Начало четвертого курса Гермионы в Хогвартсе.

Чемпионат мира по квиддичу был захватывающим событием в волшебном мире. Со всего света приехали колдуны и ведьмы и именно поэтому Волдеморт послал своих Пожирателей Смерти туда.
Некоторые, из самых надежных последователей Темного Лорда, должны были вести небольшие группы Пожирателей Смерти. Несколько небольших групп могут нанести больший ущерб, чем одна большая.
Северус был в числе тех, кто вел небольшую группу. Как только он и его группа прибыли, они начали сеять панику. Он слышал много криков, а колдуны и ведьмы вокруг них пытались убежать.
Он делал то, что ему было приказано: пугать людей и постараться захватить кого-нибудь важного. Но даже в этой суматохе он заметил Ее.
Гермиона здесь. Что она здесь делает? Она же не любит квиддич. Она болеет только за свою факультетскую команду, и то, только за Поттера. Затем он увидел окружающих ее людей с выражением страха на лицах. Так вот почему она здесь.
Он наблюдал за ней, в тоже время ведя свою группу, как ему было приказано, а она и ее друзья спрятались за палаткой прямо на их пути. Быстро подумав, он изменил направление своих людей, так, чтобы они не заметили ее.
Он на мгновение потерял ее, а затем услышал ее крик. Он даже не знал, как смог отличить ее крик из тысячи, но у него получилось.
Северус был готов раскрыться и спасти ее, если будет необходимо, но потом понял, что она просто осталась одна в толпе, бегущей к спасению. Только теперь он не мог ее видеть. Опасаясь за нее и ведя за собой Пожирателей Смерти, он не мог найти ее. Хотя, кто-то кричал, чтобы убедиться, что она в безопасности.
После небольшой стычки, когда их работа по запугиванию была выполнена, все Пожиратели смерти ушли. Все, кроме него. Он ждал, скрываясь в деревьях, пытаясь увидеть ее среди лежащих тел, молясь, чтобы она спаслась. Затем, он увидел ее. Видел, как она бежала к своему другу Поттеру посредине оскверненного поля.
Она в безопасности. Он вздохнул с облегчением и, зная, что не может больше тут оставаться, аппарировал за несколько секунд до прибытия авроров.

***

Северус был в плохом настроении всю первую половину учебного года. Некоторое время назад, он сидел на завтраке за преподавательским столом, почта прибыла с совой, когда он пил чай. Его глаза блуждали там, где и все эти дни, у Гриффиндорского стола. Он увидел, что Гермиона получила свою почту, как разговаривала со своими друзьями.
Он думал, что у Поттера была ужасная способность влипать в неприятности и, к сожалению, Гермиона тоже оказывалась втянута в них. К счастью, в этом году она не могла принимать в них участия вместе с Поттером. Чему он был очень рад.
Сегодня настроение у него было хорошее, когда он медленно развернул газету и приступил к чтению. Фото, которое он увидел, заставило его сдавленно зарычать: Гермиона на нем обнимала Поттера, прежде чем пряталась за его спину, смущенно смотря в камеру.
Он быстро прочитал то, что там было написано и его гнев возрос. Что за идиотизм? Гермиона бегает за Крамом? После тайного романа с Поттером? Я что-то пропустил?
Он никогда ничего не видел, кроме дружеских объятий и необходимости защищать друг друга. Он думал, что они действительно были как брат и сестра. Черт, она сказала это ему много лет назад. Но Виктор Крам? Болгарский ловец? Это не кажется правильным, но, возможно. Все остальные пустоголовые студентки бегают за ним, словно кошки.
Он все еще смотрел на газету, хорошее настроение пропало, когда он закончил читать статью под фотографией. Его глаза снова остановились на Гриффиндорском столе. Я ее придушу. Думал он, сжав газету в кулаке.
Но он увидел вспышку гнева в ее глазах, когда она читала газету своим друзьям, что заставило его остановиться в своем желании убить ее.
Чем больше она читала, тем злее казалась. Он скользнул в ее сознание и увидел, что она планировала сделать со Скитер, если поймает ее.
Он быстро выскользнул из ее мыслей и усмехнулся, перечитывая статью. Похоже, мисс Рита Скитер не знает, с кем имеет дело. Но он знал. Он видел, какой Гермиона станет.
Он тихо посмеивался, когда складывал газету и вернулся к завтраку. Его настроение значительно улучшилось.
Но теперь он опять был в плохом настроении. Он видел, как Крам смотрел на Гермиону и подмигивал ей. Видел ее улыбку и румянец, прежде чем она вернулась к своим делам, как будто ничего не произошло.
Он также видел, как старшеклассники бродили вокруг библиотеки, когда она там была. Уделяли ей слишком много внимания, когда она занималась. Зная, что болгарину не хватает мозгов, чтобы читать книги и часто посещать библиотеку.
Северус слышал, как об этом говорил Юлиан Бол. Он был раздражен. Но теперь он не мог заставить своих дурмстранговцев сосредоточиться из-за глупых танцев.
Даже сейчас, в читальном зале, он был вынужден следить за студентами, делающими свое домашнее задание. Особенно за Гермионой и ее друзьями-идиотами, сидящими рядом с ней и пытающихся что-то рассчитать. Время занятия подходило к концу, но даже рыжеволосые близнецы ничего такого не выкинули.
Он проверял чью-то работу, когда услышал, что сказал Рон.
- Гермиона, ты же девушка.
Его слова заставили Северуса взглянуть на них.
- Наконец-то ты это заметил, Рональд, - сказала она, прерываясь, чтобы оскорбленно взглянуть на него.
Северус закатил глаза, потому что понял, что сейчас произойдет. Он направился к ним, досадуя, что они пытаются заставить ее пойти с ними на танцы. Он заметил, что Поттер пытается предупредить Уизли, но болван, как обычно, ничего не заметил.
- Уже покидаете нас? - спросил он рыжеволосого парня и того передернуло, что сделало Северуса еще злее. Его глаза загорелись и он, не думая, поднял книгу со стола и стукнул Рона по голове.
Зная, что Гарри тоже был вовлечен в приглашение его Гермионы, а сейчас мальчишка хихикает, Северус потянулся и тоже ударил его книгой. Он заметил, что Гермиона пригнулась, тоже ожидая удара, но он бы никогда не ударил ее. Придушил бы - да, ударить - нет.
Глядя на парней, он начал удаляться, когда услышал, как Рон сказал:
- Прийти парню на танцы одному - это не так плохо, а для девушки - это ужасно.
Услышав это, Северус снова закатил глаза и вздохнул, видя недостаток такта у мальчишки, пока не услышал, как Гермиона говорит:
- Я не буду одна. Можете верить или нет, но меня пригласили, - тихо зарычала она на них.
Северус подавил рычание, когда Гермиона встала и подошла к нему с сердитым видом. Он посмотрел на нее сверху вниз, по-прежнему раздраженно, когда она протянула ему свою выполненную работу.
Он выхватил ее и смотрел, как она возвращается к своему столу, чтобы собрать вещи. Наклоняется, чтобы с тихим рычанием закончить свою напыщенную речь:
- И я сказала "да".
Она повернулась и пошла прочь. Ее лицо дышало болью и злобой, когда его взгляд последовал за ней. Теперь, еще более досадуя, что они расстроили и ранили ее чувства, он повернулся и услышал, как Рон продолжил:
- Черт возьми, она же соврала? - Северус посмотрел на них, зная, что Гермиона никогда не лгала. Ну, не всегда.
- Да, я тоже так думаю, - сказал Гарри.
Северус снова закатил глаза и положил чью-то домашнюю работу на соседний стол. Он поднял руки и, подтянув рукава, толкнул их головы. Он толкнул их сильно, что они аж наклонились вперед, на свои книги, и почувствовал удовлетворение, услышав их ворчание.
И вот наступил день бала. Северус все еще был раздражен, но знал, что у него нет выбора: он обязан присутствовать.
Он пришел рано. Занял место в центре зала, чтобы посмотреть на танец, который будут открывать чемпионы.
Студенты встали в ряд, а его глаза скользили над их головами в поисках одного человека, которого он на самом деле хотел увидеть. Гермиона.
Зал был почти полон, а она до сих пор не появилась. В конце концов, придет ли она? Или она солгала? Он обнаружил, что разрывается от облегчения и разочарования одновременно. Он надеялся увидеть ее в этот вечер, но он был рад, что она не собирается быть одной из многих девушек, облапанной сегодня на балу.
Он услышал музыку и сейчас должны появиться чемпионы со своими партнерами. Он смотрел, как они идут мимо шеренги студентов: говорящая с Седриком Флер, Поттер и его партнерша, но когда его взгляд упал на последнюю пару, его дыхание замерло.
Гермиона и Крам. Она выглядит великолепно. Ее густые, слегка вьющиеся волосы были полностью укрощены. Они были забраны вверх, оставляя на свободе один блестящий локон, спадающий на плечо.
На ней было бледно-лиловое платье с широким воротником, прикрывающим обнаженные плечи. Платье спускалось вниз волнистыми оборками темно-сиреневого цвета, переходящий в лавандовый, прежде чем закончиться в ногах темно-фиолетовым. Она была похожа на нежный цветок. Она потрясающая.
Но его взгляд привлекло ее лицо. Оно было таким и ранее, но сейчас она была так похожа на ту женщину, которая пришла к нему на его седьмом курсе. Была так похожа на женщину, которой она станет, что он оказался загипнотизированным.
Он увидел, как нервно она улыбается тем, кто смотрел на нее. Ее улыбка, хоть и нервная, была заразительной, но это была ее улыбка, которая заставила его замереть. Ее зубы вернулись к прежнему размеру после заклинания Драко, увеличившего их.
Северус чувствовал себя виноватым, заставляя ее плакать. Говоря, что не видит никакой разницы в том, что они стали большими. Потребовалось все его самообладание, чтобы не сделать больно Драко, даже мысленно. Он знал, что всегда был холоден с ней: Гермиона рассказывала ему в течение нескольких бесед, что они вели на его седьмом курсе. Он не знал, что тогда она говорила о нем. Только то, что профессор зельеварения в ее старой школе был ужасен с ней и ее друзьями. Всегда набрасывался на них, был жестоким по одной простой причине, он ненавидел их.
Вспомнил, как она говорила о нем и это заставило его быть грубым и холодным с ней. Он не хотел, чтобы изменилось то, что она знала. Она сделала все от себя зависящее, чтобы сохранить линию времени нетронутой, так что, он сделал тоже самое. Хотя, иногда, ему было трудно быть с ней злобным. Она много раз причиняла ему боль, чтобы он мог унизить ее и доводить до слез. Но он знал, что должен. Не только ради сохранения линии времени, но и, чтобы не вызвать подозрения. У многих его учеников родители были Упивающимися смертью. Если он окажет покровительство по отношению к этой девушке, это могло бы раскрыть его.
Что Гермиона не знала, так это то, что мадам Помфри была в состоянии быстро и безболезненно исправить зубы. То, что Драко был пойман на другом проступке, но получил наказание за то, что сделал с Гермионой. Хотя, мера наказания и не удовлетворила темноволосого мужчину. Но это было хоть что-то. Это была такая малость за причиненные ей страдания, даже, если никто другой, кроме него, не знал, что он это сделал.
Он смотрел на нее, когда увидел, что ее глаза встречают Уизли и она издала нервный смешок. Его взгляд последовал за ней на танцпол, где он наблюдал, как Крам обнимает ее за талию, что заставило его чуть зарычать.
Его взгляд не покидали ее, даже, когда Крам поднимал ее вверх. Ее движения были изящны, когда она поворачивалась в такт музыке. Независимо от того, насколько был переполнен танцпол, он не терял ее из виду.
Позже, оркестр сменила рок-группа, приглашенная Дамблдором. Он передвинулся в угол, но его глаза все еще следили за ней. Он смотрел, как она танцевала в огромной толпе, смущенно улыбаясь и веселясь.
Он не мог не думать, насколько прекрасной она была, когда улыбалась или смеялась. Он всегда так думал, особенно все эти прошедшие годы.
Он наблюдал, как пара вышла с танцпола и направилась к своему столику с друзьями, которые выглядели скучающими и раздраженными. Он видел, как Крам поклонился и поцеловал ее руку, и глаза его сузились, когда она улыбнулась от этого жеста.
Ей очень нравится этот молодой человек. Думал он про себя, когда она сидела со своими друзьями, улыбаясь во время разговора. Он знал, что не должен быть расстроен, увидев ее с ним. Она еще не знала его. Она еще не была его. Независимо от того, что она пришла к нему много лет назад. Сейчас он ее не хотел. Несовершеннолетнюю и еще не полностью созревшую женщину, которую он любил. Но здесь и сейчас он мог видеть, какой женщиной она станет. Это заставило его скучать по ней еще больше.
Когда он увидел, что ее улыбка медленно исчезает, когда она говорила со своими друзьями, то подошел поближе. Чем ближе он подходил, тем больше видел, что она очень расстроена, но прежде чем он смог услышать то, о чем они говорят, она встала и ушла, чтобы поговорить с Крамом.
Что ей наговорили ее горе-друзья сейчас? Несовершеннолетняя или нет, он по-прежнему защищал ее. Он не хотел, чтобы ей было больно. Ни физически, но эмоционально. Даже, если сам причинял ей боль все эти годы. Но все было иначе. У него не было выбора, тогда как ее друзья были просто идиотами, раз не заботились о том, что причиняют ей боль.
Вечер продолжался и он наблюдал за ней до тех пор, пока она не вернулась, чтобы снова поговорить с Уизли. Он мог сказать, что они начали спорить, но не мог подойти достаточно близко, чтобы услышать, о чем они говорят.
Он огляделся и, так как никто не обращал на него внимания, зачаровал себя чарами невидимости и попытался подойти поближе, чтобы все услышать. Он увидел, как она направляется к лестнице с глазами, полными слез, обернулась и увидела Поттера.
Наконец, он оказался достаточно близко, чтобы услышать, как она прокричала, поднимаясь вверх по лестнице:
- Рон, ты все испортил, - вытирала она слезы. Северус смотрел на это и не хотел ничего больше, кроме как проклясть ее друзей, которые завернули за угол и покинули бал.
Успокоив дыхание, Северус вернулся, чтобы посмотреть на нее, видя, что она неуклюже сидит в нескольких шагах от него вся в слезах. Снявши туфли и потирая гудящие ноги.
Он хотел подойти к ней, обнять и удерживать, пока она плачет. Ему хотелось это сделать, чтобы заставить ее чувствовать себя лучше, но знал, что не мог.
Он был зол на нее в прошлом году, когда узнал правду. Его гнев возвращался несколько раз в течение этого лета. Когда он видел ее на Гриммо, приходя на собрания ордена, то был с ней довольно груб. Даже в течение этих нескольких месяцев его гнев возвращался. Но он больше не мог сердиться на нее.
Она знала, кто он. Она знала, что он был совершенно невыносим к ней, как к ребенку. Он не сомневался, что, если бы она не вернулась, если бы он не понял, кто она на самом деле, он, вероятно, был бы невыносим с ней и дальше.
Она знала, какие страшные поступки он совершал и все ужасы, которые он совершит в будущем. и тем не менее, не смотря ни на что, она вернется к нему.
Оставить ее плакать на лестнице было невозможно. Он был близко, но на достаточном расстоянии, чтобы никто не знал, что он был там.
Слезы, наконец-то, закончились. Она медленно взяла свои туфли в руку и начала подниматься по лестнице в свою гостиную. Он последовал за ней на безопасном расстоянии, все еще под чарами невидимости, чтобы убедиться, что она добралась до гостиной.
Чуть позже он вернулся в свои комнаты и взял небольшую книгу, которую она подарила ему много лет назад на Рождество. Северус читал ее и перечитывал несколько раз за эти годы. Он открыл твердую обложку с надписью, которую она оставила для него.
"Всегда помни, что не смотря ни на что, ты замечательный человек". Она написала это, зная, какие ужасные поступки он совершал. Она была его другом после всего, что он сделал. И все же, она любила его.

1978 - двадцать один год назад

Гермиона вошла в факультетскую гостиную после возвращения из "Трех метел" с Северусом и сразу же увидела, как Сириус и Джеймс вскочили и бросились к ней.
- Гермиона, слава Мерлину. Ты в порядке? - спросил Джеймс, глядя на нее, чтобы убедиться, что с ней все хорошо.
Гермиона мягко улыбнулась.
- Я в порядке. А вы как?
Оба кивнули, смотря на нее. Сириус слегка нахмурился.
- Котенок, а что ты там делала с Сопливиусом? Он заставил тебя туда пойти? - спросил Сириус, сжимая кулаки от этой мысли.
Гермиона покачала головой.
- Нет, это была не его идея. Я даже не знала, что он пошел за мной. Он только следовал за мной, чтобы убедиться, что я в безопасности.
Сириус разжал кулаки, чувствуя себя немного благодарным скользкому слизеринцу за попытку защитить ее. Хотя, ему не нравились эти ощущения.
- Думаю, это была не его вина. Как ты вообще там оказалась? Как ты узнала о Ремусе, Джеймсе и обо мне?
Гермиона сглотнула и стала лихорадочно думать, что сказать, чтобы они поверили в ее ложь.
- Я достаточно читала об оборотнях, чтобы знать все признаки. Все указывало на то, что Ремус - оборотень. А ваши прозвища добавили подсказки и, когда я увидела вас вчера вечером... это только все подтвердило. Я знаю, что из себя представляет анимагия. Поэтому, когда появились собака и олень, чтобы помочь нам, все встало на свои места. Тем более, что ни одно животное не сделало бы этого по своей воле.
Парни переглянулись, но Лили прервала их:
- Хватит вам. С ней все хорошо и у вас есть ответы. Она должно быть очень устала после такого "приключения". Пусть она отдохнет. Вы можете все объяснить Ремусу, когда он вернется. Теперь она знает, что надо держаться подальше от Визжащей хижины во время полнолуния. Кроме того, если бы вы в свое время все ей рассказали, этого бы не произошло. Я говорила вам это еще несколько недель назад, что она не проболтается и что это был только вопрос времени, прежде чем она обо всем догадается. Вы же знаете, насколько она умна.
Парни снова переглянулись. Первым заговорил Джеймс:
- Она права. Извини, Гермиона. Мы должны были тебе рассказать.
Гермиона нахмурилась. Она не хотела, чтобы они чувствовали себя виноватыми. Она знала, что это все равно произошло бы.
- Это только моя ошибка, а не ваша. Я знала о Ремусе и должна была больше внимания уделять лунному циклу.
Она не думала, что это была ее ошибка или их виня. Это была вина Питера. И она собиралась убить маленького ублюдка. Гермиона выдавила из себя улыбку.
- А где Питер? Я и ему хотела сказать, что со мной все хорошо.
Парни усмехнулись, а Лили чуть нахмурилась. Гермионе не нравился Питер. Что происходит?
- Он снова куда-то исчез. Мы не видели его с ночи.
Лили все еще внимательно следила за Гермионой.
Гермиона кивнула.
- Я собираюсь пойти наверх и переодеться.
Все трое кивнули и посмотрели ей вслед. Лили повернулась к парням.
- Почему бы вам не пойти к Ремусу и рассказать ему, что с ней все в порядке. Вы знаете, он беспокоится.
Они кивнули и ушли. Лили смотрела на лестницу несколько секунд, прежде чем поднятья. Она увидела, что сердитая Гермиона одевала чистое белье, ярко-желтого цвета.
Лили села на кровать, а Гермиона одела чистые джинсы. Она заметила несколько синяков на ее бедрах, пока джинсы не скрыли их.
- Гермиона, ты можешь объяснить, зачем ты хочешь увидеть Питера?
А еще она хотела узнать, получила ли она эти синяки, убегая от Ремуса.
Гермиона поборола гнев, прежде чем посмотреть на Лили.
- Я же сказала. Я думаю, что ему это тоже будет интересно, как и мальчикам. Он должен знать, что я была там. Разве он не был с ними прошлой ночью?
Лили нахмурилась.
- Уверена, что был. Обычно, он бывает с ними, но я не спрашивала. Он тебе не нравится, почему ты вдруг беспокоишься о нем?
Гермиона повернулась и достала рубашку с длинным рукавом.
- Я видела, насколько парни были обеспокоены, а ты сказала мне, быть милой с ним ради мальчиков. Разве ты не хочешь, чтобы я была с ним милой?
Лили прищурилась. Она не купилась на то, что сказала Гермиона.
- Хорошо, если не хочешь говорить правду, то не надо. Но не ври мне и не ожидай, что я поверю в это.
Гермиона вздохнула, одевая рубашку.
- Мне очень жаль, Лили. Я не должна лгать тебе. Я вообще не люблю лгать. Ты, как обычно, обо всем догадалась. Я просто... я не хочу говорить об этом, хорошо? - спросила она, встречаясь с зелеными глазами женщины, так похожими на Гаррины.
Лили вздохнула.
- Хорошо. Я не буду на тебя давить. Но ты уверена, что все хорошо? Я видела синяки на бедре.
Гермиона покраснела и быстро отвела взгляд, что заставило Лили поднять бровь и начать улыбаться. Она знала, что Гермиона провела где-то ночь с Северусом, вместо того, чтобы вернуться в замок.
- Я правильно думаю, что это не из-за "приключения" с Ремусом?
Гермиона кивнула. Лили усмехнулась.
- Я также права, что некий парень из Слизерина оставил их?
Гермиона покраснела еще сильнее, снова отводя взгляд, чем подтвердила подозрения Лили. Та улыбнулась, прежде чем снова заговорить:
- Я рада, что у него есть ты. Ему нужен кто-то, кто бы заботился о нем, - Лили замолчала прежде чем продолжить. - Могу я у тебя кое-что спросить?
Гермиона встретилась с ее глазами.
- Он был у тебя первым?
Гермиона не знала, что хуже: говорить об этот вообще или говорить об этом с мамой Гарри.
- Да, - пробормотала она, не глядя на подругу.
Лили подошла и обняла ее.
- Я рада за тебя, дорогая, - Лили отстранилась и усмехнулась. - Тебе понравилось?
Гермиона покраснела еще сильнее.
- Это не твое дело.
Лили хихикнула.
- Он, должно быть, хорош. Если бы не был, я уверена, ты бы сказала "нет". Иначе, ты выглядела бы раздраженной. Джеймс тоже очень хорош.
Глаза Гермионы вернулись к подруге. О, Боже, мама Гарри только что сказала мне, что его папа хорош в постели. Великолепно. Я уверена, что это то, что Гарри просто хотел бы знать о своих родителях. Саркастически думала она.
- Хм... это... хорошо, - она была не уверена, что еще ей сказать.
Лили еще раз хихикнула.
- Обычно, я ненавижу такие разговоры, но ты выглядишь очаровательно, когда заикаешься и краснеешь. Итак, ты планируешь заниматься "этим" с Северусом... постоянно?
Гермиона вздохнула:
- Я не знаю... Я... Я думаю, что посмотрю, как все сложится. Как я могу оставить Северуса? Он не поймет, если я уйду. Я даже не могу сказать ему, почему я должна уйти. Он меня возненавидит. Грустно подумала она про себя.

Примечание к части

Дорогие читатели, продолжение перевода будет в июле. Извиняюсь за причиненное неудобство.

Глава 20