Особенности кредитно-денежного регулирования в развитых странах в период мирового финансового кризиса.

В последние два десятилетия разработка и реализация денежно-кредитной политики (ДКП) в развитых странах в значительной степени определяются процессами интеграции внутри финансового рынка. Широкое распространение производных финансовых инструментов, одновременно обращающихся на двух и более сегментах финансового рынка, обусловило реформирование институтов рыночного регулирования и создание в ряде стран (Австралия, Великобритания, Швеция, Япония) мегарегуляторов, функционирующих параллельно с центральными банками. Одновременно в банковской сфере проходила интенсивная секьюритизация активов. Сложилась парадоксальная ситуация: новые кредиты обеспечивались ценными бумагами, эмитированными под ранее выданные кредиты, что создавало риск обесценения залога. В случае отказа заемщика увеличить залог коммерческий банк мог прибегнуть к продаже ценных бумаг, тем самым повысив их предложение на рынке.

С началом глобального финансового кризиса в условиях нехватки ликвидности продажи залогов усилили падение фондового рынка. Банки предпочли воздержаться от межбанковского кредитования и фактически тезаврировали денежные средства. Остановился механизм мультипликации денег. При этом выяснилось, что центральные банки развитых стран не имеют в рамках ДКП достаточного и эффективного инструментария для борьбы с кризисом. Монетарные власти были вынуждены импровизировать, пытаясь найти адекватные инструменты накачивания ликвидности в экономику. Из кредиторов последней инстанции центральные банки фактически превратились в спонсоров финансового сектора. Не обошла эта тенденция и российский финансовый рынок.

Глобальный финансовый кризис не только привел к переоценке функций центрального банка, но и предопределил изменения в инструментах, целях, методах и механизме ДКП. В сложившихся условиях возникла необходимость пересмотреть методологию ее разработки и реализации.

Глобальный финансовый кризис, начавшийся в августе 2007 г., был спровоцирован излишней ликвидностью в экономике США. Эта ликвидность попала на фондовый рынок и рынок недвижимости в результате политики стимулирования совокупного спроса. Руководство ФРС оправдывало свои действия необходимостью превентивных мер, способных уменьшить предполагаемые риски финансового сектора. В результате быстро увеличивалось привлечение заемных ресурсов, а значит, использование финансового рычага. Высокая степень левериджирования[5] финансового сектора, по нашему мнению, не была в полной мере учтена при разработке ДКП в развитых странах.

ЕЦБ предпринял с самого начала кризиса крупномасштабные операции по увеличению ликвидности банковского сектора, установив широкий перечень ценных бумаг, принимаемых им в обеспечение кредитов коммерческим банкам. В него были включены не только облигации, обеспеченные активами, в том числе ипотечные, но и акции некоторых корпораций. Все они должны быть номинированы в евро. Право использовать «дисконтное окно» ЕЦБ получили около 8 тыс. банков. Оценку залога при отсутствии его рыночной цены ЕЦБ взял на себя.

Таким образом, центральные банки, во-первых, создали дополнительные инструменты предоставления ликвидности финансовому сектору; во-вторых, стали принимать в залог ипотечные облигации при отсутствии их реальной рыночной стоимости. Получая в залог облигации сколлапсировавших, исчезнувших рынков, центральные банки приняли на себя риски оценки этих ценных бумаг, фактически субсидируя финансовый сектор. Такая деятельность чревата угрозой инфляционного взрыва в глобальной экономике и значительно усиливает неустойчивость мировой финансовой системы.