Машка смотрит на неё, потом тоже выпивает залпом.

Н А С Т Я. Оно, может, в Москве бы чего и сделали. Вылечили бы. Клиник много, и частные, и вообще. Может все б сделали, а он…

МАШКА. Ну, а что он?! Он боится, ты понимаешь для него удар какой, как для мужика, понимаешь? Тебе его сейчас поддержать надо, а ты раскисла.

Н А С Т Я. Да куда я, если руки опускаются. Ничего от него не хочу. Прикасаться к нему не могу…

МАШКА. Ну, соберись, Настена. Ему сейчас как раз ты и нужна.

Н А С Т Я. А меня кто пожалеет? Кто пожалеет?

МАШКА. Пожалеют, пожалеют, ты только соберись. Соберись, девочка моя. Сейчас это так важно для вас двоих, поэтому держись, а я всегда рядом буду. (Обнимает её.)

Н А С Т Я (плачет). Спасибо, спасибо Машенька.

 

Они долго сидят в обнимку, покачиваясь из стороны в сторону.

 

Люська.

Скрипят половицы.

Т и ш и н а.

Снова скрипят половицы.

 

ЛЮСЬКА. Я ждала тебя.

КОЛЯ. Я пришёл. Как и обещал.

ЛЮСЬКА. Спасибо.

Т и ш и н а.

Как ты?

Т и ш и н а.

Валюнька заговорил.

КОЛЯ. Я знаю.

Т и ш и н а.

Там постоянно холодно… Тебе не страшно?

ЛЮСЬКА. Нет.

КОЛЯ. И мне нет…

Т и ш и н а.

Что мы вот так… сидим.

Т и ш и н а.

ЛЮСЬКА. Мне страшно.

КОЛЯ. И мне страшно.

ЛЮСЬКА. Возьми меня за руку.

КОЛЯ. Возьми меня за руку.

ЛЮСЬКА (медленно берёт его за руку). Холодная.

КОЛЯ. Тёплая.

Т и ш и н а.

ЛЮСЬКА. Прости.

КОЛЯ. Всё в прошлом.

ЛЮСЬКА. Ты простил?

КОЛЯ. Всё в прошлом.

ЛЮСЬКА. Ты скучаешь?

КОЛЯ. Да.

ЛЮСЬКА. Да?

КОЛЯ. Да.

ЛЮСЬКА. Значит, простил?

КОЛЯ. Всё в прошлом… Приходи чаще.

ЛЮСЬКА. Куда?

КОЛЯ. Ко мне. В свинарнике на заборе часто сижу… снежинки ловлю.

Тишина.

ЛЮСЬКА. Прости.

КОЛЯ. Всё в прошлом.

Тишина.

ЛЮСЬКА. Чаще приходи.

КОЛЯ. Я всегда с вами.

Тишина.

КОЛЯ. Вы молодцы. Сергей вот тоже…

ЛЮСЬКА. Не надо.

КОЛЯ. Прости.

ЛЮСЬКА. Ничего, просто не надо о нём.

Тишина.

С ним легко. Он заботливый. Меня любит. Вальку любит. И он его. Только… не знаю. Не знаю, как он принял меня, я же ему всё рассказала. Всё. А он принял, понимаешь? Я от отчаяния ему всё рассказала, а он принял… принял Сергей меня… Всё как есть принял.

Т и ш и н а.

Ну, всё, я не плачу, не плачу. Всё, успокоилась. Прости Коля. Коля? Коленька?..

В х о д и т Лидия Фёдоровна.

ЛИДИЯ ФЁДОРОВНА. С кем это ты говорила?

Л Ю С Ь К А. Да это я так.

ЛИДИЯ ФЁДОРОВНА (достает платок, протягивает ей). Глаза вытри… Ничего, ничего, всё уладится.

Л Ю С Ь К А. Спасибо.

ЛИДИЯ ФЁДОРОВНА (обнимает её). Всё, доченька, всё. Не надо чтобы Сергей слёзы твои видел. Да и чего тебе плакать? Не надо. Обними меня покрепче. Вот так, вот так родимая. Не плачь. Доля наша такая, бабская. Терпи. Жить надо. Жить. Для Валечки, для матери, для Сергея жить надо. Прошлое в прошлом. Прошлое в прошлом, деточка.

Л Ю С Ь К А (вытирает слезы, садится). Я не буду. Я выдержу.

ЛИДИЯ ФЁДОРОВНА. Вот и ладушки. Вот и не плачь.

ЛЮСЬКА. Лидия Федоровна, как пусто внутри, если б вы знали.

ЛИДИЯ ФЁДОРОВНА. Знаю, деточка, знаю.

ЛЮСЬКА. Пусто. Невыносимо пусто.

ЛИДИЯ ФЁДОРОВНА. Пройдёт, пройдёт, деточка.

ЛЮСЬКА. Если б вы знали …

ЛИДИЯ ФЁДОРОВНА. Знаю я всё, знаю. Я уже всё прошла. С горкой поела. Держаться надо, больше нам деваться некуда. А время, оно всё вылечит. Зиму переживем, а весной сады зацветут, дышать легче станет. Вдохни, вот, поглубже… Эх, голубка…

 

И в а н.

Воет ветер.

Светит фонарь.

Гнутся голые деревья.

 

СЕРГЕЙ. Вань, привет!

ИВАН. Привет.

СЕРГЕЙ. Ну, мороз сегодня, а?

ИВАН. Не май месяц.

СЕРГЕЙ. Прям пальцы отваливаются.

ИВАН. Угу.

СЕРГЕЙ. Середина марта, а хоть бы хны, морозище, блин.

ИВАН. Ну…

СЕРГЕЙ. Слушай, Вань…

ИВАН. Ну… Ну?

СЕРГЕЙ. Давай на мировую, а? Прости ты меня. Сглупил, пьяный был…

ИВАН. Да забыли.

СЕРГЕЙ. Прости Ванька!

ИВАН. Забыли.

СЕРГЕЙ. Пьяный, сам понимаешь…

ИВАН. Нормально всё. Главное, что ты пришёл.

СЕРГЕЙ. Да я места себе не нахожу… блин, глупо как, а?

ИВАН. Глупо.

СЕРГЕЙ. Блин, три месяца, а? В одной деревне живём и…

ИВАН. Ладно тебе. Нормально всё.

СЕРГЕЙ. Прости, брат, ты же мне как младший брат, понимаешь?

ИВАН. Серёга, да ладно, всё, забыли, все говорю, чего ты как маленький.

СЕРГЕЙ. Всё. Хорошо. Спасибо, Ванька. А то я переживаю, места всё не нахожу… (Обнимает Ивана.)

ИВАН (сначала словно с неохотой, но потом, по-братски сильно обнимает его). Ну, всё. Хорош.

СЕРГЕЙ. Да-да, всЁ, хорошо. Ну, как ты, как Настя.

ИВАН. Да всё нормально. Ты как?

СЕРГЕЙ. Хорошо. Ванька, извини меня ещё раз.

ИВАН. Да нормально всё, говорю же!

СЕРГЕЙ. Извини. Настя как?

ИВАН. Да нормально же, говорю.

СЕРГЕЙ. И мы нормально. Ты знаешь, всё хорошо.

ИВАН. Ну, хорошо, что хорошо.

СЕРГЕЙ. Хорошо, да, хорошо. Настя нормально?

ИВАН. Нормально же говорю, ты чего, опять не в себе? Нервный какой-то?

СЕРГЕЙ. Да нет, я в порядке.

ИВАН. Ты себя в зеркало видел?

СЕРГЕЙ. Да я нормально. Хорошо.

ИВАН. Ну, ладно… давай, побегу я.

СЕРГЕЙ. Ну, давай, беги. Извини ещё раз.

ИВАН. Ага…

Они расходятся.

(Сделав несколько шагов, останавливается). Серёга.

СЕРГЕЙ. А?

ИВАН. Дай закурить, не могу я уже эти тонкие…

СЕРГЕЙ. Да на. (Идет навстречу, достает сигареты, зажигалку, дает Ивану прикурить.)

ИВАН. Спасибо.

СЕРГЕЙ. Да не за что.

ИВАН. Слушай, Серег, если я с Настей разойдусь, это нормально?..

СЕРГЕЙ. Чего… ты что?

Т и ш и н а.

ИВАН. Да я так… сам ещё не знаю. Думаю вот, или разойтись, или убить!..

(Улыбается.)