОСНОВНЫЕ РАБОТЫ

P. Honorе de Sainte‑Marie. Dissertation historique et critique sur la chevalerie ancienne et moderne (1718).

J.‑B. de Lacurne de Sainte‑Palaye. Memoire sur l’ancienne chevalerie (1759–1760). – Остается необходимым для ознакомления, несмотря на свой возраст и случающееся иногда отсутствие доказательств приведенных автором утверждений.

Leon Gautier. La chevalerie (1894). – Несмотря на свой лиризм, лишающий его критического подхода, важное произведение, в частности из‑за своих примечаний и ссылок на героические поэмы, являющиеся единственными источниками по истории становления рыцарства.

F. Ganshof. Qu’est‑ce que lа féораlité? (1947).

Gustave Cohen. Histoire de la chevalerie en France au Moyen Age (1949). – Эта работа полезна только тем, что в ней содержатся большие цитаты из песен о деяниях.

Б) РАБОТЫ ОБ ИСТОКАХ РЫЦАРСТВА

P. Guilhiermoz. Essai sur l’origine de la noblesse en France au Moyen Age (1902). –Серьезное произведение.

Marc Bloch. La societe feodale (1940) (Рус. пер.: Блок M. Феодальное общество. М., 2003). – Ясное и осторожное исследование, написанное в духе этого мэтра средневековой истории. Можно только сожалеть об его очевидном отказе отвести религиозному фактору положенное ему место в процессе появления рыцарства. Особенно подробно об институте рыцарства говорится в главе III первого тома, а во втором томе, в конце, приведен важный библиографический список.

В) ИССЛЕДОВАНИЯ О СОВРЕМЕННЫХ РЫЦАРСКИХ ЗНАКАХ ОТЛИЧИЯ

Claude Ducourtial. Ordres et decorations (1957). – Несколько общая работа, когда речь идет о старинных орденах. Присутствуют некоторые неточности: например, орден Золотого Руна не исчез, им до сих пор законно награждают.

Г) РАБОТЫ ОБ ИСКУССТВЕННО СОЗДАННЫХ ИЛИ ИМЕЮЩИХ МОШЕННИЧЕСКИЙ ХАРАКТЕР РЫЦАРСКИХ ОРДЕНАХ

Только отдельные разбросанные по разным журналам статьи. Нужно подчеркнуть публикации Henri‑Charles comte Zeininger de Borja, крупного специалиста по данному вопросу. В статье, посвященной этим автором ордену святого Лазаря в журнале «Hidalguia» (Испания), в виде примечания содержится ссылка на многочисленные работы, посвященные различным вымышленным или мошенническим орденам. В том же самом журнале нужно обратить внимание также на статью J.‑M. de Palacio y Palacio. «Las falsas ordenes de caballeria». 1954.

Д) РЫЦАРСТВО И СКАУТСКОЕ ДВИЖЕНИЕ

R. P. Jacques Sevin. Le scoutisme. Etude documentaire et applications (1922).

^[1] Удар мечом по плечу посвящаемого в рыцари. – Примеч. ред.

^[2] Парцифаль – вымышленный рыцарь, герой романов о рыцарях «Круглого стола». – Примеч. ред.

^[3] Речь идет о битве при Куртре, в которой ополчение графства Фландрии на голову разгромило французских рыцарей короля Филиппа IV. После боя победители сняли с убитых рыцарей золотые шпоры и вывесили их в соборе в Куртре. – Примеч. ред.

^[4] Арпан – старая французская земельная мера, примерно равная 0,34‑0,51 га. – Примеч. ред.

^[5] От франц. col – шея. – Примеч. ред.

^[6] Байар, Пьер Террайль, сеньор де (ок. 1473–1524) – знаменитый французский военачальник, участник походов королей Франций в Италию (т. н. Итальянские войны). За отвагу получил прозвище «Рыцарь без страха и упрека». – Примеч. ред.

^[7] В битве при Азенкуре в 1415 г. французская армия была наголову разбита англичанами под командованием Генриха V. – Примеч. ред.

^[8] Сторонник изгнанного из Англии в результате Славной революции (1688 г.) короля Якова II Стюарта. – Примеч. ред.

^[9] Имеется в виду французский дворянин, бежавший из Франции после Великой Французской революции (1789 г.) и служивший в войсках Луи‑Жозефа, принца Конде, собравшего на берегах Рейна армию из эмигрантов для вооруженного вторжения на французскую территорию. – Примеч. ред.

^[10] Сержант – в Средние века воин неблагородного происхождения. – Примеч. ред.

^[11] Бурбоны – третья королевская династия во Франции, чьи представители правили с 1589 по 1830 г. – Примеч. ред.

^[12] Ряд чиновничьих должностей во Франции, например в парламенте, автоматически предоставляли занимавшим их людям дворянство. Такое дворянство получило название дворянства робы или мантии. – Примеч. ред.

^[13] Дворянство по традиции не облагалось прямым налогом; поэтому периодически, например во Франции, проводились проверки, в ходе которых королевские служащие отсеивали из рядов дворянства тех, кто не мог доказать своего благородного происхождения и не получал пожалования дворянского титула от монархов. Несостоявшихся дворян снова заставляли платить налоги. – Примеч. ред.

^[14] Генрих III – французский король в 1574–1589 гг. В период его правления Франция была охвачена религиозными распрями между католиками и протестантами; королевская власть была слабой, и знатный род Гизов, возглавив католиков, стал претендовать на французскую корону. – Примеч. ред.

^[15] Верцингеториг – вождь галльских племен, восставших против власти Римской республики в 52 г. до н. э. – Примеч. ред.