Вскоре Футболыч притащился с двумя пачками. Одна пачка – пачка печенья и другая пачка – пачка фломастеров.

-Слава Богу, всё. – усталым голосом сказал он Юле. А сам – глаз с неё не сводил. Её длинные волосы цвета простого карандаша и ёлочно-зелёные глаза… Стройная, красивая девчонка. Вот только эти браслетики, юбка «куда ещё короче» и ногти цвета шубки Санта-Клауса…

-А стенгазету выпускать-то будем? – спросила вдруг она, когда надоел ей его пристальный взгляд.

Все бросились к столу, Виталик поставил на стол печенье, а под стол – «Пепси-колу».

-Я вам щас магнитофончик заведу. – Юлька вставила кассету, нажала кнопку.

Музыку было слышно и кошкам из подвала, и голубям с крыши. Кошки с мяуканьем выскакивали на снег, а голуби улетали, шелестя крыльями.

-Классненько! – произнёс Футболкин, – Не то, что в этой школе. И кто это вообще придумал – в школе учиться?

-В детском садике – и то интересней. – высказалась Дежурова.

-Конечно. Воспиталка сидит где-нибудь на скамеечке, с книжечкой, а мы на головах стоим. Ах, как хочется вернуться! – вздохнул Футболкин.

-Вернёмся. Будем ещё на головах стоять. – ласково утешила Футболкина Юля.

И все принялись стоять на головах, как в детском садике. Футболыч прыгал по комнате на одной ножке (самый модный танец далёкого будущего). Дежурова визжала и её визг сливался с музыкой, а Юлашка всё так же хохотала своим неповторимым девчоночьим смехом. Стояли на головах основательно, целых полчаса.

Вдруг кто-то из ребят спохватился (в таком бедламе не поймёшь, кто):

-А стенгазету выпускать кто будет?

Стенгазета лежала в углу в виде чистого листа ватмана почти снежного цвета, свёрнутого в трубочку. Её вспомнили, развернули. Музыка же продолжала греметь.

-Давай напишем про то, как Новый Год раньше праздновали. – предложила Юлашка.

-Кому это надо? Давай лучше про то, как сейчас празднуют. – Футболыч всё-таки возразил подружке.

-Это и так все знают, как сейчас празднуют! – недовольно ответила на это Дежурова.

-Знаешь, Футболыч, давай пофантазируем. Напишем о том, как Новый Год будут праздновать. Ну, через несколько лет… – умоляюще просит Виталика Юлёк.

-Фига? Не знаем мы этого. Ну напишем что-то, а в жизни всё будет не так. – опять критикует Дежурова.

-Давай нарисуем что-нибудь такое… новогоднее. Ёлки, к примеру.– опять предлагает Юбочкина.

-Ну и рисуй свои ёлки, да ёлки-палки! – по-прежнему зло отвечает Дежурова.

И Юля с неподдельной старательностью начала вырисовывать ёлки. Вырисовывать до тех пор, пока на ватмане и свободного места почти не осталось. Ёлки выходили у неё стройненькие, аккуратненькие и похожие одна на другую.

-А как мы назовём стенгазету? – спросил вдруг Виталик.

-Новогодняя газета. – подсказывает Дежурова.

-Футболыч! Эй! Пиши: НА! – кричит ему Юлаха.

-А дальше-то чего?

-ВА! – подсказывает Дежурова.

-А дальше-то чё?

-ГОДНИИ.

-Ну а дальше?

-ГО.

-Ну а дальше что?

-ЗЭ.

-А дальше?

-ТА!

И на листе бумаги Футболыч слитно крупно написал: НАВАГОДНИИГОЗЭТА. Слово похоже на какое-то имя, то ли индейское, то ли испанское, то ли итальянское, то ли вообще инопланетянское.

Футболкин, написав это зубастое, жуткое слово, сам подпрыгнул, как футбольный мяч:

-Круто-о-е названьице!

-Ха-ха-ха! Ну-ка исправляй! – насмешливо зазвучал голос его подружки. Она хохотала, как заведённая:

-Зачёркивай, вместо «А» пиши «О».

«А» зачёркнуто. Над ним – как солнышко, кругленькое «О».

И тут неожиданно вмешивается незаменимо-необходимая Дежурова:

-Ты чё зачеркнул, двоечник? «А» пишется! Ставь вверху «А», а «О» на фиг зачеркни.

-Да. По-моему, точно «А». – Юля согласилась с Дежуровой, ведь её мама работала в библиотеке.

Круглое солнышко «О» перечёркнуто. Зачёркнутая буква стала напоминать теперь то ли мяч с полосочкой, то ли дорожный знак. И над обеими несчастными зачёркнутыми буквами гордо красовалось «А».

-И в конце «А» – подсказала Юля своему несчастному другу.

Дежурова, слава Богу, не возражала. Но она заметила другую ошибку:

-Почему ГОЗЭТА? Надо ГАЗЭТА.