Современное состояние законодательной базы борьбы с криминализацией экономики

В России сложилась сис­тема правового обеспечения деятельности по предотвращению, выявлению и пресечению экономических преступлений.

Конституция РФ законодательно закрепила принципы новых экономических отношений рыночного типа: защиту в равной степени всех форм собственности, свободную экономическую деятельность, свободное перемещение товаров, услуг и финансовых средств, единое экономическое пространство, поддержку конкурен­ции, а также использование для предпринимательства своих имущества и способ­ностей. Одновременно в Конституции говорится об обязанности физических и юридических лиц платить законно установленные налоги и сборы в соответствии с действующим законодательством. Законы, которые вводят новые налоги или ухудшают положение налогоплательщиков, обратной силы не имеют.[2]

Гражданское право Российской Федерации отразило новые экономические отношения: правовое положение участников гражданского оборота, основа­ния возникновения и порядок осуществления права собственности и других вещных прав, исключительных прав на результаты интеллектуальной деятель­ности. ГК РФ регулирует договорные и другие обязательства, имущественные и связанные с ними личные неимущественные отношения, основанные на ра­венстве, автономии воли и имущественной самостоятельности их участников.

Налоговые правоотношения как самостоятельная отрасль финансового права регулируются налоговым законодательством. Налоговый кодекс РФ ус­танавливает принципы налогообложения, перечень налогов, правила и про­цедуры налоговых правоотношений, права и обязанности их участников, обеспечивающие правовые и процессуальные нормы. Это в значительной ме­ре позволило устранить имеющиеся пробелы, противоречия и несогласован­ность многочисленных нормативно-правовых актов, используемых для совер­шения налоговых и связанных с ними правонарушений и преступлений эко­номической направленности.

Нарушая конституционно установленный порядок, хозяйствующие субъ­екты совершают налоговые и связанные с ними правонарушения и преступ­ления в экономической сфере. Критерий деления деликтов в сфере налогооб­ложения на правонарушения и преступления - степень общественной опасно­сти, возникающая в связи с невыполнением конституционной обязанности об обязательности, своевременности и полноте уплаты налогов и сборов, что влечет недопоступление средств в бюджет государства и приводит к невоз­можности государства выполнить свои функции.

При описании преступлений в сфере экономической деятельности законодатель использует большое количество оценочных понятий, в том числе характеризующих деяние и последствия (доход в крупном размере, доход в особо крупном размере, крупный ущерб, существенный вред правам и законным интересам, значительный ущерб и т.д.).

Для разных составов одинаковые понятия и наукой, и практикой трактуются неоднозначно, что противоречит правилам законодательной техники. Помимо отмеченного, многие используемые в гл. 22 УК понятия (предпринимательская деятельность, банковские операции, кредит, монополистические действия, ограничение конкуренции, товарный знак, эмиссия, банкротство и т.д.) широко применяются и подробно толкуются в других отраслях права - гражданском, банковском, налоговом, таможенном и т.п. Далеко не бесспорным является вопрос о том, совпадает ли уголовно-правовое значение указанных и иных понятий с такими же, имеющимися в позитивных отраслях российского права.

Целесообразно в связи с этим введение в гл. 22 УК РФ специальной статьи «Понятийный аппарат главы», в которой давалось бы толкование неоднократно встречающихся в главе оценочных категорий, и делалась бы отсылка на базовые законодательные акты, относящиеся к другим отраслям права, при объяснении сути заимствованных правовых категорий. Указанный шаг позволит сократить количество примечаний к статьям гл. 22 УК РФ и значительно облегчит применение бланкетных диспозиций уголовно­правовых норм. Однако мы не полагаем, что одновременное использование комментирующей статьи и примечаний к статьям, предусматривающим ответственность за конкретное преступное деяние, существенно противоречит положениям законодательной техники. Высказанные замечания и предложения носят общий характер, касаются содержания гл. 22 УК РФ в целом. К сожалению, далеки от совершенства и законодательные определения отдельных составов главы. [3]

Уголовная политика государства включает в себя в качестве неразрывных и взаимосвязанных элементов уголовно-процессуальную и уголовно­правовую составляющие. Уголовно-процессуаль­ное законодательство и деятельность органов уго­ловной юстиции, урегулированная им, составляют необходимое условие реализации норм уголовного права и соответственно целей уголовной политики.

Правомерен вывод о том, что уголовно-процессу­альная политика производна от уголовной политики и связана с ней множеством нитей¹. Ведь для того чтобы стать правовой реальностью, уголовному за­кону надо облачиться в уголовно-процессуальную форму. Уголовный закон и уголовно-процессуаль­ная форма его реализации находятся в отношени­ях диалектической взаимозависимости. Уголовный процесс является необходимой и притом един­ственной формой реализации норм уголовного права. И потому уголовно-процессуальная полити­ка — это не только формальная, но содержательная часть уголовной политики.

Уголовная полити­ка государства реализуется в конкретной уголовно­процессуальной форме. Тем, насколько адекват­на процессуальная форма уголовно-правовому и иному материально-правовому законодательству, а также «дееспособности» органов уголовной юсти­ции, во многом предопределяется эффективность уголовной политики. На наш взгляд, именно про­цессуальная форма первична в парной оппозиции уголовное право/уголовный процесс. Именно про­цессуальная форма задает как условия, так и саму возможность применения уголовно-правовых норм к действительным виновникам преступлений, то есть определяет пресловутую «меткость» уголов­ной репрессии, неотвратимость уголовной ответ­ственности. Изменения уголовной политики всегда должны включать системные изменения уголовно­го и уголовно-процессуального законодательства. Как отмечают представители Федерального зако­нодательного собрания: «УК не может заработать в отрыве от УПК. С принятием нового УК надо будет сразу же вводить поправки в «старый» УПК и одно­временно готовить уже совершенно новый УПК».

Мы считаем, что государство проводит уголов­ную политику прежде всего через организацию обвинительной власти и правовое регулирование уголовного преследования. Полагаем, что суды не могут считаться субъектами уголовной поли­тики, поскольку их задача состоит не в том, чтобы противодействовать преступности, а в том, чтобы справедливо разрешать уголовно-правовые споры между обвинительной властью государства и ли­цом, в отношении которого выдвинуто обвинение в совершении преступления.

Таким образом, уголовно-процессуальной по­литикой непосредственно охватывается устройство обвинительной власти и уголовно-процессуальные формы ее деятельности. Уголовное преследова­ние, осуществляемое в правовой форме, по сути, является главным правовым способом, которым государство может противодействовать преступ­ности.

Публичное уголовное преследование долж­но осуществляться официальной обвинительной властью в такой правовой форме, которая обеспе­чивала бы защиту прав личности, с одной стороны, а с другой — не мешала бы быстрому и эффектив­ному выявлению преступлений и изобличению лиц, их совершивших. Уголовно-процессуальная форма является той правовой гарантией, которая позво­ляет реализовывать уголовное преследование и проводить уголовную политику в условиях разделе­ния властей правового государства и безусловного гарантирования демократических ценностей.

Обвинительную власть можно определить как систему государственных правоохранительных органов (исполнительной власти, то есть прави­тельства)⁵, возглавляемых прокуратурой, наделен­ных соответствующими процессуальными, а также иными властными полномочиями для раскрытия преступлений и изобличения преступников в ходе досудебного уголовного преследования и в форме поддержания государственного обвинения в су­дебных стадиях⁶.

Считаем, что современная уголовно-процессу­альная политика по обеспечению экономической безопасности реализуется следственным и опе­ративным аппаратом ОВД, именно они реализуют уголовное преследование в сфере предпринима­тельской (экономической) деятельности. На наш взгляд, так должно оставаться и в будущем. Следу­ет согласиться с критикой инициатив по созданию новых специализированных органов, вроде финан­совой полиции или гвардии, которые якобы станут лучше осуществлять правоохрану в экономической сфере⁷.

За последние несколько лет уголовная политика в сфере обеспечения экономической безопасности претерпела существенные изменения. Эти изме­нения стали составной частью программы модер­низации экономики, государственно-правового устройства, которую осуществляет руководство на­шей страны. Курс на новую уголовную политику противодействия преступности в сфере экономи­ческой деятельности был заложен в послании Пре­зидента России Федеральному Собранию в 2009 году⁸. Правящая элита отозвалась на назревшую не­обходимость в более высоком уровне защиты пра­ва собственности, в прекращении дискриминации и искусственной маргинализации предпринима­телей, во введении дополнительных юридических гарантий, ограждающих предпринимателей от не­законного, необоснованного перевода хозяйствен­ных споров в уголовно-правовую плоскость⁹.

В научной литературе уже отмечалось, что ре­форма сложившегося правопорядка может быть достигнута лишь путем изменения целей и содер­жания уголовной политики, что включает в себя в том числе: отказ от укоренившейся практики уго­ловно-правового управления экономикой; отказ от использования уголовной юстиции в качестве инструмента передела собственности; отказ от чрезмерно репрессивного уклона уголовного за­конодательства и практики его применения; после­довательное осуществление принципа экономии уголовной репрессии, в соответствии с которым уголовная ответственность должна наступать за те правонарушения, защита от которых невозможна средствами иных отраслей права; законодательное введение дополнительных материально-правовых и процессуальных гарантий, ограждающих пред­принимателей от незаконного уголовного пресле­дования¹⁰.

К настоящему времени основные положения новой уголовно-правовой и уголовно-процессу­альной идеологии реализованы в ряде федераль­ных законов. Так, федеральные законы от 29 дека­бря 2009 года № 383-ФЗ «О внесении изменений в часть первую Налогового кодекса Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации»¹¹, от 7 апреля 2010 года № 60-ФЗ «О внесении изменений в отдельные за­конодательные акты Российской Федерации» мо­дернизировали уголовную политику в налоговой сфере. Федеральные законы от 7 декабря 2011 года № 420-ФЗ «О внесении изменений в Уголов­ный кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации»¹³ и от 6 декабря 2011 года № 407-ФЗ «О внесении изменений в статьи 140 и 241 Уголовно-процессу­ального кодекса Российской Федерации» внесли изменения в ряд статей УПК РФ, регулирующих по­рядок применения мер пресечения, возбуждения уголовных дел (по налоговым преступлениям), и гуманизировали целый ряд составов «беловорот­ничковых» преступлений.

Заключительным этапом реализации новой уголовной политики в сфере противодействия экономической преступности стало принятие Федерального закона от 29 ноября 2012 года № 207-ФЗ «О внесении изменений в Уго­ловный кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации». Как указывают его авторы, изменения направлены на то, чтобы уголовная ответственность не насту­пала за те действия, которые по своей сути пре­ступлениями не являются, чтобы некоторые статьи УК перестали быть откровенно коррупционным ин­струментом, а предприниматель не сидел в тюрь­ме, а работал в экономике¹⁶.

В результате изменений в уголовном и уголовно­процессуальном законодательстве произошло ра­дикальное расширение частного, диспозитивного начала в правовом механизме регулирования дея­тельности органов уголовной юстиции, призванном противодействовать преступности в сфере эконо­мики. Ограничение вмешательства обвинитель­ной власти государства в хозяйственную, включая торговую, деятельность предпринимателей стало результатом продуманных действий исполнитель­ной и законодательной властей российского го­сударства. Идеология противодействия «белово­ротничковой» преступности заключается в том, что вмешательство уголовной юстиции в разрешение юридических споров оправдано только при нехват­ке средств гражданской юстиции.

Уголовное пре­следование официально признано субсидиарным средством обеспечения экономической безопас­ности страны. Для тех, кто не понял сути новой уго­ловной политики, Президент России В. Путин сде­лал специальное разъяснение: «Нужно исключить из системы права все зацепки, которые позволяют превращать хозяйственный спор в сведение счетов при помощи заказных уголовных дел. Хочу поблаго­дарить депутатов Государственной Думы и членов Совета Федерации за работу над пакетом попра­вок, которые наводят порядок в этой сфере. Так, будет установлен запрет на возбуждение уголов­ных дел без заявления пострадавшего по целому ряду экономических составов, серьезно возрастет ответственность сотрудников правоохранительных органов за фальсификации». Поскольку посла­ние было сделано Президентом России 12 декабря 2012 года, постольку можно только восхищаться оперативностью и прозорливостью законодателей, которые успели предвосхитить его, приняв Феде­ральный закон от 29 ноября 2012 года № 207-ФЗ.

Правоохранителям надо исходить из отдава­емого правом приоритета гражданско-правово­му способу разрешения споров, возникающих в сфере предпринимательства. Публично-правовая обязанность осуществлять уголовное преследова­ние по целому ряду традиционно считавшихся объ­ектом публично-правовых отношений преступле­ний изменила формат. Частно-публичный порядок возбуждения уголовного дела о мошенничестве (присвоении или растрате, причинении имуще­ственного ущерба путем обмана или злоупотребле­ния доверием) применим при наличии следующих условий:

1) если преступление (преступления), предусмотренное статьями 159—159.6 УК РФ, со­вершено индивидуальным предпринимателем в связи с осуществлением им предпринимательской деятельности;

2) если они совершены индивиду­альным предпринимателем в связи с осуществле­нием им предпринимательской деятельности и управлением принадлежащим ему имуществом, используемым в целях предпринимательской дея­тельности;

3) если они совершены индивидуальным предпринимателем в связи с управлением принад­лежащим ему имуществом, используемым в целях предпринимательской деятельности;

4) если эти преступления совершены членом органа управле­ния коммерческой организации в связи с осущест­влением им полномочий по управлению организа­цией;

5) если эти преступления совершены членом органа управления коммерческой организации в связи с осуществлением коммерческой организа­цией предпринимательской деятельности;

6) если эти преступления совершены членом органа управ­ления коммерческой организации в связи с осу­ществлением коммерческой организацией иной экономической деятельности.

Современная уголовная политика отражает но­вый баланс сил в российском обществе и расста­новку приоритетов властвующих элит. В ней про­является объективная тенденция к легализации процесса нахождения компромиссов между сторо­нами в уголовно-правовом споре, предметом кото­рого является преступление, совершенное в сфере экономики. Очевидно, можно согласиться с мнени­ем Г.В. Абшилавы, что изменения в современной уголовной политике тесно связаны с формирова­нием и укоренением демократических институтов, переходом на более высокую ступень цивилизаци­онного развития современного общества.

Конечно, созданный правовой механизм разре­шения правовых споров в сфере налогообложения и экономической деятельности небезупречен. Воз­можно, что даже потребуется внесение изменений в модернизированное законодательство, принятие организационных решений по налаживанию взаи­модействия правоохранительных органов, повыше­нию эффективности их деятельности. Но главное, на наш взгляд, должна произойти переоценка цен­ностей в деятельности правоохранителей, должен измениться моральный климат и быть преодолен «явный дефицит духовных скреп»²⁰. Нам всем важ­но понять, что новая уголовная политика по обеспе­чению экономической безопасности — это всерьез и надолго; сотрудникам полиции надо «крепиться».